По западной стороне сих трех островов находятся три нежилых острова под следующими именами: остров Уяхкупа, против острова Шумчу, в немалом расстоянии. На сем острове находится высокая гора, которую можно видеть в ясную погоду с устья Большой реки. Жители первого и второго острова, равномерно как с Камчатки, переезжают иногда туда ради промысла.
Сиринки — малый остров против морского пролива, между вторым и третьим островом.
Кукумива — малый же остров, от Сиринки к юго-западу. Жители вышеупомянутых жилых островов ездят на сии два острова для промысла.
Следует по порядку к полудню четвертый остров, Араумакутан называемый, нежилой. На нем находится огнедышащая гора. Пролив морской между островом Мушу и сим, также и пролив между сим и следующим островом Сияскутан расстоянием только вполовину против того, что между вторым и третьим островом.
Пятый остров Сияскутан, на нем жителей немного, но туда приезжают жители вышеупомянутых и нижеупоминаемых островов с товарами, яко на общее торжище.
Икарма, малый нежилой остров, от Сияскутана к западу. Машауч — такой же малый остров, от Икармы к юго-западу. Игайту — малый же остров, от Сияскутана к юго-востоку. Сии три острова не полагаются в числе островов, кои следуют далее к югу.
От Сияскутана ехать на байдарах с грузом целый день до следующего, шестого, острова Шококи, а от сего до седьмого острова находится расстояния только против прежнего вполовину.
Седьмой остров Мотого, восьмой — Шашово, девятый — Ушишир, десятый — Китуй.
Все сии острова малые, о коих не объявлено ничего, кроме что через проливы морские между ними и от Китуя до следующего острова Шимушир можно перегрести на легких байдарах меньше полудня, а на тяжелых — день, иногда же меньше, а иногда больше.
Между сими островами течение бывает весьма быстрое, а паче во время прилива и отлива морского, ибо тогда в тамошних странах вода восходит очень высоко, отчего многие утопают, когда в оное время отважатся переезжать с одного острова на другой.
На острове Китуе растет трава камыш, которая у них употребляется в стрелы.
Одиннадцатый остров Шимушир жилой, от коего переезд до следующего острова Итурпу несколько шире прежних.
Чурпуй-остров в числе не полагается, потому что лежит от пролива морского между Шимуширом и Итурпу островами к западу. На нем есть гора высокая.
Двенадцатый остров Итурпу велик и многолюден. Жители сего острова называются на курильском языке прежде упомянутых островов «кых-курилами», а по-японски «езо». Того же народа люди обитают и на следующих островах. Язык и житие их от жителей прежних островов различны.
Они бреют головы и поздравление отдают на коленях. Можно их и в храбрости и военном искусстве другим предпочесть. Там много находится лесов и разных диких зверей, а особливо медведей. В разных местах есть и реки, при устьях которых находятся удобные места, где большие корабли в гавани от ветра и от погоды могут стоять безопасно. О сем для того упомянуто, что на прежних островах мало лесов, и для пристани больших кораблей никакой способности не находится.
По небольшом проливе следует тринадцатый остров Уруп. Жители на оном таковы же, как и на острове Итурпу. Они ткут холст из крапивы, а бумажные и шелковые товары покупают на острове Кунашире и ими торгуют на первом и втором островах, откуда привозят бобров, лисиц и орловые перья. Уведомленность доподлинно, что они ни у кого не состоят в подданстве, и то еще с большею вероятностью заключить должно о жителях острова Итурпу.
Паки следует небольшой пролив, и за оным четвертый на десять остров Кунашир. Жители сего острова весьма богаты и не разнятся от жителей прежних островов, но вольный ли они народ или зависят от города Матмая, что на острове Матмае, о том нет известия.
Как они часто ездят для купечества на остров Матмай, так и жители острова Матмая к ним часто приезжают. Многие камчадалы и камчадалки содержатся на островах Итурпу, Урупе, Кунашире и Матмае в неволе. Сколь далеко от острова Кунашира до Матмая, о том забвением не справленось.
Пятнадцатый остров Матмай, яко последний в сем порядке, величиною всех прочих превосходит и населен тем же народом езо, или кых-курилами. Японцы построили город на сем острове, Матмай же называемый, который стоит на южно-западном берегу и населен японцами. Туда ссылают людей в ссылку.
Для защиты города содержат гарнизон, который снабжен довольным числом больших и малых пушек и другим оружием и всякими военными потребностями. Сверх сего на западном и восточном берегах расставлены крепкие караулы для наблюдения всего, что произойти может. Жители островские торгуют с жителями городскими. Привозимые на сей остров товары состоят в рыбе, в китовом жире и в звериных кожах.
Между островом Матмаем и между главным островом Японского государства находится небольшой морской пролив, через который езда для многих с обеих сторон выдавшихся каменистых мысов, а особливо во время прилива и отлива морского, бывает не без опасности.
Также получены многие известия о самой Японии, но я намерен привести из оных только знатнейшие.
Главный остров называется Нифон, от которого и все государство таким же именем прозвано. Напротив же того имя Японь во всей Японии совсем неизвестно. (Сие наименование должно приписать португальцам, которые китайское слово Гепуэнь или, лучше сказать Джебынь, коим китайцы Япон, или Нифон, означают, таким образом произносили.) Столичный город всего государства, в котором и царь находится, стоит на реке Едо.
Оная неподалеку от города впадает в большой морской залив. Оттуда как в южную, так и в северную сторону отправляется великое внутреннее купечество, а особливо морем. Под север ходят японские корабли обыкновенным образом не далее острова Матмая. Ближайшие от Матмая города за морским проливом на острове Нифоне называются Нанбу и Цинара. Под юг отправляется морем знатное купечество в Озакку.
О имени города Меако не упоминается, но только о главном жреце, который там живет под именем Фанно-сома и которого как бога почитают; сверх сего есть и другое святое место на острове, которое по описанию лежит против города Шендай. Японцы, которые сии и многие другие обстоятельства на Камчатке рассказывали, были родом из города Кинокуни. Их известия кажутся достоверны, потому что по большей части согласны с тем, что известно из описания Кемпфера и других.
Примечания достойно, что известия корабля «Кастриком» от 1643 года и изображения земли Езо на земных и морских картах вышеобъявленным известиям совсем противны, ибо, по объявлению японцев на Камчатке, оная земля разделяется на разные острова, которая, по описанию «Кастрикома», состоит из одного большого острова.
Сие дело осталось бы под сомнением, если бы российские мореплаватели сами того, что японцы объявляли, не подтвердили, о чем в своем месте объявлено будет. Если бы подумать, что голландцы, бывшие на корабле «Кастриком», проливы между островами почли за морские заливы, то противится тому быстрое течение, которое во время прилива и отлива морского примечается.
Сия быстрина голландцам не могла быть неизвестна. Если же оную усмотрели, то как они проездов не искали и разные острова за один почесть могли? При таких спорных известиях лучше помышлять об изъяснении, которое бы никакой стороне не было противно. Мы уступим, что земля Езо во время мореплавания голландцев действительно была такова, как на корабле «Кастриком» описана.
Однако и то известно, что наша земля часто подвержена была разным удивительным переменам. Великие землетрясения поглощают земли и острова и новые производят, а в тамошних странах землетрясения очень часто случаются. Итак, можно рассудить, что земля Езо после мореплавания голландцев на разные небольшие острова разделилась.
Сие мне кажется справедливее, нежели как господа Делиль и Буаше для означенного на корабле «Кастриком» положения земли Езо сомневаются о справедливости изобретений, в наши времена учиненных.
Еще о некоторых островах упомянуть должно, которые лежат с южной стороны от устья реки Уды и называются обыкновенно Шантарскими. Имя их, кажется, древнее, ибо оно происходит от гиляков, вниз по реке Амуру живущих и в половине прошедшего века под Российскою державою находившихся, о чем в истории о реке Амуре показано.
Тогда, уповательно, россияне спрашивали гиляков, как тот или другой остров называют, а гиляки называли оные общим званием Шантар, потому что особливых имен им не знали, ибо «шантар» на гиляцком языке значит «остров».
Таким образом, хотя и оные острова с того времени русским были известны, однако письменного известия не находится, чтоб кто прилагал о проведывании оных особливое старание, пока в 1710 году князь Василий Иванович Гагарин между прочими в Якутске учреждениями поручил о том старание воеводе Траурнихту.
Вообще известно было по объявлениям некоторых казаков, бывших в Удском остроге, и через тамошних тунгусов, что те острова можно видеть от устья реки Уды; что первый остров от матерой земли отстоит на один день езды, так и второй от первого, и третий от второго; что на них много соболей и лисиц, что жителей на них нет; и что гиляки обыкновенно туда ездят только за охотою (уповательно для того что у них суда больше, нежели у тунгусов, у которых из березовой корки сделанные узкие лодки к мореплаванию совсем неспособны).
Да и о сем письменного известия не было, пока воевода Траурнихт в 1709 году по собственному любопытству посланному в Удский острог приказчику Сорокоумову не приказал, чтоб он и на Шантарские острова съездил, и рассмотрел их положение и состояние, и привез бы в Якутск подлинное о них известие. А хотя Сорокоумов сам туда не ездил, однако он привез с собой взятые от казаков и тунгусов на письме сказки, в которых вышеописанное содержалось.
Спустя год после того приказал Траурнихт посланному в Удский острог приказчику Василию Игнатьеву, чтоб на Шантарские острова съездил, снабдив его всеми надлежащими потребностями к построению при реке Уде удобного судна. Приказчик поручил сие дело некоторым казакам, которые в 1712 году на двух набойных лодках из Удского острога отправились и берегом следовали до реки Тугура.