— Какое письмо? — прервал я ее всхлипы, не совсем понимая о чем речь. Я не писал никакого письма.
— Я нашла на полу…вырванный листок из твоего дневника. В день приема я прочитала его…и…
Гнев вспыхнул внутри меня с новой силой. Я почувствовал, как с шумом выдыхаю его через ноздри, воспламеняясь с каждой секундой.
Она не просто полезла в мою душу, она нагло вскрыла мою грудную клетку, не позаботившись об анестезии.
— Значит одного предупреждения тебе было МАЛО?! — рявкнул я, наблюдая за тем, как она уменьшается под моим давлением. Она обхватила свои предплечья руками, превращаясь в маленького ребенка, которого я собираюсь наказать за непослушание.
Но Камелия — не ребенок. Она должна понимать, что поступила гадко по отношению ко мне, ведь я и сам не помню, что тогда настрочил в пьяном бреду.
— Брэндан, прошу…зачем быть таким, теперь? Теперь, когда ты чудом оказался жив. Сейчас, когда я знаю о…твоих чувствах.
Я пытался сохранять самообладание, но мои руки чесались — хотелось избить эти каменные стены до тех пор, пока я не пробью в стене дыру или не нанесу себе серьезный урон. Ибо то, как она пробиралась под мою кожу, было чертовски…страшно. Больно. Она делала это таким изощренным способом, что я и понятия не имел, как позволил себе дать этой хрупкой девушке такое оружие против себя самого.
— Каких, на хрен, чувствах?! Ты издеваешься?! Мне тебе напомнить, кем ты себя возомнила, чужая?! — закипел я, вкладывая в каждое слово, разрушительную силу своей ярости.
А потом Камелия набрала в легкие побольше воздуха, расправила плечи и поправила шелковые волосы в нервном движении.
—«Камелия...Если бы она только знала, что я к ней чувствую», – чужим голосом тихо заговорила девушка, прикрывая свои веки. — «Каким слабым она меня делает…как подставляет себя под удар, влюбляясь в меня…» — Камелия шептала это так, будто на изнанке ее век она видела то самое письмо, которое я настрочил в пьяной агонии.
Каждое слово будто бы слетело с моих губ, потому что оно звучало именно так, как будто я мог его написать.
Осознание того, что она цитирует всю правду, свело меня с ума, с каждой секундой мне было все труднее себя сдержать, но она продолжала шептать и шептать, причиняя мне нетерпимую боль…
— «Ее любовь по кусочкам меняет мою душу и все внутри против этого. Словно она – болезнь, с которой мой организм всегда будет бороться», – она шепчет и шепчет до тех пор, пока по ее щекам градом не льются слезы.
Меня кружит, кружит настолько, что тошно. Эта девушка вколачивает в меня нож и вертит им, делая меня таким уязвимым. Черт бы ее побрал.
— «Я умру, если потеряю ее. И я не должен ей…» — она начинает плакать навзрыд, ее лицо искажается от того, что ей тоже слишком больно. Потому что все между нами – слишком сложно, и это те отношения, которые нельзя разрешить одним разговором.
Это те отношения, из-за которых разгораются войны, и меняется ход истории, потому что мы оба, как два реактива, которые при соединении дают смертельный взрыв.
И он происходит.
Сам не понимаю как, но уже через секунду я с рыком прижимаю ее к стене. Мои кулаки едва не пробивают стену по обе стороны от ее головы.
— ЗАТКНИСЬ, Я СКАЗАЛ! Сука…это ж надо быть такой…сукой, — другого наиболее подходящего слова у меня не было. — Все это — ложь. Это не я писал.
— Брэндан, ну, почему ты обманываешь самого себя…это был ТВОЙ почерк, ТВОИ мысли…почему ты просто не можешь признаться мне?
Потому что ты дрянь, которая пыталась меня убить и которой я не хочу больше доверять.
— Потому что эти слова — плод твоего больного воображения, девочка. – Камелия смотрит на меня испуганными глазами, пока я обдаю ее своим горячим дыханием и дрожит напротив моего тела.
Оно мгновенно прогревается от моего жара, и я чувствую…чувствую, что если прижмусь к ней еще ближе, то почувствую, ее соски, даже через ткань бархатного платья.
Не удержавшись, я прижимаюсь к ней ближе, позволяя ей ощутить себя. Наши тела дрожат, соприкасаясь друг с другом, и это настоящая пытка - быть так близко к ней вновь.
В ноздри ударяет аромат ее тела, ее страха и возбуждения. Настолько сильный, что мне хочется потрогать ее киску и убедиться в том, что она достаточно увлажнена и готова принять меня.
Черт…
— Это не так…ты их написал! — в отчаянии кричит она, поднимая руки над своей головой, будто добровольно хочет сдаться. Я сжимаю ее запястья, ощущая, какие они хрупкие. Я мог бы переломать ей кости в два счета, если бы захотел. — Брэндан…
— Хватит! Иначе мне придется принять крайние меры, чтобы закрыть твой грязный рот! —выругался я, сцепляясь с ее взглядом. — Неважно что ты читала, наивная ты, сучка. Это все, считай, в прошлом. До того, как ты меня отравила, ясно?! Теперь я вернулся. И вернулся другим, как будто снова побывал в Адинбурге. Спасибо, что помогла мне вспомнить себя настоящего, а не стать размазней, подыхающей от этого дебильного чувства!!!
Все мое тело сжалось, когда я чуть не назвал вещи своими именами.
— Вот чего ты боишься? Ясно, Брэндан. Мне все ясно…
— Ничего тебе не ясно. Ты не знаешь, на что я способен, когда в мое прошлое пытаются засунуть свой маленький любопытный нос.
Что я еще мог написать в этом письме? Как много там написано о моих чувствах? Какие еще слабые стороны я раскрыл, когда написал эти чертовы пьяные строки?!
Камелия опустила взгляд, и на секунду мне показалось, словно она вот-вот потеряет сознание. Она вела себя странно…ее ноги подкосились, и мне пришлось крепче придержать ее запястья, сжимая до боли.
И тут я вспомнил кое-что еще. Одну маленькую деталь, которая за раз выбила из моих легких весь воздух.
Ее слова, которые она сказала в последний наш вечер. О том, чтобы бы было с нами, если бы она носила моего ребенка…
Я должен узнать правду прежде, чем меня занесет и я начну медленно сжигать ее душу.
Сердце остановилось, когда я допустил в мыслях то, что она может быть беременна от меня. Мой взгляд упал на ее полную грудь, и я вдруг резко прижался к ее телу еще сильнее – мы соприкоснулись лбами, животами. Мой член прижался к ее бедрам, становясь еще тверже.
Все мое тело стало болью, когда я задал вопрос, который автоматически слетел с моих губ:
— Ты беременна от меня? — на выдохе спросил я, и наши носы соприкоснулись. Даже с закрытыми глазами, я чувствовал, как она дрожит всем телом, включая губы и даже залитые слезами ресницы.
Девушка молчала, тяжело дыша. Я только чувствовал, как она таяла, непроизвольно раздвинув ножки, позволяя мне сильнее вжаться в ее хрупкое тело. Черт возьми, я бы взял ее на этом каменном полу, если бы не игра, которую я с ней затеял.
Если бы это не было доказательством того, что я чертовски зависим от этой девушки.
— Говори! — проревел я прямо в губы пленницы. Я провел над ними языком, не касаясь их. Выпрашивая правду, умоляя о том, чтобы она не соврала мне. Я почему-то знал, что она скажет мне правду, а если соврет – я тут же это почувствую.
О таких вещах…нельзя врать.
— Ты беременна, маленькая? — мое сердце разорвалось на части, когда я выдавил этих три гребанных слова. Они делали меня таким слабаком, что я чувствовал, как скоро мной будут подтирать тронный зал в собственном замке. Ужасно. Что эта ведьма со мной делает…
— Брэндан…нет! Я не беременна! — она уперлась руками в мою грудь и тяжело задышала. — Тогда я просто проверяла тебя. Ждала, ждала проявлений твоей человечности, но ты так и остался…жестоким, бессердечным говнюком, и вот честно, именно сейчас мне очень жаль, что ты не слег от капли моего яда! Если у меня хоть еще раз будет такая возможность, я буду травить тебя, пока не увижу… — она осеклась, не в силах говорить дальше. В ней кричала злость, обида и боль, и она сама не отдавала себе отчет в произнесенном.
Я глухо рассмеялся, делая свой смех до безобразия злорадным и издевательским.
Она не беременна.
Не знаю, что я чувствовал.
Пустоту.
Я и сам не знал, какой ответ я хотел услышать больше. Но в итоге…она дала мне правдивый ответ, который склонял меня только к одному решению: продолжить эту игру, и теперь настал мой черед.
— Ты уже видела смерть в моих глазах, — я еще раз ударил кулаком в стену, заставляя ее зажмуриться. — Ты ведь этого добивалась? Откуда мне знать, что ты не посланница моих врагов, которая решила убить меня?
— Думай, что хочешь Брэндан. Я…Боже, я умирала все эти дни, когда думала, что ты погиб. Я…ты просто чертов слепец, если думаешь, что я способна была причинить тебе вред!
Она бьет мою грудь кулаками, задыхаясь в истерике. Я вижу, как она сломлена. Она действительно сломлена. Мой интерес начинает медленно угасать, когда я вижу ее слезы.
— Я недооценил твои актерские способности, — я схватил ее за руки, останавливая удары девушки. – Знаешь, у меня есть друг и он отдал бы мне много денег за такую сладкую актриску, как ты.
Я глухо рассмеялся, наслаждаясь эффектом от произнесенных слов. Но остановиться я не мог. Чудовище, которое поселилось во мне в день, когда я был отправлен в Адинбург, полностью захватило мой разум.
— Что? Объясни мне…зачем я нужна тебе здесь? Зачем ты вернул меня, если так ненавидишь? Из-за мести? Это то, чего ты хочешь, Брэндан?
Я не знаю, чего я ждал. Я хотел, искренне хотел, чтобы она остановила зверя внутри меня, но она не знала, как это сделать. Она кричала. Камелия истерила. Она совершала слишком много ошибок…
Впервые за все время нашего знакомства, я засомневался в ней. Я подумал о том, что мне нужно ее отпустить, потому что она недостаточно сильна, как я предполагал.
Ей не хватит сил на то, чтобы исцелить мою душу, несмотря на огромный потенциал, которым она обладает.
Наверное, я в ней ошибся. И все это — было зря.
ГЛАВА 5
POV Камелия
Я была зажата между стеной и Брэнданом, близость которого опьяняла.
Если раньше я пыталась противостоять ему, то теперь…его мнимая смерть настолько меня подкосила, что я никак не могла собраться с мыслями. Я не могла дать ему отпор, не могла взмахом руки снести корону с его головы…а следовало бы.