Сейчас я была слишком зла, чтобы искренне улыбнуться тому, кто надел на меня наручники.
— Не настолько, чтобы угомонить брата, — я выразительно посмотрела на наручники перед собой и шагнула за приоткрытую гвардейцем дверь.
Я не была в этой комнате чуть больше недели, но мне казалось, что прошла целая вечность с тех пор, как мы с Мэри в последний раз разговаривали. Несмотря на это, как только я заметила копну рыжих волос у туалетного столика, я мгновенно оттаяла и собиралась уже раскрыть руки, чтобы заключить принцессу в свои объятия.
Но наручники помешали мне это сделать, поэтому я просто прохрипела ослабевшим от голода голосом:
— Мэри…
Меридиана тут же повернулась, оторвавшись от собственного отражения. Выглядела она…побледневшей, осунувшейся и изможденной. Будто она вместе со мной провела эти дни в темнице. Ее рыжие волосы потускнели, а румянец, прежде горевший на бледных щеках, исчез.
Но когда Мэри увидела меня, она тут же подбежала ко мне и заключила в крепкие объятия. На ее губах тут же появилась улыбка, которая почти придавала ей прежний счастливый вид.
— Кенна! Ты здесь! Боже…что это на твоих руках? Мой брат совсем выжил из ума?! За что он так с тобой?! И почему ты уезжала?! — она чуть ли не душила меня в своих объятиях, но я была этому даже рада.
— Если бы я сама знала ответы на эти вопросы…Мэри, — я покачала головой, прежде чем пройти и вместе с принцессой расположиться на ее кровати.
— У тебя ледяные руки, только не говори, что ты опять была в темнице! – она сжала мои ладони, в надежде согреть их. — Хотя судя по твоему виду, все итак ясно без слов...Хотя есть только одно слово.
— Брэндан, — в унисон пропели мы, поджимая губы.
— Ваши отношения остаются загадкой для меня. Я бы осуждала его…но после того, что произошло, не могу. Я же видела тебя, Кенна…видела, как ты плакала. Как сжимала его в объятиях, когда он лежал на полу и не дышал…Может, ты расскажешь мне наконец, что происходит между вами?! Ты…любишь моего брата?
Любовь. Не хотелось бы порочить это слово, называя связь между мной и Брэнданом именно так. Но когда я пыталась объяснить самой себе свои чувства к нему, на ум приходил только тихий собственный шепот.
Люблю…люблю…люблю…вопреки всему – люблю.
А он ненавидит, мстит, разрушает.
Насильно мил не будешь, но он мог бы хотя бы просто оставить меня в покое и перестать издеваться и насиловать душу. И не только ее…
— Мэри, это все неважно. Это не имеет значения, потому что ты сама видишь, как относится ко мне Брэндан,— я звякнула железными наручниками, опуская взгляд. — Сейчас меня интересует только два вопроса: когда будет свадьба, и как так получилось, что Брэндан вернулся с того света? Ну и конечно миллионы вопросов о тебе и твоем малыше… — последнее предложение вызвало неподдельную радость в глазах Мэридианны.
— Свадьба будет через месяц, возможно, раньше. Как только закончится подготовка к торжеству и к коронации. А Брэндан и его смерть…я знала, знала, что скорее всего он выживет, но это все равно было так страшно, Кенна…смотреть на то, как последний мой родственник падает заживо. Именно так погибли мама и папа…а потом я увидела Брэндана…знаешь, в тот момент я все была готова ему простить. Все. Лишь бы вакцина подействовала верно…
Я прекрасно понимала, о чем она говорит. В дни когда я думала, что Брэндан мертв, я готова была любыми путями вернуть его к себе. Только мне казалось, что это невозможно.
— Вакцина? — только и спросила я, не понимая, о чем говорит девушка.
— Ну да. Вакцина от яда. Еще в детстве нас всех привили, и я всегда знала, что Бас, Брэд и я наделены данным иммунитетом. Королей же постоянно травят — к счастью, в двадцать третьем веке нашли решение этой проблемы. Хотя…вроде доктор Фиц говорил, что есть яды, с которыми наш организм не справится. Но они очень редки…поэтому я очень переживала за Брэндана.
Теперь все встало на свои места. Брэндан был жив, хотела я этого или же боялась…все было неважно, кроме мыслей о том, кто был предателем, который совершил покушение. Да, одним из вариантов была я. Значит Гаспар ничего не знал о вакцине, когда отдал мне в руки яд.
Но я и сама пила эту гадость и только засыпала, после ее действия. Все это было слишком запутанно и странно…я чувствовала, что должна в этом разобраться. Я хотела знать, кто посмел совершить покушение на Брэндана, и хотела, чтобы Брэд понял, что я бы ни за что не причинила ему вред.
До тех пор, пока он не причинит его мне.
— Кенна…ты тут? Не смотри на меня таким стеклянным взглядом… — Мэри сжала мои пальцы, от чего я тут же прервала мыслительный процесс.
— Мэри, ты бледненькая какая-то…ты хорошо себя чувствуешь? Как малыш? Кто-нибудь знает? — засыпала ее вопросами я, глядя на ее живот. Она носила просторную одежду и по-прежнему оставалась стройной, как и прежде.
— Никто не знает. А чувствую я себя просто отвратительно. Не с кем поделиться, не с кем поговорить об этом…у меня даже врача нет. Я на грани…несколько раз порывалась во всем признаться, и будь что будет…но не могу. Я не смогу жить без Даниэля. Этот прекрасный малыш…я не смогу оставить его без отца, — нервно залепетала она, кладя руку на свой живот. — К тому же меня постоянно тошнит, и я едва скрываю это от Лии и Тессы…знаю я этих двоих, они в два счета могут распустить по замку нехорошие слухи. Жду не дождусь, когда Брэндан женится и станет королем. Тогда малыш перестанет быть угрозой для его власти и причиной беспорядков, и тогда я во всем признаюсь…
Слова о свадьбе были для меня сродни лезвию ножа, царапнувшего сердце. Всего на мгновение я представила другую девушку в постели и объятиях Брэндана, как меня тут же затошнило.
Я бы не справилась…не справилась с такой правдой, если бы узнала ее. Часть меня, лелеяла надежду на то, что несмотря на всего издевки, я по-прежнему остаюсь для него единственной, кого он желает.
Хотя бы телом.
— Кенна, прости…я сказала что-то не то? — Мэри тщательно разглядывала мое лицо и мне пришлось натянуть на себя улыбку.
— Нет, все хорошо. Я счастлива, что твой малыш скоро будет в безопасности. Ты должна перестать нервничать и тебе необходим врач…нужно что-то придумать.
— Может ты мне все таки тоже расскажешь? Что происходит? — продолжала давить она, но я все больше уходила в себя.
— Мэри, думай о себе и своем ребенке. То, что происходит, ты и сама видишь. Я в вашем замке, в наручниках, жизнь прекрасна, — с сарказмом заметила я, возводя глаза к небу. – Как бы там ни было, мне нужно срочно принять душ, Даниэль обещал снять с меня эти штуки во время этого.
Мэри понимающе кивнула, придирчиво оглядев мое некогда красивое платье. Теперь оно было запачкано грязью и пропитано сыростью. Затем она слегка поморщила носик, видимо почувствовав этот запах. Я и глазом не успела моргнуть, как она встала с постели и побежала в туалет.
Я задумалась о том, что Брэндана волновала моя предполагаемая беременность. Неужели, если бы это было правдой, это бы изменило его отношение ко мне? Я надеялась, что никогда не узнаю ответа на этот вопрос.
Потому что я боялась правильного ответа, а он в моей голове был таков: Брэндан бы продолжал манипулировать мной, даже если бы я была беременна двойней.
И это еще раз напомнило о том, в какое чудовище я посмела влюбиться.
***
Наручники. Они мешали мне делать все, что раньше так скрашивало мою жизнь в замке. Я даже не могла нормально читать и перелистывать страницы, не говоря уже о том, что они давили на запястье даже во сне.
Брэндан хотел моей злости. И он ее получит, потому что я уже несколько раз порывалась сбежать из своей золотой клетки и посетить его комнату. Может этого он и добивается?
Но каждый раз у двери меня поджидала охрана, которая сопровождала меня в ванную, туалет и на обед, который я делила вместе с Лией и Тессой. При мне они были сдержаны и молчаливы. С того раза как Брэндан выгнал их из столовой, чтобы расправиться со мной, я ловила на себе их пренебрежительные взгляды.
В муках прошло еще несколько дней, и только мысль о том, что рано или поздно ему придется встретиться со мной с глазу на глаз, успокаивала меня и давала надежду на то, что я все стерплю и все выдержу.
Брэндану придется снять с меня эти железяки, если он хоть еще раз посмеет притронуться ко мне. Я твердо решила, что до тех пор, пока он не начнет меня уважать, он не получит ни капли моего тела.
Я не могла быть уверена в том, что до сих пор нужна ему, но как только вспоминала, как его твердый член вжимался в мои бедра, все становилось на свои места.
Но лучше мне об этом не вспоминать. Все мое тело умоляло о его ласке, о том, чтобы вернуть хотя бы на миг один из тех вечеров, которые мы проводили вместе.
Я была одержима человеком, который был моей гибелью.
Мое одиночество и скука прервались в один вечер. В дверях я увидела Лукаса — одного из своих охранников, и в руках он держал внушительных размеров коробку.
— Добрый вечер, леди, — он кивнул мне, поставив коробку на тумбочку для цветов. — Я рад сообщить вам, что вы приглашены на прием Его Высочества. Через час я буду ждать вас по ту сторону двери.
Сделав ко мне несколько шагов, он схватил меня за запястья и за миг снял с меня наручники. Мои запястья были украшены красными браслетами боли, которые постоянно напоминали мне о злости и ненависти Брэндана. И тут вдруг…прием?
— Что за прием? — поинтересовалась я, поглаживая свои запястья.
— Этого я не знаю. Сегодня в замке будет много гостей, но прием этот неофициальный. Это все, что я могу сказать. Значит…закрытый, — он слегка нахмурился, будто подумал о чем-то не очень хорошем.
У меня тут же появилось нехорошее предчувствие. Мне немедля захотелось остаться здесь, пусть даже в наручниках — лишь бы снова не попасться под горячую руку Брэндана.
— Я буду ждать вас ровно час. Собирайтесь, — отдал команду Лукас и его лицо снова приняло типичное для гвардейца выражение лица. Он покинул комнату прежде, чем я подошла к тяжелой коробке и разместила ее на кровати. Не раздумывая ни секунды, я открыла ее и почувствовала, как сердце замирает в предвкушении опасности.