— Что ж ты со мной делаешь… — в который раз выдыхает он, я вижу, как подрагивают его колени.
А потом он сдается.
— Ты владеешь мной, — тихое признание слетает с его губ и это именно те слова, которых я ждала.
— Ты владеешь мной, — повторяет он с рыком, задышав еще глубже. — Довольна?! — почти кричит Брэд, явно ненавидя меня в этот момент.
Но как только я делаю ему подарок и вбираю его головку в рот, крики Брэндана исчезают, оставляя в душевой только его стоны и звуки моих губ на его твердом члене.
Внутри все горит. В этот момент забыто все: чувство унижения, злость, обида. Остался только голод по любви, которую может отдавать Брэндан.
— Грязная девочка…и где ты этому научилась… — в его голосе я слышу усмешку и такую безумную ревность собственника, что даже страшно. Еще секунду я наслаждаюсь его пульсацией в своем рту и поднимаюсь на ноги. Брэндан выглядит так, будто его мозг полностью отключен. На синих глазах такая плена желания, что они становятся цвета тяжелого сумеречного неба.
— Думаешь, перехитрила меня? — выплевывает он, я вижу, как принц пытается одуматься и снова хочет меня оттолкнуть, и от этого только страшно. Боже…неужели он и сейчас это будет делать?
Все внутри сжимается от страха и, стоя под струями теплой воды, я жду его приговора.
ГЛАВА 10
POV Брэндан
Я не понимаю, как мой язык вообще еще поворачивается после того, что я только что ощутил и продолжаю чувствовать. Если я не окажусь глубоко внутри этой девочки в течении пяти минут, я наверное не переживу этого.
— Я не пыталась…перехитрить…Брэндан, что ты такое говоришь? Почему ты просто не можешь признаться мне в том, что ты ко мне не безразличен?! Почему? — лицо Камелии вдруг искажается злостью и она с остервенением тычет пальцем в мою грудь. — Что? Там нет для меня места, да? Слишком много боли? Да, Брэндан? Это то, что ты делаешь! Отталкиваешь меня, чтобы не потерять…да не отталкивай, не унижай меня так, как уже делал это…так, как сделал сегодня! Я ненавижу тебя за это! Ненавижу!
Она тычет в мое сердце так, что даже сквозь сталь мышц я чувствую, как она целится прямо в сердцевину. Не от прикосновения, скорее от слов…больно.
Нет места. Там только боль.
— Ты просто не представляешь! Как УЖАСНО было чувствовать его касания! Как это было отвратительно! Как мне было страшно! А ты сидел…сидел, как последний урод, и играл в карты…! Ты все это сделал! А если бы он добился своего, ты бы даже не посмотрел потом на меня! Где чертова логика, Брэндан?! – Камелия решила за раз высказать все, что накопилось у нее внутри. И это, черт возьми, действовало. Я вдруг понял, насколько гадко я с ней поступил. Да, я понимал это и раньше…но теперь я все увидел ее глазами.
И это было действительно ужасно.
— Такое не прощают, Брэндан! А я…снова здесь…перед тобой…и зачем это все? Да отпусти ты меня наконец, если там нет места для меня! Отпусти! — Камелия в последний раз давит на болевую точку и выходит из душа.
Время будто замедляется.
Мне кажется, что я целую вечность стою под душем и испытываю то, что чувствовала она, но на самом деле проходят считанные секунды.
Отпустить? Размечталась.
Она уже вышла из ванной, но мне удалось быстро преодолеть расстояние между нами, и уже в комнате я поймал ее за руку и развернул к себе одним рывком.
Влажное тело девушки прижимается к моему, когда я беру ее лицо в руки и слегка встряхиваю.
— Отпустить?! Да я бы и сам рад отпустить тебя, Камелия! НО НЕ МОГУ Я, НЕ МОГУ! Ты — моя чертова слабость…и это пугает…зависимость, — она хмурится и не смотрит мне в глаза. Я вижу, как ей больно, она вспомнила весь сегодняшний вечер и этого ублюдка, и именно из-за него она проливает сейчас свои бесценные слезы. Я…я это сделал. — СМОТРИ на меня! — я заставляю ее выполнить приказ, вновь встряхивая. — Смотри на меня, прошу.
Слова льются сами после ее откровения. Она, видимо, передавила в моем сердце какой-то клапан, который действует на меня, как сыворотка правды.
— Не могу я отпустить тебя, маленькая. Я умру без тебя, слышишь? Я умру без тебя, — шепчу я, покрывая ее лицо мягкими поцелуями. Мне плохо. Голова кружится и тяжелеет. Я не верю, что только что сказал ей это.
Слабее уже некуда. Или есть…? Где этот уровень, когда любовь раздавит меня, оставив тень от будущего правителя и надежды народа?
Поэтому я меняю свое заявление.
— Я так хочу тебя, что умру без этого, — резко выдыхаю я и, обхватывая Камелию за ягодицы, чувствую, как она раздвигает ноги и окольцовывает меня ими, упираясь пятками в поясницу. Ее тело тут же прогибается, я мну ее задницу с привычной грубостью, пальцем лаская ее сладкие дырочки.
— Черт возьми… — я путаюсь в волосах девушки, оттягивая мочку ее уха зубами. Где-то здесь должна быть кровать. Мне кажется, я уже ничего вокруг не замечаю.
Мне, честно говоря, все равно, где здесь постель, но я чувствую под ногами мягкость плотного ковра и прямо здесь и сейчас опускаю Камелию на пол. Я хочу навалиться на нее весом своего тела, но эта чертовка начинает бить меня в грудь ногами. Уже знакомый мне прием — не сработает.
— Маленькая, ты думаешь меня остановят твои ножки? — я хватаю ее за щиколотку и тяну вверх — она слегка съезжает по ковру, глядя на меня с восхищением и злостью.
— Ты просто трус, Брэндан. Я не собираюсь быть твоей чертовой вещью! — я беру ее за вторую лодыжку и, опускаясь на колени, закидываю одну ножку к себе на плечи.
— Давай, обзывайся. Это моя любимая музыка, — саркастично заявляю я, обхватывая ртом ее теплые пальчики. Она судорожно вдыхает и на ее лице появляется дикая улыбка полная неги.
Я ласкаю языком ее пальцы, и лодыжки и мне кажется, что она вкусная везде, как редкая сладость, которую я не намерен ни с кем делить.
Мельком я встречаюсь с Камелией взглядом — она почти перестала сопротивляться, одурманенная удовольствием и возбуждением. Ее ноги раздвинуты и я прекрасно вижу, как ее девочка блестит и увлажнена желанием.
Я раздвигаю ее колени так широко, что она болезненно стонет. Пристраиваясь между ними, я наклоняюсь над ее лицом и шепчу:
— Я собираюсь быть в тебе очень глубоко, маленькая. Я хочу, чтобы ты чувствовала мой член здесь… — я провожу рукой чуть ниже ее пупка, надавливая. — Я хочу напомнить тебе о том, кому ты принадлежишь.
— Брэндан, я больше не могу…спорить…разговаривать…мне нужно… — вдруг срывается она, хватаясь руками за ковер. Она сжимает его, пытаясь за что-нибудь ухватиться, и вращает бедрами, выпрашивая у меня освобождения.
Потерпи, сладкая.
— Что тебе нужно? — от одного вида того, как ее юное хрупкое тело извивается под моей властью, по моему затылку и спине бегут струи пота. Я не удивлюсь, если он стекает и по лицу, а сам я сейчас похож на наркомана, перед которым машут пакетиком с дозой.
— Это мне нужно… — одну руку девушки я сжимаю и удерживаю на месте, а свободной рукой, смачиваю свои пальцы и скольжу ими по ее влажным нижним губкам. Они такие горячие и влажные, мой член начинает пылать от прильнувшей к тазу крови.
Черт.
— Ты же — грязная девочка, скажи все, как есть. Скажи, чего ты хочешь,— я наклоняюсь к ее лицу еще ближе. Мы оба закрываем глаза, отдаваясь дразнящей игре из губ и языков, которые то прикасаются друг к другу, то отдаляются вновь. Я заставляю ее тянуться за своими губами, а потом припечатываю ее к полу и сосу ее губки так, что у нас у обоих пустеют легкие.
Она стонет, когда я наконец даю ей выдохнуть.
— Ну, давай же, всего три слова. Ты знаешь каких,— издеваюсь над ней так же, как и она надо мной в ванной. Но я больше не могу прикасаться к ней пальцами. Я прижимаюсь головкой члена к ее входу и слегка надавливаю на ее дырочку, и выхожу, снова лаская ее девочку.
— Брэндан, сейчас…
— Это два слова, — я снова надавливаю, чувствуя, как ее киска вбирает меня внутрь. Черт, я больше не могу проделывать эти манипуляции. Соблазн слишком велик.
— Хочу твой член, — выдыхает она и я мощным толчком погружаюсь в нее до самого основания.
Ее слова убивают меня, а соблазнительно приоткрытые губки и весь вспотевший и возбужденный вид окончательно уничтожают. В ней так тепло и хорошо и я так скучал по ее девочке, что больше не могу медлить.
Я вколачиваюсь с силой, и моя рука зажимает ее шею, но не так, как в прошлый раз: я знаю, что не причиняю Камелии боли.
Мой палец дотягивается до ее губ и она покусывает его, не прекращая стонать, извиваясь, как кошка, требующая ласки.
Я рычу, чувствуя, как узел внизу живота натягивается с каждым движением, и бесцеремонно хлопаю ее по заднице, хватаясь за бедра, живот и грудь с покрасневшими сосками, которые требуют моих укусов.
— Моя сочная девочка, — я обхватываю выпуклые сисечки руками и губами, играя с сосками, перекатывая их на своем языке.
— Брэндан…Боже…вот так..так хорошо…хочу все до последней капли… — шепчет она, когда я вновь наклоняюсь к ее губам и чувствую, как ее киска втягивает мой член с сумасшедшей частотой.
— БРЭНДАН! Брэндан…Брэндан… — ее голова приподнимается, и она широко открывает рот, морщась от сладости, которую я ей дарю. Кажется, ее крики слышит весь замок, но мне это только нравится. В не прекращаемом потоке наших стонов я отпускаю себя, спуская горячее желание в ее киску.
Я отдаю ей все до последней капли, в последний раз вбиваюсь в нее с рыком и напором — так глубоко, насколько это вообще возможно. Камелия дрожит всем телом, продолжая двигаться, постепенно опадая и ослабевая…ее глаза будто не видят меня — она полностью отдалась ощущениям.
Я поднимаю ее к себе и прижимаю голову к груди этой девушки, тяжело дыша. На миг, мне кажется, что я тоже уже не вижу. Я скрыт ее волосами, ее грудь под моими губами дрожит, выдавая бешенное биение сердца. Нас сводит какой-то общей мучительной судорогой, которая все никак не может прекратиться, и несмотря на то, что мы уже получили свое, мне так трудно выйти из ее тесной киски.