«Господи, какой же ты тупой, напарничек, ну хоть для галочки поинтересовался бы, зачем едешь, кто и где будет встречать. Видно, в их компании тощий Петя играет роль мозга».
- Шляпа, перчатки, респиратор, оружие, фляга, - всё это уполномоченный выкладывает из своего рюкзака.
- Это всё мне? – не верит Мурат, он даже вытаскивает из кобуры револьвер, вертит его в руках.
Но Горохов вырывает оружие у него из рук, заталкивает обратно в кобуру, начинает помогать «напарнику» надеть пояс с патронташем.
- Давай-давай… Потом посмотришь, тебе уже выезжать пора. Говорю же, нужно выехать до рассвета. Надевай всё. Побыстрее…
Когда Мурат надел, Андрей Николаевич вздохнул: «Я бы сразу заметил, что это не я, - Мурат только по росту был такой же, как и он. Сутулый, с покатыми плечами наркот мало походил на крепкого и выносливого человека. - Ладно, будем надеяться, что если в холле кто-то и сидит, то это не профессионал».
- Мурат, слушай внимательно, - начал он, - я сейчас выхожу первый, ты подождёшь ровно три минуты и тоже выходишь из номера. Дверь, - он протянул «напарнику» ключ, - запрёшь. Быстро спускаешься вниз, ни с кем не разговариваешь, садишься в машину, сразу заводишь и сразу уезжаешь. Всё понял?
- Ага… Ладно…
- Респиратор, очки, перчатки и шляпу не снимаешь! Слышишь?
- Ага, - и тут он интересуется: – А почему?
- А потому…, - Горохов с ним строг. – Делай, как сказано.
- Ага, ладно, - соглашается Мурат и надевает респиратор.
- Плечи разверни, - просит Горохов. Он наденется, что если «напарник» перестанет сутулиться, то станет больше походить на него самого.
- Чего? – не понял Муратка. И, даже не дав Андрею Николаевичу ответить на свой вопрос, восхитился:
- Вот… итить его мать… как будто его и нету.
- Ты про респиратор? – уточняет Горохов.
- Ага, как будто его и нету на морде… Так легко дышится… Денег, наверное, такой стоит…
Горохов кивает: ну да, стоит, респиратор неплох. Он ещё раз осматривает «напарника» и, вздохнув, повторяет:
- Слушай меня внимательно. Через три минуты после меня выходишь, закрываешь дверь, спускаешься в машину, не снимая маски и шляпы, заводишь, и мы уезжаем.
Глава 23
Горохов мог бы выругать «напарника», дескать, долго, но он сам немного задержался, пока устанавливал в кузов грузовика снятый несколько часов назад передатчик. И только когда «маячок» заработал и отобразился в окошке блока контроля, появился и Мурат. Горохов подумал, что если к «напарнику» особо не приглядываться, то в принципе… сойдёт. Муратик уселся на водительское кресло и завёл машину. И тогда, настраивая кондиционер, уполномоченный у него спросил:
- Дорогу на озёра знаешь?
- Ага, чего же не знать… Рыбачил там, – Мурат, почувствовав холодную волну, улыбается. – О, неплохо дует.
- Ну, тогда и поехали.
- К озёрам? – уточняет Муратка.
- А про что мы сейчас говорили? – Горохов смотрит на него искоса. «Напарничек», кажется, пообвыкся. Руль держит увереннее. Да и выглядит поспокойнее.
- Я понял, - говорит «напарник», и машина вполне мягко трогается и катит по городским улицам.
- Чуть быстрее можешь? - просит уполномоченный.
Неуютно ему стало в этой колымаге после того, как он сам включил «маячок», после того как в кабину влез Мурат в его одежде. Да, некомфортно стало, он даже снял винтовку с предохранителя.
И Мурат вроде вперёд глядел, но, как ни странно, это заметил.
- А чего это ты?
- Да так, привычка, - ответил Андрей Николаевич. – Как из города выезжаем… в дороге всегда… привычка, – и, чтобы сменить тему разговора, продолжает: – В Тёплой Горе есть гостиница неплохая одна… Называется «Тихий источник». Она на западе города. Почти на въезде. Бензина в баке должно хватить.
- Я знаю эту гостиницу, - сразу откликается Мурат.
- Знаешь?
- Ага…
- Туда машину пригонишь, – Горохов достаёт из кармана один медный рубль, протягивает его «напарнику».
- И что? Кого там найти? – тот, глядя вперёд, забирает монету, даже не поблагодарив нанимателя за деньги.
- Никого. Приедешь туда, остановишься возле. Тебя найдут, скажут, куда ехать под погрузку.
- Найдут?
- Тебя уже ждут там.
- А… Понял…
- Рубль – это тебе на еду, – Горохов всматривается во встречный транспорт. Машин на дороге немало. Место это оживлённое. Те, кто ставил на машину «маячок», могут находиться уже где-то поблизости.
- Ага…
- На еду, а не на траву, - уточняет Горохов; он понимает, что из грузовика нужно убираться побыстрее.
- Понял, понял… Анатолий, а тебя мне потом где искать?
Уполномоченный не отвечает ему сразу; он не верит Мурату, не верит, что когда-нибудь тот будет его искать. Андрей Николаевич уверен, что Муратка с тощим Петей навсегда исчезнут из его жизни. Даже если их не вычислят те, кто поставил ему на машину «маячок», эти двое всё равно не появятся. Продадут грузовик и умрут от полыни или будут убиты другими такими же. Впрочем, даже если их не убьют, денег, даже больших, им надолго не хватит, и будут они искать новое дельце. В общем, сгинут или в притонах, или в бесконечных песках, совершая новое преступление.
Но «напарник» продолжает:
- А машину с грузом потом сюда гнать?
- Мурат, там тебе всё скажут, – говорит уполномоченный и добавляет: – Вот тут останови.
По его прикидкам, спрятанный им мотоцикл должен быть где-то рядом. Водонапорная башня – ориентир. Её сейчас не видно, но вот-вот начнёт светать.
- Тут? – Мурат чуть берёт к обочине чтобы не мешать другим машинам, и останавливает грузовик.
- Всё, Мурат, - Горохов открывает дверь, - дальше сам.
- Ага…, - по привычке произносит Мурат и тут же, пока Горохов не закрыл дверь, добавляет. – Спасибо тебе, Анатолий.
- За что? – интересуется Горохов.
- За одежду, - сообщает «напарник». – У меня такой одежды никогда не было.
- Ладно, давай. Гони, а то уже рассветает, – он забирает свой рюкзак и захлопывает дверцу грузовика; тот трогается, а уполномоченный несколько секунд смотрит ему вслед.
«Ну, хоть за одежду поблагодарил».
Потом Андрей Николаевич смотрит на часы. Небо уже должно светлеть на востоке, но пока темно.
«Это из-за туч. В этот сезон тучи особенно плотные».
Он пропускает спешащий к озёрам по грязи квадроцикл и переходит дорогу. Взбирается на первый бархан, спускается и останавливается.
«Не нарваться бы тут снова на вчерашних парней».
Он прислушивается, но шум с дороги забивает все звуки сырой степи. В общем, торчать тут нет смысла, нужно скорее добраться до мотоцикла и валить отсюда.
Горохов скидывает рюкзак, достаёт оттуда блок контроля, включает его, и тот почти сразу находит передатчик. Муратка всё ещё едет к озёрам. А он берёт направление на север.
Небо на востоке стало серым, но башню всё ещё не разглядеть, однако долгие годы, проведённые в песках, научили его находить верный путь, пользуясь компасом и почти неприметными ориентирами, типа высоты некоторых барханов, но в этот раз он и сам не ожидал, что почти сразу набредёт на свой мотоцикл. Просто правильно выбрал место, где приказал остановить грузовик. Дальше просто шёл на север.
Он вкрутил свечи и завёл мотор. Проливной дождь, что прошёл относительно недавно, намочил сиденье, а в остальном всё было отлично. Мотоцикл был готов к работе.
Уполномоченный снова достаёт блок контроля. Включил, взглянул и усмехнулся. Муратик развернул грузовик и теперь ехал обратно в город. А ведь на Тёплую Гору можно было проехать и через озёра, от них повернуть на юг и выйти на большую дорогу.
«Не стал тянуть, значит; как только я вышел, нашёл первый удобный разворот и погнал обратно. Может, Петя уже и покупателя на грузовик подыскал. Слишком быстро, конечно, но всё равно внимание на себя они отвлекут».
Он думал, что те мужички, что напали на него неподалёку отсюда, уже едут за Муратом. И поэтому уполномоченный не стал терять время и, включив сцепление, прибавил газа.
***
На трассу Горохов выезжать не стал. Да, там можно было держать хорошую скорость. Но сейчас от встречных машин, и особенно от тех, которые пришлось бы обгонять, на него летело бы много грязи. И одежда превратилась бы в ужас, а респиратор вскоре промок бы, и пришлось бы всё время останавливаться, снимать и выбивать и чистить его; и очки протирать всё время. Поэтому он решил поехать напрямик, в обход удобной дороги, хотя и понимал, чем это чревато. Но всё-таки был ещё один повод уйти в степь, а не торчать на оживлённом шоссе. Честно говоря, он побаивался, что те опасные мужички, с которыми он пересёкся прошлым вечером, не поверят всем его уловкам и не клюнут на грузовик с ряженым Мураткой, а будут рыскать по дороге. Шанс отыскать его среди сотен людей, что едут на юг, у них был, конечно, призрачный. Тем не менее уполномоченному не хотелось давать им даже такой шанс. Уж больно ловкие были ребята. Больно грамотные. И он пересёк дорогу и погнал мотоцикл на юг через чёрные от влажной плесени барханы.
Предгорья.
На восток и юго-восток от Губахи, сразу за чередой красных озёр с похожей на кисель водой, начинается сам Камень. Сначала это разбросанные по степи гряды почти белого, изъеденного ветром песчаника. Эти белые гряды тянутся недолго, сто метров похожих на зубы, невысоких, в два человеческих роста, камней. Но чем дальше к востоку, тем они выше и длиннее. К каждой такой гряде приваливается долгая, бывает, что и на километр, дюна. Песок тут, у камней, имея опору, уже не сносится ветром, а нарастает и нарастает вверх. Тут бывают дюны и в два десятка метров высотой. Места не очень удобные для езды. Поэтому Горохов как можно дольше держал путь строго на юг, объезжая первые каменные массивы, что оставались слева от него.
И через полчаса езды на него бросилась сколопендра. Достаточно крупная, белёсая, недавно сменившая шкуру. Горохов увидал её издали. Тварь не смогла зарыться в мокрый песок как следует, и хоть её горбатую спину, да и жвала, не очень хорошо было видно на чёрном бархане, тем не менее он её увидал. Уполномоченный мог бы объехать её, свернуть в другую ложбину между барханами, но одно из правил степи не дало ему этого сделать. Он снял с плеча дробовик. А существо, словно почув