— Лешенька, — девушка отчетливо всхлипнула, — ты не представляешь, как я за тебя волновалась! Слава богу, с тобой все нормально!
Из дальнейшего разговора выяснилось, что в курсе дуэли Алексию держала Мария — именно моя старшая сестра уже пару часов назад сообщила Лесе результаты дуэли, предупредив, что моего звонка скоро ждать не стоит, мол, меня там все будут поздравлять. Тут я в очередной раз почувствовал себя этаким подопытным кроликом — сестренки снова безо всяких зазрений совести сыграли на моем чувстве вины, добиваясь для себя неких плюшек на будущее. Обиделся ли я? Да нисколько! Пусть упражняются, стервозы малолетние, в жизни пригодится, а я и так для них готов пожертвовать многим.
А Леся говорила и говорила, перескакивая с одной темы на другую, и я начал подозревать, что это у девушки нервное — все за меня переживают, ремонт в особняке ведется ударными темпами, сама Леся записала в студии очередной романс, с Лизой, Прохором и Виталькой все хорошо, а с матушкой Натальей они теперь практически подружки…
Я же, слушая эту милую болтовню, отдыхал душой, в очередной раз испытывая согревающую нежность, и Лесю не прерывал, только иногда обозначая свое присутствие в разговоре разным междометьями.
— Ой, заболтала я тебя, Лешенька! — наконец прервала она свой монолог.
— Ничего страшного, — бодро ответил я. — Время пока есть.
— Леш, я по тебе очень соскучилась! — И опять я услышал всхлип расчувствовавшейся девушки. — Возвращайся скорее!
— Уже скоро, Лесенька, — вздохнул я. — Потерпи еще чуть-чуть.
— Потерплю…
Трубку клал в расстроенных чувствах — меня ждет Алексия, а я тут, тварь такая, Соне предложение сделал! Сука ты, Алексей, а не матрос!..
Мне почему-то казалось, что старшие родичи потерпят и «допросят» меня в Монако, но я ошибся.
«Веселье» или «грусть-печаль» — у всех по-разному — по поводу моей победы в дуэли затянулись на импровизированном полигоне до трех часов дня. Но царственные особы и наследники не унывали — Гримальди торжественно пообещали собравшимся гостям незабываемый вечер в «Джимис» с приглашенными артистами и фееричным салютом.
Наша делегация, насчитывающая достаточно много представителей, покидала полигон одной из последних, и на стоянке получилась небольшая задержка, виновником которой стал мой царственный дед:
— Ваня, — обратился он к колдуну, — подгоняй свой уазик, мы с супругой, сыном и внуком с тобой поедем.
— Конечно, государь, — Кузьмин, довольный оказанной честью, метнулся к своему автомобилю.
Я же направился к императорской чете, подозревая, что из нас троих с Колей и Сашей дед все-таки имел в виду именно меня. И не ошибся…
«Допрос» начался сразу же, как только «гелик» тронулся с места, пристроившись в хвост своему брату-близнецу, на котором передвигались дворцовые. Сидя на переднем сиденье вполоборота, принялся рассказывать старшим родичам подробности схватки с Филиппом, «забыв» упомянуть одну деталь, которую решил проверить чуть позже. Доложился и о разговоре, состоявшемся после дуэли с испанским королем, и о моем ему приказе лечиться рядом с Монако.
— Молодец, внучок! — царственный дед, как и бабка с отцом, был очень доволен. — Ты был абсолютно прав, когда решил эту тварь выпотрошить на предмет этой ерунды со стихиями. А мы-то все думали, что это искусство давно позабыто.
— Что за искусство? — Я пока решил повременить с мнением Сони на этот счет.
— Инквизиция, Лешка, — дед нахмурился. — Дошли до нашего времени источники из тех времен, в которых упоминалась данная техника, применяемая для уничтожения колдунов и ведьм. Подробностей не скажу, может, Иван нам их поведает?
— Только слышал краем уха, государь, — отозвался Кузьмин. — Но, как работает, не в курсе.
Тут влез цесаревич:
— У нас, благодаря Лешке, есть Филипп, который чуть позже и ответит на все интересующие вопросы, так что давайте не будем гадать на кофейной гуще.
— И то верно, — кивнул дед. — Алексей, есть еще что добавить по этой теме?
— Соня мне тут кое-что рассказала… — и передал ощущения норвежки.
С минуту на заднем сиденье стояла тишина — старшие родичи молча, но очень многозначительно переглядывались между собой, пока наконец не решила высказаться бабка:
— Так это что получается, девка эта норвежская тебя спасла?
Ответить я не успел, вмешался дед:
— Ты, мать, говори, да не заговаривайся! Лешка же нам сам сказал, что в себя вернулся самостоятельно и никакой посторонней помощи не чувствовал. А эта Соня… Много чего эта Соня наговорить может ради своих корыстных интересов, сейчас уже не проверишь.
— Как не проверишь? — бабка явно была задета подобным выпадом супруга. — Лешка же тебе русским по белому сказал, что Соня была не против проверки. Считай, проверку эту таким образом фактически и прошла. Да и внук людей насквозь видит. Лешка, ты веришь Ольденбургской?
— Верю, — кивнул я под пристальными взглядами всех троих старших родичей. — И уверен, что Соня спасла мне жизнь.
— Ну, внучок… — поморщился царственный дед. — Давай ты не будешь делать таких громких заявлений. Я прекрасно понимаю, что ты сейчас находишься в несколько… возбужденном состоянии, адреналин продолжает бурлить в крови, другие гормоны на мозги давят. Вот завтра, а лучше послезавтра…
Похоже, пора:
— Я сделал Соне предложение выйти за меня замуж, и она ответила согласием.
Машину ощутимо повело в сторону, но Ванюша очень быстро справился с эмоциями и вернул «гелик» в левую полосу, а вот пассажиры на заднем сиденье информацию приняли гораздо ближе к сердцу: бабка нахмурилась, отец улыбнулся и ободряюще подмигнул мне, зато дед… На побледневшего императора было страшно смотреть!
— Чего ты сделал??? — заорал он, сжимая кулаки.
Все, приплыли! Пиzда пришла Ваниному «гелику»! Без вариков!
— Сделал Соне предложение, и она согласилась, — спокойно ответил я и на всякий случай перешел на темп.
Царственный дед продолжал испепелять меня взглядом еще несколько секунд, а потом заорал, но не на меня, а на Кузьмина:
— Ваня, тормози!
От звука захлопнувшейся двери все оставшиеся в машине вздрогнули и продолжили следить через окна за императором, находившемся в крайне раздраженном настроении. А дед решил не стесняться и сбросить напряжение с помощью стихий: сначала его окружил плотный купол из гудящих огня с воздухом, потом по обочине прокатились несколько крупных водяных смерчей, а следом с грохотом взорвалась каменной крошкой небольшая скала слева от дороги.
— Держись, Лешка, — услышал я голос бабки, — сейчас тебя на высочайшую аудиенцию пригласят…
И действительно, дед стряхнул с рук огонь, развернулся всем телом к машине и поманил кого-то пальчиком. Этот кто-то вздохнул, открыл дверь и выпрыгнул наружу.
— С Богом, царевич… — услышал я громкий шепот Ванюши.
Следом за мной машину покинули и бабка с отцом.
Только сейчас я обратил внимание на рассредоточившихся по трассе дворцовых и валькирий, старательно делающих вид, что ничего не происходит, хотя моя чуйка подсказывала: все бойцы во главе с подполковником Михеевым находятся в состоянии повышенной боевой готовности. В этом же состоянии были и остальные члены нашей делегации, а облики деда Владимира и деда Михаила так и вообще стремительно к нам приближались из хвоста колонны.
— Не до вас! — рявкнул царственный дед, глядя мне за спину. — Возвращайтесь в машину!
— Да, государь! — в один голос сказали вышеупомянутые лица.
А император опять уставился на меня тем бешеным взглядом:
— Ближе подойди, внучок! — И опять стряхнул с рук огонь.
Продолжил он только через минуту, все это время разглядывая меня с ног до головы, будто примеривался — с какой именно части моего тела начать изощренные пыточные мероприятия.
— Предложение, говоришь, сделал? — прорычал дед. — Предлагалка выросла? Сопляк! Все мне обговнял, подлец малолетний!
Я предпочел отмолчаться, но тут влезла бабка:
— А мне кажется, что получилось очень романтично, дорогой.
— Ты чего несешь, мать?! — От дедовского рыка заложило уши. — Что мешало внучку сделать все то же самое, но на пару-тройку дней позже, предварительно согласовав свои действия с нами? А я бы за это время так Ольденбургских обработал, что они!.. А что сейчас? Особенно в свете одиозной репутации внучка, способного пойти на все ради достижения своих целей? Да норвежцы с нас теперь столько лишних обязательств стрясут, заколебемся отмахиваться!
Бабку решил поддержать отец:
— Ольденбургские, уж если на то пошло, государь, в скором времени станут нам близкими родственниками и будут настроены на долговременное сотрудничество, а не на сиюминутный хапок — это во-первых. А во-вторых, мы сами Алексею в последнее время постоянно намекали на женитьбу, вот твой внук и решил взять ситуацию в свои руки, выбрав себе девушку по душе.
Дед покривился, но уже не рычал:
— Взял ситуацию в свои руки и похерил мнение родичей! А это абсолютно неприемлемо для будущего цесаревича и императора!
— Согласен, — кивнул родитель. — Но Алексея оправдывает то, что Соня его действительно спасла, а ты, отец, сам знаешь, как твой внук трепетно относится к подобного рода вопросам.
— Тем не менее! — дед начал опять заводиться. — А самое хреновое, что внук здесь сейчас стоит перед нами и не испытывает ни малейшего раскаяния! Вот ни капли! И вообще, мы должны выступать в подобных делах единым воспитательным фронтом, а вы с матерью, напротив, покрываете Лешку!
— Теперь и мы с мамой виноваты? — хмыкнул родитель.
— А кто? С вами будет отдельный разговор. — И император опять вперил в меня тяжелый взгляд: — Ты это… К своей Соньке испытываешь только благодарность или что-то большее?
Своей Соньке? Похоже, стадии отрицания и гнева мы благополучно миновали и перешли к торгу…
— Что-то большее, деда.
— Ну, тогда есть шанс хоть на какое-то подобие счастливой семейной жизни. — Тяжелый взгляд сменился на подозрительный: — Внучок, а у тебя ума хватило сказать своей Соньке, чтобы о своих ощущениях и видениях даже родичам не болтала?