животный страх Леси перед Владом Лебедевым — Пафнутьев с детства тщательно оберегал приемную дочь от встречи с командиром «Тайги», а тут ее фактически отдают этому монстру в обучение. И делает это не абы кто, а собственный родной отец!
Я спокойно слушал, когда надо поддакивал, когда надо сочувствовал, утешал и подбадривал — сказывался опыт общения уже с моими сестрами и девушками из нашей компании. Было понятно главное — Алексии требовался близкий человек, с которым она могла поделиться своими горестями, переложить их неподъемный груз на чужие плечи, и никого ближе меня у нее не было. Что же касалось моих плеч, то они могли выдержать и не такое…
Когда Алексия начала повторяться, а ее интонации снизились на тон, в спальню забежал братец Александр. Не обращая внимания на то, что я разговариваю по телефону, он выпалил:
— Леха, закругляйся болтать! У нас проблемы! Спускайся вниз!
Я кивнул и «закруглил» разговор с девушкой:
— Лесенька, ты слышала?
— Это Шурка там кричал?
— Ага.
— Я поняла. Лешенька, будь осторожен! И Шурке с Коляшкой передай привет! Целую!
— И я тебя!
Кинув трубку на кровать, я направился к шкафу со своими вещами, одновременно обращаясь к брату:
— Шура, тебе привет от Алексии. Коле тоже. И напомни, пожалуйста, куда я положил свой АКСУ после последней делюги?
Александр меня не подвел:
— Последний раз я твою «Ксюху» видел под твоей же кроватью, — ухмылялся он. — Но, боюсь, в этот раз нам понадобится более крупный калибр — предстоит встреча с реально толстокожей дичью.
— Начинаю волноваться. — Я открыл створки антикварного шкафа. — Форма одежды-то какая на охоту предполагается?
— Повседневная, но с элементами ненавязчивой элегантности.
— Понял. Скоро буду.
***
На первый этаж номера спустился только на первый взгляд скромно одетый молодой человек — светло-коричневые лакированные туфли, светлые джинсы, белая рубашка с платиновыми запонками и светло-голубой пиджак. Элегантный и реально дорогой образ юноши дополняли седые волосы, которые следовало в самое ближайшее время слегка укоротить. Судя по кидаемым на юношу взглядам, старшие Романовы образом остались довольны, только императрица, поморщившись, подошла к молодому человеку и запихнула ему в верхний кармашек на пиджаке белый платочек:
— Хоть сейчас на ярмарку женихов! — улыбалась она. — Отпрыск хоть и бедной, но интеллигентной семьи! Внучок, а где часы, которые мы тебе на Новый год подарили?
— В спешке на тумбочке оставил, бабушка, — вздохнул «отпрыск». — Так торопился, что запамятовал… — Молодой человек аж сгорбился от осознания своего «прокола». — Виноват… Молодой… Исправлюсь…
Мария Федоровна не растерялась:
— Люда!.. — И указала главной валькирии на лестницу.
Людмила Александровна успела сделать только пару шагов в направлении лестницы, но была остановлена резкой командой молодого человека:
— Стоять, Людмила Санна! Не хватало еще!..
Через две минуты перед императрицей стоял и улыбался юноша с полным набором атрибутов высшей аристократии.
— Ваше императорское величество, теперь образ закончен? — Он тряхнул левой рукой с часами.
— Еще одну пуговицу на рубашке расстегни, — критически осматривала внука Мария Федоровна, — и образ достойного Романова окончательно сложится. И вы тоже пуговки расстегните. — Она повернулась к двоюродным внукам. — Только умоляю, молодые люди, не до пупа!..
***
Император повернулся к подполковнику Михееву:
— Владимир Иванович, доведи до опоздавшего великого князя оперативную обстановку.
— Есть, государь! — кивнул тот и посмотрел на меня. — Чуть больше часа назад среди охраны немецкого императора и английского короля наметилось нездоровое оживление с явными признаками отбытия вышеуказанных высочайших особ за пределы Монако. Последний факт подтвердило и выдвижение отдельных мобильных групп немцев и британцев в сторону Ниццы. Примерно полчаса назад я получил от моих людей, осуществляющих наблюдение за госпиталем, где лежит король Испании, сообщение, что немцы и британцы заблокировали все подъездные пути к лечебному учреждению и, получив подкрепление, фактически взяли госпиталь в кольцо. По последним данным, император Германии и король Британии уже находятся внутри госпиталя. Хочу отметить отдельно — провокаций против моих людей не осуществлялось, хотя их, безусловно, заметили, но просто вежливо игнорируют. Доклад закончил.
Царственный дед кивнул:
— Спасибо, Владимир Иванович. Ну что, Алексей, какие мысли будут насчет услышанного?
Я вздохнул и посмотрел на Михеева:
— Владимир Иванович, а ваши бойцы у императора и короля в руках букетов цветов и пакетов с коньяком, шоколадом и апельсинами не заметили?
Подполковник улыбнулся уголками рта:
— Ни у их величеств, ни у сотрудников их охраны мои бойцы ничего подобного не отметили.
Я развел руками:
— Государь, получается Вилли и Гоша к Филиппку заявились не о здоровье справиться. Об этом же свидетельствует и такая тщательная подготовка к визиту с демонстрационным взятием больнички в кольцо. Думаю, Вилли с Гошей опять решили или Филиппка на что-то спровоцировать, или что-то с него поиметь.
Царственный дедушка кивнул и хотел уже что-то сказать, но я его опередил:
— Государь, хочешь, угадаю твою следующую фразу? «Алексей, решай вопрос».
Дед ухмыльнулся, улыбались и все остальные, присутствующие в гостиной.
— Почти угадал, внучок. А сказать я хотел следующее: Савойские на сегодняшний день являются фактической собственностью Романовых, и дышат они, пока мы этого хотим. Все правящие роды мира это в той или иной степени понимают, и подобный демарш Гогенцоллернов и Виндзоров на этом фоне выглядит вызовом в первую очередь Романовым. Учитывая же, что никаких предпосылок к подобным враждебным действиям со стороны немцев и англичан я пока не наблюдаю, с моей стороны, как императора, будет несколько… унизительно мчаться в госпиталь и выяснять обстоятельства разговора Вилли и Гоши с Филиппком. За меня это сделаешь ты, потому что Филиппок по всем понятиям твоя законная добыча. Расклад тебе понятен?
— Понятен, государь, — кивнул я. — Если что, до какой степени можно куражиться?
— Держи себя в рамках, внучок, но и не теряйся, ежели что… — Дед неопределенно помахал рукой. — Возьмешь с собой Алексея Петровича Нарышкина, Прохора, Ваню и Колю с Сашей, — император посмотрел на других своих внуков, — молодым людям будет полезно поприсутствовать. Связь со мной держать постоянно не надо, но, если что пойдет не так, сразу звоните. И учтите еще одно обстоятельство — в палате Филиппа стоит глушилка, Вилли с Георгом тоже что-нибудь подобное с собой приволокут для защиты от прослушки, так что звонить следует из коридора. С Богом!..
***
В Ниццу я ехал с Прохором и Ваней на «гелике» последнего — колдун в очередной раз решил воспользоваться шансом «выгулять» свою немецкую шушлайку. Генерал Нарышкин с моими братьями двигались за нами на микроавтобусе, за рулем которого находился Валера, заместитель подполковника Михеева.
Беседа в «гелике» текущей «миссии» не касалась от слова совсем, всех нас больше волновало то, что происходило сейчас в России.
— С Борисычем-то хрен с ним! — раздраженно вещал Кузьмин. — Ничего с этим эмоциональным импотентом не будет! И Влад это уже мне подтвердил, а еще раньше царевич… Пугает то, как Леська без всякой подготовки, на одних эмоциях снесла ментальную защиту, поставленную Борисычу «Тайгой»! А это, Петрович, — колдун на пару секунд обернулся на заднее сиденье, где устроился по своей привычке Прохор, — до хера делов для начинающего или слабенького колдуна! А тут раз, и готовый к употреблению клиент по фамилии Пафнутьев…
— А чего Влад говорит? — поинтересовался Прохор.
— А Влад, фигурально выражаясь и прямо говоря, разводит руками, мол, у него в практике еще не было случаев, когда колдуну или колдунье в детстве ставили ментальный блок, а потом уже в зрелом возрасте этот блок снимали. Короче, учитель мой незабвенный ничего толком сказать не может, но с моим мнением и мнением царевича соглашается — у девки, говорит, очень и очень приличный потенциал. Щас, Петрович, я тебе приведу прямую цитату учителя: если правильно огранить этот алмаз, получится великолепный бриллиант.
Прохор подался вперед и хлопнул Ванюшу по плечу:
— Если Влад толком ничего не говорит, может, ты этой проблемой озадачишь наших батюшек? Вдруг они чего путного скажут? А если у них там в этих подпольных церковных кругах подобные случаи уже бывали?
— Да думал я про этот варик… — буркнул колдун. — Уже все перебрал… Может, и стоит попробовать. А если еще царевич нашим Володе с Васей фантом Леськин покажет, — он ухмыльнулся, — желание батюшек покопаться в своей памяти возрастет стократ.
Воспитатель веселье колдуна решил поддержать:
— Олегыч, а ты не боишься конкуренции?
— В смысле?!
— Ну как же… — Прохор откашлялся и затянул просящим тоном: — Алексей Александрович, отец родной, научи вечных рабов своих фантом делать! Мы детишек своих… — Воспитатель опять откашлялся и продолжил уже своим нормальным голосом: — И дальше по твоей отработанной схеме.
— Не-е-е… — протянул Кузьмин. — Батюшки прекрасно понимают, что пока делами своими преданность великому князю не докажут, пока по маковку вместе с детьми своими в крови не измажутся, пока у них, кроме Романовых, защитники не переведутся, царевич их ничему особому учить не станет.
— Тоже верно… — кивнул Прохор. — Слушай, ты там говорил, что, когда Леська в этих ваших колдунских делах на Борисыче упражнялась, она еще малых твоих напугала. Отошли уже сынки от стресса?
— Отошли, — отмахнулся Ваня. — Чего с ними будет-то при их-то генах и талантливой мамке? Натуська мне еще до визита Лебедева сообщение прислала, что малые в норме. Потом с ними дядя Виталик пошел гулять в наш маленький лес, а затем еще дяде Владику пришлось с пацанятами играть подаренными Борисычем игрушками. Короче, больше всех испугалась Леська, а ей это полезно! — колдун поднял указательный палец. — В следующий раз будет думать, когда о близких людях соберется невесть что воображать, да и к учебе после сегодняшнего подойдет с большей ответственностью и прилежанием. Царевич, — Ваня глянул в мою сторону, — ты же на завтрак не пришел, потому что с дочкой моей болтал? Перед тобой-то она точно всю душу вывернула. Вот и поделись с любящим отцом красавицы тем, что этому отцу будет не только важно, но и интересно.