— Не могу не согласиться, — кивнул я. — Тогда какая мразь так затейливо с нами развлекается? Или всё-таки моё собственное подсознание вот такими вот мультиками меня о чём-то предупреждает, а я уже тебя… подтягиваю к совместному просмотру?
— Чур меня! — замахал руками Ванюша. — В гробу я видал такие закрытые ночные показы для избранных!
— Ваня! — протянул я. — Хватит!
— А чего ты хотел, царевич? — ухмыльнулся тот. — Перспективка-то меня не сильно радует! А если у тебя эта хрень в привычку войдёт и станет носить сугубо эротический характер, учитывая твой пубертат? — Ванюша прищурился. — Мальчик-девочка или девочка-мальчик я ещё потерплю, свальный грех тоже, но вот если дело дойдёт до содомии… — Он снова перекрестился и поплевал за левое плечо. — Слово тебе даю, царевич: застрелюсь, но умру натуралом! И моя кровь с непоруганной честью будет только на твоих руках!
Я только отмахнулся и зашагал дальше по направлению к марине. Ванюша чуть приотстал и по своей привычке начал канючить:
— Царевич, ты чего? Я же просто тебя хотел отвлечь, а то ты, как по мне, слишком уж серьёзно воспринял эту херню… Да, мы столкнулись с чем-то не шибко понятным, но, если хочешь знать моё мнение, надо исходить из двух самых вероятных вариантов: или это всё-таки католики забавляются, или появилась неизвестная третья сила.
Я остановился и повернулся к колдуну.
— А моё подсознание ты почему в расчёт не берёшь?
— Это было бы слишком просто, — посерьёзнел Ваня. — Жизнь меня приучила к самым поганым вариантам развития событий, так что… Как говорится, рассчитывай на лучшее, исходи из худшего.
— Допустим, — протянул я. — А что за третья сила?
Ваня поёжился:
— А я-то откуда знаю? И если верить моим недавним ощущениям, да и твоим тоже, на нас пока просто глянули… Устроили, так сказать, смотрины. Хотели бы завалить — не сомневайся, царевич, завалили бы… — Ваня зло сплюнул. — Короче, Ляксандрыч, не бери в голову, прорвёмся! И булки не напрягай! Всё равно мы с тобой при этом варианте, вещает мне чуйка, ничего сделать с «капюшонами» не в состоянии.
У меня от этого пессимистичного заявления всегда весёлого и неунывающего Кузьмина в груди образовался ледяной комок, а колдун продолжил:
— Так что давай за основной вариант возьмём происки наших заклятых друзей из Ватикана и приступим к устранению возможных последствий ихних богопротивных ритуалов, явно сотворённых на крови безвинно убиенных младенцев. — Ваня ощерился. — Царевич, будь так добр, глянь меня. И самое пристальное внимание удели области моих детородных органов — от этих ватиканских тварей можно ждать чего угодно, а импотентом в самом расцвете сил я становиться не готов!..
Осмотр Ванюши выявил только одно: колдун находится в прекрасной физической форме, а повреждений доспеха, особенно в области мочеполовой системы, не наблюдалось. Однако, как подсказывала мне чуйка, Кузьмин активно двигался в сторону психоэмоционального истощения на фоне постоянного недосыпания, о чём я ему и сообщил отдельно.
— Ваня, отдохнуть бы тебе надо, так что слушай мой приказ: доберёмся до яхты, и ты в свободной каюте завалишься спать до обеда. Всё понял?
К моему немалому удивлению, колдун согласился.
— Сам у тебя хотел передышки попросить, — хмыкнул он. — Посещение борделя меня жёстко из графика выбило… Говорили мне опытные люди, что разврат и пьянство — два самых утомительных занятия, а я, дурак, не верил. — И без всякого перехода: — Тебя глянуть, царевич? Так сказать, для объективности картины?
— Валяй, — кивнул я.
Мой самоконтроль доспеха, а также объективный контроль со стороны привлечённого специалиста в лице господина Кузьмина тоже не выявил никаких следов постороннего вмешательства, что не могло не радовать. Успокоенные, мы с привлечённым специалистом по объективному контролю продолжили прогулочным шагом своё движение в сторону марины и через несколько минут были на пирсе, где швартовалась «Звезда».
— Глянь, царевич, — заинтересованно протянул Ванюша, — у наших морских волков, похоже, утренний тренинг проходит.
Действительно, выстроенные шеренгами бойцы морского спецназа под руководством адмирала Варушкина активно махали руками, выполняя одно из базовых упражнений гимнастики Гермеса. Нас с Ванюшей адмирал заметил тоже и сделал приглашающий жест, мол, присоединяйтесь.
— Ваня, тебе перед сном активность проявлять вредно, — сказал я колдуну и передал ему снятый пиджак. — Ещё приснится какая ерунда с участием неотразимых сладких мальчиков. А вот мне перед трудным днём взбодриться не помешает.
— Не очень-то и хотелось. — Это я услышал уже в спину. — И мальчики мне не снятся…
Встав на свободное место в заднем ряду, с огромным удовольствием принялся крутить круги ногами и руками, чувствуя, как уходят из груди остатки ледяного комка, а из головы — дурные мысли. На отжиманиях и приседаниях мыслей не осталось никаких, а вот на растяжке заработали эндорфины, и утреннюю зарядку я закончил с запасом хорошего настроения на несколько ближайших часов.
— Алексей Александрович!.. Алексей Александрович! — Я не сразу среагировал на голос адмирала Варушкина.
— Да, ваше превосходительство⁈
— Алексей Александрович, не желаете ли лёгкий спарринг с бойцами? — Улыбающийся адмирал провёл рукой слева направо, указывая фактически на весь свой так называемый экипаж. — Чисто в тренировочных целях?
Шеренги загудели, а бойцы начали ко мне поворачиваться.
— С удовольствием, ваше превосходительство, — кивнул я. — Только у меня одно условие: я буду в браслетах.
Гул резко прекратился, а моряки теперь смотрели в сторону своего командира. Тот, продолжая улыбаться, негромко протянул:
— Что ж… — И тут же рявкнул, повернувшись в сторону часового, стоявшего рядом с трапом: — Капитан-лейтенант, браслеты его императорскому высочеству!
Капитан-лейтенант, обряженный в форму простого матроса, попытался козырнуть, но, не донеся руку до головы, резко отдёрнул её и рванул вверх по трапу. Когда браслеты были на мне, адмирал указал на место рядом с собой:
— Командуйте, Алексей Александрович.
— Что ж, дамы и господа офицеры, — начал я, — заявляю сразу, что у меня уже был опыт таких тренировок со спецподразделениями, подобными вашему. Про цели и задачи тренировки я вам говорить не буду — вы их знаете лучше меня, поэтому сразу переходим к постановке задачи. Задача у вас будет проста и незатейлива, — я усмехнулся, — необходимо уничтожить — я подчёркиваю — уничтожить предателя, обладающего ценной стратегической информацией. Роль предателя, как вы уже поняли, будет играть ваш покорный слуга. — Я обозначил поклон и обратился к стоявшему рядом Варушкину: — Валентин Сергеевич, может, имеет смысл всё действо на телефон кому-нибудь записать?
— Всё пишется, Алексей Александрович. — Адмирал мотнул головой в сторону яхты.
— Отлично! — Я сделал пару шагов назад, ближе к морю, и крикнул: — Понеслась!
Пару секунд ничего не происходило — моряки просто разглядывали меня оценивающими взглядами, а потом один из них — зам Варушкина — резко скомандовал:
— Окружить! Пятёрка Савоси, работаете первыми! Гринберг страхует!
В полукольцо меня брали уже не просто матросики-физкультурники, а настоящие волчары: резкие, но не суетливые движения, грамотные перемещения с подстраховкой друг друга, а самое главное, я чуял, как у этих тщательно выдрессированных Великой Державой бойцов за короткий промежуток времени поменялось психоэмоциональное состояние: сейчас, после получения конкретного приказа, это были воины, готовые без лишних эмоций и во что бы то ни стало выполнить поставленную задачу.
С первой пятёркой в непосредственный контакт я решил не вступать и переместился вправо, избрав для прорыва трёх очаровательных морячек. Девушки на мой спурт едва успели среагировать и даже попытались атаковать, но попали только в воздух и от моих крайне нежных толчков в спины полетели навстречу своим коллегам.
Резкая команда зама Варушкина, и я, вновь избегая контакта с преследовавшей меня пятёркой, опять наблюдаю чёткую выучку подразделения: полукольцо вокруг меня быстро выправилось, и даже три морячки, с которыми я обошёлся не очень красиво, заняли места «согласно штатному расписанию».
Бегал я так ещё около минуты, успев «уронить» ещё с десяток бойцов, пока пятёрка неведомого Савоси всё-таки не «зажала» меня на краю пирса. Вот тут я и почувствовал разницу между волкодавами и боевыми пловцами: морячки, имея недвусмысленный приказ, миндальничать с особой царских кровей не собирались и работали только на поражение! Ни одного лишнего движения, никаких сложных связок из приёмов, ни одной попытки применения борцовской техники — всё просто и надёжно, как лом! Все без исключения удары руками и ногами наносились с гарантией поражения жизненно важных органов, и были они наработаны у пловцов до такого автоматизма, что дух захватывало! С защитой у них тоже было в порядке: помимо довольно крепких доспехов, моряки отлично владели темпом, были обучены работать в парах и тройках, великолепно чувствовали дистанцию контакта, имели хороший навык постановки блоков, да и с элементарной выносливостью у них было всё в порядке. Что же меня поразило больше всего, так это отсутствие каких-либо звуков, издаваемых моряками, — складывалось впечатление, что, кроме заместителя Варушкина, никто из них так и не открыл рта. В атаку бойцы шли молча, били без всяких этих хэканий, так же молча падали, и даже девушки-красавицы не пищали, когда кувыркались по бетону. Прямо-таки сцена из фильма про зомби-апокалипсис с моряками в ролях второго плана! Но я это списал на специфику службы военно-морского спецназа с этими самыми звуками, которые далеко разносятся над водой…
Ваня Кузьмин с вялым интересом наблюдал за вознёй на пирсе. Всё это он уже видел, и не раз, и даже не два, но царевича он где-то даже понимал: мальчишка ещё не наигрался в великого воина, до конца не самоутвердился, да и искреннее желание помочь всем подряд у него не пропало. Вот как можно было объяснить отроку, что от его толчков и бросков толку всё равно не будет, а морячкам своим джентльменским ведением спарринга он оказывает дурную услугу? Повышать уровень этих отлично подготовленных в моральном и физическом плане псов войны надо только через боль, кровь и страдания, иначе бесполезно! Десяток сотрясов, трещины в рёбрах, пара-тройка закрытых переломов, не считая вывихов, растяжений и серьёзных ушибов, и подразделение получит такой мощный толчок к дальнейшему развитию, что…