К фито-бару я подошёл с упавшим настроением, взял себе пару кислородных коктейлей, с которыми устроился на одном из лежаков, и принялся размышлять о том, как же мне всё-таки хреново живётся на этом свете…
…Мы с Алексией, держась за руки, гуляли по моему Смоленскому поместью. Я говорил какие-то очень серьёзные вещи, а девушка, на голове которой вдруг появился венок из одуванчиков, звонко смеялась…
Вот мы с Лесей купаемся в море, и я точно знаю, что это Монако…
А это Кремль, и нас уже трое: Леся, Соня и я…
Очухался я от резко заигравшей знакомой мелодии… Твою же!.. Я что, заснул прямо в этом грёбаном СПА? А звонок откуда идёт? Из сумки с моими мыльно-рыльными причиндалами!
— Слушаю… — буркнул я, даже не посмотрев на имя желавшего говорить со мной абонента, который, к великому моему сожалению, был конкретно в этот момент в сети.
— Лёха, ты где? — Судя по отвратительно бодрому голосу, звонил мой любимый братец Александр.
Очень хотелось ответить ему в рифму, вот только воспитание не позволило мне поступить так некультурно:
— Я в СПА отеля.
— Здорово! А если мы с Коляшкой щас к тебе спустимся, ты нас дождёшься? — И без всякой паузы: — А в сауне погреться мы успеем?
— Спускайтесь, — вздохнул я. — И купальные причиндалы не забудьте.
— Пять минут, Лёха!..
Взглянув на часы после окончания вызова, я несколько охренел — половина одиннадцатого утра! Похоже, в сауне я так хорошо посидел и расслабился, что проспал аж два с половиной часа! И почему в СПА так тихо?.. И никого нет?..
Поднявшись с лежака, я натянул свои новые шлёпки и поплёлся в сторону служебных помещений, но дойти не успел — навстречу мне вышел мужчина в костюме с бейджиком, при галстуке с рубашкой и, самое нелепое, в туфлях.
— Ваше высочество⁈ — Он мне поклонился, потом выпрямился, а его лицо приняло озабоченный вид.
До меня начало доходить…
— Доброе утро, мсье… Жан, — вгляделся я в надпись на бейдже, — прошу прощения, но вы закрыли из-за меня СПА?
— Что вы, ваше высочество, — профессионально заулыбался он, — у нас именно на сегодня была запланирована санитарная обработка местных служебных помещений.
— Вот как? — хмыкнул я. — Как удачно я зашёл… Мсье Жан, а может эта обработка продлиться ещё часа полтора? Просто как раз сейчас сюда спускаются два моих брата…
— Хоть до вечера, ваше высочество! — Он обозначил поклон. — Желание наших гостей для нас закон!
Я кивнул.
— Благодарю вас, мсье Жан, и заверяю, что все ваши затраты на санобработку служебных помещений будут щедро компенсированы.
— Всё для приятного отдыха наших гостей, ваше высочество!..
Заявившиеся Коля с Сашей, узнав, что СПА находится в нашем полном распоряжении, решили ни в чём себе не отказывать: сначала они просто прыгали с бортиков в бассейн «рыбкой», «бомбочкой» и «медузой», потом крутили сальто в воде и требовали от меня выставления оценок за исполнение трюков, следом плавали на скорость, но в конце концов всё же озаботились посещением сауны.
Я же, пока выдалась более или менее свободная минутка, решил больше не откладывать трудный разговор с Алексией, тем более она мне начала уже сниться. Мысленно помолившись, достал телефон и набрал девушку.
Разговор о текущих делах не затянулся — с последнего нашего созвона толком ничего не изменилось, — и как в омут с головой:
— Лесенька, тут такое дело… Мне тут невесту старшие родичи нашли, — врал я, чувствуя себя полным ничтожеством. — В ближайшие дни будет помолвка…
Несколько долгих секунд в трубке стояла звенящая тишина, пока, наконец…
— Кто она? — Голос Алексии едва дрогнул. — Кто-то из твоих подружек?
— Нет, Лесенька, не из подружек. Это норвежская принцесса Соня Ольденбургская. Ей всего шестнадцать лет, так что… — Я замолчал.
— Красивая?
— Лесенька, это ты у меня самая красивая! И Соня знает, что ты у меня есть… Я ей сказал…
И опять звенящая тишина в трубке!
— Лесенька?..
— Я здесь, Лёшенька… — И протяжный всхлип. — Лёша, милый, — и опять всхлип, — давай лучше завтра поговорим? Мне… привыкнуть надо… Давай?
— Леся, а ты глупостей не наделаешь? — Меня затрясло от страшных предчувствий. — Давай я прямо сейчас в Москву прилечу? Всё, я вылетаю!
И вскочил с лежака, проклиная себя за то, что любимой девушке о своей скорой помолвке с другой додумался сообщить по телефону!
— Не говори глупостей! — Голос Леси был твёрд. — И не смей из-за меня опять нарваться на неприятности с государыней!
— Мне плевать! — Меня продолжало трясти. — А пока я лечу до Москвы, тебя наши дворцовые покараулят! И ещё я Пафнутьеву позвоню, чтобы он к тебе Елизавету Прокопьевну приставил! Маму твою, если ты не забыла!
— Романов, ты дурак? — Намёков на всхлипы уже не было заметно, а вот обида в голосе Алексии чувствовалась вполне отчётливо. — Это так ты обо мне думаешь? Что я из-за какой-то малолетней норвежской вертихвостки на себя руки наложу? Это ты, Лёшенька, похоже, перепсиховал, и именно к тебе дворцовых надо приставлять!
— Лесенька, послушай…
Мою очередную тираду прервал смешок.
— Отставить истерику, Романов! Мне, конечно, льстит твоя обо мне забота, но всему есть разумный предел! — И опять смешок. — Предлагаю компромиссный вариант, Лёшенька: пусть за мной присмотрит матушка Наталья. Как тебе?
— Устраивает, — буркнул я, чувствуя, как меня начинает отпускать. — И я буду тебе звонить каждые два часа!
— Как скажете, ваше императорское высочество. — И тяжёлый вздох. — Всё, ты успокоился, милый?
— Успокоился, — вздохнул я в ответ. — Только ты прямо сейчас до Кузьминой иди. Как дойдёшь — сразу меня набери. Хорошо?
— Уже иду, милый… — Связь прервалась.
Темп…
Образ Алексии перед глазами… Вроде всё в порядке… По крайней мере, чуйка ни о чём таком не предупреждает…
Разговор с матушкой Натальей долго не продлился — Алексия успела ей рассказать о моих переживаниях.
— Ты удовлетворён, милый? — вернула себе трубку девушка.
— Более чем. — Мне уже было немного стыдно за своё поведение.
— Тогда будем заканчивать разговор. — Алексия хихикнула. — А то мне уже не терпится залезть в «паутину» и глянуть на эту твою подлую норвежскую разлучницу! Жди объективный фидбэк, милый! Конец связи.
Положив телефон на столик, я тут же схватил его обратно — лучше перебздеть, чем недобздеть.
— Виталий Борисович, доброго дня! Вопрос жизни и смерти!..
Для поиска фотографий «подлой норвежской разлучницы» Алексия с Натальей воспользовались планшетом младших Кузьминых. Когда на экране появилось изображение юной, ослепительно красивой девушки с великолепной фигуркой и роскошными блондинистыми волосами, в гостиной особняка великого князя на минуту повисла тишина.
— Ничего особенного, — нарочито равнодушным тоном решила высказаться Наталья. — Просто очередная кукла благородных кровей…
— Кукла? — всхлипнула Алексия, из глаз которой ручьём лились слезы. — Кукла? Наташа, да она просто красотка! Молодая красотка королевских кровей! А я? Простая дворняжка! И уже не такая молодая! И даже если Алексей меня не бросит, государыня ради высших государственных интересов меня точно со свету сживёт, чтобы мы с этой норвежкой в постели её внука не толкались!
Алексия уткнулась Наталье в плечо и разрыдалась. Кузьмина же начала гладить «падчерицу» рукой по голове, шептать слова утешения и одновременно успокаивать… Когда девушка стала затихать, матушка решила, что лучшим лекарством сейчас для Алексии будет сон, и усилила воздействие. И тут…
Наталья замерла, потом проверила ещё раз и после недолгих раздумий решила всё-таки разбудить задремавшую девушку:
— Лесенька, дочка, просыпайся, милая…
Девушка вскинулась:
— Что случилось?
— Лесенька, а ты знаешь, что ты беременна?..
Глава 7
— Как беременна? — поморщилась Алексия. — Наташа, ты чего выдумываешь?
— И ничего я не выдумываю, — вздохнула та. — Можешь мне поверить, я в таких вещах за все время моей практики ни разу не ошиблась. У тебя ведь задержка, Лесенька?
— Задержка… — кивнула девушка. — Я думала, от нервов… И что теперь делать? — Алексия явно еще до конца не понимала, что именно произошло.
— За тестом в аптеку бежать, чтобы гарантия сто процентов была. А еще хорошо питаться, много спать, много гулять, не переутомляться и, самое главное, не волноваться. И еще, Лесенька… — Наталья перешла на шепот. — Никому, слышишь, никому не вздумай сказать, что ждешь от Алексея ребенка! Даже самому Алексею! Если Романовы узнают…
Девушка округлила от ужаса глаза, открывшийся рот прикрыла ладошкой и едва слышно спросила:
— А маме можно сказать?
— Маме нужно, — подумав, ответила Наталья. — Но только ей! Елизавета Прокопьевна женщина мудрая, что-нибудь придумает. А сейчас соберись и постарайся себя вести как обычно.
— Постараюсь.
— А я тебе с этим немножко помогу.
Матушка Наталья вновь стала гладить Алексию рукой по голове, тщательно дозируя свое успокаивающее воздействие…
Закончив разговор с Пафнутьевым, я, чтобы окончательно успокоиться, несколько минут просидел на лежаке с закрытыми глазами и еще раз проанализировал ситуацию. Пока ясно было одно: мною предприняты все возможные меры по присмотру за Алексией. Исключение было только одно: родной отец девушки, Ваня Кузьмин, оставался в полном неведенье, но и он в данный момент находился в Монако, на родину вернуться возможности не имел и дочь, как, собственно, и я, поддержать мог только на расстоянии. Если же смотреть более глобально и с учетом психотипа Алексии, скоро наша эстрадная звезда должна прийти в себя, и тогда с ней будет все в порядке, да и я ее на расстоянии помониторю…
— Леха! — отвлек меня от раздумий возглас Николая. — Будь другом, зацепи нам в баре по бутылочке воды! — Они с Александром направлялись из сауны в душевую. — И сам прекращай киснуть! Ждем тебя в бассейне!