После завершения обсуждения отец пригласил нас с Прохором и Ваней на балкон и приступил к воспитательной беседе:
— Ну что, уважаемые члены банды, поняли, на каком этапе вы ошиблись в оценке угрозы?
— Поняли, — кивнул воспитатель, а за ним и колдун.
Я же предпочел отмолчаться и послушать, что скажут умные люди.
— Где конкретно? — настаивал родитель.
— Не где, а в чем, Саша, — вздохнул Прохор. — У нас с Ваней и Лешкой практически отсутствует опыт масштабных геостратегических игр, вот мы и рассматривали ситуацию с точки зрения своего ограниченного кругозора.
— Все правильно, — кивнул отец. — Еще вас невольно увела в сторону схема, которую использовал Лешка при «общении» с покойными Тагильцевым, Бирюковым и Контролером. И все перечисленное совсем не говорит о том, что вы профнепригодны и уж тем более, что у вас плохо с соображалкой. Просто у меня, Михаила Николаевича, отца и остальных Романовых, как ты правильно заметил, не только опыта в подобных делах гораздо больше, чем у вас, но и информированность на два порядка выше. Но ничего, опыт, как и информированность, — дело наживное. А вообще… — Родитель заулыбался. — Объявляю благодарность за оперативно проведенные мероприятия в отношении великого магистра и жду по ним развернутого отчета. Вопросы?
— У меня есть. — Я решил тоже поучаствовать в беседе. — Только это будет не вопрос, а дополнение к проведенным мероприятиям.
Мой рассказ об интимной беседе с Бланзаком не занял много времени и вызвал у Ванюши нездоровое оживление — он схватил меня за лацканы пиджака, притянул к себе и заявил:
— Я же тебе говорил, царевич, что эта зараза у магистра благоприобретенная! Значит, и мы с тобой так сможем! Короче, делай что хочешь, но в этой херне, которую видишь, но не замечаешь, разберись!..
Глава 5
Я медленно убрал руки Ванюши с лацканов своего пиджака, поморщился и ответил:
— А кто у нас главный специалист по колдунским делам? Кто у нас годами от канцелярской «Тайги» бегал? Кто у нас разную там спецподготовку проходил и по закрытым архивам лазил?
От моих слов Ванюша нахмурился и ответил вопросом на вопрос:
— А кто у нас такой талантливый, что давно упомянутого специалиста со всей его спецподготовкой и богатым опытом жизни на нелегальном положении во всем переплюнул?
Я не стал напоминать Кузьмину, что отвечать вопросом на вопрос невежливо, а просто отмахнулся.
— Ваня, мы же с тобой пришли к предварительному выводу, что возможности великого магистра не врожденные, а благоприобретенные. Следовательно, он их приобрел или в результате прохождения соответствующего обучения или с помощью каких-то тайных знаний, полученных непонятно где.
Колдун активно помотал головой.
— Не факт, царевич! Совсем не факт! А если он что-то обнаружил совершенно случайно, взглянув на свои возможности под другим углом? Или вообще… — Ванюша помахал рукой в неопределенном жесте. — Короче, царевич, я искренне считаю, что именно у тебя из нас двоих больше шансов найти ответ на эту загадку. — Он вздохнул. — И это совсем не значит, что я не буду думать в этом же направлении.
— Меня-то потом ко вновь приобретенным тайным знаниям приобщишь, если что-то нащупаешь? — не удержался я от ухмылки. — А то с твоими силой, знаниями и опытом, да еще и с такими способностями, в один прекрасный момент станешь самым могущественным человеком на земле и забудешь про нас, простых смертных.
— Куда я денусь… — скривился колдун. — У нас с Прохором рядом с тобой, царевич, такая интересная и насыщенная жизнь началась, о которой мы в молодости могли только мечтать.
— Интересная и насыщенная — это да. Но и опасная, — скривился я в свою очередь и улыбнулся. — Тогда и я тебе обещаю, что приложу все усилия и весь свой «огромный талант» для разгадки могущества великого магистра. Теперь ты доволен, Ванюша?
— Более чем, — буркнул он.
— Кроме того, я предлагаю подключить к нашим научным изысканиям батюшек Владимира и Василия, тем более они в проблему посвящены, хоть и не в полной мере. Что думаешь?
— Опасно это… — задумчиво протянул Кузьмин. — А если эти два церковных выкормыша первыми секрет раскроют и захотят… свалить? Ты представляешь, сколько мы с ними потом можем проблем поиметь?
— Владимиру я почему-то верю, — вздохнул я. — Не тот он человек, чтобы поступить таким образом. Кроме того, у нас их родичи в заложниках, и даже если они их как-то освободят из-под надзора… Как совсем недавно очень точно выразился де Вилье, от целой Российской империи особо не побегаешь.
— Царевич, под твою ответственность, — буркнул Кузьмин и покосился в сторону моего отца.
Родитель только хмыкнул и поднял руки в защитном жесте.
— Это ваши дела, дорогие мои. Хотели больше свободы — учитесь принимать соответствующие решения и нести за них ответственность. Но если желаете знать мое мнение, то за обладание навыками, продемонстрированными великим магистром, можно и с самим чертом сговориться.
Отца поддержал и воспитатель:
— Саша дело говорит — подобные навыки дают даже не тактические, а стратегические преимущества на поле боя. И не только на нем.
Я мысленно вздохнул: хрен его знает, что это за навыки такие! С великим магистром я не встречался, собственными глазами его не видел, руками не щупал. Все продемонстрированное им могло оказаться просто какой-то качественной иллюзией, хитро подстроенной мистификацией. И даже то, что я не видел де Вилье, могло быть результатом постоянной работы достаточно сильного круга, защищавшего великого магистра от всех видов посягательств на его драгоценную тушку. А мы-то тут себе напридумывали! Одним словом, надо было разбираться во всей этой ерунде, постоянно советуясь со специалистом, коим, без всяких сомнений, являлся Ваня Кузьмин. Остальным же заинтересованным лицам: Прохору, отцу, царственному деду и другим Романовым — наши с Ванюшей танцы с бубном были до фонаря. Всем им требовался результат: как минимум наше экспертное заключение, основанное на проверенных фактах, как максимум уверенное овладение мной и Ванюшей возможностями, продемонстрированными де Вилье.
— Мы всё поняли, — кивнул я отцу и воспитателю. — Обещаем: приложим все силы и даже больше. А сейчас у меня к Прохору и Ивану будет простой, но не менее важный вопрос: не хотите ли поужинать настоящей итальянской пиццей?
Мой вопрос застал врасплох не только воспитателя с колдуном, но и моего родителя.
— Алексей, ты что, в Сан-Ремо собрался? — с удивлением смотрел на меня он.
— А что тут такого? — пожал плечами я. — Мы с Прохором и Ваней, как ты сам недавно отметил, за два дня проделали массу работы по великому магистру, и теперь нам просто необходим заслуженный отдых. Кроме того, ваш срочный вызов в Монако некоего великого принца Алексея Романова поднял в нашей компании… скажем так, некоторые волнения.
Пришлось кратко поведать о реакции молодых людей на мой отъезд из Ниццы, однако родитель позволил себе усомниться в истинности моих мотивов.
— Алексей, скажи честно, — с улыбкой смотрел он на меня. — Ты просто хочешь показать Прохору и Ване небольшой кусочек Италии? Ну и сам посмотреть?
Я кивнул.
— Это в первую очередь. А во вторую — просто мечтаю смотаться хоть на какое-то время из надоевшего Монако. Тем более, если останусь, любимые родичи тут же мне найдут какое-нибудь увлекательное занятие на вечер.
— А прямо так нельзя было сказать?
— Можно. Но вариант с волнениями в нашей компании мне показался более убедительным.
Родитель хмыкнул и повернулся к Прохору с Ваней.
— В Сан-Ремо съездить хотите, господа?
Воспитатель с колдуном вытянулись и в один голос ответили:
— Так точно, ваше императорское высочество!
— А что мы будем делать с потенциальной угрозой со стороны ватиканских колдунов, у которых на территории Италии фактически развязаны руки? Особенно в свете отказа де Вилье от заказа папистов на устранение Алексея?
Прохор переглянулся с Ваней, и последний ответил:
— В присутствии остальных принцев и принцесс никаких шалостей эти твари себе позволить не могут, Николаич.
— А как же Сен-Тропе? — продолжил отец.
— Там действовала группа наемников, они к нападению тщательно готовились, а тут… — Кузьмин задумчиво помотал головой. — Больше католические колдуны импровизациями заниматься не будут, постараются ударить наверняка, и недавний разговор с великим магистром это только подтверждает. Короче, Николаич, решать вопрос только тебе. — Ванюша хмыкнул. — И ответственность нести тоже только тебе. Ну а мы, в свою очередь, постараемся оправдать твое высокое доверие.
Отец долго не думал:
— Хорошо, поезжайте. Только батюшку Владимира с собой на всякий случай возьмите — лишним он точно не будет.
— Сам хотел предложить, — кивнул Кузьмин. — Николаич, тебе какой-нибудь магнитик из Сан-Ремо притаранить?
Родитель посерьезнел и указал на меня рукой.
— Ты мне сына живого из Италии притарань, Олегыч.
— Как скажешь, — хмыкнул тот и полез в карман за телефоном. — Щас святого отца вызвоню, и погоним…
Тут я решил несколько подпортить Ванюше его легкую эйфорию от поездки в Сан-Ремо:
— Прохор. — Я посмотрел на воспитателя. — Надо бы твоего «Ренжа» выгулять. Ты же не будешь против, если мы на нем в Лигурию скатаемся?
Кузьмин, как и предполагалось, тут же сунул телефон обратно в карман и уставился на меня прищуренными глазами.
— Царевич, что это за новости? — буквально зашипел он. — Нормально же общались! Мы же с тобой договаривались, что штурманом ты будешь только в моем экипаже, а не в каком-то… левом! Кроме того, мой роскошный во всех смыслах «Гелик» тут уже примелькался, его все знают, да и перемещаться его императорское высочество Алексей Александрович Романов по Лазурному берегу должен не на каком-то там непонятном «Ренже», а на «Мерседесе»! Как делают его многоуважаемые старшие родичи!
Краем глаза я наблюдал за тем, с каким удовольствием за происходящим наблюдают отец с воспитателем. Последний даже решил еще подлить масла в огонь: