Настроение гостей вип-зоны ночного клуба Victory Morgana Bay после ухода Алексея Романова еще достаточно продолжительное время было минорным, даже несмотря на усилия братьев Медичи как-то разрядить обстановку. В конце концов с короткой речью выступил Александр Романов, авторитетно заявивший, что у брата образовались кое-какие серьезные проблемы на родине, и сам Александр еще раз приносит свои искренние извинения от всего правящего рода Российской империи за доставленные неудобства и готов подкрепить извинения двумя дюжинами бутылок самого лучшего шампанского.
Кислая шипучка, танцевальная музыка с общей расслабляющей атмосферой ночного клуба в конце концов сделали свое дело, и аристократическая молодежь постаралась побыстрее забыть недавно пережитые страх и противоречивые эмоции от визуальных эффектов с исчезновением и появлением Алексея Романова.
— И зачем тебе такой муж нужен? — спросила Хачатурян Демидову, стараясь перекричать громкую музыку. — Он тебя с твоим-то характером долго не выдержит, выйдет из себя в один не очень прекрасный момент и просто нечаянно пришибет.
— Этот может, — согласно кивнула Евгения. — Ну его от греха! Пусть с ним Сонька мучается! — Девушка ехидно улыбнулась. — Видела, с каким перекошенным лицом белобрысая от романовского гнева визжала?
Тамара веселье подружки не поддержала:
— Мы с тобой не лучше выглядели. А я так вообще от страха чуть не описалась…
— И не говори, Тома, — покивала Демидова и перекрестилась. — Ну его от греха, этого Алексея!..
Расположиться мы с Прохором, Ваней и батюшкой Владимиром решили на пляже недалеко от нашего отеля. Место было самым подходящим для наших целей, а минимальное удобство обеспечила пара лежаков, которые мы притащили от расположенного поблизости пляжного бара, закрытого по ночному времени. Попытки местной охраны помешать нам культурно отдыхать нивелировал воспитатель, объяснивший на неплохом итальянском двум подоспевшим крепышам в костюмах, что мы просто хотим подышать свежим морским бризом и послушать в тишине звуки прибоя. Совсем уж убойным аргументом стала переданная бдительным охранникам энная сумма во франках, и нас наконец-таки оставили в покое.
— Итак, господа, вот что мне пришло в голову… — начал я описывать свои предположения по поводу мгновенного отклика великого магистра на начало работы с его фантомом.
Когда закончил, с интересом уставился на обоих колдунов, ожидая их реакции. Как оказалось, в своих надеждах я ошибся: ни Ваня, ни батюшка Владимир своего мнения по поводу работы с образами просто-напросто не имели.
— Царевич, ты пойми, — хмурился Кузьмин, — к сожалению, мы не можем тебе ничего сказать по этому вопросу, потому что данной техникой не владеем. Разве что на самом элементарном уровне, да и то исключительно со своим фантомом. Но в качестве какой-никакой зацепки эту инфу можно занести в общую копилку, но вот как ее использовать для разгадки нашего ребуса — ума не приложу. Так что давай пойдем простым эмпирическим путем и начнем с уплотнения доспеха.
— Давай, — согласился я, сосредоточился и перешел на темп…
Из-за довольно-таки большой практики колокол накинул уже на автомате и постарался создать вокруг себя максимально плотную стену, непроницаемую для постороннего проникновения. Учитывая, что в процессе главным образом участвовало воображение, а значит, и та часть ментального доспеха, которая отвечала у меня не за физуху, а за колдунские способности, устал я быстро и вынужден был выйти из темпа.
— Ну как? — поинтересовался я у Ванюши, переведя дыхание.
— А никак! — буркнул он. — Мы, царевич, что до этого тебя с Вовой не видели, что сейчас не видим.
Я чертыхнулся и мысленно обругал себя за тупоумие — можно было заранее предвидеть подобный вариант.
— Но, судя по твоему тяжелому дыханию, — продолжил колдун, — смею предположить, что даже ты поддерживать долго колокол на максимуме не в состоянии.
— Не в состоянии, — криво улыбнулся я. — Может, сам попробуешь, а я гляну?
— Легко! — кивнул он.
Как ни старался Ванюша, как ни напрягался, как ни пыжился, результат оставался прежним: мы с батюшкой Владимиром его прекрасно видели и ощущали, о чем «торжественно» и сообщили.
— Вот же бл@дство! — не стал он сдерживать эмоций. — Я чуть сознание не потерял от натуги, а результата ноль! Сука! — выдохнул Кузьмин. — Ладно, здесь нам пока ничего не удалось нащупать, но все же считаю, что вариант с колоколом до конца со счетов скидывать нецелесообразно. Что у нас там со сменой частоты, царевич?
Я вздохнул.
— А что у нас там? Даже если у меня что-то получится — вы результат все равно не в состоянии увидеть. Что будем делать?
Ванюша задумался на несколько мгновений и расплылся в довольной улыбке.
— А ты со мной что-нибудь одновременно… делай, царевич, я твое воздействие уже довольно хорошо изучил и в состоянии почувствовать разницу. Только это… — Он ухмыльнулся. — Если я после твоих экспериментов импотентом заделаюсь или, не дай бог, переключусь на задний привод, никогда тебе этого не прощу!
— Ваня, — улыбнулся я, — шутки юмора — это, конечно же, хорошо! Это нормально! Но я в душе не чую, как именно работать с частотой! Так что заранее извиняюсь, если что-то пойдет не так.
Колдун отмахнулся.
— Царевич, хватит жеманиться, как девочка-припевочка на приеме у венеролога! Я тут ориентацией рискую, а ты на ровном месте проблемы ищешь! Подключай уже свое воображение и не делай нам нервы!
— Хорошо-хорошо! — поднял я руки в защитном жесте. — Поехали…
Темп…
Представить, что легкое усыпляющее воздействие на Ванюшу идет не прямо, а волнообразно…
Что-то начало получаться, и, запомнив свои ощущения, я так же волнообразно потянул Ваню в себя, используя присоску.
И так квелый Кузьмин опал на лежаке, придерживаемый батюшкой Владимиром, а я вышел из темпа.
В себя Ванюша пришел минуты через три, оглядел меня еще слегка мутным взглядом и хриплым голосом резюмировал:
— Все херня, царевич! Никакой разницы!
— А волны ты почуял? — нахмурился я.
— Почуял, — буркнул он и потер лицо руками. — Но это были именно что волны, а не смена частоты. Короче, исследования в области волновых эффектов и подмены частоты тоже отложим на попозже, а сейчас мы с вами будем искать следующие области применения отлично себя зарекомендовавшего эмпирического подхода.
С «областями применения» у нас возникли серьезные проблемы: они никак не хотели находиться, как мы ни напрягали свои интеллектуальные возможности, включая богатую фантазию. Пока, наконец…
— Алексей Саныч, — задумчиво протянул батюшка Владимир, — у меня вопрос есть.
— Внимательно слушаю.
— Не знаю, а вдруг нам это как-то пригодится… Может, магистр не работает с объектами напрямую — я имею в виду на физическом плане, — а взаимодействует исключительно с фантомами?
Ванюша сразу подобрался и уставился на меня прищуренными глазами, а я попытался смоделировать озвученную ситуацию и рассмотреть ее со всех сторон.
— Все может быть… — пожал плечами я. — Но в моем случае навык работы с фантомами, как вы уже догадались, невидимости и неуязвимости не дал. Так что…
— Царевич, — перебил меня Кузьмин, — ты с выводами-то не спеши. Давай прямо сейчас эксперимент проведем: ты поработаешь не со мной напрямую, а с моим образом. Разницу улавливаешь?
— Улавливаешь, — кивнул я. — Давай попробуем.
Проблем с тем, чтобы настроиться не на Ванюшу, а на его фантом, не было, и эксперимент начался.
— Сука! — забегал вокруг лежаков Кузьмин после окончания очередного раунда. — Бл@дский шмель! Снова мимо! — Он с раздражением уселся на свое место. — Все не то! Не там ищем! Должно быть что-то совсем простое, что умеем мы все! И ты, Вова, и ты, царевич! Просто мы этого не замечаем, не рассматриваем в качестве отличного подспорья и проходим мимо! А умные и, самое главное, внимательные к деталям люди давно все освоили и с успехом применяют! Сука!..
Слушая очередной спич колдуна, я окончательно утвердился в том, что действенный вариант у нас остался только один.
— Ваня, послушай, — прервал я его стенания, — надо бы великого магистра… за причиндалы пощупать. Другого выхода я все равно не вижу.
Было бы ложью утверждать, что на пляж опустилась звенящая тишина. Это было далеко не так: шумел прибой, не все птицы спали, да и Сан-Ремо совсем рядом жил своей ночной жизнью, — но все равно Прохор, Ванюша и батюшка Владимир молчали уж слишком… звеняще! И тут их прорвало! Вернее, прорвало воспитателя и колдуна, а вот церковник продолжил молчать, но его молчание было красноречивее слов!
Устав слушать аргументы против «этого безумия», упреки в отсутствии у меня инстинкта самосохранения и даже подозрения в наличии суицидальных наклонностей, я просто спросил:
— Вы со мной или нет?
Ванюша переглянулся с Прохором и пробурчал:
— Отговаривать, как мы поняли, тебя все равно бесполезно, царевич?
— Бесполезно, — кивнул я. — А чтобы вам было полегче свыкнуться с этой мыслью, хочу напомнить о сложившемся раскладе после беседы императора с великим магистром: у него интересы, у нас интересы, все приведено к промежуточному общему знаменателю. Так что мне мешает слегка… пошалить с образом де Вилье? Уж моему царственному деду он точно не побежит жаловаться, будучи уверенным на все сто процентов, что мои шалости носят чисто… исследовательский характер. Тем более я свои хотелки магистру сегодня озвучил вслух. При таких раскладах получается, что риск минимальный, а полученные дивиденды в сто крат окупят все затраты.
— Звучит убедительно… — протянул Ванюша. — Но вот упомянутые затраты… Царевич, а по башке не боишься снова от великого магистра получить? Или ты уже привык и даже получаешь извращенное удовольствие от мучений?
— По башке получить не боюсь, еще не привык и извращенного удовольствия не получаю, — отмахнулся я. — Кроме того, в способах и методах проведения ответной атаки со стороны де Вилье можно тоже что-то подсмотреть и использовать для дальнейшего анализа.