Дед Владимир фыркнул:
— Герой нашелся! Всех убью, один останусь! А о судьбах выкинутых на улицу работяг из «Зодчего» ты подумал? Об их семьях?.. К чему веду, Иван Олегович: задумывая такие сложные комбинации, необходимо иметь в наличии соответствующий аппарат помощников, в обязанности которых будет входить фиксация доказательной базы для дальнейшего ее предъявления по месту требования. Мысль улавливаешь?
— Так точно, ваше высокопревосходительство! — опустил голову Ванюша. — Виноват… Исправлюсь…
— И заканчивай уже эти игры в казаки-разбойники — тебе не идет от слова совсем! Перерос ты эти игры, Ванечка! — Дед Владимир опять бросил многозначительный взгляд в сторону старших Романовых. — А теперь будем разбираться с возникшей у тебя проблемой.
Он достал телефон, потыкал в экран и прижал трубку к уху:
— Здравствуй, Витя. Я сразу к делу. Тут меня внук одолел, это который Алексей Александрович. Так вот, дошли до него слухи, что ты, дорогой мой человек, решил по тихой грусти «Зодчего» к своим шаловливым ручонкам прибрать… Все не так?.. Подлые завистники оговорили? А если хорошо подумать, Витя?.. Ах, ошибка вышла!.. Чудовищная ошибка!.. Да, виноваты инспекторы технадзора и полиция… Я понимаю… Конечно, все разблокируют… Конечно, извинятся… И в дальнейшем никаких препятствий не будет… Конечно, передам извинения за доставленные неудобства… Все, отбой. Если что — звони, деньги будут — шли.
Дед с довольным видом убрал телефон в карман, а Ванюша подскочил к нему и попытался для вида приобнять.
— Отец родной! Не дал коррумпированным упырям пустить детишек моих по миру! Век тебе обязан буду! Свечки за здравие каждое воскресенье за тебя ставить начнем!
— Прекращай, Ваня! — лениво отмахнулся улыбающийся московский генерал-губернатор. — Отработаешь.
— Куда я денусь, отец родной! — закивал Ванюша. — И дети мои…
Кузьмин разорялся еще пару минут, а потом решил вмешаться уже я:
— Ваше высокопревосходительство, раз уж вы решили прикрыться при решении проблемы с «Зодчим» моим именем, могу ли я потребовать компенсацию с этого вашего Антошина? Иначе мой личный бренд отмороженного убийцы и беспринципного стяжателя может обесцениться.
Глядя на слегка растерянного деда Владимира и очень растерянного Ванюшу, я получал истинное удовольствие и поэтому решил продолжить:
— А что, эта аффилированная с Антошиным «Призма» — приличная контора? Я об нее не замараюсь?
В гостиной опять повисла тишина, которую через несколько мгновений нарушил гулкий смех деды Миши Пожарского:
— Молодец, Лешка! Так держать, внучок!..
Глава 10
Встречу принцессы Софии и талантливого художника Петрова-Врачинского решили провести в одной из переговорных комнат нашего отеля. Естественно, переговорку украсили цветами, на фуршетном столике наличествовали свежие фрукты, холодные закуски, соки, алкоголь, а за гостями должен был ухаживать официант.
Подготовка заключалась не только в этом: мне вчера пришлось довольно долго уговаривать друга Шурку принести на встречу хоть какие-нибудь из тех своих набросков, которые он черкал в Монако. Петров долго отказывался, законно ссылаясь на незаконченный характер своих работ, но в конце концов сдался и пообещал подобрать более или менее нормальные черновики. Кроме этого, на встречу засобирались моя царственная бабуля с тетками Катей и Натальей под предлогом защиты «нашего милого Шурочки» от возможных попыток «этой шведско-норвежской стерляди» получить «заветный портрет».
Аргументы бабули и теток в пользу их присутствия на встрече я выслушал безо всякой улыбки и даже согласился, что Шура, безусловно, нуждается в их защите и опеке, а про себя подумал: «Ну скучно женщинам, пусть хоть так развлекаются… Заодно и за Софией присмотрят, чтобы она художника не сильно доставала». А потом моя мысль пошла еще дальше в этом направлении, и я решил «подколоть» защитниц:
— И вообще, бабушка, пригласили бы вы сегодня принцессу Софию на чисто женский ужин! Без супругов, сыновей и дочерей. И не в ресторан внизу, а, скажем, в заведение при отеле «Негреску» в Ницце. Какое-никакое разнообразие и смена обстановки. А то киснете в этом Монако безвылазно. Еще это отличная возможность выгулять модные наряды с драгоценными украшениями и утереть нос всем этим европейским выскочкам.
Мое провокационное предложение вызвало неожиданную реакцию — бабуля с тетками сначала зависли, а потом начали многозначительно переглядываться. Первой, конечно же, решила высказаться императрица:
— Хорошая идея, внучок, но София точно сегодня никуда не поедет: ей Соньку к завтрашней помолвке готовить. А вот мы практически свободны… — Она оглядела меня задумчивым взглядом. — Ведь тебя к помолвке начнем одевать только завтра утром. Так что…
Я демонстративно достал телефон.
— Мне звонить, бабушка?
— Обожди, Лешка. — Она заулыбалась. — Надо бы и моих валькирий за отдельный столик пристроить, а за другой — Маргошу Михееву и Гелю Петрову-Врачинскую.
— Без вопросов, бабушка, — кивнул я. — Старшим у дворцовых предлагаю Валеру Крестьянинова сделать. В ресторане твое появление будем афишировать или пусть это станет для всех сюрпризом?
— Пусть станет сюрпризом. И предупреди Валеру, что мы с девочками хотим появиться в ресторане по скромному варианту. Он поймет.
По скромному варианту? Это что еще за ерунда? А вот тетки, похоже, прекрасно знали, что Мария Федоровна имела в виду, и с довольным видом улыбались. Бабуля же, будто угадав мои мысли, тут же пояснила:
— Скромный вариант, внучок, — это когда охраняемое лицо или группа лиц появляются в общественном или другом месте без предварительной подготовки, но с соблюдением повышенных мер безопасности. Короче, увидишь.
— Увижу? — изогнул я бровь.
— Увидишь, — хмыкнула старушка. — Неужели ты думаешь, что императрица и две великих княгини целой Российской империи могут появиться в ресторане без сопровождения достойных и уважаемых мужчин? Я с тобой под ручку пройдусь на глазах восторженной европейской публики, а девочки со своими сыновьями. Не переживай, Лешка. — Бабуля опять хмыкнула. — Доведете нас до столиков, подарите цветы, потом выпьете у бара по коктейлю — и можете быть свободны. Надеюсь, вы нам не откажете в такой мелочи?
— Бабушка, ты же знаешь, для тебя любой каприз! — улыбался я, вновь доставая телефон.
— Все вы так говорите!..
Принцесса София на встречу явилась в обществе дочери, а Шура привел Кристину Гримальди. Роль модератора этого небольшого культурного мероприятия взяла на себя моя царственная бабуля, представив будущей норвежской королеве сына русского графа — с принцессой Монако София была знакома.
Минут сорок наше маленькое, но достойное общество обсуждало культурную жизнь Европы. Ну, как «обсуждало»: общались в основном София с Кристиной да Шурка делился своим мнением, когда речь заходила об изобразительном искусстве. Царственная старушка и тетки тоже иногда демонстрировали свое знание предмета, но только когда речь шла про театральные постановки. Я же тупо молчал, делая вид, что внимательно слушаю, но, как подсказывала чуйка, никто на мой счет не обманывался: все уже поняли, что область интересов Алексея Романова лежит далеко в стороне от предмета сегодняшнего обсуждения.
А вот когда друг стал доставать из принесенной папки свои карандашные наброски, моя скука разом куда-то исчезла!
Героиней первого карандашного портрета была Кристина. И если рассматривать классическое понятие такого жанра, как портрет, то художественное изображение своей невесты с передачей ее внутреннего мира Шуре точно удалось!
Портрет отправился по рукам, а Кристина, смущенная взглядами присутствующих, изо всех сил старалась не опускать глаз. Следующей, кому пришлось краснеть, была Соня, и я не удержался от вопроса:
— Александр, а невеста вас не ревнует?
Шурка не растерялся и, глянув в сторону демонстративно нахмурившейся принцессы Гримальди, ответил:
— Моя невеста выше этого, Алексей!
Собравшиеся поулыбались, слушая нашу перепалку, и им был скромно презентован следующий портрет. Мария Федоровна свое изображение рассматривала долго и без всякого смущения, а впечатления озвучила таким ласковым тоном, которого я от нее не слышал даже в общении с моими сестрами:
— Сашенька, мальчик мой! Какой же ты у нас молодец! Можно эту графику я возьму себе на память?
— Конечно, государыня! — поклонился художник. — И спасибо вам за высокую оценку моих скромных дарований!
Действительно молодец! Вот ведь нахватался в высшем обществе даже не манер, а здоровой наглости! Чешет как по писаному! Красавчик! А довольная бабуля уже протягивала портрет автору, чтобы тот в углу поставил свой автограф. Дальше мы имели честь лицезреть портреты всей нашей молодежи, морские пейзажи, виды Монако, Ниццы, Сен-Тропе и даже Парижа.
— Лешка, — отвел меня Шурка к фуршетному столику, пока остальные любовались особенно понравившимися им рисунками, — ты чего не предупредил, что государыня захочет сегодня прийти?
— Они с тетками решили поучаствовать в последний момент, — пожал я плечами. — А что случилось?
— Что случилось? — Друг явно был недоволен. — Слава богу, отец мне вчера после нашего с тобой разговора посоветовал написать портрет государыни. Сказал, что она может захотеть прийти. И я полночи не спал, графику только к утру кое-как закончил! А представь, если бы не успел? — Он поежился. — Теперь мне еще и великих княгинь придется писать! Ты заметил, с какой жадностью они портреты перебирали? И теща твоя будущая тоже!
Я вздохнул и хотел уже посочувствовать другу, но он не дал мне этого сделать.
— К чему веду, Лешка, и предупреждаю сразу: на императоров, королей и их наследников меня точно не хватит! А халтуру гнать и дарить ее я не буду!
— А с чего ты взял, что?..
— А с того! — опять перебил меня друг. — Государыня похвастается портретом перед остальными Романовыми, Ольденбургские сболтнут, и понеслось… Я же просто хотел друзьям на память чуть позже портреты подарить.