— Это за каким, стесняюсь спросить? — хмыкнула Анна.
— Мы к чему про статью спросили. Хотели с Алексеем переговорить насчёт закрытого показа выставки.
— Коля, Саша… — не веря протянула Шереметьева. — Вы меня поражаете! Решено! Мужа себе теперь буду искать только среди военных! Андрей, ты узнаёшь этих двух раздолбаев?
— А что сразу я? Сам в шоке, Анька! — судя по реакции Долгорукого, он действительно не мог поверить в услышанное. — Коля, Саша, вы ли это?
— Мы, Андрюха! — Александр хлопнул Долгорукого по плечу. — Ты же знаешь, наш Род всегда к искусству был неравнодушен! — хмыкнул он.
— К искусству ли? Хмельницкий — мужчина! — захохотала Анна. — Постойте-ка!.. Или вы?..
— Так, Шереметьева! — возмутился Александр. — Идите с Андреем в… к Инге с Наташей! А Алексея оставьте нам!
— Ни за что! — не могла успокоится девушка. — Я не могу допустить, чтобы Алексей пошёл по кривой дорожке! Он мне очень нравится! И может ещё пригодиться!
— Анька, пойдём! — Долгорукий, смеясь, потянул за собой Шереметьеву. — Тебя с вина что ли так несёт?
Когда, наконец, мои университетские друзья удалились, Великие князья расслабились:
— Сашка, а ничего другого придумать не мог? — начал выговаривать брату Николай. — Где мы, два сапога, а где художественная выставка?
— Это было первое, что пришло в голову, Коля! — отмахнулся Александр. — И вообще, ты не забыл, для чего я всё это устроил? — они переглянулись. — Здравствуй, родич!
— Здравствуй, родич! — присоединился к брату Николай.
— И вы здравствуйте, родичи! — кивнул я.
— Нас просили за тобой присмотреть. — сообщил Александр, улыбаясь. — В хорошем смысле этого слова. Так что не взыщи, не отстанем!
— Да я всё понимаю. — вздохнул я. — Но по борделям с вами не пойду! И не уговаривайте!
Великие князья вылупились на меня в недоумении. Через пару секунд до них дошло:
— Договорились! — это был смеющийся Александр. — А есть… другие варианты?
— У меня есть. У вас — не знаю.
Эта небольшая пикировка позволила чуть разрядить атмосферу.
— Лёха, нам сказали, ты у «волкодавов» служишь? — поинтересовался Николай.
— Ага. — пришлось рассказывать.
— Везёт! — завистливо протянул Александр. — А мы вот на втором курсе, а в реальных боевых действий участия не принимали! А это правда, что ты воеводу завалил, а потом и выродка этого Гагаринского «Царским гневом»? — оба моих брата смотрели на меня во все глаза.
Чтоб слегка сбить с них этот весь романтический флёр «реальных боевых действий», поведал всё в подробностях, в красках расписав фотографии, запечатлевшие учинённые зверства Гагариных с семьями тех двух воевод. Этот рассказ произвёл на братьев двоякое впечатление — с одной стороны, их пыл слегка поутих, с другой стороны, они начали смотреть на меня по-другому — добавилась некая восторженность.
— Да, Лёшка, весело!.. — протянул Николай, как раз имея ввиду, что совсем не весело, и взмахом руки дал понять очередному подошедшему молодому человеку, третьему за время нашего общения, что Великие князья заняты важной беседой и «не могли бы вы подойти попозже, а лучше вообще не подходить».
— Научишь? — это был Александр, впившийся в меня взглядом, а Николай закивал.
— Братья, вы чего? Я сам не знаю, как это у меня получается! — расстроил я их. — Про прадеда Александра что-нибудь знаете?
— Это который Первый? — задумался Александр. — Слышал.
— Я тоже. — подтвердил Николай.
— Вот… — я сделал вращательное движение рукой, которое, по идее, должно было привести к стимуляции мозговой деятельности моих родичей.
— Понятно… — протянул Александр. — Но это получается, что ты можешь…
— Заткнись, пожалуйста, Саша! — оборвал его Николай. — Просто заткнись! Здесь не место и не время.
— Всё, всё! — успокоил нас Александр. — Молчу. Лёха, а что у вас за непонятки с Юсуповой и Долгорукой? — перевёл он тему разговора.
— Да нормально всё у нас с ними. Так, лёгкие разногласия…
— Ты смотри, Лёха! Они в Лицее даже нас пытались построить, малолетки дерзкие! — усмехнулся Николай. — Бедняга Андрей! Тому вообще из-за сестры некуда деваться…
— Разберусь! — отмахнулся я.
А вечер, тем не менее, продолжался. Александр сходил до барной стойки за вином, позвав, заодно, Долгорукого с Шереметьевой. Как я понял, они дружили ещё с Лицея. Мой брат пытался звать и Юсупову с Долгорукой, но те отказались.
— К Инге Куракин Мишка прилип. — прокомментировал Александр. — Старая любовь не ржавеет!
Вскоре к нам присоединились и брат с сестрой Голицыны. В то время, как Виктор любезничал с Анной, Ксения, как и положено хозяйке, занялась мной:
— Как тебе у нас, Алексей?
— Всё замечательно, Ксения! Вы сумели создать домашнюю атмосферу в этом заведении. Уверен, что это только твоя заслуга! — дежурный набор фраз прямо вылетел из меня на автомате, хотя в этом ресторане мне действительно нравилось.
— Ну, это не только моя заслуга, но и многих других. — девушка сделала вид, что засмущалась. — Главное — гости!
— Ксения, не умоляй своих заслуг! — продолжил я. — Скажи, а Малый Свет всегда у вас собирается?
— Нет, Алексей. — она очень мило пожала плечами. — На месяц назначается дежурный Род, он и проводит эти препати. В октябре мы, в следующем месяце Нарышкины вроде должны.
— Понятно. — кивнул я. — А где ты учишься?
— В Первом меде, на третьем курсе. — и Ксения начала с упоением рассказывать, как с детства мечтала стать врачом.
Надо было отдать ей должное, увлечь рассказом она умела — я даже чуть пожалел, что пошёл учиться на юриста, тем более, при моих-то способностях…
— Ксюха! Отстань от Алексея! Нашла свободные уши со своей медициной! — вернул меня в реальность голос Шереметьевой. — У меня на него планы вообще-то!
— Отстань, Анька! — нисколько не смутилась Голицына и положила поверх моей ладони свою. — Вы все журналисты чёрствые и никого не жалеете!
— Ты за ручонками-то своими следи, медичка! — движение Голицыной не осталось незамеченным для Шереметьевой. — Они тебе ещё понадобятся на этих ваших вскрытиях трупаков! Быстро убрала руки от князя! Иначе я за себя не отвечаю! — Анна была весьма убедительна в своих угрозах — я, во избежание так сказать, быстро выдернул ладонь из-под ладони Голицыной и спрятал руки под стол.
Но тут нас отвлекли — к столу подошла незнакомая мне миниатюрная черноволосая красивая девушка с непривычными чертами лица для Российской Империи и с характерным французским акцентом обратилась к Великим князьям:
— Николай, Александр, мне сказали, что сегодня на пати присутствует Алексей Пожарский. Не могли бы вы меня с ним познакомить?
— А это ещё кто? — недовольно произнесла Шереметьева, разглядывая девушку.
— Кристина, ну конечно! — перешёл на французский Николай. Для вас, звезда моя, всё что угодно! — «летуаль» благосклонно улыбнулась. — Вот же он! — Великий князь указал на меня и я встал. — Алексей, позволь представить тебе Кристину, принцессу Гримальди. — я кивнул. — Кристина, принц Алексей Пожарский. — причём, фамилию Пожарский он умудрился произнести по-французски с французским же акцентом.
— Николай, я По-жа-рский! — недовольно сказал я по-русски, выделив «Пожарский» интонацией по слогам, и обратился к девушке из Рода князей Монако по-французски. — Чем могу служить столь очаровательной принцессе?
— Алексей, у меня к вам разговор интимного свойства! Можно я присяду рядом с вами? — она старательно говорила по-русски.
— С тобой. — поправил я её, вспомнив правила Малого Света.
— С тобой. — кивнула она, соглашаясь.
Сидящие за нашим столом чуть раздвинулись в ожидании разрешения интриги, а я, взяв стул из-за соседнего стола, усадил девушку рядом с собой и налил ей вина.
— Алексей! Этот разговор будет касаться вашего друга, Александра Петрова. — начала она, а Шереметьева расслабленно выдохнула. — Не спрашивайте, как узнала о вашей дружбе. Я сама учусь в Суриковке, и была на выставке картин Хмельницкого. Но портрет Александра!.. — девушка чуть ли не закатила глаза. — Это что-то! Манефик!
«Слава тебе, Господи, что хоть эта принцесса не по мою душу! Манефик!» — выдохнул я, а Гримальди продолжила:
— Алексей, мы с Александром учимся на разных курсах, я на третьем, а он на первом… Мне очень неудобно к нему подойти, он и так сейчас окружен всеобщим вниманием… Может как-нибудь, в частном порядке, ты сможешь меня с ним познакомить? — принцесса очень мило сложила ручки на груди.
Стол замер в ожидании моего ответа.
— Кристина, давай сразу расставим все точки над… «i». — начал я. — Александр прежде всего мой друг, заставить его рисовать твой портрет я не смогу. Тем более, что уже выстроилась очередь отсюда до Кремля!
— В смысле? Как это отсюда до Кремля? — не поняла принцесса.
А я начал перечислять:
— Глава моего Рода, княжна Юсупова, княжна Долгорукая, княжна Шереметьева. — я указал на Анну, которая гордо выпрямилась. — Принцесса Мария Романова, в конце концов!
Недоумение на лице Кристины сменилось пониманием:
— Алексей, я не хочу заказывать у Петрова портрет, я просто хочу с ним познакомиться! — выпалила она. — Он мне очень интересен как художник!
«Твою же Гримальди мать! А сразу нельзя было сказать?» — с облегчением подумал я, а вслух сказал:
— Конечно, Кристина! Нет никаких проблем! На следующей неделе найдём вечер и организуем вам знакомство.
— Спасибо, Алексей! — принцесса была довольна. — Буду должна! Так ведь у вас говорится?
— Да. — кивнул я. — Но свой долг можешь отработать прямо сейчас. Посидишь с нами? — предложил я.
— С удовольствием! — расслабилась она.
В одиннадцать вечера начались танцульки, девушки стали нас покидать.
— Лёха, ты извини меня за исковерканную фамилию. — обратился ко мне Николай. — Мой французский недостаточно хорош…
— Забей!.. — отмахнулся я.
— И ещё. Это Кристина на искусстве конкретно двинутая, имей это ввиду. — добавил он.