— Лёшка, просыпайся! Телефон трезвонит! — голос Вики доносился до меня как сквозь вату, но подкреплялся её активными ударами в спину. — Лёшка! Вставай!
Сегодня утром, когда мы с Великими князьями завалились ко мне в квартиру, было решено, что Николай спит в моей комнате, а Александр на диване в гостиной. Прохор помог застелить Романовым свежее бельё, а я направился в соседнюю Лесину квартиру, где спала Вика.
И действительно, звонил телефон. Я открыл глаза и потянулся к тумбочке. На экране значилось «Отец».
— Слушаю!
— Спишь? — интонации Цесаревича не предвещали ничего хорошего.
— Уже нет. — обозначил я очевидный факт.
— Рассказывай. — потребовал он.
Я чуть не смял телефон в руке — как же меня достало всем всё время отчитываться и рассказывать! Одни командиры вокруг! Но, взяв себя в руки, подробно описал произошедшее.
— Почему сразу не позвонил?
— В шесть утра? Да и ничего же серьёзного не случилось…
— Ничего серьёзного? — заорал он так, что я отодвинул динамик от уха. — Ты извинений от двух Глав неслабых Родов публично потребовал! Лично перед собой! И это ты называешь ничего серьёзного, Лёшка?
— А что мне оставалось делать? Ещё и Юсупову там калечить? Так это точно война Родов вкупе с общественным осуждением — как же так, бедная девочка из-за неразделённой любви пострадала! Кроме того, недавно, папа, был некий Совет Рода, и вроде я сейчас как бы Великий князь Алексей Александрович… Ты, случаем, об этом не забыл?
Но ответил мне другой голос:
— Доброе утро, внучок! Как спалось?
Я сглотнул.
— Хорошо, Государь.
— Я же просил тебя называть меня дедом.
— Хорошо, деда.
— Отлично! Ты мне одно скажи, почему Куракина не убил?
Император спросил это таким равнодушным тоном…
— Как уж получилось… — это было единственное, что пришло мне в голову.
— Ты в следующий раз, если возникнет подобная ситуация, сразу убивай. Видишь, сколько проблем потом возникает… — дед хмыкнул. — Теперь князю Куракину придётся тебе извинения приносить, а тебе время на него тратить. А так ты всё правильно сделал. Хвалю! Да и Колька, брат твой, молодец, что заставил Юсупову признаться. А вот насчёт князя Юсупова уже сложнее. Даже не сомневаюсь, что он в позу встанет и максимум на что можно рассчитывать это извинения перед твоим другим дедом. Кстати, он в курсе всего, тебя поддерживает и очень сожалеет, что Куракин жив остался, а Юсупова на своих двоих из ресторана ушла. На отца внимания не обращай, он просто за тебя переживает. Езжай спокойно в Сочи, отдыхай, развлекайся, а мы тут будем развитие ситуации отслеживать. Совсем забыл, в мою канцелярию уже поступил запрос от Рода Куракиных об объявлении войны Роду Юсуповых. Вот так-то так, внучок…
— И что?.. — осторожно спросил я.
— А ничего. — ответил дед. — Будем посмотреть. Две недели на урегулирование конфликта я им дам в любом случае. Так что лети спокойно, ничего не пропустишь. — опять хмыкнул он. — И за этими двумя присмотри, Колькой и Сашкой. Если что, можешь на меня сослаться. А то они этот Сочи с ног на голову поставят, с Мацестой вместе! И ещё. — тон Императора неуловимо изменился. — Личные извинения от Куракина и Юсупова ты должен получить. В любом случае. Как ты это сделаешь, решай сам. Мы вмешиваться не будем. Всё, Сашка ещё тут ещё что-то сказать хочет. Пока, Лёшка!
— Пока, деда!
— Алексей, — вновь послышался голос отца, — я приказал увеличить твою охрану, пока тут такие дела творятся. На время твоего пребывания в Сочи тоже. С Прохором переговорил, он обо всём в курсе, пусть всё время будет рядом с тобой. Мало ли что Юсуповым с Куракиными в голову придёт… Договорились?
— Да.
— Всё, пока! Хорошо отдохнуть!
— Спасибо! — поблагодарил я, положил телефон обратно на тумбочку, взглянув на время — восемь утра, и повернулся к Вике.
Её глаза были круглыми от всего услышанного — динамик к уху я прижимал не плотно.
— Какая жесть! — обозначила она своё отношение. — А что случилось?
— Юсупова подбила пьяного Михаила Куракина меня пивом прилюдно облить. Я его «гневом» чуть не убил за это.
— Какая жесть! — повторила она. — Сейчас такое начнётся… И всё из-за какой-то малолетней дуры!
— Вика, ты же слышала. Уже началось. Там ещё и вторая малолетняя дура засветилась, Долгорукая которая. Я с ней потом разберусь. Кофе будешь?
— Буду. — кивнула на автомате она, а я встал и направился на кухню.
Кофе пили молча — Вика думала о чём-то своём, а я над словами царственного деда о получении извинений от князей. Видимо, мои старшие родичи предвидели, в отличие от меня, определённости сложности в разрешении этого вопроса, а мне уже деваться было некуда — требовал-то я эти извинения публично, и Свет не поймёт, если я их не получу. Понятно, что в случае дальнейшей эскалации моего конфликта с этими двумя Родами могут появиться новые обстоятельства — мол, Пожарский сделал всё что мог, требовал справедливо, но так сложилось… Тогда ладно, он всё равно молодец! А вот если я вместе с остальным Родом Пожарских будем просто ждать этих извинений, Свет может высказать своё «фи»… И прощай репутация!
И тут я опять поймал себя на мысли, что опять думаю о себе, как о человеке, который находится вне какого-либо Рода! Просто чувства преобладали такие же, как в детстве — родичи меня не воспринимали частью Рода Пожарских, я себя тоже, деда я воспринимал не как Главу Рода, а как просто любимого деда, а Прохор был любим мной как родной отец… Формально я был Пожарским, а по факту всегда жил отдельной от Рода жизнью. В Корпусе тоже самое — они все не такие сильные и быстрые, соответственно, в общей команде меня на боевые операции никто не пустит, и вот я уже «свободный охотник». А Романовы? По сути — чужие мне люди! Да, они меня даже любят, вернее, обязаны любить. Наследника у отца не получилось заделать? Есть же Лёшка, как запасной вариант! Ах, как он способностями своими на прадеда Александра первого похож! А сделай-ка нас, Лёшка, снова молодыми и ещё более сильными! Помни о Роде, Лёшенька, Род превыше всего!
Я заводился всё сильнее и сильнее…
Постоянные отчёты всем подряд, приставленная охрана, которая мне нахер не нужна и докладывает о каждом моём шаге! Почему не позвонил? Почему не отчитался? А это напоминание — ты потребовал извинений от Юсупова с Куракиным, ты должен его получить! Я что, своим словам не хозяин? Достало!
Кружка в руке превратилась в крошево, а крепкий кофе брызгами разлетелся по всей кухне.
— Лёшка! — заорала Вика и упала на пол кухни.
Я бросился к ней. Слава богу, девушка дышала. Аккуратно подняв её, отнёс в спальню и бережно уложил на кровать.
— Что за херня творится? — в спальню ворвался Прохор, за спиной которого маячили в одних трусах Николай и Александр.
— Великий князь гневаться изволит. — зло бросил я. — Всё нормально, настроение просто отвратительное. Возвращайтесь к себе.
Послышался шум и появился Михеев.
— Что случилось? Всем почему-то страшно стало…
— О, Владимир Иванович, вы-то мне и нужны! — осклабился я, а ротмистр отшатнулся. — Слушайте мой приказ! Собираете своих людей и отправляетесь в расположение. Не знаю, где оно там у вас находится. Это же самое касается и ваших людей в Сочи. Увижу хоть одного — зашибу! — меня несло. — Лётчиков, к сожалению, поменять не успеваю, если бы летел один, двинул бы регулярным рейсом. Как поняли?
— Ничего не понял, Алексей Александрович! — растеряно сказал он. — Но ваш приказ не выполню, он нарушает мои инструкции. — это было произнесено уже вполне твёрдо.
«И тут себе не хозяин!» — опять начал закипать я.
Михеев побледнел, часто задышал и сделал шаг назад, прижавшись к стене, на его лице отразился страх. Вмешался Прохор:
— Ротмистр, быстро выполняй приказ! Под мою ответственность! Чтоб через час здесь никого не было!
— Я буду вынужден доложить… — начал было он.
— Быстро! — рявкнул Прохор, а Михеев выскочил из квартиры. — Лёшка, успокойся! Что с Викой?
— Ей не в первой… — грустно ответил я, глядя на уже заворочавшуюся девушку. — Идите, мы скоро будем. — а сам прилёг рядом с девушкой и обнял её.
Окончательно в себя она пришла минут через пять. Сфокусировав на мне ещё мутный взгляд, она, вдруг, спросила:
— Лёшка, тебе про бабку твою доложили что ли? Так я просто не знала, как тебе сказать! Ты не злись! Я не собиралась на тебя стучать!
— Тебя Императрица заставляет на меня стучать? — я не мог в это поверить.
— Лёша, Лёша! — заорала Вика, спрыгнула с постели и забилась в угол спальни. — Опять от тебя веет… Не убивай, пожалуйста! — заныла она.
Сделав над собой гигантское усилие, я чуть успокоился.
— Вика, я пойду погуляю, надо в себя придти. Ничего не бойся, я тебя от всех защищу. Эта старая дура тебе ничего не сделает! Собирайся и иди ко мне в квартиру, скоро буду.
— Хорошо, Лёша. — кивнула она, вытирая слёзы, но из угла так выйти и не решилась.
А я, быстро одевшись и схватив телефон, покинул квартиру. Ноги сами несли меня по привычному маршруту до Университета, а в голове творился настоящий бардак — информация насчёт бабки меня просто добила! Везде засада, мной манипулируют как хотят! Обложили, твари, со всех сторон обложили! Ещё и близких теперь «вербовать» будут! И это что, никогда не закончится?
Зазвонил телефон. Взглянув на экран, я чуть не выкинул его — папаня желал меня слышать. Видимо Прохор или Владимир Иванович успели доложиться… Отбой вызова! Ещё один вызов. Отбой! Идите нахер, Романовы! Цесаревич звонил ещё какое-то время, а я тупо наматывал круги по территории Университета, пока не решил позвонить деду, князю Пожарскому.
— Деда, привет! Я так понял, что ты в курсе произошедшего этой ночью?
— Да, Лёшка. Но мне уже другой твой дед отзвонился и сказал не предпринимать никаких действий до особых распоряжений.
— Понятно. — хмыкнул я, и тут порешали. — Деда, а если я тебе скажу, что мне на указявки другого моего деда наплевать, как ты к этому отнесёшься?