— Известная личность, — кивнул князь.
— Похоже, что-то он там с Романовыми не поделил и с патриархом тоже. Короче, мои источники в патриархии шепнули, что это именно из-за Тагильцева в Москве все на ушах стоят. Из-за него и его приближенных. А самое главное, отец, источники в полиции говорят, что эти батюшки у них проходят как бывшие военные, способные оказать при задержании серьезное сопротивление.
— Вот даже как?.. — хмыкнул князь. — Очень интересно. А по Бутырке что?
— Тишина. Туда даже полицию не допустили, чисто канцелярские в оцеплении стояли. Видимо, не просто так.
— Это точно. Ладно, будем следить за развитием ситуации.
— Женька, ты чего такая?.. — вошедшая в комнату Хачатурян с улыбкой смотрела на подружку, которая лежала на кровати и пялилась в потолок.
— Какая? — вяло отозвалась та.
— Скучная. Что, великий князь так и не соизволил ответить ни на одно из твоих сообщений?
— Ага. Согласись, подонок?
— Еще какой! — хихикнула Тамара.
— Смейся-смейся, подружка… — отмахнулась Демидова и тоже улыбнулась. — До меня только сейчас начало доходить, что чувствовали все эти мальчики, которым я не отвечала. Что Коля с Сашей про брата говорят?
— Они меня послали, Женька! — опять хихикнула Хачатурян. — Мол, они сводничеством не занимаются, и мы должны разбираться между собой сами.
— Такие же подонки, как и их брат, — вздохнула Демидова. — Порода, видимо, такая. Слушай, может, Алексею букет цветов заказать через паутину и отправить прямо в особняк?
— Ты ему еще какую-нибудь мягкую игрушку не забудь в заказ добавить! Чтоб он с ней в обнимку засыпал, думая о тебе! — Тамара откровенно веселилась. — Женька, а до вечеринки малого света совсем никак терпежа не хватает? Или прямо сейчас хочется глупостей наделать?
— Прямо сейчас хочется… Но ты права, до пятницы надо все же подождать.
Как же хорошо спится дома на свежем белье! А душ вместо влажного полотенца! А чистая одежда! Красота! А телефон, в котором сообщения от любимых девушек с признаниями в том, что они очень соскучились! Все же жизнь на свободе, как ни крути, даже после столь короткой пародии на заключение начала играть для меня новыми красками! Понятно, что мысли о церковных колдунах никуда не ушли, а просто нашли свое место в сознании и поэтому перестали беспокоить так уж сильно.
В столовую на завтрак я спустился в приподнятом настроении:
— Всем доброго утра! — поприветствовал деда, Прохора, Ивана и Владимира Ивановича. — Как спалось на новом месте, ваше сиятельство?
— Хорошо, Алексей, — кивнул дед с улыбкой. — Давай-ка, пока ты рот не набил яичницей, пробежимся по твоим планам на сегодня. Все без изменений?
— Угу. Сначала учеба, потом Ясенево.
— Понял. Тогда ешь, вам уже скоро выезжать, — он глянул на Кузьмина, который в очередной раз опустил глаза. — И чтоб без Вани мне, Алексей, и шагу не смел сделать.
— Угу, деда, ни шагу.
Я еще вчера заметил, что дед Михаил на колдуна производит просто какое-то магическое действие: Кузьмин в его присутствии терялся, отводил глаза, становился еще меньше ростом. Даже император и все великие князья не производили на дерзкого Ваню подобного впечатления, а уж про своего отца и тем более себя я вообще молчал. В чем тут дело, явно надо было выяснять у Прохора, уж он-то точно должен был знать.
В универ выдвинулись, как и до этого, на двух «Волгах».
— Иван, а чего так скромно? — поинтересовался я у устроившегося на переднем сиденье колдуна. — Где кортеж из шести машин?
— Род Романовых демонстрирует таким образом стабильность и уверенность в завтрашнем дне, царевич, — хмыкнул он и глянул на покосившегося на него водителя Дмитрия. — Крути баранку, драйвер, не отвлекайся! Или забыл про боевую готовность?
— Я всегда в боевой готовности, господин Кузьмин, — буркнул тот.
— Господин Кузьмин, а без хамства никак? — покривился я. — Смотри, деду Михаилу на тебя пожалуюсь.
— Ниже пояса бьешь, царевич… — как воздушный шарик, сдулся колдун. — Деду только ничего не говори, больше не буду.
«Дело точно нечисто!» — подумал я и удовлетворенно откинулся на спинку сиденья, поймав в зеркале заднего вида благодарный взгляд Дмитрия.
До стоянки университета доехали молча, а когда я остался стоять около машины, Кузьмин не выдержал:
— И кого мы ждем, позвольте поинтересоваться, ваше императорское высочество?
— Двух Долгоруких, одну Юсупову и одну Шереметьеву. Короче, моих друзей. Мы каждое утро здесь встречаемся. Можно сказать, традиция образовалась.
— И на ком из них тебя женить собираются, царевич? — ухмыльнулся он.
— Дедушка с отцом настаивают на кандидатуре Шереметьевой. Это та, Ваня, у которой задница просто высший класс.
— Царевич, ты меня за идиота-то не держи! — продолжал ухмыляться он. — Все твои друзья явно передвигаются на машинах с гербами. Так что у кого из них задница высший класс, я тебе потом скажу.
— Ага. Если тебе задница Андрея Долгорукого понравится, ты свое мнение не мне, а моему отцу поведай. Просто Андрей с моей сестрой Марией встречается, да и папа явно будет рад услышать взгляд со стороны.
— Договорились, — колдун даже не подумал прекратить улыбаться.
Первыми прибыли как раз Долгорукие, за ними Юсупова и почти сразу же Шереметьева. Обменявшись приветствиями, причем Анна была вежливо холодна, направились к учебному корпусу.
— Алексей, — Инга демонстративно обернулась, — а почему этот малоприятный мужчина в кепке следует за нами? Это же территория университета…
— Его ко мне император приставил, — вздохнул я. — Деду Орлов пожаловался, мол, я совсем учебу запустил, вот и… Как говорится, немое напоминание.
— Немое напоминание? — фыркнула Анна. — Как по мне, этот мужчина больше похож на ближника. Мой дед всегда говорит, что охрана должна состоять вот из таких вот невзрачных бойцов, на которых толком и внимания никто не обратит. А они тем не менее фору всем остальным могут дать.
Вот ведь ведьма! У которой не только задница, но и мозги на месте!
— Анечка, ты меня раскусила! — улыбнулся я. — Все так и есть! Это мой ближник, обладающий просто уникальными боевыми возможностями! Князю Шереметьеву передай мой поклон и то, что Романовы в вопросах личной безопасности с ним полностью солидарны!
Девушка сначала растерялась, а потом опять натянула маску холодной вежливости:
— Обязательно передам, Алексей.
— Хватит вам! — вмешался Андрей. — Особенно тебе, Аня. Не ругайтесь.
— Да, не ругайтесь! — поддержала его Инга. — Алексей, а я за эти дни по тебе успела соскучиться. И даже приготовила для тебя копии лекций и домашние задания на семинар.
— Вот же гадина! — пихнула ее локтем Наталья. — А мне ничего не сказала! Ты знала, что Алексей сегодня придет на учебу?
— Нет, — нарочито потупилась Юсупова. — Если бы Алексей пришел завтра или в понедельник, для него все равно были бы готовы лекции и домашние задания.
— Спасибо, Инга! — поблагодарил я и не смог удержаться: — Это все потому, что ты староста?
Лицо Юсуповой застыло, а от смеха не удержалась даже Шереметьева.
— Инга, прости! — я приобнял девушку. — Соблазн спросить подобное был слишком велик! Прости еще раз! И спасибо тебе огромное! Буду должен, Инга!
— Ты гад, Романов! — она сделала вид, что пытается вырваться. — И ты мне теперь должен! Должен по-крупному!
— В рамках разумного, Инга, — согласился я и убрал руку.
— Разумеется, — горделиво кивнула девушка. — Отработаешь!
Расставшись в фойе с Шереметьевой, мы пошли на третий этаж в римскую аудиторию. Иван не отставал, и только на лестнице я смог сформулировать то, что не давало мне покоя последние пятнадцать минут: колдун, зараза такая, незаметно контролировал нас с друзьями всю дорогу до учебного корпуса! Этот же контроль сохранялся и сейчас!
— Размещайтесь, я скоро приду, — задержался я в дверях аудитории, дождался, когда друзья отойдут, и подошел к Кузьмину. — И как впечатления? Ты же нас мониторил, можешь не скрывать!
— Заметил, царевич? Впрочем, я особо и не скрывался. — Опять его фирменная ухмылка. — Короче, государь с цесаревичем были правы, когда тебе в жены жопастую определили. Любит она тебя, а ты нос воротишь. Две остальных тоже желанием горят, но тебе не пара.
— Это еще почему?
— Та, которая Юсупова, с головой не дружит вообще, все только на гормонах держится: и настроение, и мышление. Вторая, Долгорукая, слишком вялая для тебя, сдохнешь от скуки.
— А Долгорукий?
— Этот не безнадежен. Для твоей сестры вполне даже подходит.
— Это как?
— В качестве надежного главы рода Долгоруких, которым она вполне успешно будет манипулировать. В хорошем смысле, царевич. Я имею в виду этакий тандем, где основную роль будет играть Мария Александровна. Это ты будешь всячески сопротивляться малейшему неправильному давлению, а вот Долгорукий нет.
— А правильному давлению я, значит, не сопротивляюсь?
— Ну, сам посуди. Михаил Николаевич командует в твоем доме при полном твоем одобрении? Прохора ты слушаешься? Меня терпишь, как и остальной род Романовых, включая императора с императрицей и остальных великих князей? Значит, тебя подобная ситуация вполне устраивает. До определенного момента. Подумай об этом, царевич. И не делай скоропалительных выводов, не расстраивай меня.
Прозвеневший звонок возвестил о начале занятий. Правильно тогда возмущался дед Михаил, когда я выбрал для себя юриспруденцию, учиться на правоведа было полной халявой — в перерыве между лекциями я успешно списал у заботливой Юсуповой домашку и на семинарском занятии даже что-то уверенно вякал с умным видом, отвечая на вопросы препода.
— Инга, я тебе должен! — еще раз сказал девушке, когда занятия закончились. — А на завтра у тебя заготовок нет?
— По электронке пришлю. — Юсупова приняла гордый вид. — В кафе пойдешь?
— К сожалению, нет, — развел я руками. — Неотложные дела.