Дерево
Слово года:
праведник — существительное.
Хороший человек.
Тот, кто добр и действует честно и достойно.
28 февраля 2013 года — наша пятая годовщина
Дорогой Адам!
Мне жаль, что я так ревновала в последнее время! Я надеюсь, что мы сможем забыть эти последние несколько месяцев. Было бы странно вообще не упоминать о детских вещах. Я не могу притворяться, будто ничего не произошло или что я не хотела быть матерью. Речь никогда не шла о том, чтобы иметь детей именно от тебя (извини), я просто хотела, чтобы у меня был мой ребенок. Я отказалась в жизни от многого и теперь, когда последний раунд ЭКО не сработал, знала, что не стоит снова пытаться забеременеть. Разбитое сердце убивало меня, а мое несчастье убивало наш брак.
Я все еще втайне надеялась, что это может вдруг случиться само собой, через какое-то время. Я читала истории о парах, которым удавалось, как только они переставали пытаться. Но жизнь не запланировала для нас такой вариант. В течение первых нескольких месяцев я все еще плакала каждый раз, когда у меня начинались месячные. Не то что бы ты спрашивал я тебе об этом говорила. Но думаю, что теперь я двинулась дальше или по крайней мере отошла достаточно, чтобы снова начать дышать. Жизнь может показаться дырявой, когда любви некуда деваться.
Боб не дитя, я это знаю, но я и впрямь порой отношусь к нему как к суррогатному ребенку. И последние несколько месяцев я с головой ушла в свою работу в приюте для собак. Неожиданно мне повысили зарплату, ненамного, тем не менее приятно чувствовать себя оцененной. И я поняла: я хороший человек. Невозможность забеременеть — не наказание, просто в моей судьбе это не запланировано. В детстве мне постоянно твердили, что я плохая, и иногда я продолжала верить в это. Но они ошибались насчет меня. Они все.
На прошлой неделе впервые за долгое время мы поссорились, помнишь? Я все еще чувствую себя виноватой из-за этого. Но, честно говоря, я убеждена, что многие жены отреагировали бы точно так же. Ты пришел домой пьяный и значительно позже, чем обещал. Возможно, это не взволновало бы меня так сильно, если бы я не потратила столько усилий на готовку. И вместо того, чтобы уловить мой молчаливый гнев, когда я устроила сцену, выбрасывая твой остывший несъеденный ужин в мусорное ведро, ты принялся рассказывать об Октобер О’Брайен. Молодая, отмеченная наградами ирландская актриса влюбилась в твой сценарий «Камень-ножницы-бумага». Она связалась с тобой через агента, и послеобеденная встреча на троих превратилась в выпивку и ужин на двоих. Только ты и она. Я совсем не беспокоилась, пока не погуглила фото девушки и не увидела, какая она красивая.
— Тебе необходимо встретиться с ней, — пробормотал ты с нелепой ухмылкой на лице. Твои губы были немного испачканы красным вином, по крайней мере, я надеялся, что это именно оно. — Ее мысли о том, как улучшить сценарий, просто… гениальны!
Я помогала тебе с этим сценарием много лет назад. Может, я и не голливудская актриса, но я читаю. Много. И думала, что команда под названием «Мы» проделала довольно хорошую работу.
— Она тебе понравится! — воскликнул ты, но я очень сомневалась в этом. — Она просто восхитительна… Такая очаровательная, и умная, и…
— Мне показалось, она недостаточно взрослая, чтобы пить, — перебила я. Я и сама выпила немного вина, пока ждала тебя.
— Не будь такой!
Видя выражение твоего лица, я с трудом удержалась, чтобы не влепить тебе пощечину.
— Какой — такой? Разве подобного уже не случалось? Актер или актриса говорят, что им нравится твоя история, что они не успокоятся, пока ее не снимут в Голливуде…
— Сейчас совсем другое дело.
— Неужели?! Девочка едва закончила школу…
— Ей за двадцать, и она уже получила премию Bafta…
— Ты тоже получил премию Bafta в свои двадцать, но это все равно не дало возможности делать то, что ты хочешь. Чтобы поддержать проект, нужен продюсер… или студия, а не…
— У меня гораздо больше шансов с такой актрисой, как Октобер. Стоит ей постучать в любые двери в Лос-Анджелесе, ей откроют. В то время как для меня, если я не получу в ближайшее время еще одну большую книгу для адаптации, все двери, похоже, начнут захлопываться.
Тут мне стало не по себе. Тебе было так тяжело в этом году! Тебе по-прежнему удавалось находить работу, но она тебе не слишком интересна. Я собиралась сменить тему, попытаться быть немного добрее, но ты набросился на меня:
— Жаль, что ты не настолько увлечена своей карьерой, иначе, вероятно, поняла бы.
— Это неправда, — запротестовала я, хотя так оно и было.
— Разве? Тебе уже много лет не повышали зарплату в «Баттерси», но ты все равно продолжаешь там работать.
— Потому что мне это нравится!
— Нет, потому что ты слишком боишься что-то поменять.
— Не все хотят править миром, некоторые просто хотят сделать его лучше.
Мысль о том, что ты не гордишься мной, оказалась совершенно разрушительной болезненной. Даже слишком. Знаю, ты думаешь, что я могла бы добиться большего, но в том, что этого не случилось, не только моя вина. Когда у человека, которого вы любите, в избытке яркие идеи, они могут полностью затмить ваши. И я все еще люблю тебя. Я растратила свои амбиции на твои мечты, отбросив собственные.
В ту ночь ты спал в комнате для гостей, но потом мы помирились. Как раз к нашей очередной годовщине.
Этим утром ты проснулся раньше меня, что практически неслыханно и неожиданно, учитывая, что прошлой ночью ты снова допоздна переписывал сценарий десятилетней давности. Когда ты принес поднос с завтраком в нашу спальню, я решила, что, вероятно, это происходит во сне. За все годы, что мы вместе, ты никогда ничего подобного не делал. Поэтому я заподозрила неладное.
Мы ели тосты и «свихнувшиеся» яйца, как я люблю их называть; «всмятку» — это твой любимый взрослый термин. Я с нетерпением ждала возможности провести день вместе, поэтому не понимала, почему ты встал так рано или почему так настойчиво торопишься отнести грязные чашки и тарелки обратно вниз.
— Нам некуда спешить, не так ли? — уточнила я.
Твое лицо ответило раньше, чем ты открыл рот.
— Мне очень жаль, но мне нужно встретиться со своим агентом. Это действительно не займет много времени…
— Но на эту годовщину мы договорились провести вместе целый день! Я даже взяла отпуск.
— И мы это сделаем, я отлучусь всего на пару часов. Я действительно думаю, что на этот раз «Камень-ножницы-бумага» удастся запустить. Я просто хочу поговорить с ним лично — ты же знаешь, это единственный способ узнать, что он на самом деле думает обо всем — пока проект снова набирает обороты. Посмотрим, согласен ли он с дальнейшими шагами и…
Я знаю, ты не мог видеть мою гримасу, но, должно быть, прочитал язык моего тела.
— Я помню, что сегодня наша годовщина, обещаю, что заглажу вину перед тобой, как только вернусь.
— Мы будем хотя бы ужинать? — спросила я
— Я буду самое позднее к пяти часам вечера. Позвоню тебе, как только закончу. И я принес тебе это.
То был билет на дневное шоу, которое я уже несколько месяцев мечтала посетить. Но в день открытия все места были раскуплены. Билет оказался на сегодня, так что, по крайней мере, у меня было развлечение, пока ты работаешь. Однако это означало, что ты предвидел, что мне нужно будет чем-то заняться. Причем без тебя. Ты приобрел лишь один билет. Я тоже преподнесла тебе подарок. На пятую годовщину нужно дарить что-то деревянное, поэтому я вручила тебе линейку с надписью:
«Женаты пять лет, кто бы мог подумать?»
Ты улыбнулся, и, держа на весу два галстука, попросил меня выбрать один из них. Честно говоря, я ненавижу оба, поэтому просто указала на тот, что с птицами. Это показалось странным, учитывая, что обычно ты никогда не наряжаешься для встречи со своим агентом.
— Это не для меня, а для тебя, — проговорил ты, точно прочитал мои мысли.
Ты завязал мне шелковым галстуком глаза, взял меня за руку и повел вниз по лестнице.
— Я не могу выйти на улицу в ночной рубашке! — запротестовала я, когда услышала, как ты открываешь входную дверь.
— Конечно же, можешь, ты все еще выглядишь так же прекрасно, как в тот день, когда мы поженились, и, кроме того, это единственный способ показать тебе твой настоящий подарок на годовщину.
— Я думала, это поход в театр, — удивилась я.
— Сделай одолжение, доверься мне.
— Не могу, уж извини. Кредит доверия почти исчерпан.
— Подарок в этом году должен быть из дерева, верно?
Я сделала еще несколько неуверенных шагов, холодная тропинка кусала мои босые ступни, пока они не достигли травы. Мы остановились, и ты снял с моих глаз импровизированную повязку. Посреди того, что раньше было моей идеальной лужайкой, росло маленькое уродливое деревце без листьев.
— Это дерево, — произнес ты.
— Я вижу.
— Я знаю, ты всегда хотела магнолию, так что…
— Вот оно что. — Похоже, тебя обидела моя реакция. — Прости, это очень мило с твоей стороны. Мне нравится. Я имею в виду скорее не то, как оно выглядит прямо сейчас, но, когда распустятся цветы, держу пари, это будет потрясающе. — Ты просиял. — Спасибо, это идеальный подарок. А теперь иди и сделай так, чтобы твой сценарий превратился в голливудский блокбастер и мы с Бобом могли пройти по красной ковровой дорожке на Лестер-сквер.
Получив мое разрешение, ты сразу вышел за дверь, и я в очередной раз осталась одна на нашу годовщину.
Оглядываясь назад (делать это такая скука!), я думаю, что все бы сложилось хорошо, если бы в этот день в театре не сработала пожарная сигнализация. Все зрители были эвакуированы вскоре после поднятия занавеса. Приехала пожарная команда, и, разумеется, представление, которое я должна была посмотреть, отменили.
Вот почему я вернулась домой раньше, чем планировала.
В метро я поймала себя на том, что пялюсь на парочку напротив. Они были нашего возраста, но держались за руки и улыбались друг другу, как два влюбленных подростка. Ставлю десятку на то, что они всегда отмеча