-А что это?- осведомилась любопытная (или осторожная) хозяйка.
-Коньяк французский. У нас - редкость, а там на каждом шагу. В разлив продают.
-В самом деле? - Прасковья Семеновна глянула озадаченно.- Я здесь не видела.
-Из Москвы привез,- объяснил тот.- Больной подарил. За то, что рану зашил с новокаином.
-Ну вот...- протянула она.- А вы говорите, почему я в поликлинику не хожу?.. Дорогу к себе знаете?- спросила она, поскольку он, переглянувшись с Ириной Сергеевной, встал, снял халат и повесил его через плечо.
- Найду. В первый раз здесь, но в Петровском ориентируюсь,- отчитался он, поняв, к чему она клонит, и вышел. Ирина Сергеевна устыженно качнула головою. Прасковья Семеновна проследила за ними обоими.
-Занятный молодой человек... И минуты не побыл - смылся... Что у тебя за знакомые такие: посидеть не могут, трех слов связать?
Ей стало неловко.
-Сказал же, что вернется?- негромко сказала она.
-Да жди!- против всякой логики возразила хозяйка.- Сбежал - и нет его... Случилось что?..- "Что ты его сюда пригласила?"- почти послышалось Ирине Сергеевне, но вслух она этого не сказала.- Что у Ивана Герасимыча? Обе очутились за столом и не заметили, как за него сели.
-Рак легкого. С метастазами.
-Это ты говорила уже... Вы ж знали об этом?..- и поглядела испытующе на Ирину Сергеевну: никак не могла взять в толк, что произошло, что она привела с собой парня - боялась уже, что ничего особенного.
-Марья Федоровна одна остается...- На Прасковью Семеновну и это не произвело впечатления. "Все так: одни" - хотела выговорить она, но не сказала. Ирине Сергеевне пришлось договаривать:- Вот он и не может себе представить, как она без него будет.
-Умереть не может спокойно?- Она глянула уже с интересом.
-Ну да. Привыкли друг к другу. Друг без друга не могут... А он, к тому же, считает, что у нее с головой не в порядке. Что память теряет.
-Совсем хорошо,- сказала хозяйка.- Плохо, то есть...- потом подумала и произнесла вслух:- Хорошо - а ты тут при чем?
Ирина Сергеевна ответила не сразу:
-Просит, чтоб осталась... А я уезжать собралась...
Прасковья Семеновна застыла на миг, покосилась на нее:
-Так прямо и просит?
-Да нет, конечно... Обиняками - да от этого еще тяжелее... Виноватой себя чувствуешь...
-Ты никому ничем не обязана! Каждый за себя решает! У тебя год еще впереди...- но Прасковья Семеновна увидела тут, что она мнется, обнаруживает слабину и что глаза ее намокли. Она заерзала, заворчала:- Им дай только потачку! Палец дай - по локоть откусят!..- и поглядела ястребом.- Отчего я одна живу? Чтоб не жалеть никого! Начни только!..- и прибавила чуть погодя:-Для тебя сделала исключение...
"И получила..."- послышалось Ирине Сергеевне, и на сей раз она спросила:
-Жалеете?
Та поглядела поверх нее и с осуждением:
-Господь с тобою! Сама не живу, существую - дай хоть через тебя на жизнь поглядеть. Ты ж мне все рассказываешь. Сама от тебя завишу... Знаешь что?..- вконец спасовала и надумала она.- Пойду-ка я к Акулине.- У нее в ближнем селе жила двоюродная сестра, которую она изредка навещала.- Давно племянников не видела, а обещала подарки принести... Заночую у них наверно...- и глянула со значением.
-Зачем? Я не это имела в виду!..- защитилась беспомощная Ирина Сергеевна, но та посмотрела на нее с внезапной иронией и превосходством.
-Не это! Выпить просто захотели! Зашли вместо шалмана!.. Ничего... Кошке тоже не надо дорогу переступать, когда ей на улицу хочется...- и поскольку Ирина Сергеевна не знала, как отнестись к этому сравнению, прибавила:- Не обижайся... Тоже иногда нужно... Изредка!..- и сбежала от нее: крупная, нескладная, размашистая - спаслась бегством, как незадолго до нее Алеша...
Ирина Сергеевна просидела за столом не двигаясь до его возвращения...
-А хозяйка где? Я выпить с ней нацелился... Нам ее не хватать будет... Гляди, какой коньяк...- Он выпростал из пластикового пакета черную бутылку с вензелем на пробке и с живописной этикеткой.- Сам такого не пробовал... Что с тобой?- спросил он: на лице ее до сих пор были написаны замешательство и раскаяние.
-Ничего... Тебе о котенке рассказывали? А меня с кошкой сравнили... Ты без халата?
-Конечно. Дворами шел, мимо огородов и пугал. В светомаскировочных джинсах. Слился с местностью: враг не засечет, комар носу не подточит...- Он огляделся.- Ее что: нет совсем?
-Вышла на время...- Ирине Сергеевне было неловко сказать, что хозяйка ушла на ночь.
-Кайф какой! Люкс!.. Надолго?.. Ирина Сергевна?!.- воззвал он к ней, и она поспешно встала, опережая его поступки:
-Пойдем ко мне... Здесь неудобно: ее комната...
Он пожал плечами: мол, зачем - непонятно, но последовал за ней в спальню.
- -
-Так и оставишь свет включенным?
-А как еще? Впотьмах толочься? Ну и понятия у тебя!
-А если заснем?
-И что с того? Ты же за свет платишь?- Он успел уже выяснить ее денежные отношения с хозяйкой.
-Ладно,- передумала она.- Скажу, что выключить забыла.
-Кто тебя спрашивать будет?
-Мало ли?.. Здесь по ночам свет не жгут...- и невольно оглядела его с головы до пят: при свете абажурной лампы, которой помогал скудный подслеповатый вечерний свет, идущий из окна, через сдвинутые белые шторки и поверх них...
Комната, с присутствием Алексея, словно поменяла пропорции и очертания: с одной стороны, как бы расширилась, с другой - сосредоточилась на полуторной кровати: прежде она тянулась в сторону окна и к столу возле него. Это была обычная, предназначенная для скромной деревенской пары спальня отличало ее от сотен таких же отсутствие фотографий на стенах: будто Прасковья Семеновна, поселившись здесь, решила порвать связи с прошлым.
-Первый раз мужчину у себя принимаю,- сказала Ирина Сергеевна.
-Это как?- не понял он.
-Да так... До сих пор все на птичьих правах было...- Непонятно было, говорит ли она всерьез или шутит.- В гостях или на чужой территории...
-Во временно оборудованном помещении?
-Да. А сегодня - пусть на ночь, но у себя дома.
-Взяла в аренду? За это выпить надо...- и полез за бутылкой.
-Не надо,- попросила она.- И так хорошо. Он резкий.
-Лучше бы хозяйской наливкой запить? Я видел в буфете вишневку.
-Да ты что?! И думать не смей!
-Давай поменяю? Эту поставлю, ту возьму? Выгодный же обмен?
-Это когда она тебе разрешит. Вот твоя комната - дальше ни ногой!
-Территория - это у вас великое дело. Жаль, хозяйки нет. Я ж говорил, нам недоставать ее будет.
Она подумала вслух:
-Сейчас, наверно, сестре говорит: моя-то, знаешь, что отчебучила?..- и ужаснулась собственной фантазии.- Судачат о нас, наверно. Тебя обсуждают.
-А почему не тебя?
-Со мной ясно все. Крест поставили.
-Выдумываешь все? Да так, что все верят... Что ты сказала ей? Почему я пришел?
-Не помню,- соврала она.- Сказала что-то...
-Это ты умеешь...- и оглядел ее лежащую у стены и особенно рельефную и выпуклую при боковом освещении.- Красивая женщина. Я ж говорю, богиня римская. Только теперь еще и без одеяния.
-Что ж во мне такого красивого? Ноги как тумбы.
-Почему - тумбы?.. Так если только - тумбочки. Очень, кстати, точеные и изящные.
-Тумбочки! Еще того лучше!
-Да не те тумбочки! Что ты к словам придираешься?
Она помедлила: будто и вправду задалась этим вопросом:
-Слушать приятно - поэтому.
-Все равно, главного не скажут. Знаешь, что у вас первое?
-Нет.
-Кожа. А она у тебя классная.
Она поглядела недоверчиво:
-Кто тебя учил?
-Знакомый один. Он дело знает. Я потом смотреть стал - так оно и есть.
Она укоризненно покачала головой, но не стала упрекать его.
-И какая она у меня?
-Белая, гибкая, податливая и упругая.
-Вот как?.. Откуда у тебя слова берутся? Эластичная, что ли?
-Можно и так сказать. А можно еще - как сливочная! Масло взбить хочется!..
-Погоди...- отстранилась она от него.- Масло взбить хочешь? Или вывих мне вправить?.. Понежней нельзя разве?.. А это зачем?..
У них возник спор о положениях тел при слияниях. Алексей настаивал на их разнообразии, она же придерживалась на этот счет более привычной для нее, консервативной точки зрения.
-А что такого? Чем плохо сзади?
-Я думала, это извращение.
-Какое извращение?!. Я не это имел в виду. Для этого тренироваться надо... Ты что, совсем новичок в этом деле?
-Почему? Видела Кама-сутру.
-С картинками?
-Были контуры. Понять можно.
-Ну и что тогда?
-Одно дело в книгах, другое... Подожди... Я сама люблю мужчинами руководить...
-В тебя как в омут проваливаешься. С какого боку не подступись... Мы с тобой еще в Москву поедем,- решил он, откидываясь на спину.- Я это говорил уже, а я от своих слов не отрекаюсь. На ветер их не бросаю.
-И что мы там с тобой делать будем?
-То же, что здесь. Только с московскими накрутками. В рестораны будем ходить.
-Вот счастье-то.
-Ну тогда в театры и на выставки. Хотя я их недолюбливаю.
Она поглядела с завистью.
-Это уже получше. Пошла б с удовольствием... Но только не выйдет у нас ничего,- решила она затем.
-А это почему?
-Потому что ты здесь не можешь жить, а я там. Тебя вверх, а меня на дно тянет. Давай лучше свет потушим.
-Зачем?
-Чтоб не запоминалось. С любовью, говорят, не шутят...
41
Ящер - древний зверь и чудовище, прятавшееся сначала под чужими именами в старинной ветеринаровой книжке и перебравшееся потом в мелкий текст на последние страницы Алексеева учебника, вылезло оттуда на тарасовский шлях, подняло безобразную шишковатую голову, раскрыло пасть, дохнуло смрадом, завыло и оскалило неровные острые зубы.
Против него были предприняты драконовские меры. Собрался штаб по борьбе с но