Я от нервов погрязла в каком-то странном состоянии, когда голова вообще не работает, и едва не усмехнулась – показалось, что они с сыном изъясняются очень похоже. Но собралась и снова поклонилась, предоставляя ему право для начала сформулировать обвинения. И он после долгого раздумья начал:
– Я себе придумал, что ты какая-то невероятная красавица – не знаю, с чего я это взял. Как же сейчас сложно признать, что ты всего лишь человек. Человек, заваривший такую кашу. Ты, вот такая маленькая худенькая девчонка, направила дракона на своего врага, как будто имела на то право. Демоны не узнали Элвина, в этом отчасти остался повод для политических бесед, но я по описанию собственную кровь не узнать не мог. Объяснишь для начала суть своего преступления?
Я укусила губу изнутри, чтобы хоть немного прийти в себя. Конечно же, императору давно обо всем доложили, его шпионы, возможно, даже в Седьмой Окраине обитают. И эти вопросы были отсрочены лишь на время. Чем же они закончатся – милой болтовней или казнью? Убедившись, что последнее вероятнее, я неожиданно успокоилась и посмотрела на императора прямо:
– Ваши обвинения настолько оправданы, что они меня даже не трогают, ваше величество. Виновна. Я не знала, что его высочество Элвин полетит за мной, но если бы сегодня случился тот же день – я поступила бы так же. Это рефлекс без права выбора. Знаю, что драконам подобное понятно.
– В том и дело, что понятно… – протянул он задумчиво. – Мой главный вопрос не в том, почему ты так поступила, а почему Элвин тебе это позволил. На такое мой сын пошел бы только ради очень важного для него человека – ради меня, ради своей матери, старшего брата или всей Центрины. Возможно, Майер тоже в этом коротком списке, они дружат с самого рождения. Но ни за что, ни при каких обстоятельствах он не обратился бы ради девушки, которая ничего для него не значит. Клянусь богами, я был в ужасе, когда он полюбил демоницу. Но сейчас в сравнении вижу, что это далеко не худший вариант. Просто такие варианты я даже не рассматривал.
Он как будто неосознанно подкинул мне какую-то подсказку, но голова никак не хотела соображать, а волновалась я все сильнее за себя саму:
– И что меня ждет, ваше величество, за то, что я развязала войну между Центриной и Окраиной?
Император отвел от меня взгляд, смотрел теперь куда-то вдаль, будто сквозь стены. И снова не спешил со следующей репликой:
– А вот тут и появляется политическая загвоздка, княжна. Я позавчера встречался с сударем Рокка и…
– Вы… что?! – я не сдержала неконтролируемого выкрика.
– Не перебивай, – он раздавил меня интонацией. – Я встречался с главой крупнейшей Окраины империи, что само собой разумеется при таком масштабном конфликте. И в разговоре с ним я, разумеется, преследовал интересы Центрины. То есть отрицал любую связь дракона в боевой форме с какой-то там девкой, о которой даже не слышал. Настаивал, что шум битвы просто разбудил древнего дракона – им обычно нет дела до наших дрязг, но они могут раздражаться, если им мешают наслаждаться их вечным могуществом. Я взял на себя роль тупого болвана и как заведенный повторял эту легенду. Я врал, глядя великому князю в глаза. И он знал, что я вру. Но сделал вид, что объяснение принял, от компенсации ущерба тоже отказываться не стал. Однако в этой связи Центрина не может тебя ни в чем обвинить, поскольку в основной версии ты пустое место. За что мне тебя казнить, если древнего дракона просто разбудила война на границе?
– Компенсации? – меня подвел голос, а тело подалось немного вперед. – Вы заплатили Зохару деньги?
– Огромную сумму, – подтвердил император. – Такую, что Сердцевина до сих пор сидит в тяжелом молчании. Это был единственный способ – заплатить за ущерб, причиненный драконом, чтобы больше этот вопрос никогда не открывался.
– То есть вы… вы дали ему деньги на новую армию? И теперь все наши усилия пойдут прахом? То есть все убитые погибли напрасно, а все, сейчас празднующие победу, окажутся снова под атакой?
У меня сердце упало. Его жесткие губы растянулись в неприятной улыбке:
– Говоришь так, как будто это должно меня волновать. Центрина не вмешивается в дела Окраин! И хвала богам, что мы обошлись всего лишь компенсацией, а не обоснованной претензией, способной объединить против Центрины все остальные Окраины. Эта тема закрыта, княжна. Теперь вернемся к открытым, и я спрашиваю прямо: мой сын больше не любит Хинанду, помолвки с которой так долго добивался? И что мне сделать, чтобы снизить количество его боли? Прямо здесь тебя придушить и выбросить труп в лес?
Теперь мне умирать никак нельзя. Уж точно не после новости, что все мои предыдущие жертвы помогли только отсрочить, а не предотвратить истребление земляков! И, наконец, до меня запоздало дошло, какой акцент стоит сделать:
– Ваш сын сделал это не из-за меня, а из-за Майера! Вы ведь сами упомянули, как они близки. Но Майер эмоциональнее, для него было очень рискованно обращаться, а Элвин смог в короткий срок дважды перейти из одного состояния в другое и потому принял решение помочь другу…
– Из-за Майера, который в тот момент находился в Сердцевине в полной безопасности? – император с усмешкой глянул на меня.
– Именно, – я решила не сдаваться. – Понимаю, насколько шокирующе прозвучит эта новость, но у нас с Майером любовь.
Мой голос не дрогнул, а появившаяся заинтересованность в оранжевых глазах обнадежила.
– Виконт Дастерс что-то об этом упоминал, – произнес император. – Но я решил, что он просто глупо шутит. Так это правда?
– Истинная правда! – я набиралась уверенности и припоминала все, что успела услышать за последние дни на занятиях: – Сам Майер говорит, что в моем присутствии его душа успокаивается, такую гармонию любой дракон ищет. И с этим ощущением он ничего поделать не может. А в университете уже все называют меня его невестой. Я знаю, что вы скажете, ваше величество. И ваш отказ по поводу нашей помолвки…
Император вскинул руку, прерывая меня.
– Отчего же? Я даю согласие. Напишу прямо сейчас, у секретаря должна найтись гербовая бумага.
Мужчина приподнялся, а я отшатнулась, обескураженная его ответом. Видя мое лицо, он объяснил понятнее:
– Я очень дорожу Майером, но сын мне ближе. И раз так сложилось, то пусть дракон заберет ту, кого выбрал. Если герцог и герцогиня Сао смогут пережить эту новость, то и свадьбу устроим как можно быстрее. А по поводу тебя я ошибся. Ты не маленькая худенькая девочка, ты – крыса, которая вгрызлась в зерно, что ей не по зубам. Если Майер на самом деле тебя полюбил, то это худшее, что может случиться с драконом. Ему отведено десять твоих жизней, и впереди его ждут немыслимые страдания. Мне жаль его. Но если таков его выбор, то я посодействую, пока кто-нибудь другой свой предыдущий выбор не переосмыслил.
Я намек сразу уловила, вот только отступать было уже поздно:
– Нижайше благодарю вас, ваше величество! Он будет счастлив об этом услышать, ведь мы даже не рассчитывали на ваше согласие.
– Придержи благодарности, княжна. Я буквально хороню хорошего парня на твоей могиле через несколько десятков лет. Это повод не для радости, а для траура.
Он пошел мимо меня, подавляя ростом и шириной плеч, и какой-то неведомой силой заставляя сжиматься. Приблизился к двери, тронул ручку, когда его остановил мой спокойный вопрос:
– А если не хороните? Вернее, если у меня вовсе не несколько десятков лет впереди, тогда Майер со мной будет счастлив так же, как Элвин – с Хинандой.
Император замер, медленно повернулся.
– Ты о чем?
– О магии, которую изучает герцог Кеймар с сыновьями. Витай и Веран убеждены, что дыхание демона во мне поможет принять и магию дракона. Сила древнего демона, умноженная на силу древнего дракона… не подарит ли мне такая смесь дополнительных пару лет жизни? Вот только у меня не было возможности спросить мнения дракона, который правит уже несколько столетий и совсем незначительно младше Зохара Рокка. До сегодняшнего дня.
Я врала – ничего подобного мне маги не обещали, они просто накидали несколько гипотез, в которых долголетие даже не фигурировало. Но раз они отказались помочь, то почему бы не попытаться помочь себе самой? Снова.
– Ого, а твоя наглость почти вызывает уважение, княжна, – император сразу понял, о чем я говорю, то есть слышал что-то об этом от своего верховного колдуна. – Просишь о подарке для себя или для Майера?
– Для всех, включая вас и его родителей. Разве кто-то проиграет, если я проживу дольше, чем мне положено?
– Пусти еще красный дым из глаз – и тогда я окончательно поверю, что ты демоница. А то выглядишь как человек, а столько демонского напора из тебя лезет. – Император вроде бы ругал меня, но пока оставался на месте, то есть размышлял. – Кеймар мало что об этом знает, я – еще меньше, я даже не вслушивался в его рассказ, поскольку у меня полно иных забот. А если не сработает?
Я улыбнулась:
– Тогда все останется как есть.
Целых несколько минут он обдумывал и в итоге согласился. Подошел ко мне резко, схватил за талию и подтянул к себе. Пришлось встать на цыпочки, чтобы хоть немного сравнять наш рост. Но прежде чем выдохнуть, император заметил:
– Это не сделает тебя бессмертной. Устроишь новую проблему – я лично приду посмотреть на твою казнь.
– Это будет большая честь, ваше величество, – почти с иронией ответила я.
Меня затрясло еще в самом начале его выдоха. Магия демонов пахнет пылью и смрадом, волшебство драконов подсвечено золотом и имеет привкус весны. Но оно намного сильнее – и я не выдержала, свалилась на обмякших ногах на пол, головокружение нарастало тошнотворными скачками.
– С другой стороны, если ты прямо сейчас умрешь, то, может, Майер получит свое право на настоящее счастье? – его величество говорил сам с собой, возвышаясь надо мной и не думая помогать подняться. – Не мог же он окончательно в тебя врасти за такое недолгое время… Что ты делаешь, княжна? Улыбаешься?