— Тупые еноты! Сезон скотной торговли еще не пришел! Бараньи головы! Убирайтесь прочь! Нас не обмануть. Вот вам ворота! Вот! — одна за другой прилетели с башни и вонзились в землю в десяти шагах от пришельцев две трехперые стрелы.
— Булгары пускают их куда дальше вас, Бий-Султун, — оглянулся на старейшину Олег.
— У них персидские луки, чародей, — вздохнул кочевник. — Стоят вдвое дороже золота.
— Глядите, баба!! — вдруг разглядел кто-то из стражи. — У лягушатников бабы воевать начали! Эй, болотник! Сам меча держать не можешь?! Сними бабу с коня, сядь сверху, дурак! Дай нам, мы покажем, что сделать! — на разные голоса веселились воины.
— Это вы зря, ребята, — пробормотал Середин и покосился на спутницу.
Роксалана встретила его взгляд, пожала плечами:
— Они приняли нас за французов? Почему болотники? Разве мы спустились не с гор?
«Неужели не заметила?» — удивился ведун.
— Мы пришли с миром! — снова закричал он. — Пропустите хоть десяток погонщиков!
— Приходи, на кол посадим! — радостно ответил кто-то сверху, и на башнях радостно захохотали. — И бабу прихвати! Ей тоже кол найдется!
— Похоже, нам здесь не рады, — смирился Олег. — Уважаемый Бий-Султун, они вообще-то вас туда пропускают? Ну, жителей гор.
— Во время торга пускают, иных и так… Но по одному, по двое. Самое большее — втроем. И только без оружия. Совсем. Когда един зайдешь, все равно с мечом и ножом не пустят. По осени у нас тут торг бывает. Здесь, у стены. Мы скот продаем, кошмы, ковры, железо, медь. Они зерно дают, ткани, мускус, нити.
— С железом и медью скоро будет хуже… — вспомнил Олег намертво забитые норы гномов.
— Мужики ихние бабами стали, бабы — мужиками! — продолжали веселиться над воротами. — Сюда иди, дура! Тут тебе хороший кол найдут, у этих баб не получишь! Мы тебя научим, мы приласкаем…
— Ворота там двойные? — помимо сознания вдруг спросил Олег.
— Да, чародей, — кивнул кочевник. — Здесь толстые, потом проход под крышей, и еще одни, из дуба мореного. Толще первых.
— Плохо.
— Отчего, посланник?
— Нет, ничего, — тряхнул головой Середин. — Значит, если мы хотим в Булгар, мечи придется выбросить? Интересно, а на лодке мимо укрепления пройти можно?
— Стрелы пускают, и ладьи у них есть со стражей. Не здесь, за крепостью.
— Телефона у них нет, Олежка, телеграфа тоже, — нежно улыбнулась Роксалана. — Сжечь нужно эту деревню к чертям собачьим и дальше пройти. Никто и не узнает. Дойдем до Булгара, прикинемся валенками. Не знаем, не слышали. Кто догадается?
Похоже, «комплименты» со стены все-таки отпечатались в ее памяти.
— Ломать ворота смысла нет, — ответил ей ведун. — Перед вторыми створками как в мышеловке окажемся. А стрелами крепость не запалить. Река рядом, любой пожар зальют раньше, чем разгорится. Стрел не хватит.
— А пороха у тебя больше нет?
Олег отрицательно покачал головой.
— Можно сколотить лестницы.
— Ты сама-то на третий этаж по приставной лестнице лезть согласишься? Да еще когда сверху стрелы пускают, камни и бревна навстречу сбрасывают? Если там в гарнизоне человек пятьдесят, да еще жители помогут… Они перебьют половину людей, а мы до них даже не дотянемся!
— Черт, но ведь берут города как-то!
— Бий-Атил, эту крепость когда-нибудь удавалось захватить?
— Нет, чародей.
— Чего ты его спрашиваешь? Ты меня спроси! У меня высшее образование и красный диплом!
— Чтобы взять город, дорогая, — смиренно ответил Середин, — нужно или подкопать стену — но тут скальный грунт, — или сделать в стене пролом тараном. Или построить камнеметы, выбить сперва первые ворота, потом вторые. Ну, и в городе заодно хорошенько дома покрошить, чтобы жители разбежались.
— Таран! — моментально отреагировала девушка. — Лес рядом, таран из любого толстого дерева можно сделать.
— Лучше из дуба, — поправил Середин. — Но на взламывание стены нужно время. Они успеют вызвать подкрепление. Да и вообще… В нынешнее время умели строить крепко.
— Чабык, — решительно повернулась к кочевнику Роксалана. — Вели ставить юрты. Мы остаемся здесь. Отправь в лес десяток бойцов, пусть найдут и срубят самое толстое дерево. Ну, и тащат сюда.
Кочевник стрельнул глазами на Середина. Ведун кивнул.
— Все будет исполнено, чародейка.
— Эгей, ребята! — помахала руками башне Роксалана. — Ждите меня, красавцы! Я скоро приду!
— Месяца через два, — тихо добавил Олег, хорошо зная, с какой скоростью в этом мире ведутся самые грамотные и подготовленные атаки. — Проще вернуться к Уралу и пойти на Муром южным путем.
— Будь оптимистом, Олежка, — чмокнула его в щеку девушка. — И все у тебя будет хорошо.
— Понятно, — развел руками ведун. — Зимовать придется здесь. И чего мне тогда не сиделось на тихом уютном плоту?
Кочевники отступили от крепости на полкилометра, начали обустраивать кочевье. Пока шла работа, Середин вернулся к стене, проехал вдоль нее до самого конца, где она упиралась в скалы, спешился, полез выше. Скоро он понял, что булгарские строители предусмотрели и эту опасность. Скалы местами носили следы резца. Похоже, удобные камушки и карнизы, по которым можно было бы пролезть за укрепление, срубили до безопасной высоты. Такой, что ни стрелу пустить внутрь крепости, ни даже разглядеть там что-либо не представлялось возможным: и далеко, и камни с деревьями закрывали обзор. В принципе, гора не была непроходимой. Но ни лошадей, ни тем более обоз тут никак не протащить. Послать в обход крепости отряд пеших нукеров? Глупо. Стены, они ведь со всех сторон Бигорана стоят. Нукеры не столько врага окружат, сколько сами будут отрезаны.
Спустившись обратно, Олег увидел, как десятка три лихих юнцов носятся перед воротами и стреляют вверх, в стражников. Те отвечали не менее активно, и одна лошадь уже билась в пыли со стрелой в боку.
— Чабык! — позвал наставника мальчишек ведун. — Отзови их оттуда, мне глупые потери ни к чему. Пусть едут в лес, рубят прямые сосенки в две ладони толщиной, обрубают бревна на два роста в длину и связывают вместе. Должен получиться щит в рост шириной. Такой ни одна стрела не пробьет. Да и удар камня он тоже выдержит. Сверху настели несколько слоев хорошо вымоченного войлока, не меньше ладони. Булгары попытаются его поджечь. Защитники всегда так делают. В общем, воды не жалейте. Как будет готово, пусть залезут под этот щит, подойдут к стене и поставят его на прочные столбы где-нибудь посередине между скалой и башнями. И держи наготове, в седле, сотню воинов. Булгары наверняка захотят сделать вылазку и этот навес порубить. Так пусть боятся даже на минуту открыть ворота.
— Слушаю, чародей, — кивнул кочевник. — Но зачем такие хлопоты?
— Под навес таран повесим, когда Роксалана его наконец срубит и притащит. Чтобы людей наших сверху ни стрелами, ни огнем, ни чем другим булгары достать не могли. Ты что, никогда крепостей не брал?
— Нет, посланник ворона. У нас в горах их не строят, а к булгарам дальше Бигорана мы не хаживали.
— Ничего. Все когда-то приходится делать в первый раз. В общем, сперва навес, потом таран, потом терпение. Да, и нужно сделать еще десяток щитов поменьше, чтобы к навесу и обратно безопасно ходить.
— Я велю сколотить, чародей.
— Давай… И убери, наконец, этих сопляков от башни! Смотри, они угробили еще одного коня!
Когда рабочих рук в избытке, все происходит практически мгновенно. Навес был изготовлен еще до темноты, десять высоких щитов из жердей — тоже. На ночь его оставили в лагере, а утром десять пареньков под командой Олега понесли первое осадное орудие вперед.
Наверное, когда стражники увидели, что кочевники вместо пустых криков, гарцевания и метания стрел вдруг затеяли правильную атаку, они впали в ступор. Во всяком случае, за всю дорогу на маленький отряд ведуна не упало ни одной стрелы. Только когда мальчишки установили навес вплотную к стене и укрепили подпорки, защитники спохватились и скинули сверху несколько валунов. Но толстый щит выдержал — ребята постарались на совесть. Булгарам осталось только ругаться и копить хворост, чтобы сбросить на крышу. Поэтому мальчишек Середин послал за водой, а сам принялся ощупывать кладку, прикидывая, куда бы нацелить удары будущего тарана.
Поднимая на пути горских кочевников стену, строители не очень заботились о красоте, а потому использовали первые попавшиеся под руку камни, никак их не обрабатывая. Просто обмазывали раствором и складывали поплотнее друг к другу. Как результат — швы получились довольно толстые, местами в три-четыре пальца.
— Хорошие умели делать растворы, на куриных желтках и бычьей крови. Но это ведь все равно не гранит… — Олег вытянул косарь, поскреб один из швов. Из него тут же посыпалась коричневая крошка и песок. — Однако! Даже учитывая, какая у меня сталь, они явно схалтурили.
Ведун начал торопливо кромсать известку и к возвращению мальчишек пробился вокруг торчащего в центре крупного валуна на добрый десяток сантиметров. Кочевники, обрадовавшись, тоже схватились за ножи — но не тут-то было! Их клинки только царапали раствор, быстро затупляясь.
— Хочешь что-то сделать хорошо, сделай это сам, — нараспев прокомментировал Середин, продолжая работу. — Я свое оружие сам ковал, а вы, небось, готовое покупали. Ничего, не огорчайтесь, сейчас и для вас занятие найдется. — Он посторонился. — Ну-ка, ребята, все дружно взялись за валун, раскачали и вытащили!
Олег «прогрыз» кладку на глубину руки и дальше просто не дотягивался. Теперь оставалось только выламывать остатки раствора. Кочевники в двадцать рук ухватили камень со всех сторон, напряглись… Ничего. Еще раз… С тем же результатом. Дело сдвинулось с мертвой точки, только когда один из мальчишек догадался вогнать в щель край щита и хорошенько надавить на жердины. Камень издал громкий хлопок, словно лопнувший воздушный шарик, и пополз вбок. Его опять ухватили, но теперь уже достаточно легко выволокли наружу. Ведун тут же целиком влез в получившуюся пещер