Послышался взволнованный, с нотками истерики, голос Марджори. Теперь у Вэона не было сомнений. Что-то случилось.
Эльф сорвался с места и побежал в сторону домика. Позади послышались недовольные голоса его конвоиров. Вэон ворвался в тюрьму, словно порыв ветра, неожиданно и стихийно. Глаза бешено начали осматривать камеру. Сначала он наткнулся на двух эльфов-стражников, а потом и на эльфа в белом балахоне, что сидел, наклонившись к девушке с белоснежными волосами. Лицо лекаря было нахмуренным и сосредоточенным.
Камера была открыта, в дальнем углу стояли Марджори и Карл. Девушка с отстранённым выражением на лице посмотрела на Вэона.
— Что с ней? — обратился он Марджори.
— Она, — бессвязно начала говорить девушка. — Ей... Плохо... И... Вот.
Вэон уже на слове 'плохо' влетел в камеру под унисон недовольных голосов и довольно грубо оттолкнул лекаря. После чего взял девушку за руку и внимательно принялся ее осматривать, словно бы имел понятия, как ее лечить.
— Лиа, — наклонился он к девушке.
Веки Лии легонько дрогнули, но не отрылись. Из горла вырвался негромкий глухой стон.
Сзади послышался недовольный гнусавый голос. Что именно он говорил, Вэон не слышал, ему и не хотелось. Кто-то схватил главаря повстанцев за плечо. Железной хваткой эта рука потянула Вэона назад и начала его разворачивать. Вэон на мгновение уступил и поддался назад, но лишь для того, чтобы замахнуться и врезать с левой руки тому, кто его тащил назад.
— Ой! — Кассил (собственно говоря, тот, кто Вэона и тащил назад) схватился за левую скулу.
Вэон порадовался бы второй такой удаче врезать своему сопернику, но до эльфа ему дела сейчас не было.
Вэон повернулся к Лие, чтобы вновь попытаться дозваться до нее, но эльфы-охранники бросились к нему и схватили его по обе стороны за плечи.
Лиа дернулась, но в сознание так и не пришла. На лице отразилось выражение боли, а тело начало трясти мелкой дрожью. На лбу появилась испарина.
Лекарь внимательно наблюдал за девушкой, но ничего не предпринимал. От его бездействия Вэону захотелось врезать и ему.
Он уже хотел было спросить, почему тот стоит, словно изваяние, как полутьму комнаты нарушил посторонний свет. Красное сияние лишь слегка осветило камеру, и от этого она приобрела какое-то зловещее свечение.
Свет исходил от Лии, а точнее из-за ворота ее рубашки.
Вэон высвободился от рук охранников, которые были слишком ошеломлены, чтобы его крепко держать, и подошел к девушке. Аккуратно пальцами он отодвинул воротник и почувствовал, как по телу пробежался мороз, а на голове волосы встали дыбом.
На шее девушки покоился знакомый ему медальон — карриж. И он светился ярким кровавым светом.
' …- Если медальон светится, значит, поблизости демон...
— И каким светом он засветит, если рядом будет Этельгар?
— Не знаю. Но если вдруг засветит красным...
— Что это будет обозначать?
— То, что нужно будет бежать... и поскорее… '
Он уставился в проход двери, что вела на улицу, совершенно забыв про все на свете. Сделал несколько шагов к проему и остановился.
Над городом раздался гул, словно выло огромное раненное животное. А потом наступила гробовая тишина, которую никто не осмеливался нарушить.
— Что это? — спросил один из эльфов-охранников. В его голосе слышались нотки паники.
Вэон не обратил на его вопрос никакого внимания. Он уже мчался в сторону, откуда, по его мнению, раздавался гул. Сориентировавшись, Вэон на мгновение остановился. Гул больше не повторялся, но эльф точно знал место, откуда он доносился. И это осознание пришлось ему, словно удар в живот.
Сзади послышался топот. Эльфов, по всей видимости, тоже одолело любопытство, и они пошли за Вэоном.
Не теряя времени на размышления, главарь повстанцев побежал в северо-восточную часть города. В ту часть, в которой он бывал всего лишь пару раз. И вообще никогда бы не был. Особенно сейчас.
Свежий утренний воздух холодил легкие, вызывал в животе неприятные спазмы, но Вэон не останавливался. Он должен был добраться к тому месту быстрее, чем случится непредвиденное.
Глава 26
Эльфы выбежали из тюрьмы, совершенно забыв про людей, что были там заперты. Точнее, убегая, они забыли закрыть их на замок. И теперь Марджори стояла в проеме домика, что служил им тюрьмой, и провожала взглядом эльфов, убегающих в северо-восточную часть города, привлеченных странным гулом.
Ее тоже одолевало любопытство. Очень уж она хотела узнать, что происходит в городе, но в тоже время она вместе с Карлом и Лией должны убираться отсюда, иначе беды им не избежать. Этот шанс нельзя было так просто упускать.
— Нам надо уходить, — Карл подошел к девушке и положил ей руку на плечо.
Марджори кивнула.
— И лучше прямо сейчас, пока в городе царит паника, — продолжил Карл.
Опять кивок.
— И Лию лучше оставить здесь, — тихо добавил мужчина. Голос его приобрел горестный оттенок, словно бы он только что приговорил Лию к смерти.
Эта фраза заставила Марджори вынырнуть из пучины своих раздумий и удивленно уставиться на своего друга.
— Что?
Карл виновато посмотрел сначала на Марджори, а потом на Лию. В его глазах читалось неподдельное раскаяние.
— Она больна, Марджори, — взяв девушку за плечи, начал говорить Карл. – Если мы возьмем ее с собой, то не сможем донести ее до ближайшего города живой. Ты понимаешь?
— Но…
Карл не дал ей договорить, глубоко вдохнул и попытался убедить девушку:
— Я тоже не хочу ее оставлять. Но мы не сможем ей ничем помочь, а здесь смогут. Ее здесь вылечат.
На глаза Марджори навернулись слезы. И мир тут же стал размазанным и мрачным.
— А если нет? – девушка вытерла навернувшиеся слезы.
Карл поджал губы и зажмурился. Идея оставить Лию тут после того, что она для них сделала, казалась для него все менее логичной.
— Всяко в лесу этот процесс пойдет не лучше.
— Ты прав, — слова Марджори дались с таким трудом, словно бы она, как и Карл, приговорила Лию к смерти. – Здесь у нее больше шансов выжить.
Не оборачиваясь, Карл с низко опущенной головой направился к проходу двери и вышел. Марджори пошла за ним, но на мгновение остановилась в проеме и посмотрела на девушку. Лицо оставалось таким же мертвенно бледным, кожа блестела от пота, нижние веки опухли и потемнели. Лиа сидела, обхватив себя руками. Все ее тело трясло от непонятной лихорадки.
Глаза Марджори вновь затмила пелена слез.
— Прости нас, Лиа.
Когда Марджори вышла из домика, она встретилась взглядом с Карлом, и оба отвели глаза в сторону. Им было стыдно за принятое решение.
И тут Марджори поняла, что чувствует себя предательницей. И не только она. Карл думал точно также. Складывалось ощущение, что они бросают девушку на растерзание волкам.
Но оставаться им тут нельзя. Особенно Марджори.
Девушка шмыгнула носом.
— Пошли. Не будем задерживаться, — сказал Карл.
Свернув в первый же попавшийся переулок, они вдвоем направились в сторону ворот, откуда попали в город.
***
Вэон выбежал к месту, откуда доносился гул. Но теперь ему не нужно было ориентироваться на звук, чтобы найти нужное место. Его теперь было видно издалека.
Столб красно-черного света бил в небо, где спиралью разливался в нем, словно кровь в чистой воде. Страшное и одновременно завораживающее зрелище.
Вэон остановился у каменной стены, изрисованной эльфийским наречием и искусно вырезанной в центре аркой. Красивый белый камень с черными крапинками переливался в лучах рассвета. А за стеной стройными рядами стояли склепы из того же камня, что сама стена.
Эльфийское кладбище.
Вэон быстрым шагом направился вглубь кладбища за каменной стеной, не сводя глаз со столба света.
Сердце тяжело бухало в груди, как если бы оно было барабаном. Глаза слезились от поднимаемой ветром пыли и земли. Скорей всего ветер создавал в этом месте тот же столб, так как Вэон не припомнил, чтобы сегодня был сильный ветер.
Чем ближе эльф подходил к месту, откуда исходил кровавый свет, тем темнее становилось все вокруг. Создавалось ощущение, что сейчас было не ранее утро, а вечер перед заходом солнца. Между тем усиливался и ветер.
Еще мгновение, и Вэон преодолел последнее препятствие, которое мешало ему разглядеть место, откуда исходил свет. И он встал, как вкопанный, со страхом наблюдая за картиной, что разворачивалась перед ним.
Рядом с одним из склепов стояло Оно.
Вэон помнил того, кого он так называл, но практически не узнавал Его.
Он стал выше и теперь достигал чуть не трех метров роста. Широкая спина с темно-синими жилками вен, с полным отсутствием на торсе рубашки. От нее остались лишь жалкие клочки на запястьях. Порывы ветра лихорадочно теребили бело-желтые волосы.
Одержимый стоял, растянув руки в стороны, словно бы приветствовал того, кто идет ему навстречу, и что-то бормотал на неизвестном языке. Магия переливалась в нем, светясь все ярче от каждой произнесенной им фразы.
Вэон заметил за широченной спиной Одержимого, что склеп, у которого тот стоял, был разрушен полностью. Осталось лишь только каменное основание. А то, из чего был сделан склеп, лежало вокруг в виде маленьких обломков.
Главарь повстанцев попытался припомнить, чье это надгробие, но дал ему вспомнить душераздирающий гул, от которого стыла кровь в венах. А потом смех, услышав который хотелось сбежать, поджав хвост.
— Вэон, — Этельгар слегка повернул голову, но руки не отпустил, а продолжал перебирать ими в воздухе. Ритуал он, по всей видимости, не закончил. – Рад, что ты зашел на огонек. Я-то уж было испугался, что ты не будешь свидетелем моего триумфа.
Эльф услышал позади топот множества ног. В его сторону направлялась охрана. Это почему-то немного успокоило Вэона, хотя он понимал, что единственный, кто может остановить Этельгара сейчас лежит без сознания в тюрьме.