– Вы что-нибудь нашли, шериф? – спросила она, не глядя на него. – В перчатках или без них?
– Ничего, – ответил он, задетый ее высокомерным отношением. – За исключением крови, образцы которой мы взяли у дороги.
Не тратя время на разговоры, Прюсик достала блокнот и внимательно осмотрела место и ближайшие деревья. Из окружающих место захоронения дубов один был заметно больше других. Она открыла кейс и взяла диктофон. Поскольку к нему никто с вопросами и предложениями не обращался, Макфэрон решил, что его присутствие воспринимается как нежелательное.
– Вижу, я здесь больше не понадоблюсь, – коротко сказал он и повернулся.
Прюсик вскинула голову.
– О, шериф, пожалуйста, извините. Я, наверное, была немного… – Макфэрон ждал. По щеке стекала струйка пота. – …Немного резковата. Чтобы мы лучше поняли друг друга, скажу так: вы здесь не единственный, кому к горлу приставили нож.
– Я не ставлю под сомнение ваши полномочия по ведению расследования.
Шляпа соскользнула и упала на огражденную территорию. Он быстро наклонился и поднял ее. Ходить по занесенному листьями крутому склону было неудобно.
– Хорошо. Тогда мы прекрасно поладим. – Она посмотрела на Макфэрона – он молча посмотрел на нее. – Взгляните на все это дело с другой стороны. По крайней мере, вам будет на кого свалить вину. Знаете, я обнаружила, что ФБР неплохо справляется с ролью козла отпущения.
– Что ж, я очень рад, что познакомил вас двоих, – не выдержал доктор. – А теперь, когда мы обменялись любезностями, не хочет ли кто-нибудь осмотреть место преступления? Может быть, мы что-то пропустили.
Прюсик опустила блокнот.
– Я бы предпочла, шериф, чтобы вы остались. Судя по тому, что мне сказал доктор, вы живете здесь давно и пользуетесь всеобщим уважением. Думаю, мне может понадобиться ваша помощь.
Макфэрон кивнул.
– Итак, что бы вы хотели узнать, специальный агент?
Она взглянула на дерево, лежащее рядом с огороженным участком.
– Я так понимаю, что вы с доктором убрали этот ствол с тела жертвы. Вы сделали это голыми руками?
– Возможно. – Макфэрон снова занервничал. – Чтобы добраться до тела. Мы взяли его за ветку, чтобы не оставить свои отпечатки пальцев и не размазать скрытые, которые можно было бы снять позже. Потом мы оба надели перчатки, чтобы поднять тело. Все в строгом соответствии с полицейской инструкцией. Послушайте, мэм, для меня это первое расследование убийства. Я сделал что мог и как мог. Принял меры к сохранению места происшествия в полной неприкосновенности сразу же после получения сигнала. Уверен, к телу никто не притрагивался.
Прюсик достала цифровой «Nikon» и, слушая Макфэрона, сделала несколько снимков места захоронения.
– К вашему сведению, шериф, похоже, это третья жертва одного и того же убийцы. Боюсь, одного лишь исполнения полицейских процедур будет недостаточно для поимки преступника. – Она щелкнула фотоаппаратом и, уже смягчившись, добавила: – Послушайте, я хорошо понимаю, что вам, вероятно, пришлось сообщить ужасную новость о смерти бедной девочки родителям, которых вы, вероятно, хорошо знаете. Я не пытаюсь выделываться.
– Вы правы. Мне действительно следовало с самого начала надеть перчатки. – Макфэрон тоже смягчился, и его голос прозвучал не так напряженно. – С представителями закона и порядка столь высоко уровня я имею дело впервые за пятнадцать лет работы шерифом Кроссхейвена, специальный…
– Кристина, зовите меня Кристина. – Она протянула ему руку.
– А вы меня – Джо. – Макфэрон пожал ей руку. Она была теплая. – Солнце высветило рыжеватые прядки в ее волосах. – Я… Я не могу выразить, как сильно отразилась на мне смерть этой девушки. Я просто не мог уснуть и уверяю вас, что сделаю все возможное, чтобы помочь найти убийцу. Рассчитывайте на меня. – Он снял шляпу и вытер пот со лба рукавом куртки.
– Давайте посмотрим, что мы сможем здесь обнаружить, что помогло бы прижать этого ублюдка. – В ее голосе прозвучала сталь, но она улыбалась ему.
Втроем они обыскали периметр, стараясь ничего без необходимости не трогать. Важные улики могли быть скрыты от посторонних глаз под лесной подстилкой.
Макфэрон указал на что-то ворсистое, зацепившееся за сук, который лежал на теле жертвы. Прюсик достала из висевшей у нее на поясе сумки на молнии тонкий пинцет, осторожно сняла нить и поднесла поближе. Это было зеленое льняное волокно.
– Посмотрите на эту беловатую субстанцию – как будто краска прилипла, да? – Она опустила волокно в чистую пробирку и передала ее Макфэрону. Доктор Хенегар подошел ближе, чтобы тоже посмотреть на находку.
– Того же цвета, что и юбка девушки, – сказал шериф.
– Похоже на то, – согласился Хенегар.
– Кстати, – добавил шериф, – жертва училась в той же школе, что и Джоуи Темплтон, который вскоре после исчезновения девушки видел, как незнакомый мужчина, возможно убийца, запихивал что-то в кузов своего пикапа.
Прюсик представила, как охваченная паникой девочка пытается убежать, цепляясь юбкой за кусты.
– Я хочу немедленно поговорить с мальчиком, который видел этого незнакомца. Шериф?
– Могу это устроить. – Макфэрон сдвинул повыше свою ковбойскую шляпу. – Он единственный свидетель, который у нас есть. К сожалению, составленный полицейским художником портрет пока ничем нам не помог.
Прюсик наклонилась – что-то еще привлекло ее внимание. С нижней стороны того же сука свисала более толстая нить, возможно холщовая. Она взяла свой кейс и протянула Макфэрону.
– Поможете подержать?
– Я и сам справлюсь. – Он взял у нее кейс и держал, пока она рылась внутри.
В присутствии симпатичных женщин Макфэрон всегда испытывал неловкость и становился на редкость неуклюжим. По этой самой причине несколько свиданий, бывших у него в последние годы, обернулись катастрофой. Что еще хуже, отголоски каждого сорвавшегося романтического приключения разлетались по городу, уменьшая и без того малые шансы на новые попытки. И все же он не всегда был неуклюжим. Иногда, как считал сам Макфэрон, у него получалось очаровывать и пленять.
По крайней мере, он в это верил и на это надеялся.
Прюсик закрыла пробирку со второй нитью и достала из сумки на молнии рулетку.
– Подержите, доктор Хенегар? – Она растянула ленту.
– С удовольствием.
С помощью доктора, державшего конец желтой металлической ленты с нанесенными на нее дюймами и сантиметрами, Прюсик измерила длину и ширину потревоженного места захоронения.
Наконец рулетка защелкнулась, и пустой желудок сжался в ответ, напомнив, что она ничего не ела после того, как проглотила жалкий круассан в фудкорте чикагского аэропорта перед посадкой на самолет. Ей очень хотелось пригласить шерифа на ужин, но она колебалась.
Ее внимание привлек журчащий звук. Не сказав ни слова, она направилась вниз по лесистому склону. Тела предыдущих жертв были найдены рядом с проточной водой. Тропинка из разбросанных листьев привела ее к сглаженным камням рядом с небольшим ручьем. На одном из них темнело что-то похоже на кровь.
Вдалеке грохнули ружейные выстрелы.
Сзади к ней подошел шериф.
– Возможно, это от туши оленя, – предположил он, увидев то же самое. – Охотников здесь с избытком.
Она натянула еще одну пару перчаток, собрала немного крови и отправила образец в пробирку.
– Завтра мои криминалисты прочешут этот район, как и место захоронения. Думаю, мне придется здесь переночевать. Можете порекомендовать что-то приличное?
– Вариант только один, – сказал Макфэрон. – Мотель возле автозаправочной станции на автостраде. У них там и закусочная ночью работает.
Кристина согласно кивнула и вздрогнула – еще один выстрел прогремел намного ближе.
– Давайте-ка поговорим с этим вашим свидетелем, пока нас всех не перестреляли.
Пронзительная трель свистка остановила игру.
– Давай, Сара, – сказал тренер. – Выходи.
Выдав волнение лишь блеском глаз, Сара Норт выбежала на поле и, махнув рукой уходящей Олив Джонсон, восьмикласснице, заняла ее позицию правого нападающего. Игра возобновилась, и Сара, получив мяч в центре поля, устремилась вперед.
– Хорошо, хорошо! – прогремел со скамейки голос тренера. – Пасуй, Сара, на край!
Мгновенно отреагировав на указание, Сара выдала идеальный пас – на ход партнерше.
– Вот так! Отлично! – рявкнул тренер, сложив ладони рупором.
Девушка на фланге обыграла соперницу и прострелила к воротам. Бросившись вперед, Сара опередила вратаря и пробила низом в самый угол, рядом со штангой.
– Молодец, отличный выход! – объявил тренер, выходя в центр поля. – В субботу, юная леди, выйдете в стартовом составе. Заслужила.
Сезон Сара начинала на скамейке запасных в футбольной команде средней школы городка Паркер, штат Индиана, поскольку училась в седьмом классе. В команде играли девочки с шестого по восьмой класс включительно, но предпочтение по понятным причинам отдавалось тем, кто постарше. И вот теперь ей удалось пробиться в основной состав.
После тренировки Сара отправилась домой, пиная валяющиеся по обочине сосновые шишки, снова и снова проигрывая забитый гол. Команда начала складываться после августовских тренировок, и тренер уже открыто заявлял, что у них есть хорошие шансы победить соперников из школы Карвера, вдвое большей по числу учеников. Оба городка считались спутниками Кроссхейвена, центра округа, находящегося в двадцати пяти милях от Паркера.
До дома было две мили, и Сара настроилась на легкую пробежку. Она уже подходила к ельнику, когда позади громко взревел двигатель. Сара обернулась, и ее ослепил солнечный свет. Старый, обшарпанный пикап катил прямо на нее. Сара сунула пальцы под лямки рюкзака и рванула с проезжей части. Водитель переключил передачу, и машина остановилась, зацепив колесом бордюрный камень.
Отбежав несколько ярдов от дороги, Сара оглянулась. Почему он так странно ехал? Пьян? Или, может быть, у него случился сердечный приступ? Теперь он стучал кулаком по рулю и как будто стонал за закрытым окном. Ей стало не по себе. Она посмотрела в сторону школы, но никого на дороге не увидела и снова взглянула на окно кабины. Водитель прижался к стеклу, щеки его блестели от слез, а лицо как будто исказила страдальческая гримаса. Никогда прежде Сара его не видела. Все это представлялось совершеннейшей бессмыслицей и выглядело по меньшей мере странно.