— А как ты понял, что это именно я была? — не могла не спросить его сестра.
— Сестренка, — Ардун широко усмехнулся, — ты так громко рассказывала Магде о последних веяниях моды в столице Унаи, что тебя услышал бы даже глухой!
Энария смущенно покраснела.
— Но это и хорошо, сестренка, — он ей открыто улыбнулся, — потому что я услышал тебя и успел на помощь! — он вдруг нахмурился. — Эх, знала бы ты, как мне поплохело, когда я увидел, как эти уроды заносят над вами свои мечи! Как успел — до сих пор не понимаю! Ну, а дальше уже пошла обыкновенная рубка!
Он задумался, а потом повернулся ко мне.
— Ты представляешь, Волан, я, практически ничего не мог сделать! Они были быстрее! — Ардун виновато улыбнулся. — Нет, они были сильно, намного быстрее! Нет, кое-что я, конечно, отразил, но не все, не все!
— Это я заметил! — хмыкнул я.
— Даже и не знаю, — наверное, не услышав меня, продолжил Ардун. — Если бы идти было чуть дальше, я, наверное, не дошел бы — рухнул бы там, в коридоре!
— Да ты и так рухнул, как только мы скрылись за дверью! — влезла в разговор Энария. — Знаешь, как мы испугались?! А если бы дверь не закрывалась на засов? Что бы мы с Магдой тогда делали?!
— Ну, дверь-то закрылась! — махнул рукой барон. — А вот мне интересно, кто это и как попал во дворец? — он посмотрел на меня. — Понимаешь, Волан, они не воины! Они сражались не как воины! Они применяли подлые приемчики! — он продолжал смотреть мне в лицо.
Что он хотел там увидеть? Одобрение его действиям?
— Ну, не знаю! — я пожал плечами. — Подлых приемчиков я не заметил, а так, да, были быстры!
Я тут же спохватился.
Оп-па! — язык у меня отработал раньше, чем мозги! Ой-ёй-ёй! Нужно срочно что-нибудь придумать!
Как я и думал, мои слова услышали, но, как мне кажется, сделали совсем не те выводы.
— А откуда ты знаешь? — Ардун уставился на меня с подозрением, Энария зачем-то сунула руки в рукава и удивленно округлила глаза, а Магда напряглась, как будто сейчас готова ринуться вперед и сложила губки, как будто говорила «О-о-о!». И да, глаза при этом сделала большие! Короче, я сумел удивить всех присутствующих! А это было совсем не то, чего я добивался.
Мой взгляд заметался по стенам комнаты. Нужно было срочно что-то придумывать!
— Мы с тобой сражались, помнишь? — сказал я первое, что пришло в мою голову.
Сказал для того, чтобы не молчать, усиливая подозрения моих собеседников. И вдруг понял: вот она, та ниточка, что вытащит меня из этой ситуации!
— Насколько я помню, — с иронией в голосе заметил Ардун, не таясь, положив руку на рукоять меча. — Мы с тобой сражались без оружия!
— Ардун! — я укоризненно покачал головой. — Ты что, до сих пор думаешь, что убивает меч?
— А что, нет? — Ардун выглядел сильно удивленным, впрочем, как и девчонки.
— Самое страшное оружие — это человек! И убивает — тоже человек, а оружие — это просто инструмент, как, ну, не знаю, у преподавателя — указка, у ученика — ручка или карандаш, а у крестьянина — лопата.
— Ха-ха-ха! — заржал Ардун. — Ну, ты и сравнил — меч и лопата!
Я пожал плечами.
— А что тебе не нравится? — удивился я. — И то, и другое — инструмент, с помощью которого каждый выполняет свою работу — крестьянин вскапывает землю, а воин защищает его от врагов! И чем лучше они умеют обращаться со своим инструментом, тем лучше результат их работы.
— Ну-у, так-то, оно, конечно, да! — задумавшись, неторопливо, растягивая слова, признал мою правоту барон. Потом, помолчав, вернулся к прежней теме. — Погоди, но ты же сказал, что подлых приемчиков ты не заметил, и что они были при этом быстры! Ты что, с ними сражался?
И, буквально без паузы, его, наконец-то, осенило!
— Так это ты их убил?!
Я поморщился. Вот только этого мне не хватало!
— Да я их даже не видел! — сделав абсолютно честную физиономию, соврал я.
— А откуда тогда твои знания, Волан? — опередив брата, вмешалась в разговор Энария.
— Да, не знаю я! — всплеснул я руками. — И не видел я их! Просто, из моего личного опыта, я знаю, что подлые приемчики оставляют после себя не совсем обычные раны, да еще, как правило, в необычных местах — оттого они и подлые! А у тебя, Ардун, раны были самые обыкновенные, только тяжелые, ну тут уже ты сам виноват — нужно было лучше учиться обращаться с мечом! — тут я заметил, что барон вспыхнул, явно разозлившись, и хочет мне сказать, наверняка, что-нибудь обидное, поэтому продолжил, даже без паузы.
— А по поводу того, что они были быстры — так, как я уже сказал, я с тобой сражался, хоть и без оружия, а потому примерно представляю твою скорость! — я чуть склонил голову. — И поэтому говорю: — «Да, они были быстры!», если смогли так основательно тебя нашинковать!
На некоторое время в покоях маркизы повисло молчание.
— А вот интересно, — вдруг опять заговорил Ардун, — а ты, Волан, смог бы с ними справиться? Так-то, насколько я слышал и видел, владеешь мечом ты так себе, весьма посредственно, — он прервался, как будто ему в голову внезапно пришла какая-то интересная мысль и он решил ее обдумать. — А, кстати, слушай, хочешь, я поговорю со своим учителем, и он подтянет тебя по работе с мечом?
— Э-м-м, нет, спасибо, — отказался я. — Герцог уже назначил мне учителя, так что… — я не закончил фразу, да это было и не нужно.
— И кто он? — полюбопытствовал барон.
— Э-э-э, барон Сирил Ван Герштоф, а что? — честно признался я.
— Казначей? — удивилась Энария.
— Этот казначей, — саркастически усмехнулся Ардун, — мечом орудует гораздо ловчее, чем ручкой, так что, Волан, тебе определенно повезло!
Интересно, мне показалось или в голосе Ардуна прозвучали нотки зависти? Ну, судя по реакции Энарии, не показалось.
— Что, он действительно такой грозный воин? — удивилась она, глядя в лицо своему брату.
— Наверное, лучший меч в нашем герцогстве, — поджав губы, сообщил Ардун.
— О, как! — я сделал удивленное лицо. — А чего тогда твой отец не отдал тебя к нему в ученики?
Брат Энарии раздраженно поджал губы и не ответил.
— А правда, Ардун, — маркиза, то ли «по простоте душевной», которой я, честно говоря, у нее не замечал, то ли желая уколоть братца за старые обиды, решила меня поддержать. — А чего ты отказался обучаться у Ван Герштофа?
— Он отказался меня обучать, — нахмурился барон Элскот. Было заметно, что эта тема ему неприятна. — А отец не стал настаивать.
— Ну, хочешь, я поговорю с бароном Ван Герштоф, — глядя чистым взглядом невинного ребенка, предложила маркиза.
Ардун внимательно посмотрел в лицо сестре и, видимо, ее невинный взгляд его не обманул. Он невесело усмехнулся и, качнув головой, отказался.
— Не надо, спасибо.
— Ну, не надо, так не надо! — притворно разочарованно вздохнула Энария, а Магда коротко хихикнула.
Ардун повернулся ко мне и, криво улыбаясь, спросил:
— Вот скажи, Волан, вот за что она так со мной? Я ее спас…
— Да-а-а?! — вдруг взвилась Энария. — А матушкин портрет кто изрезал, а?! Я тебе этого никогда не прощу!
— М-да, — смущенно почесал затылок Ардун. — С портретом, конечно, плохо получилось… Но я был так зол! — он в сердитым взглядом уставился на сестру. — Кто все стены в моей спальне разрисовал цветочками?! И ведь додумались же! Да еще и время подобрали! — он перевел возмущенный взгляд с сестры на ее фрейлину и подругу. — Вы бы слышали, что сказала баронесса Дювалье, когда я, наконец-то, смог уговорить ее посмотреть на портреты в моей спальне! Вы бы видели ее лицо при этом! — он возмущенно сопел, негодующе глядя на девчонок. — Я когда зашел вслед за ней, сначала подумал, что ошибся и случайно зашел в чужие покои! И чуть не помер от стыда, когда понял — не, не ошибся, это моя спальня! Вот только, добрые люди поработали над оформлением!
Я представлял, конечно, зачем барон позвал баронессу в гости, и представил, что открылось его взгляду во время посещения спальни. Мои губы, против моей воли, разъехались в широкую улыбку, и я, не сдержавшись, сначала тихонько захихикал, а потом уже засмеялся в голос.
— Ага! — продолжал пы́хать негодованием Ардун. — Тебе смешно? А я несколько месяцев старался, чтобы, наконец, эта красотка согласилась зайти ко мне! И что?! — он сморщил такую физиономию, что я опять начал ржать. — «Дорогой барон, — он явно передразнивал, судя по всему, эту самую баронессу Дювалье, — цвет стен вашей спальни и тематика рисунков на них, убеждает меня зайти к вам попозже, лет эдак через пяток. Тогда, возможно, вы уже достигнете возраста, когда на стенах хочется видеть что-то более мужественное и более привлекательное для женщин!»
Теперь смеялись все, кроме Ардуна, который обиженно сопел, окидывая нас сердитым взглядом.
— Ага! — отсмеявшись, начала отвечать Энария, — а ты…
— Стоп-стоп-стоп! — я поднял открытые ладони на уровень груди. — Я вижу, что все живы-здоровы, а потому, я пошел к себе, а вы тут утрясайте свои семейные проблемы без меня!
— Как это к себе? — удивилась маркиза. — Сейчас ужин будет!
— Ну, нет! — не выдержал я. — Слушать это еще и за ужином?!
Глава 2
Энария возмущенно вскинулась, а Ардун как-то криво усмехнулся и удивленно приподнял брови, пробормотав что-то типа:
— Ну, ты даешь! — и при этом, очевидно, восхищенный моей наглостью, качнул головой.
Я с упрямым видом уставился на дочь герцога. Та, в свою очередь, уперев руки в боки, готовилась растолковывать мне ошибочность высказанных претензий и, вообще, моего такого поведения. Магда предусмотрительно молчала, отойдя чуть в сторону. Наверное, чтобы не зацепили чем-нибудь тяжелым во время спора, а то, кто нас знает?!
Точку в нашем, так и не начавшемся споре, поставил Ардун.
— Знаете что, дамы, — лениво протянул он, переводя свой, чуть насмешливый взгляд с сестры на ее фрейлину, — пойду-ка я, пожалуй, к себе. Я, пожалуй, у себя поужинаю.
У Энарии тут же пропал весь боевой настрой, руки покинули ее бедра, а лицо слегка вытянулось от удивления. Ардун, видя смену ее настроя, никоим образом не изменил выражение своего лица, и даже не убрал ленивые нотки из голоса.