— Значит, так! — он чуть задумчиво окинул взглядом зал. У меня внутри все сжалось от нехорошего предчувствия. — А, давай-ка мы с тобой попробуем кое-что разучить сейчас! — и, по мере того, как он рассказывал мне, что я должен делать, я понял — моя задница, которая посылала моему организму недвусмысленные сигналы о наступающей жопе — очень чуткий орган и впредь мне нужно к нему прислушиваться повнимательней!
— И, да! — продолжил наставник, полностью игнорируя мои страдальческие гримасы. — Как ты понимаешь, все стимулы для более быстрого освоения материала, они остаются неизменными! Не будешь стараться — будешь страдать!
Честно говоря, последняя фраза убила даже те робкие ростки энтузиазма в моей душе, что еще оставались. Но мысль о том, что мне это все намного нужнее, чем моему наставнику, который это и так хорошо знает и умеет, во всяком случае, продемонстрировал он мне то, что у меня в результате должно получиться, легко и непринужденно, между двумя порциями ягод, которые не спеша сами заплывали по воздуху ему в рот, только успевай открывать, так вот, эта мысль заставила меня стиснуть зубы и приступить к выполнению нового задания, а точнее, к получению новой порции боли, которой, как я понимаю, сопровождался процесс обучения.
Однако, то ли Верт объяснил и показал лучше, чем предыдущее упражнение, то ли до меня лучше дошло, но получилось у меня с первого раза! Медленно и корявенько, но получилось! А пришлось мне, ни много ни мало, но соединять несколько различных рун в одну! Правда, нужно признаться, что в построении рун Верт мне очень сильно помогал, указывая на ошибки в построении, а вот попытался их соединить между собой я уже самостоятельно!
Оказывается, это не так то просто! Абы как руны между собой соединяться не спешили, и с меня семь потов сошло, пока я, наконец-то, смог приметить кое-какие одинаковые участки и скрепить эти гадские руны друг с другом. Я закончил и смотрел на полученный результат, который крутился в воздухе прямо передо мной. Смотрел, нужно сказать, без какой-то особой радости, просто чувствуя какую-то усталость и опустошенность. Не хотелось совсем ничего, ну, разве что — лечь и поспать!
— Хм! — а вот мой наставник бодро выскочил из кресла и быстро переместился ко мне, причем, я не мог сказать, что он быстро шел или бежал. Нет. Он просто был около кресла — раз! — и он уже рядом со мной. Стоит и, склоняя голову то к одному, то к другому плечу, внимательно рассматривает полученный мной результат. Покрутив головой и вдоволь поцокав на что-то языком, он бросил взгляд на меня, и я увидел, как его брови удивленно поднялись, а потом я дождался, что его взгляд стал укоризненным.
— Эк, тебя, братец… — тон его тоже был каким-то заботливо-укоризненным. Я даже начал удивляться, но, впрочем, долго это не продлилось. — Давай, кадет! Кушать и спать! Встретимся завтра, здесь же! — он как-то хитро махнул рукой, и я осознал, что уже нахожусь в своих покоях, сидя за столом, заставленным различными тарелками, тарелочками, блюдечками… И на них лежало все такое вкусное, во всяком случае, на вид!
«Вот козел! — лениво думал я, ковыряясь в тарелке с каким-то очень нежным куском мяса с неизвестными мне, но чрезвычайно вкусными овощами. — Так он, оказывается, вполне мог меня перемещать просто взмахом руки, а вместо этого, непонятно зачем, гонял меня по своим хоромам! Экскурсию, что ли проводил?!»
На самом деле, я настолько чувствовал себя уставшим, что как следует разозлиться сил просто не хватало, и мысли, только слегка приправленные злостью, текли неторопливо, лениво и никак не способствовали оживлению духа.
У меня было двоякое чувство: с одной стороны, все, стоящее на столе выглядело очень аппетитно, и хотелось попробовать из всех посудин, стоящих на столе, а, с другой стороны, я чувствовал себя настолько уставшим, что аппетита не было от слова «совсем».
К счастью, я довольно быстро нашел компромисс — съел большой кусок какого-то мяса с какими-то овощами, хоть и мясо и овощи были мне не знакомы, но были безумно вкусными, потом попробовал еще еду из нескольких тарелок, содержимое которых мне приглянулось больше всего.
Что не попробовал, то оставил на утро — буду пробовать с новыми силами!
Закончив с едой, поплелся выполнять вечерние процедуры, благо, их можно делать не открывая глаз, чем я беспардонно пользовался, лишь иногда приподнимая, ставшие неподъемно-тяжелыми веки, и, закончив, с огромным облегчением плюхнулся в кровать и заснул до завтра!
На следующий день, как только я поел, нужно сказать, что ничего из старых блюд на столе не было, все кушанья были свежими, да и количество тарелочек значительно меньше. Интересно, кто убирал старую посуду и ставил новые кушанья? И почему я ничего не слышал? Хотя… я вчера настолько устал, что, наверное, это немудрено, что я не слышал, как убирали со стола и накрывали на стол утром! Так вот, не успел я, что называется, сыто рыгнув, отвалиться от стола, как — хлоп! — и я уже стою в заклинательном круге, а рядом со мной, вглядываясь в мое лицо, стоит наставник.
От неожиданности я икнул и, в свою очередь, вылупился на Верта.
— Ага… — загадочным тоном произнес наставник. Я икнул еще раз. — А скажи-ка мне, кадет, — тон Верта звучал вкрадчиво, и это мне не понравилось. Что-то явно шло не так! — … как тебе удалось соединить руны таким образом? — он выжидательно уставился на меня. Я пожал плечами. Действительно, а я откуда знаю, как мне это вчера удалось? Я их присоединил друг к другу, и они потом не отсоединились, вот и все! А как? Почему? — Это все не ко мне! Мне сказали — соединить! Я соединил! Какие претензии?!
Все это я, может, несколько сбивчиво, но не переходя на личности, поведал моему наставнику, и, с удивлением, услышал:
— Ну, да, блин! Кого я спрашиваю! — тон его был раздраженным.
Мое постепенно портящееся настроение, от испорченного пищеварения, после завтрака, от непонятных и, главное, несправедливых претензий к моей вчерашней работе, выплеснулось наружу.
— Да, в чем дело? — взорвался я. — Соединить — соединил, а уж если не так, как вам хотелось, ну, тут уж извините, как сумел, так и сделал!
Я возмущенно смотрел на наставника.
Он удивленно смотрел на меня и молчал, наверное, целых полминуты. Я уже начал подумывать, а не извиниться ли мне, так, на всякий случай, а то, вдруг я его чем-то обидел, и он возьмет и выгонит меня, отказавшись учить?!
Я уже открыл было рот, чтобы начать извиняться, когда он, наконец, ожил и помотал головой.
— Так, кадет! — он смотрел серьезно, но не зло. — Ты меня не понял! К тебе нет никаких претензий, наоборот! Ты каким-то образом смог соединить руны так, как это не делал никто до тебя!
— И что? — я пожал плечами. — Подумаешь!
— Э, нет! — усмехнулся Верт. — Все гораздо круче!
— Чего? — я смотрел на него с большой толикой подозрения. Это он о чем, вообще? Чего там не так?
— Понимаешь, — наконец, мой наставник пустился в объяснения, — те руны, соединенные так, как это делалось повсеместно до тебя, составляют довольно сильное заклинание полного исцеления!
Ох! Я просто офигел! Вот так вот, просто! Соединил четыре руны — и смертельно раненого человека вполне можно вылечить! Ну, ни хрена себе!
Глава 7
Видя мое ошарашенное выражение лица, Верт усмехнулся и продолжил:
— Так вот, компановка рун в твоем варианте соединения позволяет вылечить любого человека, даже на грани смерти, причем излечить полностью, но… — он поднял указательный палец, призывая к вниманию, — … кроме этого, с помощью такой комбинации рун можно омолодить любого разумного!
— И что? — я скривился и пожал плечами. Это качество меня не впечатлило, подумаешь, омолодить! А вот то, что с гарантией можно помочь избежать смерти, вот это да! Это — вещь!
Но мой наставник, заметив мою пантомиму, только усмехнулся.
— Так вот, — настойчиво продолжил он, — омоложение, точно не скажу, тут еще нужно попробовать, поэкспериментировать, но, по моим предположением, за одно применение до двадцати лет может скинуть любой разумный, представляешь?
Я опять пожал плечами. Мне все это было не интересно. Нет, ну, на хрена мне нужно какое-то там омоложение?!
— Ну, надо, так пробуйте, — буркнул я, — я-то здесь причем?
— Ну, как же? — удивился наставник. — Во-первых, это ты соединил руны таким образом, значит, это знание принадлежит тебе, и без твоего разрешения я не могу его использовать! — он многозначительно посмотрел на меня.
— Да, запросто! — я махнул рукой. — Пользуйтесь наздоровье! Если для вас это так важно, то, считайте, что мое разрешение у вас есть! — я подумал и добавил:
— Как и на все остальное, что я тут случайно напридумываю!
— Ага! — наставник благодарно кивнул головой. — И, во-вторых, расскажи мне, как ты соединил эти руны таким образом? — я с удивлением воззрился на Верта.
— Ага! — ответил он на невысказанный мною вопрос. — Я пробовал, но у меня не получается!
— Как это? — не понял я. Действительно, как такое вообще может быть?!
— Вот и я думаю, — он как-то невесело усмехнулся, — как это?
Повисла пауза. Я все никак не мог поверить, что это не шутка со стороны наставника, а он, видимо, ждал, когда я начну ему рассказывать о своем «уникальном» опыте соединения рун. А что я ему мог рассказать? Наконец, видимо, поняв, что ничего путного от меня он не дождется, решил меня немного поторопить:
— Ну, давай, кадет, показывай, как ты это сделал?
— Да, хрен его знает, если честно! — не стал скрывать я. — Просто прилепил одну к другой, а они после этого не отлипли!
— Прилепил одну к другой! — передразнил меня наставник. — Ладно, давай, начинай создавать эти руны, а я тебе опять буду помогать.
Блин! Вчерашняя кутерьма понеслась по новой! Правда, должен признаться, что сегодня у меня получилось быстрее, да и сами руны выглядели не так коряво, как предыдущие.
Длинным выдохом облегчения я ознаменовал окончание создания рун, на что Верт отреагировал хмурым взглядом и словами: