— Эй, Кочерыжка, — влезла в разговор мама, — если бы не я, со своими шарлатанскими способностями, как ты говоришь, ты был бы уже давным-давно мертв! И тебе не помогли тогда все твои магические знания и приблуды, которыми ты был обвешан, как праздничное дерево! Или ты уже забыл об этом эпизоде своей карьеры?
Герцог с весьма заинтересованным видом посмотрел на негодующую матушку, а потом задумчиво произнес:
— Интересно! Герра Ария, не будете ли вы так любезны, после того, как закончите у моего сына, посетить опять мой кабинет и рассказать мне о перспективах его лечения?!
— Ваша светлость! — начал укоризненно герр Фоска.
— Все, герр, молчите! — резко оборвал его герцог, — я принял решение и будет так, ка я сказал! Если вас что-то не устраивает, то мы с вами можем расстаться, я найду другого мага-лекаря для моей семьи!
Маг побледнел и промолчал.
— Конечно, Ваша светлость, — мама вежливо склонила голову, — мы обязательно посетим вас после того, как разберемся с болезнью Гаральда.
И все посмотрели на наследника герцога, который молчал на протяжении всего разговора, только переводя свой любопытствующий взгляд с одного участника перепалки на другого.
Точку во всей этой чехарде поставил герцог. Он пошел к двери и, уже открыв ее, обернулся, нашел взглядом своего сына и бросил через плечо:
— Гаральд, я надеюсь, что тебе не надо говорить о том, что распоряжения герры Арии де Гриз выполнять беспрекословно?!
— Конечно, отец, — не замедлил с ответом Гаральд, вежливо наклонив голову.
Кивнув головой в ответ, герцог вышел из покоев Гаральда и закрыл дверь.
— Так, — тут же начала командовать мама, — милорд маркиз, я попрошу вас побеседовать со мной и ответить на несколько моих вопросов. Где будет удобно это сделать?
— Ну, если это не секретно и возможно присутствие других людей, то я бы предпочел побеседовать здесь!
— Да нет, никакой тайны из нашего разговора я не делаю, — спокойно ответила мама, при этом покосившись на семейного мага-лекаря. Тот, заметив брошенный на него взгляд, опять побледнел, но упрямо сжал губы.
Я не знал истории, которая произошла с матушкой и этим магом, но происходящее начало меня забавлять. Однако, долго забавляться за чужой счет мне не дали!
— Прошу вас, герра Ария, присаживайтесь! — Гаральд указал на симпатичный мягкий диванчик, стоящий у одной из стен.
Матушка не стала отказываться и присела на предложенный маркизом диванчик, а маркиз со своим оруженосцем подтащили стулья, поставили напротив диванчика, шагах в трех и, усевшись приготовились отвечать на вопросы.
Я уже тоже хотел было присесть на диванчик рядом с мамой, как она вдруг спросила:
— Милорд, а можно, пока я буду задавать вам вопросы, мой сын походит, посмотрит вокруг, что из предметов может служить якорем наведенной на вас порчи?
— Конечно, — согласился Гаральд, а потом кивнул своему другу Луи. — Проводи!
Луи тут же поднялся и подошел ко мне.
— Ну что, герр…
— Волан, — я правильно истолковал его паузу, — Волан де Гриз, сэр.
— Отлично, герр Волан, с чего начнем? — веселым тоном спросил Луи.
— А начнем мы с вами, пожалуй, вон, с той комнаты! — я, включив магическое зрение, показал на дверь комнаты, за стеной которой скрывалась красная нить. — Что там?
— Там кабинет Гарольда! — тут же что-то заподозрив, ответил Луи.
— А там? — поинтересовался я, указав на другую дверь.
— Там спальня, — небрежно бросил мой сопровождающий.
— Ну что же, — я решил поменять порядок действий. — Пойдемте, глянем на спальню.
Друг маркиза пожал плечами и повел меня в спальню Гаральда.
Спальня маркиза на меня впечатления не произвела. Все очень просто, я бы сказал даже, очень просто и строго. Правда, кровать у него довольно широкая, но на этом все изыски заканчивались.
Да кровать широкая, но даже на вид довольно жесткая. Я не удержался, подошел, поводил рукой по покрывалу и попробовал кровать на мягкость. Ну, что сказать? Хорошо еще, что в ней не чувствовались гвозди! Я бы спать на такой точно отказался! Заметив мой удивленный взгляд, баронет пояснил:
— Гаральд считает, что он должен служить герцогству, а не нежиться в мягкой постели!
— Ну, одно другому не мешает! — пробормотал я. — Главное — твердо быть уверенным в том, что ты делаешь!
Обежав взглядом пару закрытых, явно шмотных шкафов, оглядев комод и тумбу с парой подсвечников на них, я вышел из спальни и направился уже в кабинет. Баронет поспешил за мной и настолько в этом преуспел, что в кабинет Гаральда он вошел первым.
Впрочем, я и не стремился туда попасть первым, мне главное было обнаружить, что сосет энергию маркиза.
А вот кабинет Гаральда, в отличие от спальни, был обставлен шикарно, хотя и без излишеств.
Большой стол с мягким и, судя по всему, удобным креслом, стоял у окна. Всю правую стену занимали шкафы, со многими полками и ящичками, а вдоль левой стоял диванчик и пяток мягких стульев. В самом углу, перед диванчиком, стояла статуя в рыцарских доспехах.
Я было собрался поближе и повнимательнее их рассмотреть, но, посмотрев, куда уходит красная нить, переменил решение. А нить уходила куда-то внутрь рабочего стола! И чего делать, как мне залезть в чужой стол?
Для начала, я заставил баронета повыдвигать ящички из шкафов, и, близко к ним не подходя, оглядел содержимое. После этого, предложил Луи продемонстрировать содержимое рабочего стола.
Тот ненадолго задумался.
— Сэр, я не собираюсь вызнавать никакие секреты, я даже близко к столу подходить не буду, мне нужно только посмотреть, что в нем лежит, и все! — попытался я успокоить его совесть.
Баронет, успокоившись, начал выдвигать ящики и демонстрировать их содержимое. Я подошел поближе, чтобы лучше видеть и, наконец, в среднем ящике правой тумбы я и обнаружил якорь наведенной на Гаральда порчи!
Он спокойно лежал в верхнем ящике стола. Очень красивый прозрачный камень красного цвета, в форме сердца, был похож на медальон. На поверхности камня, очень искусно, было вырезано изображение очень красивой женщины с красными волосами и усталыми глазами, смотрящими на всех с безграничной любовью.
— Это что? — спросил я Луи, показывая на медальон, но не прикасаясь к нему.
Луи недовольно нахмурился, помедлил чуть-чуть, видимо, решая отвечать или нет, а потом, очевидно вспомнив распоряжение своего друга и командира, нехотя ответил:
— Это портрет Ее светлости Риты, матери Гаральда.
— Красивая! — прошептал я, но Луи услышал.
— Очень! — подтвердил он. — И красивая и очень добрая! Была…
Мне показалось, что он реально расстроился! Я не хотел бередить его воспоминания, но мне нужно было довести дело до конца.
— Простите мне мое невежество, но почему «была»?
Я, конечно, догадывался какой услышу ответ, но вопрос задать был обязан! Мало ли что?
— Она умерла шестнадцать лет назад, во время родов.
— Ага, понял! — кивнул я головой. — Простите! — повинился еще раз, на всякий случай. На мой взгляд, Луи был неплохим человеком и расстраивать его, а тем более, настраивать его против себя я не желал категорически. Ну, а от того, что я лишний раз попрошу прощения от меня не убудет!
— Да, очень красиво! И медальон, и матушка милорда — все прекрасно и очень органично смотрится! Вы не знаете, кто сделал такую прелесть?
Луи задумался, наморщив лоб, но потом отрицательно помотал головой.
— Нет, герр, я не знаю. Может, Гаральд мне и говорил, но я не помню, извините.
— Еще один вопрос, Луи! — пока есть такая возможность, я решил получить сведений по максимуму. — А Гаральд этот медальон вообще-то куда-нибудь с собой берет?
Друг и оруженосец сына герцога прямо вспыхнул от негодования!
— Герр Волан, вы видите прикрепленную к медальону золотую цепочку? Вы думаете она нужна для красоты?! — м-да, сарказма в его голосе — выше крыши, как у нас говорят. — Он его всегда одевает, когда уезжает куда-нибудь надолго! Да он его не снимает даже когда купается!
Я выставил руки в защитном жесте.
— Сэр Луи, помилуйте, я вовсе не хотел обидеть маркиза! Я просто пытаюсь понять насколько ценна для него эта вещица, вот и все!
Луи замолк, немного подумал, а потом осторожно задал мне неожиданный вопрос:
— Герр Волан, вы хотите сказать, что… — он опять прервался, как будто в чем-то сомневался, а потом, вдруг решившись, продолжил: — Вы хотите сказать, что вот этот медальон и является якорем порчи, наведенной на Гаральда?
Я сначала растерялся, ну не ожидал я такого вопроса! Нет, конечно, я не считал баронета глупым, но скорость, с которой он сопоставил факты, меня поразила! В данном случае, неприятно!
— Я не знаю, — слукавил я, — но вообще-то, из того, что я до этого момента видел, это самая подходящая для этого вещь! Но точнее на ваш вопрос ответит матушка, она в этом деле специалист, а я ей только помогаю, чтобы ей легче было работать.
Я демонстративно обвел взглядом помещение, притворно тяжело вздохнул и предложил:
— Луи, давайте продолжим. Нужно посмотреть везде, чтобы определить еще возможные предметы на роль якоря.
Баронет ничего не сказал, но явно начал относиться ко мне с большим уважением. В чем это выражалось? Не знаю, вот так прямо сказать не могу, но это чувствовалось во всем, даже в том, как он стал выдвигать ящики стола.
Если раньше он это делал быстро и резко, с нетерпением поглядывая на меня, мол, хватит, пора следующий? То теперь он это делал плавно и не торопясь, давая мне возможность все тщательно осмотреть и подумать, может ли вещь, увиденная мной претендовать на роль якоря для порчи?
Я для отвода глаз поспрашивал еще о нескольких предметах, в том числе и о полной личной печати маркиза, и потом, когда мы завершили осмотр стола, сказал:
— Сэр Луи, мне очень приятно было работать с вами, но мы уже закончили, поэтому предлагаю вернуться в комнату к Гаральду и моей матушке.
Луи не возражал и вскоре мы присоединились к ним.