В Панджшерской операции 1984 года были задействованы Ту-16 из бобруйского 200-го и белоцерковского 251-го полков
«Тушки» представляли собой далеко не самую современную технику, имея почтенный двадцатилетний возраст, однако были хорошо освоены личным составом и служили образцом надежности. Для выполнения поставленных задач, с учетом практического отсутствия противодействия противника, не располагавшего соответствующими зенитными средствами, Ту-16 был весьма действенным бомбардировщиком. При близости указанных целей самолет был способен нести предельную боевую нагрузку, доставляя к цели сразу до 9000 кг бомб, включая трех-, пяти- и девятитонные. Для подвески усиленного варианта бомбового вооружения среднего калибра из бомб по 500 и 250 кг часть самолетов была оборудована внешними бомбодержателями БД3–16К — подкрыльевыми П-образными «штанами». С использованием внешних точек подвески самолеты могли нести до 20 бомб ФАБ-500 или 40 ФАБ-250, а общий вес бомбовой нагрузки достигал 10 тонн.
В операции также были задействованы шесть Ту-22М2 из 1225-го тбап, прибывшие с забайкальского аэродрома Белая под началом замкомандира полка подполковника В. Галанина. Объемы предстоящей работы были налицо: склады не могли вместить все завезенные боеприпасы, и повсюду — у стоянок, между ВПП и «рулежками» громоздились бомбы всевозможных типов и калибров. Все эти запасы предстояло вывалить на Панджшер, где численность отрядов Масуда разведка к апрелю 1984 года оценивала в 3500 бойцов. Другими словами, на каждых 12–15 человек противника приходился один советский самолет или вертолет.
Задача на бомбометание после уточнения целей была поставлена в канун операции, 18 апреля, однако указанный день «дальникам» пришлось провести на земле — препятствовала погода с закрывшей Панджшер плотной облачностью. Их время наступило на следующий день. Ранним утром в 4.40 20 апреля бомбардировщики поднялись в воздух. Первыми взлетели Ту-16, которые вел командир бобруйского полка полковник Е. А. Пачин, затем — Ту-22М2, через полчаса вдогон им ушли 6 °Cу-24. Прибалтийская эскадрилья оставалась в готовности на аэродроме. Неблагоприятные метеоусловия и плохая видимость вынудили увеличить полетный эшелон, из-за чего «дальники» заходили на цели выше остальных, сбрасывая бомбы с 8700–9000 м сквозь плотную облачность.
Вариант снаряжения самолета осколочно-фугасными бомбами ФАБ-250 М-54. За характерную форму держатели БД3–16К звали «штанами»
Массированные удары продолжались три первых дня операции, но «тушки» из Ханабада и Мары работали лишь первые два дня. Бомбардировщики выполняли один вылет с утра — после него цели затягивало пыльной пеленой, да и для снаряжения бомбардировщиков требовалось значительно больше времени, что занимало практически весь остаток дня.
Ко второму дню распогодилось, что позволило снизить высоту бомбометания до более удовлетворительных по точности 1500–2000 м. Высоты назначались с учетом возможного зенитного противодействия, случаи которого отмечались в донесениях — имевшиеся у противника средства ПВО были представлены пулеметными установками ЗГУ и ДШК, эффективный огонь которых по высоте был ограничен 1200–1300 м. 21 апреля вылет Ту-16 был назначен на 6.30 утра, бомбардировка выполнялась всем составом группы с участием прибалтийских экипажей. В первый день Ту-16 наносили удары по четырем целям, на другой день бомбардировали семь целей в том же районе. Результаты удара оценивались как хорошие со ссылкой на фотоснимки объективного контроля, выполненного самолетами-разведчиками.
Этим и ограничилось участие ДА в операции. Всего Ту-16 бобруйского полка были сброшены 334 бомбы ФАБ-500, 464 бомбы ФАБ-250 и 320 бомб ОФАБ-250. Соседние «тушки» из Мары работали также тяжелыми фугасками, поднимая по две ФАБ-3000. По завершении активной фазы операции бомбардировщики 11 мая покинули приграничные аэродромы.
Эффективность высотных бомбардировок оказалась невысокой. Основной причиной, как и во многих прочих случаях, являлся недостаток достоверной разведывательной информации о целях, «достойных» тяжелой бомбардировочной авиации. Дувалы селений и редкие глинобитные крепости, служившие опорными пунктами противнику, при опасности мгновенно покидались мятежниками и мощнейшие удары приходились впустую. В итоге сам командующий ДА В. В. Решетников оценивал эффективность бомбардировок без особого вдохновения — «никто не знал действительных результатов ударов».
Снайперский экипаж замкомандира 251-го тбап подполковника Шканова (первый справа) у своего самолета Ту-16. Мары, ноябрь 1988 года
Самолеты Ту-16 200-го тяжелобомбардировочного полка на аэродроме Бобруйска
Дальний бомбардировщики Ту-22МЗ
Ту-22М3 из состава 2-й эскадрильи 185-го гв. тбап. Аэродром Мары-2, декабрь 1988 года
Наиболее масштабным стало использование ДА «под занавес», в последние месяцы войны. За помощью к «дальникам» обратились в октябре 1988 года, с началом завершающего этапа вывода войск, когда ожидалась активизация действий противника.
В группу включили самолеты и экипажи гвардейских частей ДА: эскадрилью Ту-16 251-го гв. тбап из Белой Церкви и две эскадрильи Ту-22МЗ из полтавского 185-го гв. тбап. Их разместили на двух близлежащих аэродромах Мары-1 и Мары-2 — единственных свободных к тому времени, пусть и лежащих дальше от цели, чем приграничные базы (для «дальников» разница в 200–300 км не была существенной). В Мары-1 находилась 1521-я авиабаза истребителей МиГ-23 и МиГ-29, «подыгрывавших» за противника при подготовке и периодических проверках летчиков истребительной авиации. Здесь разместили 11 Ту-16 — три отряда и две машины группы управления. По другую сторону ВПП располагался местный аэропорт, что послужило еще одной причиной разделения группы ДА: аэродром Мары-1 задействовали для приема «транспортников» с выводившимися войсками, туда приглашены были представители ООН, и грозно выглядевшие «Бэкфайры» плохо вписывались в представления западных дипломатов о выполнении Женевских соглашений. Менее приметные Ту-16, изо дня в день методично выруливавшие на старт, привлекали поменьше внимания, занимаясь «плановой боевой учебой».
Бомбометание ФАБ-1500 в районе Кандагара. Хорошо видно, что прицельная марка лежит в сторон от селений, на границе песков у реки Дори
«Боевые звездочки» на носу полтавского Ту-22М3. Каждая звездочка на борту бомбардировщика означала боевой вылет
«Тушки» из Белой Церкви имели солидный возраст — почти все они начали службу еще в начале шестидесятых и были ровесниками своих летчиков. В отличие от направлявшихся в ВВС 40-й армии, которых старались подбирать по квалификации не ниже 1–2 классов, методика работы «дальников» позволила привлечь практически весь летный состав, минуя какую-либо специальную подготовку. То же относилось и к машинам, не подвергшихся никаким доработкам: для того, чтобы «брать и кидать», возможностей ветерана ДА вполне хватало.
Многие цели лежали в окрестностях Кандагара и Джелалабада, уже оставленных советскими войсками.
Бомбардировки тут носили характер противовеса беспрерывным обстрелам и вылазкам, тем более, что надеяться на активные действия правительственных гарнизонов не приходилось. Это сказывалось и на характере работы «дальников», большей частью не представлявших себе объекты ударов, различая их лишь географически.
Ту-22МЗ полтавского полка обосновались на аэродроме Мары-2. Привлечение полтавчан для боевого дебюта новых бомбардировщиков обосновывалось тем, что 185-й гв. Кировоградско-Будапештский Краснознаменный тбап был лидерным в освоении машины и имел наибольший опыт ее эксплуатации, включая полеты на дальние по лигоны с практическим бомбометанием. Полк заслуженно считался наиболее боеспособным в ДА, а его бывший командир П. С. Дейнекин, в свое время в числе первых в ВВС освоивший Ту-22М, к описываемому времени стал командующим Дальней Авиацией и, отлично зная возможности своих бывших сослуживцев, не испытывал сомнений в оправданности выбора. Участие в афганской кампании должно было стать настоящей боевой проверкой для Ту-22М3 — новейшей и наиболее современной техники ВВС, осваиваемой в частях. Решение о привлечении новых машин стало результатом настойчивости руководства Дальней Авиации, ведь самолет к тому времени даже не был официальным образом принят на вооружение.
Появление «троек» означало качественно новый уровень «афганской» группировки ВВС. Новые машины имели совершенный навигационный комплекс НК-45 и прицельно-навигационную аппаратуру, дававшую точный выход на цели и бомбометание, качественное радиосвязное оборудование и внушительный ассортимент боевой нагрузки. Качественная навигация НК-45 обеспечивала автономное определение координат местоположения самолета, составляющих путевой скорости, высоты, курса, углов крена, тангажа и сноса, действующих ускорений, выдавая всю необходимую информацию экипажу и производя решение навигационных и тактических ударных задач с помощью бортовой вычислительной машины ЦВМ «Орбита-10ТС». Хотя грузоотсек Ту-22МЗ не был рассчитан на бомбы крупнее трехтонных, общая масса груза могла достигать 24 т. Для работы из Мары были избраны более уме ренные варианты, не превышавшие 12 т, по соображениям сохранения «летучести» и приемлемой управляемости машины.
Ту-22М3 из 185-го тбап уходят на боевое задание. Аэродром Мары-2, ноябрь 1988 года
Сброс бомб ФАБ-3000 М-46
31 октября состоялся первый вылет. Как и в двух последующих, цели располагались у Кандагара — в горном массиве на севере и «зеленке» на юге вдоль реки Дори, где находились отряды, блокировавшие дороги к городу. 3 ноября бомбы легли в окрестностях кандагарской авиабазы по районам, откуда велся ее обстрел. На следующий день целью стал городок Джалез, лежавший в выгодном для душманов месте — ущелье с выходом прямо к Кабулу. С ближайших гор открывалась панорама столицы, а рядом проходила трасса на юг страны.