Элеанор Фортескью-Брикдейл. Прибытие невест. Картина изображает приезд «девушек короля» в Квебек. Начало XX века
План Талона поначалу не удался, и тогда он вынужден был установить штрафные санкции для холостяков.
Девушки выходили замуж вскоре после прибытия под давлением властей, о чем свидетельствует постановление, изданное в 1670 году и продленное в 1671 году: «Все лица, достигшие брачного возраста, должны жениться через две недели после прибытия кораблей, доставляющих девушек, под страхом быть лишенными свободы охоты, рыбной ловли и общения с дикарями.
В результате население колонии к 1672 году выросло до 7000 человек, а к 1676 году – до 10 000 человек.
«Девушки короля» в основном были воспитанницами сиротских приютов, а частью – просто проститутками. Впрочем, историк Ив Ландри утверждает, что «число незаконнорожденных детей или добрачных зачатий было невелико». Большинство беременело в браке, и это, по мнению историка, «свидетельствует о том, что эти девушки не были проститутками, у которых уровень рождаемости был намного ниже из-за частых венерических заболеваний, от которых они страдали».
Уровень рождаемости у «девушек короля» был ниже, чем у канадок, то есть у женщин, родившихся в колонии, однако выше, чем у француженок. В среднем на одну даму приходилось от 5 до 6 детей; в исключительных случаях на семью приходилось до 18 детей! В среднем интервал между рождениями составлял 2,15 года, а союзы длились около 23 лет.
Первоначально Жан Талон намеревался осуществить грандиозный план французской экспансии на Североамериканском континенте.
Колонизация Канады в то время привлекала мысли Кольбера. Воодушевленный сообщениями губернатора д’Авогура, он решил отправлять туда [в течение десяти лет] триста человек ежегодно и наладить обучение жителей из числа тех, кто не разбирался в сельском хозяйстве, прежде чем раздавать им земли.
Но это все стоило очень дорого, и Кольберу требовалось сократить расходы на колонию. А они были немаленькими. Например, по данным историка Ролана Лямонтаня, только расходы короля на содержание полка Кариньян-Салльер в Канаде за 1666 год составили 233 074 ливра. А расходы, связанные с содержанием войск, назначениями губернатора и интенданта, миграцией в размере 200 человек и выплатой пособий составили 242 914 ливров в 1667 и 1668 гг.
И интендант в 1671 году обратился с прошением к королю о переводе его во Францию «ввиду многочисленных опасностей и трудов на земле столь суровой». Во второй раз Жан Талон занимал пост интенданта Новой Франции с 1670 года до осени 1672 года. Однако 4 июня 1672 года в письме Людовика XIV к интенданту Новой Франции было объявлено, что военные расходы в Европе не позволяют оказывать колониям такую же помощь, как в прошлом. В тот же день Кольбер написал: «Его Величество не может в этом году тратить средства на Канаду». После этого Жан Талон окончательно вернулся во Францию. При дворе этот энергичный человек получил пост королевского секретаря и титул графа д’Орсенвиля, а вот в Новой Франции после его отъезда дела пришли в упадок, и колонисты главным образом стали заниматься сельским хозяйством и торговлей пушниной.
Делами церкви в Новой Франции ведал епископ. Первый епископ Квебека (с 1659 года) – Франсуа-Ксавье де Монморанси-Лаваль, помимо этого еще дважды (в 1663 и 1682 гг.) временно замещал губернатора Новой Франции. Он был из числа иезуитов, к которым благоволил Людовик XIV и которые сыграли большую роль в распространении колониального владычества в Новом Свете.
В 1663 году Франсуа-Ксавье де Монморанси-Лаваль основал старейшее высшее учебное заведение в Канаде – католическую семинарию в городе Квебеке, на основе которой в 1852 году был создан первый франкоязычный университет страны, получивший в честь своего основателя название Лавалевского университета.
Его политикой на посту епископа стала ориентация католической церкви Новой Франции непосредственно на Рим и независимость от французских кардиналов и короны.
С самого первого дня своего пребывания в Канаде Франсуа-Ксавье де Монморанси-Лаваль постоянно подчеркивал свое первенство перед губернатором – на официальных церемониях, во время церковных служб, на заседаниях совета. Губернатор Новой Франции Пьер де Вуайе д’Аржансон писал, что «рвение епископа часто выходит за рамки предоставленных ему полномочий, и он, несмотря ни на какие трудности, захватывает власть других. Он действует с такой горячностью, что не слушает никого. Он говорит, что епископ может действовать так, как он хочет, и постоянно угрожает отлучением от церкви». В результате интриг де Монморанси-Лаваля и его постоянных жалоб в Париж этот губернатор 11 июля 1658 года подал в отставку.
Рим провозгласил Новую Францию апостольским викариатом в 1658 году, а шестнадцать лет спустя – епископством под названием Квебек.
Далее епископ активно включился в борьбу церкви и администрации по вопросу об алкоголе и вступил в конфликт с преемником д’Аржансона губернатором Пьером Дюбуа д’Авогуром, требуя от него введения смертной казни по отношению ко всем, кто продает индейцам спиртное. В 1661 году губернатор был вынужден объявить об этом и даже расстрелять двух попавшихся под горячую руку лесных бродяг. Правда, через несколько месяцев под формальным предлогом он отменил свое решение.
Жан-Батист Кольбер своими инструкциями предписывал назначенным в Канаду чиновникам пресекать попытки церкви и особенно представителей ордена иезуитов выходить за рамки духовной власти и не позволять им вмешиваться в светские дела. Однако эта задача оказалась неожиданно сложной. Губернатор Новой Франции граф де Фронтенак жаловался Кольберу, что иезуиты являются хозяевами духовной жизни в колонии и причиняют ему огромные трудности.
А Франсуа-Ксавье де Монморанси-Лаваль все не унимался и даже выдвинул идею образования в Новой Франции особого религиозного трибунала. Губернатору с трудом удалось предотвратить эту попытку учреждения инквизиции. Тем не менее упорная борьба между духовными и светскими властями колонии шла по любому поводу, например по поводу почестей, воздаваемых во время церковной службы, когда епископ всячески стремился подчеркнуть значение своей власти и ее превосходство над властью мирской. Борясь с засильем иезуитов, интендант Новой Франции Жан Талон пригласил в Канаду монахов ордена реколлектов.
Реколлекты также начали строить монастырь на реке Сен-Шарль, хотя население Квебека еще не превышало пятидесяти душ, включая и этих монахов. Но таков был дух набожности во Франции, что различные религиозные ордена смогли благодаря щедрости верующих заложить среди лесов Канады, которые они были вынуждены расчищать, свои постройки, школы и благотворительные учреждения, которые до сих пор делают честь этой стране. Реколлекты стали первыми из них, кто исчез. Что больше всего поражало иностранца, приезжавшего в эти края, так это наши монастырские учреждения, тогда как в английских провинциях это были объекты торговли и промышленности: это было характерно для духа двух народов. В то время как мы возводили монастыри, Массачусетс строил корабли для торговли с другими народами.
Также Жан Талон приказал назначить во французские поселения постоянных кюре, что ослабило влияние иезуитских миссионеров.
Подчиняясь тайным указаниям римского папы, Лаваль искал способы ослабить власть французской короны над колонией. С этой целью он в церковной иерархии продвигал уроженцев Новой Франции, открыто отдавая им предпочтение перед присланными из метрополии кадрами. Поступая так, он действовал вразрез с политикой могущественного губернатора Фронтенака, и тот добился отзыва епископа в метрополию. Только при новом губернаторе престарелому Лавалю удалось добиться возвращения в созданную им епархию. Ее клир к этому времени уже состоял преимущественно из выросших в колонии священников.
В целом же можно сказать, что изменение колониального статуса и активность преданных своему делу администраторов типа Жана Талона придали развитию Новой Франции восходящую тенденцию. Население Новой Франции увеличилось, и сфера влияния французов в Новом Свете расширилась. Миссионеры и исследователи из Новой Франции опередили британцев, проникнув в первой половине XVIII века в глубь Американского материка. На западе они добрались до Верхнего озера и до отрогов Скалистых гор, на юге – до устья реки Миссисипи и Мексиканского залива. В 1700 году эта огромная разведанная, но не освоенная территория в честь короля Людовика XIV получила название Луизиана.
Укрепление границ Новой Франции, расширение ее территории, изучение континента – все это открывало благоприятные перспективы развития. Но потенциальные возможности не могли реализоваться из-за острого недостатка населения. Проблема заключалась в том, что Франция, будучи самым густонаселенным государством в Европе, не могла обеспечить колонию иммигрантами. Причин тому было множество: это и феодальные отношения в метрополии, и запрет протестантам (гугенотам) селиться в Канаде и т. д. Плюс при епископе де Монморанси-Лавале церковь получила огромные земельные владения, контролировала образование и жестко следила за нравственностью колонистов. Поэтому переезд в Канаду для лиц, недовольных засильем католицизма во Франции, придерживавшихся идей Просвещения, не представлялся возможным.