– Что? Думаешь, встречный гипноз?!
– Наверное.
Агнец фыркнула:
– Это тебя добьёт. Упрямый ты пень.
– Вот и прошу о помощи.
Она вздохнула:
– Конечно, я дам тебе защиту. Но всё равно будешь слаб. Мне придётся потом уйти.
– Ничего, справлюсь.
– Три дня у нас осталось, – покачала головой. – На кого Университет оставишь, пока оклемаешься?
– На Хайтека. Он надёжный.
Агнец с удивлением посмотрела на него:
– На этого надутого павлина?! Почему не Нил-Сонов?
– Боюсь, что там тоже непросто… Поэтому и должен сам всё видеть.
Снова угрюмо покачала головой, протянула ему маленький, завязанный тесьмой мешочек:
– На, упрямый пень. Выпьешь сразу после гипноза, даже если станешь отключаться. Поможет. Только не пей до сеанса, не увидишь ничего.
Помолчала, глядя на него, улыбнулась:
– За это ты мне всегда и нравился. Только голову не теряй.
Он посмотрел на неё печально.
– Ладно, делай, как решил. Похоже, по-другому действительно не получится. Дам тебе мою защиту. Но ночью завтра уйду в Икшу. Выкарабкиваться будешь сам.
– Спасибо тебе, Агнец.
– Хоть знаешь, за что благодаришь? – усмехнулась.
– За то, что простила. И не предала.
– Никого не простила. И никого не предавала.
Петропавел не нашёлся с ответом, и она сказала:
– Всё с этим. Займёмся Евой.
Переложила в правую руку второй предмет, принесённый Петропавлом. Прикрыла глаза, начала быстро, как чётки, перебирать его пальцами. Это был манок, амулет Тео, что не более получаса назад украшал шею Евы – здесь Петропавлу тоже пришлось схитрить. Лицо Агнец застыло, в слабом лунном свете можно было разобрать, что её глаза под полуприкрытыми веками закатились. Движение пальцев, перебирающих бусы, замедлилось…
Они, гид и ведьма, встретились в том же месте, под соснами в дикой части парка, и в тот же поздний час, что и пару дней назад. Наконец Агнец тряхнула волосами, пальцы вернулись к прежнему ритму, а потом она сжала бусы в кулаке.
– Она тебе сказала, что считает, будто у президента Лидии есть дочь?
– Да. Не раз заговаривала об этом. Только…
– Нет, она в этом уверена. – Агнец задумчиво посмотрела на бусы в своей руке. – Похожа как две капли воды… Она спасла их с Тео тогда в Икше. Странно…
– Как такое может быть? Я бы знал.
– И она прочитала её дневник. – Агнец словно пропустила вопрос Петропавла мимо ушей. – Ей известно о черепе Горха.
– Там об этом не было, – возразил Петропавел. – Мы договорились с Лидией…
– Она прочитала чистые страницы, – рассмеялась. – Говорю же, ведьма!
– Вот как? Я чего-то не знаю?!
– Многого, верный ученик. И лучше б так и оставалось. Зачем трогать старые тайны.
Петропавел ей улыбнулся, понимающе, но без особой радости:
– Однако придётся, да?
Агнец фыркнула.
– Что теперь поделаешь?! – просто сказала она. – У Лидии был любовник. Тайный. Очень долго.
Петропавел усмехнулся. Затем тяжело вздохнул.
– Все мы не без греха, – обронила Агнец. – Она любила его. Я б не заговорила об этом, но… ему она оставила череп.
Теперь Петропавел выглядел сбитым с толку.
– Но ведь… – начал он.
– Не спрашивай! Не знаю, – отрезала Агнец. – Не вижу, что было дальше.
– Ты хочешь сказать… – голос Петропавла зазвучал хрипло, – что сейчас в Университете может быть кто-то, кому принадлежит череп Горха?
– Не вижу. Только то, что прочитала Ева. Но ведь это многое меняет? Так, верный ученик?
– Как снежная лавина, – признался гид.
– У всех у нас свои скелеты в шкафу, – напомнила Агнец. – Лидия любила его, в этом дело.
– Она была гид! И президент…
– И что же?
Петропавел неверяще посмотрел на неё.
– Только не начинай опять! – попросила Агнец. – Она и так многим пожертвовала ради своего президентства.
– Да потому что… Ну, хорошо. Ладно. Здесь нам действительно никогда не понять друг друга. Только честно – у неё могла остаться дочь? Ведь времени прошло… Поздний ребёнок?
– Не в этом дело… – Агнец выглядела растерянной. Поглядела на Петропавла с сожалением, которое обычно предваряет необходимость говорить жестокую правду. – Ты многого не знаешь.
– Да понял уже, – усмехнулся он. – Чего ещё?
– Лидия была у меня. Она не могла иметь детей и просила о помощи.
– Вот как… Значит, вы знались за нашей с Тео спиной?
– Это ещё не всё. Она просила у меня эликсир. Они хотели сбежать с её возлюбленным.
– В смысле? Куда…
– Вообще сбежать! Ей было невыносимо причинять столько боли мужу, Университету и… тебе. Да, чего смотришь, и тебе тоже! Но она любила. Поэтому и просила эликсир. Чтоб вообще сбежать – уйти сквозь туман.
Петропавел выглядел даже не изумлённым, почти шокированным.
– Из-за этого всё, – тихо сказала Агнец. – Я б её не выдала никогда. О её просьбе… Тем более погибла она, защищая Университет. И тайна б её умерла вместе со мной. Если бы не то, что сейчас происходит.
– Забавненькие новости. – Усмешка Петропавла выглядела несколько шальной. – И как? Ты выполнила её просьбу?
Теперь Агнец посмотрела на него недоумённо:
– С эликсиром?! Нет, конечно. Такими вещами не шутят. Но я… сняла бесплодие. Это было мне по силам.
– Значит, ребёнок, похожий как две капли воды… но… – Петропавел нахмурился. – Ты ведь сказала «странно»…
– Поэтому и спешу в Икшу. – Она хлопнула себя по груди, по тому месту, куда спрятала принесённый Петропавлом свёрток. – Скелеты в шкафу…
– Я не всё понимаю.
– Я пока тоже. Но это может оказаться чрезвычайно важным.
– Агнец…
– Послушай меня внимательно: он очень сильный, тот, кто делает эликсир. Не недооценивай его. Там что-то большее… Вот что сейчас важно.
– Я догадывался, что Горх появился не просто так. Когда он появился в прошлый раз, пала Икша. И тогда тоже кто-то делал эликсир.
– Об этом и говорю. Он очень сильный, тот, кто тебе противостоит. Настолько, что я не вижу его, даже отражений во тьме.
– И всё же, Агнец! – В голосе Петропавла прозвучала настойчивость. – Что значит «странно»?! Если ты вылечила бесплодие, помогла ей…
– Да. Странно. – Она задумчиво посмотрела на него. – Я помогла ей, это так. Но… ребёнок просто бы не успел родиться.
Нил-Сонов не до конца помнил, что произошло вчера в том месте, где взятая в трубы Неглинка впадает в Москва-реку. Его подобрал возвращающийся с Перервинской плотины конвой гидов. Он пребывал в странном состоянии, похожем на прострацию, что вызвало у Кондрата, командующего транспортом, серьёзные опасения: Нилу явно требовалась срочная помощь, возможно, даже Петропавла, и он велел гребцам налечь на вёсла. Однако ещё до пересечения реки и Крымского моста всё прошло – Нил-Сонов встрепенулся, его взгляд стал проясняться, и он узнал Кондрата.
– Очухался? – спросил тот.
– Что случилось? – Голос Нила был ещё слабым.
– Ничего не помнишь?
– Как в тумане, плывёт всё…
– Думаю, ты подвергся нападению. Видимо, мы спугнули то, что на тебя напало. Повезло, в общем.
– Повезло? Я что…
– Ты был совершенно беспомощен. А кроме нас больше лодок гидов на реке сегодня нет. Какие твари поднимутся со дна ночью рядом с Кремлём, об этом не хочется даже думать. Ведь так, друг мой?
Нил кивнул.
– Я к тому, – Кондрат внимательно всмотрелся в его глаза и остался доволен. – Всё чисто… Я к тому, что, скорее всего, у тебя были серьёзные основания оказаться здесь, но нельзя одному. Понимаешь?! Одному нельзя.
Нил-Сонов посмотрел на Кондрата и ничего не сказал. Но сегодня утром, заканчивая бритьё, – через десять минут его ждали в кабинете Петропавла, где хромого Алёшку погрузят в гипноз, – он вспомнил об этом разговоре. Показал бы себя Хохочущий Император, если б Нил был не один, затеял бы свою издевательскую игру? Это случилось там, в том месте, где Неглинка… но не было ли нападение Страны Теней на самом деле обороной, защитой, попыткой что-то скрыть? Ведь что-то произошло, что-то очень важное, и… Какая-то перемена?
Нил вытер с лица остатки пены, и, убирая бритву в зеркальный шкафчик, он не мог отделаться от ощущения, что Император теперь знает об этом, знает о перемене. Он затаился, прислушивается и станет ещё издевательски хохотать, но теперь его бравада не более чем маска, чтобы скрыть озадаченность, потому что впервые Император напуган. Словно действительно что-то поменялось со вчерашнего вечера, словно… у Нила появился неведомый и незримый пока помощник, союзник, и это грозит развалить всю игру Императора.
Нил-Сонов поднялся к кабинету Петропавла. Чувствовал он себя свежим и бодрым. Дверь была приоткрыта, все уже собрались. Недружелюбие в глазах Хайтека и его до надутости важный вид не смутили, а, скорее, развеселили Нила. Ещё здесь были Мелани, Кондрат и два вооружённых гида. Никого из учёных, кроме самого Хайтека, сюда не пригласили, хотя с их стороны тоже были жертвы. Что ж, Петропавел всегда указывал, что любой гипноз не является стопроцентно достоверным источником информации; видимо, всё, что здесь сейчас произойдёт, должно оставаться в тайне.
Хромой Алёшка выглядел бледным, в глазах страх и отчаяние и одновременно желание, чтобы всё поскорее закончилось. Возможно, общество двух астеничных и словно заторможенных юношей – белых мутантов, этих странных тревожных созданий, не прибавляло парню уверенности. Нил поймал себя на мысли, что в этом солидарен с бедолагой Алёшкой, он тоже хочет, чтобы всё побыстрее закончилось, и очень рассчитывает ещё до конца сеанса узнать имя подлинного убийцы. Петропавел позаботился, чтобы с внешней стороны его кабинета была выставлена вооружённая охрана.
Сам Глава гидов сидел за рабочим столом и в задумчивости крутил в руках стакан с какой-то мутноватой жидкостью, похожей на отвар. Поднял голову… Нил-Сонов встретился с Петропавлом взглядом и вдруг всё понял. Это случилось там, где река Неглинка… Вот что хотел скрыть Император. А сейчас он на сеансе гипноза. Только Глава гидов не единственный, кто в совершенстве овладел этим искусством…