- Да они это, точно говорю. Всё по приметам сходится. И труппа бродячая, и девка рыжая. Космы - огонь, я таких сроду не видал. Невозможно перепутать.
Тот подошёл вплотную, заложив руки за спину.
- Ну что, воровка, отбегалась? - недобро сощурив глаза, процедил сквозь зубы, обращаясь ко мне. - И вам за укрывательство несдобровать. - тяжёлый взгляд начальственного господина перекочевал на остальных.
Затем снова вперился в мою переносицу с такой ненавистью, что в какой-то момент даже показалось, что ещё секунда, и мне крепко прилетит в зубы. Но нет, важный сдержался. Страшно хотелось спросить, а чего я там вообще украла-то? Спасибо природному здравому смыслу - тоже не стала испытывать терпение людей, в руках которых сейчас находились. Всё равно ведь не ответят - ясно, как божий день.
Даже не знаю, какое чувство сейчас сильнее кипело во мне: страх или ярость.
Вляпались. И уже даже не надо объяснять, чьими стараниями. Старая карга сыграла на опережение, прислав в столичную жандармерию жалобу с обвинением и "ориентировку". И то верно - чего гоняться за нами по стране, если решить проблему можно гораздо проще. Кому теперь поверят больше - вопрос исключительно риторический.
-Плохо дело.- я с тоской снова посмотрела на Барагунда.
- И всё же, в чём нас обвиняют? - рискнул спросить он.
- Это вам начальник тюрьмы объяснит. Моё дело - задержать и доставить. Грузите их.
Пока нас, закинув в одну телегу, везли в местные казематы, Барагунд успел шепнуть мне, чтобы не дерзила и ни в чём не сознавалась. В общем, строила из себя овечку. Как скажете - кому охота за здоров живёшь по лицу получать. Сдаётся, здесь за подобными мерами не заржавеет. Кто будет церемониться с воровкой, стырившей из монастыря - святого места, дававшего хлеб и кров, какую-то жутко важную... фигню? А иначе, чего столько пыли?
Только дальше-то что? Это ведь не просто преступление. Это злодеяние против церкви. Боюсь даже подумать, кто сие будет расследовать, судить и во всём разбираться. Хотя... Наивная. О каком разбирательстве речь? Меня, как раз, вообще вряд ли кто слушать станет.
Местные "Кресты" располагались на другой окраине города. Судя по тому, как нас встретили и "разместили" в тюремном заведении, мыслила я в верном направлении, и все опасения вовсе не напрасны.
Начальник - толстый коротышка с кабаньими глазками объявил, что мы, а особенно - я, обвиняемся в преступлении против церкви (ну, как слово в слово и предполагалось), резко гавкнул распоряжения охранникам и, возбуждённо потирая руки, куда-то умчался. А нас повели по камерам. Самое ужасное, что всю компанию в одну сторону, а меня - в другую.
А когда сопровождающий бугай, ругаясь и бесцеремонно подпихивая в спину, привёл к месту моего заключения, ноги и вовсе подкосились. Не знаю, куда поместили остальных - с виду тюремная площадь была застроена самыми обыкновенными зданиями. И вон то самое большое - у дальней стороны забора - наверняка, как раз для постояльцев. Но лично меня собирались засунуть в самый настоящий каменный мешок. Так ведь и закинули буквально за шиворот! В колодец!
Я больно плюхнулась на твёрдый пол, сверху лязгнула тяжёлая решётка, и навалилась паника. Да что там паника?! Едва не взвыла от ужаса, осознав, что меня действительно отнесли к особой категории преступников, требующих самого позорного обращения и содержания.
Никакого допроса, как такового, не было. Значит кого-то ждут. Вон, хозяин тюрьмы аж сам побежал, очевидно с докладом. Воображение рисовало одну картину страшнее другой. Уже и великая инквизиция встала красочной исторической иллюстрацией, и прочие прелести средневековой судебной системы. И пыточная ведь, наверняка, имеется.
Находиться одной в подобном месте, к тому же совершенно не представляя, что на самом деле произойдёт в ближайшей перспективе, было невыносимо. Я уже и порыдала, и поорала. На столицу опускалась ночь, а за мной так никто и не шёл.
Сознание погружалось в стылое оцепенение. Чтобы не дать себе опуститься на самое дно безысходности, заставила встать и встряхнуться. Растёрла руки, лицо. А поскольку делать больше было решительно нечего, открыла рот и начала петь. Что попало и всё подряд. "Вставай, проклятьем заклеймённый, весь мир рабочих и рабов..." - в том числе.
Где-то далеко послышался шум. Попыталась прислушаться - ничего не поняла и взялась голосить ещё громче.
- Прекрати орать. - вдруг, раздалось над головой.
- Чего? - я аж присела от неожиданности.
- Хорош орать, говорю. - раздражённо пропыхтел сверху тот же голос.
Следом лязгнуло железо и решётка, запиравшая единственный выход из колодца, сдвинулась в сторону. Задев плечо, упала толстая верёвка.
- Хватайся давай. - последовала команда с воли.
- Эй, ты кто? - очень вовремя догадалась спросить я.
- Какая разница?! От Барагунда я.
- Чем докажешь? - на всякий случай поинтересовалась в ответ.
На какой всякий - не понятно. Происходящее казалось диким сном.
- Ты там случайно головой не стукалась? - на небесно-звёздном фоне нарисовалась мужская голова. Симпатичная. С тёмными, собранными на затылке волосами, вызывающе голубыми глазами и недоумённо задранными над ними бровями.
- Ладно, не рычи. - мозг начал вставать на место.
А то и в самом деле, пол дня, проведённые в этом жутком каменном мешке, спровоцировали несвоевременную заторможенность. Ежу ведь понятно, что в любой точке вселенной будет приятнее находиться, чем здесь. Ну почти в любой. Ой, всё опять не о том.
- Как тут за неё хвататься? - жалко повисла на верёвке, пытаясь упереться в стену ногами, - Я тебе вообще что, Лара Крофт, что ли? - сквозь зубы бубнила в сторону, осознавая, что ничерта у меня не получается.
То юбка мешает, то руки не держат, то ноги соскальзывают - ну не умею я вот эти трюки исполнять.
- Да не прыгай ты там. Узел на конце видишь?
- Вижу. - прошипела в тон, действительно обнаружив означенный узел.
- На него вставай и держись.
- Вы чего тут телитесь?! - послышался ещё один мужской голос, - Того гляди вернутся! Давай подсоблю.
И едва я успела вцепиться в протянутую, так сказать, "руку помощи", как мигом вылетела наверх, по пути к свободе ощутимо ударившись локтем, коленкой и чудом не потеряв платье, зацепившее каждую встреченную в стене зазубрину.
- Ходу, и тихо! - я ещё даже не успела выпутать из подола ноги, а пара крепких рук уже подхватила с двух сторон и со скоростью ветра поволокла в сторону стены.
Высокой, между прочим.
- Так, ну как ты по стенам лазаешь, я уже понял, поэтому, давай по-простому. - синеглазый без экивоков подхватил меня под пятую точку и рывком отправил вверх.
Следом в неё же упёрлась ещё одна пара рук. Как только вцепилась в край стены - очередной рывок - уже под подошвы, и я едва не заорала от того, что чуть не перевалилась на другую сторону. Лететь, между прочим, нормально так. Костей не соберёшь - особенно, если вниз головой.
Перебросив одну ногу, оседлала, простите, каменную твердыню и зависла, боясь не то пошевелиться, но даже дыхнуть.
- Прыгай. - ловко помогая друг другу взобраться следом, командовали спасители.
- Вы чего, сдурели?! Страшно же!
- Сейчас.
Так и не поняла, как им обоим удалось так быстро перемахнуть через стену, но спустя считанные секунды, меня уже готовы были принять четыре ладони. Не рискуя смотреть вниз, перекинула вторую ногу, сердце ёкнуло от ощущения падения, и я на земле.
- Теперь куда? - переводя дыхание, спросила мужчин.
- Туда. - махнул второй, который не синеглазый, и потрусил вперёд, показывая направление.
Так гуськом, согнувшись в три погибели, прокрались на соседнюю улицу, где ожидала крытая повозка. Хорошо, что около тюремная зона на окраине города - не самое популярное место для прогулок случайных прохожих. Пока никого на пути не встретили.
- Лира, сюда. - послышался детский голос.
- Ким!
Слава богу, значит точно - свои. На козлах, рядом с незнакомым дедом сидел наш мальчишка.
31
- Ким, родненький, как я рада тебя видеть! - неприлично задрав подол и с разбега запрыгивая в укрытие на колёсах, почти всхлипнула я, - Куда мы едем?
- Давай - давай, прячься, все вопросы потом! - пропихивая меня дальше, громким шёпотом ответил брюнет и открыл крышку большого пустого сундука, - Полезай.
- Куда? - наполняясь новой порцией ужаса, задала глупый вопрос.
- ? - мол:" ну ты чё?" - округлил глаза тот и молча развёл руки в стороны.
Второй в это время поспешно шарил в других двух коробах поменьше:
- Эрниль, а где? - спросил он у старика.
- Так вот же ж! - дед протянул в недра повозки руку с приличных размеров бутылём
Я проводила взглядом пузырь, подхваченный напарником синеглазого, и полезла в сундук. Ещё один подобный "подвиг", и клаустрофобия мне обеспечена.
- Леон, хлебни. - второй уже откупорил баклажку, глотнул содержимого и протянул пойло первому.
- Погоди, сперва нам нашу барышню упаковать нужно. Эрниль, трогай!
Внутренне обливаясь слезами, кое-как, свернувшись крючком, я, всё-таки, угнездилась на дне этого гроба.
- На под голову. - "позаботился" Леон, протягивая тряпку, скомканную в клубок.
Сверху полетело какое-то пыльное тряпьё.
- Слушай, я же здесь задохнусь! - выгребаясь назад, почти заорала на спасителя.
- Не задохнёшься. - спокойно и уверенно возвращая меня в исходное положение, заявил тот, - Вон вдоль дна дыры просверлены. Укладывайся и не пикай, что бы не происходило. А то всех под монастырь подведёшь.
Пришлось подчиняться. Улеглась назад, засунула нос в вентиляционное отверстие, и сверху тихо опустилась крышка моего... убежища. Резко пахнуло дешёвым алкоголем. Я вытащила из дырки нос и подставила глаз. Однако, кроме ног, сидящей на полу пары мужиков, ничего не увидела. Судя по силе амбре, они не только хлебали вонючее пойло, но и поливались им с головой.