Так куда же пойти?
Чтобы не тратить время впустую, я решила оглядеться внутри зданий. Надо понять, каково расположение комнат. Они могут стать как убежищем, так и ловушкой.
Я решила начать с синдэна, и зашла в него через ближайшую заднюю дверь. Всего их было три: две по бокам, на коротких галереях, ведущих в дальние строения, и одна большая в центре.
Обойдя весь синдэн, я поняла, что он состоял из трех основных частей. По бокам располагались две небольшие комнаты, похожие то ли на гостиные, то ли на приемные. Основная часть принадлежала центральной комнате — омойя. Омойя была окружена крытым проходом, хисаси. Получается, комната внутри комнаты. При этом сама омойя была разделена на две части: прихожую и спальню. В спальню можно было попасть только через прихожу, а в прихожую — из кругового коридора, хисаси. Из него вели две двери: справа и слева — в те самые небольшие боковые комнаты.
Если бы не обстоятельства, я бы точно оценила, насколько искусен этот дом. Приятные теплые оттенки, расписанные ширмы, сударэ — шторы из тонких бамбуковых планок, низкие изящные столики, икэбаны. Однако изящную обстановку портило оружие. На стенах висели катаны и яри, лежали аккуратно разложенные на столиках сюрикэны и ножи кунаи, стояли на подставках мечи разной длины.
Они тоже были как произведение искусства, однако в подобных обстоятельствах вызывали отторжение и тревогу, до боли в зубах.
Дополняли противоречивую обстановку живые цветы, на которые я сначала не обратила внимания. Разглядев букеты получше, я усмехнулась. Вытянутые и тонкие, слегка изогнутые алые лепестки и длинные стебли. Хиганбана, или паучья лилия. Ядовитые цветы, которые называют цветами «из загробного мира». Обычно их высаживают рядом с кладбищами.
— Время на побег вышло. Полицейские могут начинать преследовать воров.
По телу невольно прошла дрожь. Мне вдруг стало холодно, и ночная прохлада была ни при чем. Я нервно огляделась, пытаясь решить, что делать дальше.
Никакой крупной мебели, чтобы спрятаться за ней или чтобы подпереть вход в спальню…
Однако если мне все же удастся ненадолго спрятаться, полицейские пройдут дальше, например, в дальние здания за синдэном. А я в это время пройду их путем в обратную сторону. Возможно, лучше было держаться недалеко от внутреннего двора и тюрьмы, где нас точно не будут искать. Скорее всего, «полицейские» станут обыскивать комнаты. Только вот где мне было спрятаться? Вблизи от тюрьмы располагались только галереи без стен, пруд и дерево.
Значит, надо было продолжать прятаться — повсюду, оставаться в движении, меняясь местами с противниками.
До меня донесся стук шагов. Они были легкими, но неторопливыми. Судя по звуку, «полицейских» было двое, и они добрались до небольшой комнаты с правой стороны.
Я огляделась. Здесь точно не получилось бы скрыться. Передо мной находилась дверь, но она вела во внутренний двор, а там мог кто-то остаться. С восточной стороны располагалась еще одна дверь. Идея идти туда казалась логичнее. Преследователи, скорее всего, сначала смотрят омойя.
Я поспешила к боковой двери, стараясь не шуметь, однако, прежде, чем выйти, прислушалась. Вдруг «полицейские» решили разделиться и обойти синдэн с боков.
Тихо. Кажется, никого.
Я осторожно отодвинула дверь, и та издала шорох, показавшийся мне громче выстрела. Я замерла, а затем разозлилась сама на себя. «Полицейские» близко, но у них не настолько острый слух. Это был всего лишь шорох.
Аккуратно выглянув и убедившись, что путь свободен, я выскочила наружу, быстро задвинув за собой дверь. Я оказалась в галерее, ведущей в западные комнаты. И побежала туда.
У двери я снова прислушалась, но до меня не донеслось ни звука. Я также аккуратно отодвинула дверь, вновь поморщившись от шороха, и заглянула внутрь. Это строение было меньше синдэна. Передо мной расположилась небольшая комната: на татами лежали циновки, у стен располагались расписанные ширмы ямато-э[57] с изображением четырех времен года, посередине — невысокий чайный столик. А на нем я увидела два кинжала, явара — короткую деревянную палочку, применяемую вместо кастета, и гораздо более угрожающего вида тэкко-каги, кастет в виде длинных «когтей».
Подумав, я зажала в руке явара. Холодным оружием я пользоваться не умела и не собиралась даже пытаться — его скорее используют против меня. Более того, я не собиралась становиться «особо опасным преступником» или, по-другому, ходячей мишенью. А вот явара мог помочь мне нанести противнику не смертельную, но ощутимую травму и, возможно, даже вырубить его на время. Сейчас для побега каждая секунда была на счету…
Из следующей комнаты, отделенной от этой тонкой раздвижной дверью, донесся тихий шум. Я напряглась и сильнее сжала в руке явару. Я вдруг поняла, что и в дверь за моей спиной в любую секунду могут войти. Так куда же идти?..
Во второй комнате снова послышались какие-то звуки, а затем до меня донесся тихий вздох сожаления. Я нахмурилась. Возможно, это был не «полицейский».
Стараясь ступать как можно тише, я пошла вперед, прихватив все таки еще и короткий меч — для более угрожающего вида. В случае чего, скажу, что я чемпионка по кэндо. Это могло бы сработать. Тут никто не знает, с кем имеет дело. Никому не известно прошлое тех, кто стал героем кайдана.
С этими малоприятными мыслями я резко отодвинула дверь и, шагнув внутрь, вытянула вперед руку с мечом. А затем быстро его опустила.
Передо мной, приподняв бровь, стояла девушка-старшеклассница. Тоже «вор». Круглые очки сползли на нос, школьная юбка замялась, стильно подстриженные волосы были растрепанны.
Я хмуро оглядела девушку. Чем она так шумела? Если бы в той комнате вместо меня был «полицейский»…
— Успокойся, я из твоей команды, — на всякий случай произнесла я, хотя не заметила на лице старшеклассницы ни капли страха, лишь легкое облегчение.
Переведя взгляд вниз, я увидела, что девушка смахнула со столика икэбану. Это какой же надо быть неаккуратной…
Старшеклассница вздохнула.
— Aut vincere, aut mori[58]… — пробормотала она.
— Что? — не поняла я.
— Ничего, — встряхнув головой, уже громче ответила девушка, и я заметила у нее легкий акцент. — Спасибо.
— За что это? — мрачно спросила я. Несмотря на то, что девушка была младше меня на несколько лет, она была выше на голову. Вкупе с худобой это делало её несколько неуклюжей на вид. Видимо, так оно и было.
Я обратила внимание на её большие светло-зеленые глаза, которые контрастировали с японскими чертами лица, и на её легкий акцент, а потому поняла, что школьница, должно быть, была хафу[59].
— Прошло пятнадцать минут, — неожиданно прозвучал голос из ниоткуда.
— Не знаю, — не обращая внимание на слова «ведущего», девушка снова пожала плечами. — Спасибо просто за то, что оказалась не «полицейским». Я Эмири Тэйлор.
Как я и думала. Судя по фамилии, отец девушки был не из Японии.
— Акияма Хината.
Я представилась, но несколько недовольно посмотрела на Эмири, ведь была не настроена на болтовню.
— Будь осторожнее. Тут рядом ходили «полицейские». Не попадись.
Девушка кивнула, но, судя по выражению ее лица, в себя она не особо верила. Я, посмотрев на меч в руке, отбросила его в сторону и переложила в правую руку явара.
И услышала тихий шорох.
Я замерла, ведь находилась почти вплотную к двери, и поблагодарила саму себя, что задвинула ее. Моя рука касалась тонкой бумаги. Звуки прекратились. Затем, возможно, из-за разыгравшегося воображения, мне послышалось чужое дыхание.
Слегка обернувшись, я приложила палец к губам и жестом приказала Эмири не двигаться. Другого выхода из этой комнаты не было, прятаться здесь тоже было негде. У нас оставалась только одна надежда — что «полицейский» решит не заглядывать в эту комнату.
Однако с чего бы ему было не заглянуть сюда? В этом строении всего две комнаты… И если «полицейский» действительно через стену от меня, почему он практически не издавал звуков?
Два варианта крутились у меня в голове. Или это «вор», или нас услышали и не хотят спугнуть.
Тогда нельзя было терять время. Пока «полицейский» будет открывать дверь, у нас будут дополнительные секунды.
Я снова оглянулась. Окно казалось достаточно большим, а мы с Эмири — худыми.
Я посмотрела девушке прямо в глаза, затем перевела взгляд на окно. Эмири кивнула. Сделав глубокий вдох, я выдохнула:
— Бежим.
И сорвалась с места.
Эмири рванула за мной, при этом ударившись об угол столика, с которого свалилась шкатулка. Девушка зашипела от боли, а я крепче сжала в руке кастет.
Судя по звуку, дверь отодвинули.
В этот момент я уже перелезала через подоконник. Затем спрыгнула вниз, едва не подвернув ногу, и оглянулась на Эмири.
Девушка перекинула одну ногу через подоконник, затем вторую, но зацепилась за что-то юбкой. Я раздраженно выдохнула:
— Шевелись.
Девушка высвободилась, опёрлась на руки, готовясь спрыгнуть, и уже оттолкнулась, как вдруг в ее предплечье вцепилась рука. Эмири вскрикнула и повалилась вниз лицом, вывернув руку.
Девушка жестко приземлилась, ударившись коленями и ладонью о землю, однако сила притяжения хотя бы освободила ее из хватки «полицейского». В окне показалось лицо парня, в котором я распознала одного из друзей блондина и девушки со шрамом. Лицо «полицейского» исказилось от ярости. Парень гораздо более ловко взобрался на подоконник.
В это время я схватила Эмири за руки и резко дернула, заставляя встать на ноги.
— Бежим, если хочешь жить.
И, не дожидаясь ответа, я побежала.
Однако впереди показалась стена. Стиснув зубы, я резко развернулась на север и побежала вдоль дальних комнат по направлению к дальней стене. В той стороне виднелись деревья и хозяйственные постройки. Возможно, удастся затеряться среди них…