— Интересно, — проговорила девушка. — Что-то ещё?
— Да, — ответил я, невольно улыбаясь, — самое главное. Я хочу устроить что-то вроде беспроигрышной лотереи для малообеспеченных слоёв.
— Азартные игры? — усмехнулась Дарья.
— Нет-нет, — ответил я, но тут же изменил тон. — Не совсем. По крайней мере, никто ничего не проиграет и даже выиграет.
— Ладно, попытаюсь согласовать, — ответила девушка, помечая себе в заметки мои предложения. — Только чтобы никаких безобразий. Не хочу потерять эту работу.
— Клянусь, — проговорил я и усмехнулся. — Там будет царствовать Рандом.
Светлейший князь Северский нервничал. Последние дни всё шло не так, как он хотел.
Вот даже взять этого Туманова. Несколько дней Игнат Валерьевич послал к нему лучшего специалиста по части устранения проблем, но ничего не происходило. Вообще ничего. В конце концов, князь не выдержал и набрал номер, который использовался для экстренной связи.
— Здравствуйте, — проговорил он холодно, но без особой неприязни. — Вы живы?
— Почему вы интересуетесь? — не менее холодно осведомились на том конце.
— Хочу узнать, когда вы, наконец, начнёте работать, — возмущённо проговорил Северский, потому что терпеть не мог, когда с ним самим разговаривали подобным тоном. — Столько времени уже прошло!
— Если вам не нравится, — совсем ледяным тоном отозвались в трубке, — могу вернуть аванс. Я не люблю, когда меня торопят.
— Нет, — ответил Северский, переступая через себя, потому что приходилось идти на попятную. — Просто мне нужен результат и как можно скорее, а ровным счётом ничего не происходит. Мне просто нужна информация или сроки. Хоть что-то!
— Информация будет, — безэмоционально ответили ему. — Как только прекратите торопить и вмешиваться в работу других людей. Результат тоже будет, но не сразу. Во избежание провалов, подобных вашим предыдущим попыткам, я предпочитаю сперва проанализировать данные.
— Вас понял, — проговорил Северский и понял, что у него вспотели пальцы, которыми он сжимал телефон. — Мне нужен результат, и я готов ждать, сколько потребуется.
— Всего доброго, — ответили на той стороне и положили трубку.
Глава 12
В день выставки главный фурор всё-таки произвела Силикона. Под именем «мадемуазель Селина» она прогремела в местной прессе, в Российской и в международной. Вокруг орчанки в дико модном платье и лабутенах пятьдесят седьмого размера граждане толпились с самого утра в надежде получить незабываемый снимок.
Я даже не стал пытаться прорваться к ней, чтобы поприветствовать. В любом случае вечером увидимся у меня.
Открытие лотереи было намечено на полдень, поэтому до того часа я свободно бродил по помещению, разглядывая современное искусство. Не могу сказать, что сильно впечатлился, у нас на Олимпе тоже всякого добра хватает, но в целом и общем впечатления остались самые позитивные.
В какой-то момент меня похлопали по плечу, и я обернулся.
— Привет, Даш, — сказал я, обернувшись и увидев перед собой главного организатора выставки. — Ты как?
— Привет, — сказала она уставшим, но очень довольным голосом. — Как ведьма на метле, ношусь туда-сюда, решая кучу вопросов перед выступлением Петра Ильича и периодически сотворяя магию и заставляя работать то и тех, что и кто категорически отказываются работать. Ты как? Уже всё сделал, что хотел?
— Да, — ответил я, кивая в сторону просторного холла. — Лототрон привезли, бижутерию я тоже заказал. Кстати, это тебе, — я достал из кармана только что материализованный браслет с игральными кубиками и протянул девушке.
— Ты чего, — та улыбнулась, но руку к браслету протянула. — Дорого, небось! Это же серебро, да?
— Сущая безделица, — я махнул рукой, показывая, что вещь красивая и нужная, но не слишком драгоценная. — Главное, что она помогает быть ближе к Рандому. И он будет тебя лучше слышать.
— А вот это мне пригодится, — ответила она и помрачнела. Я видел, что её гложут какие-то неприятные мысли, но хотел, чтобы она сама со мной поделилась, чтобы я ей мог помочь. Но не здесь и не сейчас это надо было делать. — Помощь Рандома всегда бесценна. Жаль, что его никак не увидеть.
— Всё возможно, — негромко проговорил я, но, увидев, как блеснули её глаза, поспешил перевести тему. — Слушай, я хотел спросить, а кто вам тут всё оформлял? С самой выставкой я не особо ознакомился, а вот именно инсталляции на входе просто отменные. Вроде бы ничего особенного, всё лаконично. Стекло, металл и свет. Казалось бы, всё искусственное, но столько в этом всём жизни и грации, что не верится глазам. И ещё очень футуристично что ли.
— О, — ответила мне Дарья, попутно увлекая в подсобное помещение, где собиралась выпить кофе. — Когда Селина впервые пришла и предложила тут всё в таком стиле оформить, Строганова чуть кондратий не хватил. Он говорил, что всё оформление уже заказано, до выставки два дня и ничего поменять просто не успеют. На что наша зелёная подруга заявила, что её не колышет, и либо она сама всё тут делает, либо и ноги её тут не будет. Это был, кажется, второй инфаркт нашего коллекционера. Ну а третий ждал его, когда он приехал в полной уверенности, что тут полная задница, а всё оказалось готово.
— Ну в третий раз уже от радости, как понимаю? — уточнил я больше для того, чтобы поддержать беседу.
Я видел, что на данный момент нужен Дарье, как некий островок стабильности, за который она может держаться, пока наращивает обороты и выходит в открытое море жизни.
— Конечно, — она очаровательно улыбнулась. — Вообще он, конечно, счастлив, что с нами связался. И мне, и Селине предлагает многомиллионные контракты. И я вроде как думаю, хотя чего тут думать? А наша орчанка ни в какую. Говорит, не хочу развлечение превращать в работу, иначе разонравится.
— Ну так-то — да, — я кивнул в сторону холла и всей входной группы. — Зелёная смогла удивить. И, главное, так ненавязчиво у неё всё получилось, что буквально диву даёшься.
Дарья кивнула, одновременно пытаясь прожевать круассан и запить его кофе. Но тут в помещение ворвался сам Пётр Ильич.
— Дарья, вот ты где⁈ А я тебя везде ищу! — он заметил меня, кивнул, но, в целом, сделал вид, что меня тут нет. — Пойдём, надо ещё раз отрепетировать мою речь.
— Пётр Ильич! — взмолилась Дарья, глядя на него несчастными глазами. — У меня с самого утра во рту ничего не было.
— Давай не сейчас, а? — попросил он, впрочем, без всякой надежды на то, что его пожелание будет исполнено.
— Кстати, это княжич Игорь Николаевич Туманов, — представила она меня, спохватившись, что мы лично и не встречались.
— Ох, как неловко вышло, простите меня великодушно, ваша светлость. Граф Пётр Ильич Строганов, устроитель всего этого безобразия, — и он протянул мне руку.
А Дарье, кажется, только этого и не хватало, чтобы допить кофе и доесть несчастный круассан.
Я пожал Строганову руку и представился уже сам. После чего добавил:
— Я же у вас тоже сегодня буду беспроигрышную лотерею проводить, — я кивнул в сторону холла. — Уже и лототрон доставили.
— Дорого будет? — уточнил он со странным выражением лица, которое я не сразу смог понять и лишь потом осознал, что он моментально высчитывал, какой процент с меня можно удержать.
— Что вы, что вы, — я поднял руки ладонями вперёд. — Всё абсолютно бесплатно. Благотворительность для низших слоёв населения.
— Вот даже как? — тот уважительно кивнул мне и принял соответствующее выражение лица. — Это очень великодушно с вашей стороны. Когда спешка закончится, а нервы мои улягутся, буду рад с вами пообщаться за рюмкой вечернего бренди.
— Замётано, — ответил я коллекционеру и ещё раз пожал руку, на этот раз скрепляя нашу договорённость.
Выйдя из подсобки, я вернулся в зал. Некоторые экспонаты, представленные тут, конечно, привели меня в недоумение. Напротив одного из них я долго стоял и стеснялся даже посмотреть, как сие творение называется.
— Ну ведь натуральная задница, да? Молодой охальник, — раздался у меня над ухом до боли знакомый хрипловато-скрипучий голос, который тем не менее обладал благородной глубиной. — А название-то какое? Слияние полусфер… Мне бы подошло, правда?
Я обернулся к графине Зубовой и раскланялся с ней.
— Затмить вас не способно ничто в мире, — проговорил я в ответ на её речь. — А вот оттенить вашу несравненную красоту, незаурядный ум и прекраснейшее чувство юмора без сомнения смогло бы.
— Ох ты и лис, — разулыбалась Жозефина Павловна, кажется, даже помолодев от этого. — Но очень приятно, не скрою. Кстати, уважаемый, я вам должна по гроб жизни…
— Да что вы, — я усмехнулся, но тут же прикрыл рот ладонью. — Я не доживу.
Теперь засмеялась и она, легонько ударив меня кулачком в кружевной прозрачной перчатке в плечо.
— А ты, я смотрю, тот ещё шутник, — и тут она на некоторое время приняла совершенно серьёзное выражение лица. — Но отныне со мною бог Рандом. Ты не представляешь, как он мне помог. Это что-то. Сначала я обыграла всех своих товарок, а затем ещё каких-то меценатов без штанов оставила, представляешь? И с тех пор мне так, между нами говоря, переть стало, прости за жаргон. Но я чувствую, это не удача, а что-то другое. Рандом.
— Испытали-таки на себе, — я покивал ей, отлично зная, что до трети моей нынешней шкалы благодати — её дело.
— Да, — она ещё раз окинула взглядом предмет искусства под названием «Слияние полусфер», который она обозвала задницей, и презрительно фыркнула. — И тут, чую, без него не обойтись. Нет, ну вы посмотрите, вон то, пардон, искусство они назвали «инсталляция с глиной». В пору моей молодости такое не то что на выставках, в собственном туалете иметь было стыдно. А сейчас все смотрят, что-то там обсуждают.
— Я тоже не понимаю многого, что тут представлено, — согласился я, беря графиню Зубову под руку и прогуливаясь с ней в ожидании выступления Строганова. — Но думал, что это от возраста. Оказалось, нет, от воспитания.