— Винные бочки освобождают перед покраской.
— Зачем?
— Чтобы покрасить железным суриком. Распоряжение графа Вольфа, подтверждённое Его Величеством и Её Императорским Высочеством.
Виконт так и не понял, почему король и принцесса императорской крови лично распоряжаются какими-то пустыми бочками, но промолчал. И вообще, молчание иногда продлевает жизнь, и всегда делает её легче. Особенно если это жизнь военного человека.
— Здравия желаю, ваша милость! — у дверей королевской приёмной виконта поприветствовал бывший его подчинённый, переведённый в личную охрану принцессы после своего знаменитого выстрела.
— Бдишь, Франк?
— Мышь не проскочит, ваша милость, — лучник ударил себя по обтянутой чешуйчатым панцирем груди. — Граница на замке!
— Доложи о нашем прибытии, храбрый мышелов-пограничник, — оборвал его похвальбу полусотник. — А за болтовню на посту в ухо получишь.
Франк с опасливым уважением покосился на внушительный кулак полусотника и скрылся за дверью королевской приёмной, оставив охрану на пятерых своих товарищей. Буквально через минуту выскочил с сияющей физиономией:
— Его Величество изволит принять вас, благородные господа!
Проходя мимо лучника, виконт шепнул ему:
— Лакейские замашки совсем не подходят к твоей продувной роже, Франк. Будь попроще, болван.
В королевском кабинете полумрак, рассеиваемый лишь огромным светящимся прямоугольником, висящим в воздухе без всяких подставок или верёвок. Прямоугольник показывал подробнейшую карту столицы и ближайших окрестностей. Не иначе это проявление божественного могущества, потому что нынешние художники рисуют так, что по их картам можно заблудиться по дороге от собственной спальни до собственного же сортира. Ну, не совсем так, но похожие случаи бывали, чего уж скрывать.
Король сидел за столом подперев подбородок рукой и молчал. Её Императорское Высочество с божественной непосредственностью ела что-то из вазочки маленькой ложечкой и зажмуривалась от удовольствия. Старый граф Вольф закинул ногу за ногу и непринуждённо развалился в кресле с бокалом вина в руке. Королевский казначей блестел лысиной около заставленного бутылками столика. Младший граф Вольф присутствовал в кабинете сразу в двух своих воплощениях — одно, человеческое, черкало что-то пером на большом листе пергамента, а второе, звериное, разлеглось на столе напротив короля и лениво помахивало хвостом.
И все собравшиеся, включая кота, дружно посмотрели на виконта.
— Вы свободны, полусотник, — нарушил молчание король. — А вас, виконт Блумхаамаер, я попрошу остаться.
Неизвестно почему звонко рассмеялась принцесса. Не иначе какую-то смешную предназначенную ей молитву услышала. Люди о чём только не просят, обращаясь к богам.
Но на всякий случай виконт скосил взгляд вниз, проверяя завязки на штанах. Да вроде бы всё в порядке… или нет?
Король продолжил, внимательно заглядывая в глаза:
— Для вас есть важное и ответственное поручение, виконт.
Блумхаамаер внутренне напрягся, хотя внешне это никак не проявилось. Вот она, та самая самоубийственная задача, после которой можно взлететь в немыслимые карьерные выси, или остаться в короткой человеческой памяти доблестно павшим героем.
— Я готов, Ваше Величество!
Король благосклонно улыбнулся:
— Как вы знаете, завтра на рассвете состоится поединок Её Императорского Высочества с верховным вождём орочьей орды.
Блумхаамаер об этом знал, потому просто кивнул. А сам слегка расслабился — король пошлёт рубиться с орками, а это дело насквозь знакомое и привычное. Особой самоубийственности там нет.
— Да какой там поединок, Брегис? — вмешалась принцесса, задержав над вазочкой ложку, с которой капало что-то белое и вкусное даже на вид. — Порву чувака, как Тузик грелку.
— Нисколько не сомневаюсь, Ваше Императорское Высочество, — улыбнулся король. — Поэтому предлагаю виконту Блумхаамаеру сразу после поединка и последующим за ним сражением отправиться в королевство Блумфонтейн с дружеским и деловым визитом. Само королевство упраздняется за ненадобностью, а нашему доблестному воину даруется титул графа Блумфонтейна и должность наместника во вновь образованном герцогстве. Что скажете?
— Э-э-э…
— И титул герцога после испытательного срока. Ну?
Виконт ничего не мог сказать. Он хватал ртом воздух, и был не в состоянии выдавить из себя хоть одно слово. Только минуты через две справился с противоречивыми чувствами, и задал уточняющий вопрос:
— Почему я, Ваше Величество?
— Родословная, друг мой, — пояснил король. — Вы не задумывались, граф, почему ваше родовое имя созвучно с названием соседнего королевства? Такие совпадения случайными не бывают.
— Но там действительно случайное совпадение, Ваше Величество, — осмелился возразить новоиспечённый граф. — Мой отец интересовался этим вопросом, но общих корней с королевской династией Блумфонтейна не нашёл.
— Плохо искал, — усмехнулся Брегис Четвёртый. — Нужно было просто прочитать мой указ от сего дня, где вы признаётесь побочной ветвью.
— Да?
— Именно так всё и есть. Неужели вы не верите своему королю, граф?
— Верю, Ваше Величество. А что случилось с королём Карлом Блумфонтейном?
— Бедолага умер, — маршал Вольф протянул казначею пустой бокал. — Необходимо срочно выпить за его упокой.
— Умер? Когда умер?
— Завтра вечером, — ответил король. — Его разбил апоплексический удар.
— Табуреткой, — дополнила принцесса Илия.
— Ваше Императорское Высочество, — укоризненным голосом произнёс маршал. — Всё же король… и табуреткой?
— Это была табуретка из чёрного дерева, украшенная чернёным серебром и перламутром. На одной из ножек след от удара мечом. Так будет благородно, граф?
— Вполне, — согласился маршал кавалерии.
А новоиспечённый граф Блумфонтейн с тоской подумал, что придётся тащить в путешествие единственную ценную вещь в его столичном доме — ту самую табуретку, взятую трофеем три года назад в походе на Лесото. Но откуда принцесса про неё знает? И описала так, будто видит перед собой прямо сейчас. Божественные способности, не иначе.
— Осмелюсь спросить, Ваше Величество, мне завтра выезжать одному, или будет разрешено взять с собой отряд?
О возможности погибнуть в завтрашнем сражении с орками новоиспечённый граф почему-то не подумал. В самом деле, какая гибель, если открываются такие прекрасные перспективы, что не приснятся в самых благостных снах после пары бутылок красного полусладкого урожая прошлого года? Некогда умирать, да и незачем!
— Ну почему же одному? — Его Величество указал на свободное кресло. — Присаживайтесь, граф, а маршал Вольф объяснит нам диспозицию. Я думаю, военный человек лучше всего поймёт именно военного. Вам слово, маршал.
Виконт, то есть уже граф, заподозрил было, что его обозвали тугодумом, но по здравому размышлению пришёл к выводу, что король, назначающий подданных наместниками герцогства, обзываться не может. Его Величество светел и благостен, преисполнен всяческих добродетелей, и не может произносить фразы, допускающие двоякое состояние. На нём же божественная благодать!
Маршал Вольф неторопливо допил вино, отдал бокал королевскому казначею, и хищно оскалился:
— Операция, собственно, уже началась. Маркграф Хунтер Швяльбе уже там и подготавливает почву для нашего визита. Завтра мы переходим порталом, — маршал поклонился принцессе Илии, — переходим, и всех убиваем. Вам ясна диспозиция, граф Блумфонтейн, или остались какие-то ещё вопросы?
— Всё ясно, но вот про портал… Разве это не сказка?
— Мы рождены, чтоб сказку сделать былью!
— Понял.
— Я это понял раньше, — самодовольно усмехнулся маршал. — Сказок больше нет, есть суровая реальность. И это реальность требует всех убить.
Принцесса укоризненно покачала головой:
— Фу, как грубо.
— Извините, — склонил голову маршал Вольф. — А как правильно сказать?
— Ликвидируем угрозу всему прогрессивному человечеству, проведём контртеррористическую операцию, раздавим фашистскую гадину в её логове, — предложила варианты принцесса. — Про Тузика и грелку я уже говорила?
— Говорили, Ваше Императорское Высочество, — подтвердил маршал. — Вот это третье, с раздавливанием гадины, поэтический образ или как? Нет, я не против, но дворец потом придётся отмывать.
— На ваше усмотрение, маршал, — ответила юная богиня. — Хоть в космос отправляйте, посадив на бочку с порохом. У вас есть порох?
— В нашей семье хранится настоящий патрон времён Великого Трека! — с нескрываемой гордостью поведал старый граф Вольф.
— Этого не хватит. Тем более семейная реликвия…
Маршал с сожалением развёл руками:
— Больше нет.
Младший граф Вольф наконец-то оторвался от своего пергамента:
— Ерунда весь этот порох, дед. Я тут подсчитал, что для полного уничтожения дворца в Блумфонтейне нужно…
— Какое ещё уничтожение? — с грозным видом перебил внука маршал. — Мы тут думаем, как полы не испачкать, а ты? Ты вообще думать умеешь?
Айван Вольф кивнул:
— Думаю, пяти бочек вполне хватит.
— Дворец нам самим пригодится, — веско сказал Брегис Четвёртый. — А бочки пригодятся завтра утром. Ты точно уверен, что эта задумка сработает?
Вместо младшего графа ответила принцесса:
— Готова поспорить на вашу корону, что всё сработает правильно и вовремя.
— Поспорить? — оживился король. — А что вы будете ставить?
— Вашу корону. Я разве не говорила?
Король закашлялся и сделал вид, будто не расслышал ответ. Посмотрел поочерёдно на всех троих графов, и устало махнул рукой:
— С обсуждением посольства в Блумфонтейн мы закончили.
— Посольство? — переспросил наместник будущего герцогства. — Почему посольство?
— Чтоб никто не догадался! — пояснила принцесса, и опять засмеялась над чем-то своим, над божественным.
Король откинулся на спинку кресла и устало потёр лицо ладонью:
— С первым вопросом нашего совета мы более-менее разобрались, поэтому переходим ко второму. У кого какие предложения?