— Матерь божия! — Ульянов перекрестился, увидев спускаемый последним ацтекским броненосцем флаг. — Господа, кто-нибудь знает, что это такое сейчас произошло?
— Я знаю, — тоже перекрестился обычно бравирующий своим атеизмом старший офицер. — Это чудо господне, и никак иначе.
Восемь часов спустя. Там же.
— Вы поймите, Симеон Никитович, я не мог не выполнить приказ любимой внучки самой Аматерасу-о-миками!
— Да я не в упрёк, Михайло Нарутович! Мне просто интересно, как вы могли дать сорок узлов с разобранными машинами.
— Сорок семь, Симеон Никитович.
— Тем более я сгораю от любопытства.
— Божественная принцесса Илия сказала, что машины не должны меня беспокоить, и что готова лично оторвать руки инженерам, спроектировавшим мой крейсер.
— Сурово, Михайло Нарутович.
— Божественная принцесса сурова, но справедлива. Но вот её нэко…
— Кто?
— Иван Васильевич Нэко, кот любимой внучки Аматерасу-о-миками.
— Тоже божественный?
— Сомневаюсь, Симеон Никитович. Этот кот — сущий безобразник, похабник, охальник и матерщинник.
— Так это он командовал вашей артиллерией?
— Он самый. И минные аппараты тоже наводил собственноручно. То есть, собственнолапно.
— Но ведь сказка же, Михайло Нарутович?
— Я бы тоже так подумал, если бы не видел своими глазами.
— И всё равно непонятно…
— Поступки божества непостижимы человеческим разумом, Симеон Никитович.
— Не буду спорить, Михайло Нарутович. Но после боя с ацтеками они куда подевались?
— Кто?
— Ну не ацтеки же? С теми как раз всё понятно. Я интересуюсь, куда пропала ваша божественная принцесса и её кот-матершинник.
— Ушли в зелёное зеркало.
— В каком смысле?
— В самом прямом. На палубе появилось светящееся зелёное зеркало, и божественная принцесса Илия ушла в него вместе со своим нэко. Но напоследок персонально благословила унтер-самурая Исороку Ямамото на борьбу с какими-то пиндосами.
— И что бы это значило?
— Я бы тоже хотел это знать, Симеон Никитович!
Где-то вне времени и пространства.
— Ты не представляешь, друг мой, как я устал.
— Не представляю. Демиурги не устают.
— Это при сотворении миров мы не устаём, а я… а я… А мне только что пришлось объединить четырнадцать вселенных!» Ты представляешь, друг мой? И это всё из-за какой-то там девочки из третьестепенного мира.
— Что мешает тебе решить эту проблему? Направь астероид, устрой потоп, или просто вычеркни линию жизни этой девочки из книги судеб.
— Пробовал, не получается.
— Это как?
— А вот так! Не получается, и всё! Не вычёркивается она.
— Тогда нужно послать жалобу к Престолу Творца.
— Посылал.
— И..?
— Если ответ «Отъебись, придурок!» можно считать ответом, то я его получил.
— И что делать?
— А я знаю?
— Но ты же не собираешься бросить всё и уйти в монастырь имени себя в нулевом мире?
— В эталонном…
— Хорошо, пусть в эталонном. Но ты не собираешься? Мне, как официальному антагонисту…
— Не собираюсь.
— А вот за это прими благодарность.
— Но эта девочка меня пугает!
— И что ты планируешь делать?
— Ничего.
— То есть, как ничего?
— А вот так! Как говорит Творец — отъебись, придурок!
— А если…
— Никаких если! И вдруг кто-то непонятливый…
— Понял! Как есть понял! И никакой инициативы!
Глава 18
В следующий раз портал открылся на детской площадке среди панельных девятиэтажек в неизвестном городе. Окна верхних этажей подсвечивало восходящим солнцем, деловито суетились воробьи в цветущих вишнях…
— Ага, — демон осторожно запрыгнул на раскрашенную в яркие цвета карусель. — На дикое средневековье не похоже, что уже очень хорошо.
— Я бы не сказала, что мы только что были в средневековье.
— У японцев оно всегда, — отмахнулся кот. — Даже когда космические корабли бороздят просторы Большого театра. Кстати, а тебе не нужно переодеться? Шёлковое кимоно и драгоценности не очень сочетаются с панельными многоэтажками.
— Пожалуй, — согласилась принцесса, и попыталась найти хоть какую-нибудь привязку по времени. — А что сейчас носят? Ванька, какой сейчас год?
— Тысяча девятьсот восемьдесят пятый, — ответил кот. — Наколдуй себе джинсу с кроссовками и не забивай голову пустяками.
— Откуда ты узнал?
— Это элементарно, Ватсон! Коты энергетически завязаны на мировой эгрегор и способны получать информацию из ноосферы путём слияния с космосом.
— Гонишь?
— Гоню, — кивнул Иван Васильевич. — Вон туда посмотри.
Илия повернула голову и увидела растянутый между домами транспарант — «Сорокалетию Великой Победы — наши трудовые подвиги!»
— А город какой?
— Славель. До твоей любимой Кистенёвки пятьдесят километров по прямой или семьдесят по дороге.
— А что толку-то? Время всё равно другое. Но как ты определил, вроде бы указателей никаких нет?
— Пиво.
— Что пиво?
— Пивные пробки от «Жигулёвского» Лысковского пивзавода. Это районный центр тут неподалёку.
— Ну и что?
— И то! Срок реализации маленький и в другие области не вывозят. Дедуктивный метод, Ватсон!
Пока демон изображал Шерлока Холмса пополам с истиной в последней инстанции, Илия сменила наряд принцессы на потёртую джинсовку. Кстати, по непроверенным слухам джинсы в это время вполне себе котируются на уровне бального платья. И цены не намного ниже.
— Нормально, — одобрил новую одежду демон. — Сейчас бы ещё пожрать, и было бы совсем хорошо.
— Устроим пикник прямо на детской площадке?
— Не-е-е… — помотал лохматой башкой Иван Васильевич. — Хочу экологически чистых продуктов из магазина, а то колдовская жратва уже поперёк горла стоит. Только сметану в баночках покупать нужно.
— Почему?
— Её только на молокозаводе разбавляют, в магазине пока не могут. И колбасы ливерной купим обязательно. И ветчины по три семьдесят!
— Можно, — согласилась Илия, и достала из кармана золотую монету с профилем императора Брегиса. — Только у меня мелочи с собой нет. Как думаешь, в магазине с двадцати рандов сдачу сдадут?
— Ага, сдадут… — кот постучал себя лапой по лбу. — И меня с тобой вместе в КГБ сдадут.
Про такую организацию принцесса слышала, но засомневалась:
— Почему сразу в КГБ?
— Валютная статья! Не, поначалу милицию вызовут, а уже те передадут дело в КГБ. Или в ОБХСС.
— Фигня какая-то…
— И не говорите, сударыня, — согласился кот. — Нет, мы пойдём другим путём!
— Каким?
— Мы заработаем денег.
— Будем песни петь в подземном переходе?
— Тоже неплохая идея, — кивнул демон. — Все попаданцы в прошлое поют песни и зарабатывают на них миллионы.
— В Аду читаю книжки про попаданцев в прошлое?
— Более того — в Аду их пишут! Не все, но за девяносто процентов ручаюсь.
— А ты?
— И я писал, но под псевдонимом. Кстати, давай предложим журналу «Юность» книжки про Гарри Поттера?
— Я их не читала.
— Плохо, я тоже не читал.
— А вот про Илью Лисова хорошо помню.
— Про Лисова не возьмут.
— Почему? Хорошие же книги.
— Книги хорошие, кто же спорит? Только не соответствуют нынешнему курсу партии, поощряющей в настоящий момент разоблачение кровавого режима товарища Сталина. Перестройка и гласность!
— А что не так с гласностью?
— Второго сорта она, как осетрина в буфете театра «Варьете».
— Козлы!
— И не говори, — вздохнул демон. — Такую шикарную возможность хорошо заработать обломили… Не грабить же теперь с кистенём на большой дороге? Хотя…
— Ванька, ты меня пугаешь. Я с кистенём не пойду.
— А что такого? — Иван Васильевич изобразил оскорблённую невинность и предложил. — Давай Горбачёва ограбим? Его не жалко.
— Кто такой Горбачёв?
— Генеральный секретарь ЦК КПСС и будущий первый президент Советского Союза. Он же последний президент.
— Вроде бы Глеб Егорович Жеглов что-то рассказывал…
— Надеюсь, ничего хорошего?
— Не помню.
— В любом случае, если кого и нужно ограбить, так это его.
Илия немного подумала, и согласилась:
— Сейчас я портал в Москву открою. В пределах одного мира порталы работают без ошибок. Наверное…
— Зачем нам в Москву?
— А куда?
— Туда, — кот показал лапой в сторону встающего солнца. — Государственные дачи в посёлке Земляничный. Двенадцать километров всего.
— Откуда знаешь?
— На пивных пробках дата.
— И что?
— Если мне не изменяет память, сегодня или завтра именно в Славеле будет произнесена знаменитая антиалкогольная речь, и по просьбам трудящихся Славеля чуть позже введут так называемый «сухой закон».
— Да ладно?
— Карма такая у города. Когда Никита Сергеевич Хрущов заморозил погашение облигаций государственного займа, он тоже сюда приехал и сделал это по просьбе трудящихся.
— Странные тут трудящиеся.
— Обыкновенные. Ну что, будем экспроприировать экспроприаторов?
— Что?
— Я спрашиваю, за деньгами пойдём?
— Пешком?
— С ума сошла? У меня лапки… Лучше порталом.
— Открываю.
Посёлок Земляничный. Дача № 1 Славельского обкома КПСС
Несмотря на раннее утро, глава советского государства и его супруга уже не спали. Михаил Сергеевич, лёжа в постели, пересматривал краткие тезисы сегодняшней речи, а Раиса Максимовна сидела за столом и внимательно изучала какие-то документы, делая в них пометки красным карандашом.
Вот она что-то подчеркнула и подняла голову:
— Нет, Миша, от предложения японцев ты должен отказаться!
— Почему, Раиса Максимовна? — генеральный секретарь называл жену по имени и отчеству даже наедине. — Кто ещё предложит за Курильские острова по триста долларов за квадратный километр?
— В кого ты такой дурак, Миша? Возврат Курильских островов является для японцев навязчивой идеей, примерно как Иерусалим для крестоносцев.