— Куда вам? — спросил Айрат на въезде в Казань.
— А улица Ленина далеко?
— В центре, наверное, как и везде, — предположил Марк.
— Не, в центре нет. На окраине где-то. Че вам, на Ленина, что ли?
— Да нет. На хрена нам на Ленина, если мы все вместе. Тем более не в центре. Где-нибудь в центре тормозни, если несложно, — попросил я.
— Несложно. А че в центре?
— Погулять хотим.
— А-а-а. Ну да, у нас есть погулять. В Кремль сходите.
— Обязательно.
Как и обещал, он тормознул недалеко от центра. Мы вылезли из машины, а Саня долго жал руку Айрату и что-то втирал по-тихому. Айрат что-то ответил, Новиков что-то записал в телефон, еще раз пожал ему руку и подошел к нам.
— Телефончик, что ли, взял? — пошутил Марк.
— Почти. — Загадочно ответил Саня.
— Ну давай колись, — не унимался Марк.
— Короче, он сказал, можно у него переночевать, и дал адрес, только сказал водки взять и пораньше прийти, ему в шесть утра за руль садиться.
— Да ладно?
— Ну, серьезно. Водки и огурцы. Ночевать-то надо где-то, опять же никто не подумал.
— Кроме тебя.
— Это, я водку не буду, — осторожно предупредил нас Олег.
— Да никто не будет, — загоготал Новиков.
Если Ижевск показался прекрасным городом, то Казань была просто шикарна. К юбилею, понятное дело, ее вообще разукрасили так, что можно только завидовать. Да еще и вечером в свете фонарей она казалась какой-то волшебной.
— Обалдеть красиво! — увидев Кремль, сказал Новиков и, очарованный, застыл на месте.
— А ты в Ижевске хотел остаться, — подколол его я.
— Ну, да, да, тупанул, — согласился товарищ.
— Были б все города такие, — не унимался Саня,— а что у нас, Москва, Питер, вот Казань еще.
Поехали мы на метро. Сначала, конечно, Кремль облазили, а потом уж спустились в подземку. Не буду описывать Кремль, это ж не путеводитель для путешественников, захотите, сами съездите, оно того точно стоит. А метро, «конечно, не московское, даже не питерское». Мы выходили на каждой станции, снимали, фоткались и ехали дальше. Новиков постоянно кричал: «Мы в Казани». Кто-то улыбался, глядя на Саню, но большинство презрительно закатывали глаза. Мы с Марком просто угорали, но что самое удивительное, так это то, что даже Олег повеселел и иногда негромко повторял вслед за Новиковым:
— Мы, это, в Казани.
Потом мы вылезли на какой-то станции.
— Здесь так красиво, что о конце света не хочется даже думать, не то что верить и ждать, — сделал очередной вывод Новиков.
— А тут никто и не верит, — усмехнулся Марк. — Здесь вообще странная атмосфера. Даже на совок всем плевать.
— Почему это? — спросил я.
— Ну, как! Везде улица Ленина в центре. Это ж вождь и все такое. А у них на окраине.
— Ага, а еще с Ленина всегда рядом Советская, — поделился своим наблюдением Новиков.
— Но здесь классно. Я бы даже сюда переехал, — сказал Марк.
— Я бы тоже, — поддержал его Саня.
Да и я бы тоже.
А Олег разглядывал свои ботинки.
— Ну что, за водкой? Нам еще к Айрату добираться.
— Как ты его так уломал?
— Да просто попросил. Нормальный мужик просто. Сказал, одна комната, но все уместимся.
Мы взяли две по ноль пять, огурчиков, сок для Олега и пельмени.
— Водка и пельмени — вообще классика, — радовался Новиков.
— Да ладно? — удивился Марк. — Я два раза в жизни всего так ел.
— А мы постоянно с батей под водочку пельмени едим. Только свои, конечно.
— А я думал, вы только картошку едите.
— Не смешно, Саня.
— А че, у Айрата девушка его не будет против?
— Ну, нет, наверное.
Девушки у Айрата не было. Он стоял перед нами в семейках, зевал и почесывал живот.
— Я думал, уже не придете. — Немного мата.
— Пришли. — Улыбнулся Новиков.
— Водку взяли?
— Ага, и пельмени, — ответил я и протянул Айрату пакет.
Хата у него оказалась похуже моей. Сортир с ванной совмещенные, газовая колонка, кухня маленькая, еще и засрано не хило, и сигаретами пахло, но зато бесплатно и не на улице.
Саня принялся варить пельмени, Марк открывал огурчики, Олег ушел в туалетованную, а я решил посмотреть отснятый материал. Я же как никак был режиссером, правда, за последние два дня все меньше и меньше хотелось думать про это и просто наслаждаться нашими, может, и не самыми крутыми в мире, но вполне ничего себе приключениями. Новиков, трасса, снова Новиков, теперь Новиков пляшет, водители, Олег, мы с Марком. Как-то надо еще будет это все монтировать.
— Саня, — раздался голос товарища из кухни.
— Саня, твою мать! — Тут же подхватил эстафету Айрат.
— Все готово. Идем. — Это уже Никулов.
— Это, идем.
— Да иду, — рявкнул я, ставя батареи и телефон на зарядку.
Пельмени дымились, как люки на морозе. Их перцовый аромат (а Саня любит все перчить), щекотал ноздри и усиливал слюноотделение. Есть и так хотелось, а тут такая красота. А с водочкой и подавно.
— За знакомство! — на правах хозяина произнес тост Айрат.
Мы быстро чокнулись, выпили, закусили огурчиками, и стало так хорошо, так приятно и тепло, что можно было забыть обо всем на свете. О Тане, о Валентине, ютубе, фильме, полочке и этом чертовом апокалипсисе. Лишь бы вот так пить водку на кухне в Казани с монтажником Айратом, есть эти божественные пельмени, а Новиков их каким-то чудесным образом сварил, так, что по-другому и не назвать, ржать, как кони, и чтобы это все никогда не кончалось.
Но сначала кончились пельмени, затем огурцы и, наконец, водка и сок Олега. Айрат раздобрел, стал материться не так агрессивно, признал, что идея с кино не такая уж и плохая, и, обняв Марка, сказал, что уважает нас. Мы хотя бы что-то интересное делаем, а он уже пять лет прокладывает этот кабель по потолкам, стенам и крышам, и никаких перспектив, и уже просто блевать хочется от этой рутины и однообразия.
Саня кинулся снимать его откровенный монолог, показывал большой палец руки и сказал, что если запикать в нужных местах, то это будет один из самых сильных моментов фильма.
— А ничего, что я режиссер?
Но Новиков не ответил.
Айрат выделил нам матрас и спальник, мы разложились возле его дивана и тут же повалились спать.
— Желательно без храпа, — сказал Марк. — Я вот не храплю.
И первым дал храпуна, вслед за ним в дуэт включился Саня, ну а громче всех храпел Олег. Вот это для меня оказалось удивительным. Он еще даже как-то подрыкивал и раскидывал руки, как сеятель. Ох, Таня, ну и принц же к тебе едет.
Спалось, кстати, неплохо. Не помню, что снилось, но проснулись мы бодрыми и в хорошем настроении. Саня даже подобие зарядки сделал и побежал жарить яичницу, Айрат почистил лук и тут же съел его, даже не поморщившись. А мы с Марком тупо валялись и обсуждали монтаж.
После завтрака Айрат отвез нас до трассы, матернулся на прощание и сказал, что если что, можем заезжать, главное — водку не самую дешевую брать. Хороший парень, побольше б таких. Да и вообще Казань оставила самые приятные о себе впечатления. Чуть-чуть пафоса убавить, и вообще красота была бы.
До Ульяновска мы снова ехали с Новиковым.
— Ну что, повторим? Ну, вчетвером поедем?
— Мечтатель.
— А что такого? Я же суперстопщик. — И начал танцевать, как Майкл Джексон. Сделал лунную походку, показал еще парочку фирменных движений, остановился и посмотрел на меня недовольно:
— Ты не снимал, что ли?
— Нет, а надо было? Ну давай еще раз. Сниму.
— Неохота уже.
Обиделся. Обидчивый какой.
Минут через двадцать перед нами остановилась старенькая «Волга». Старенький водитель предупредил, что едет только двадцать километров до Набережных Морквашей.
— Ну, и нормально, — одобрил Саня, — все ближе до Ульяновска.
Дед молчал всю дорогу, а ехали мы около получаса. Несколько раз Новиков пытался завести разговор, но он что-то бурчал в ответ и еще крепче цеплялся за руль.
— Рахмат, — сказал Саня на прощание.
Дед хмуро посмотрел на него и молча уехал.
— Суровый бабай, — сделал заключение товарищ. — Он бы нашел общий язык с Олегом. Кстати, как они?
И позвонил Марку.
— Ага, я. А вы как? Едете? Крутые. А мы уже не едем. Стоим возле Набережных Морквашей. Вы давно проехали? Ну, везет вам, че. На чем едете? На «опеле»?
Нормально. Ладно, там увидимся, на Ленина. Ага. На «опеле» едут, — сказал он уже мне.
— Да я слышал.
— Я бы тоже от «опеля» не отказался.
— Да ты бы ни от чего не отказался.
— Не, «запорожец» нам на хрен не нужен.
А ехал как раз «запорожец».
— Что, и стопить не будем?
— Нет, конечно.
И не стал поднимать руку. А зря, потому что за следующие полтора часа проехала всего одна «газелька», которой до нас, замерзших и уставших, не было никакого дела.
— Ну и чего ты не танцуешь? — спросил я у товарища.
— Это потому что ты не снимал. Заснял бы, все было по-другому. Пацаны уже, наверное, к Ульяновску подъезжают, а мы тут торчим.
— А может, надо было попробовать остановить «запорожец»?
— Застопить.
— Ну, застопить.
— Нет. На «зэпе» мы позориться не станем. Пацаны на «опеле», а мы...
И тут как появится дальнобой. Очень странно, но дальнобои практически не останавливались, хотя попадались нам, и немало. Этот остановился. Усатый такой водитель в тельняшке улыбнулся, поправил усы и сказал: «Запрыгивайте».
— Что хлопаешь так? Не дома, чай, — отругал водитель Саню, по привычке с силой закрывшего дверцу.
— Простите.
— Угу. Вы эти, как их? Автостопщики, что ли?
— Да.
— А я всегда автостопщиков беру. Че мне, не давит, и все веселее, да и хорошие дела надо делать. Сегодня я вам помог, завтра вы мне. А, верно говорю?
— Это точно,— поддакнул товарищ. — Усы у вас классные.
— Ха-ха, спасибо.
— У меня вот не растут. Точнее, растут, но как-то жидко, у вас вон какие густые.
— Ряженкой мажь, чтоб густые росли.