Канцелярист — страница 45 из 210

Что ж, Его Императорское Величество как всегда не при чем, ага…

Знакомый свистящий звук резко выбил все мысли из головы заслуженного война.

— Мины! — только и успел крикнуть он в общий канал, прежде чем «подарки» минометчиков опустились на землю.

* * *

Ох, и неприятная же погода ждала гостей улицы Пилес, решись они на променад в 4:30 утра. Поселившее на одном из главных туристических маршрутов Латвии ненастье можно было описать всего двумя словами: дождь и слякоть. Да еще и молния, насколько успел отметить Повилас, пару раз разрезала ночную тьму. Неплохо должно было громыхнуть, если бы специальные стеклопакеты, способные противостоять даже взрыву реактивной гранаты, не оставили звук снаружи.

Шрам прислонился лбом к прозрачной «стене», отделившей его от капель дождя и порывистого ветра, в надежде как почувствовать приятную прохладу… Любимый с детства способ победы над любой головной болью нынче не помог — современный многослойный пакет, давно сменивший в этой раме пусть и бронированное, но все же стекло, уличный холод не пропускал совсем. Справившись с богатырским зевком, он еще раз обвел тяжелым взглядом стены своего кабинета в штаб-квартире Товарищества Иисуса. Однако измученный мозг отказывался фиксировать детали погруженного во мрак не такого уж и великого помещения. Заставить себя встать и включить свет он так и не смог, вот уже час тупо пялясь в одну точку. Устал. Перегорел.

Он уже получил сигнал, что пара братьев, ответственных за питерскую операцию, сбежали, надеясь скрыться от ока Ордена. Но где? Без денег, подстраховки и… Да все равно найдут. Сам он не спал не вторые сутки, выделив лишь час времени, чтобы посетить туалетную комнату в своем доме. Ту самую, где хранился убойнейший компромат, способный поставить крест на многих планах Ордена. Сегодня он был использован. Совершенно не так, как планировалось, но…

Зуммер на столе личного помощника выдал протяжную трель. Пора. Магистр ждет. Ныне Повиласу предстояло отчитаться по итогам питерской бойни. Интересное предстоит занятие, с учетом того, что живыми из комнаты не выходили и за куда менее… разгромные результаты..

Однако ожидания старого воина не оправдались. Много говорить не пришлось. Эту почтенную обязанность взял на себя сам Магистр.

Едва провинившийся брат преступил порог воистину убийственного тамбура, хриплый старческий голос монотонно стал зачитывать результаты работы за последние полгода. Растекшись по любимому креслу в позе Ришелье древний, но не потерявший разум верный служитель Товарищества, словно камни «ронял » обвинения, каждое из которых само по себе тянуло на право называться могильной плитой. Все вместе же они вполне соответствовали неплохому такому склепу.

— Два логистических центра уничтожены, захвачен координатор сети уровня 1zT брат Йонас с уровнем информирования 2А, перехвачены конвои по направления группам B, C, D. Лишь охранение группы Z оказало сопротивление, успев подорвать груз. Ответным огнем все наши люди были уничтожены. Готов допустить, что за это отвечал брат Игорь. Однако использование «спящего» агента Тройки для психопрограмирования объекта, составление общего плана операции и ее контроль — лежит полностью в вашей зоне ответственности. Вы так же не учли, что Жнецы практически не поддаются такого рода воздействиям, что говорит об уровне информационного обеспечения операции. Кстати, должно быть, вам еще неизвестно, но через десять минут после того, как имперские ликвидаторы по какой-то причине не застрелили свою цель, а перенесли огонь на наших бойцов, пробив брешь в охранном периметре, с десяток наших караванов южного направления подверглись атаке неизвестных, а на трети наших маршрутов сейчас стоят смешанные блокпосты гвардейцев Демидовых и Воронцовых. Не говоря уже о том, что девчонку эту эвакуировали вовсе не силами своего Рода. Это и есть тот раскол, что вы обещали вбить между Семьями? Согласен, доверить эвакуацию наследницы бойцам союзного Рода — совсем-совсем не признак доверия… И теперь у меня всего лишь один вопрос: «Почему?».

На несколько минут кабинет погрузился в тишину, разбавленную лишь привычным треском поленцев в камине. Повилас, глубоко вздохнув аромат чая, что исходил из чашки Магистра, молча смотрел на огонь, пытаясь сформулировать свой ответ.

Получалось плохо.

Хозяин помещения, и, по совместительству Жизни и Смерти одного конкретного исполнителя, не торопил.

— Что именно "почему? — только и спросил, наконец, он, признавая свое поражение в попытке придумать более достойный ответ.

Вопрос завис в воздухе, медленно растворяясь в гнетущей ныне тишине. Магистр молчал минут пятнадцать, наслаждаясь ароматным напитком, удобнейшим креслом и теплом огня. Всего этого Повилас был лишен: первое и второе не предложили, а тепло протопленного помещения так и не смогло пробить броню озноба, что вот уже сутки назад захватил власть над телом старого война.

— Когда-то ты казался мне перспективным юношей, — наконец разбитым стеклом рухнула гнетущая тишина. — Впервые твое досье я взял в руки лет пятнадцать назад. Бездействие — не соответствует вашему психотипу. Сейчас ты должен был рыть носом землю, попытаться сбежать, либо даже попробовать ликвидировать меня. Однако…

Старец развел руками, показывая что нынешнее положение дел совершенно не соответствует расчетному.

Повилас на миг прикрыл глаза. Сегодня его выбор весело полыхнул в дешевом стальном ведре, приободренный щедрой порцией бензина, вместе со всем компроматом, что он собирался отдать Русскому Медведю в обмен на жизни членов его семьи. Своей он вполне готов был пренебречь.

Пожил.

— Абсолют, — глухо произнес он результат своего анализа последних событий. — Матвей Александрович Воронцов проходит программу подготовки как будущий Абсолют Российской Империи.

Фразы «такого не простят» и «нас уничтожат любой ценой» остались за кадром, но были понятны и без слов.

Еще час тишины протекли рекой длинною в вечность.

— Жнец. Абсолют Огня… — наконец покачал головой старец, даже в теплом помещении предпочитавший прятать лицо под балахоном. — Интересно… Кажется, брат Повилас, у тебя появился шанс довести дело до конца. Под соответствующим контролем, естественно… И до первой ошибки!

Шрам лишь склонил голову. Облегчения он не чувствовал, лишь тупую усталость, а потому едва не пропустил следующий вопрос Магистра:

— Чаю?

* * *

Вахмистр Калашников ныне надумал качать права. И перед кем! С самого князя Михалкова за самоуправство спросить. Очень уж Егору Степановичу не понравилось, как вольно руководство Службы жизнью его подопечного распоряжается. И дело не только в том, что Матвей парнем был неплохим, но ведь один раз спустишь такое обращение со своим прямым подчиненным, а следующим кто будет? Уж не самого ли тебя на «передок» отправят, а то и вовсе на оном провернут?

Сколько по результатам прошедшей ночи безвозвратных потерь насчитывается? Давненько такого не было — минометами по площадям работать. Пусть и на окраине, но все же Питера!

Впрочем, качать права ему долго не дали. Добродушно улыбаясь, Никита Владимирович грохнул на стол перед кипящим гневом праведным Калашниковым увесистый переплет, с названием длинным и жутким.

«План оперативных мероприятий по пресечению нелегального…», — только и начал читать вахмистр, но тут же сообразил, что «талмуд» лучше изучить в одиночестве, да на головушку свежую.

Презанятное же чтиво оказалось. Подбросили Матвея Александровича, Абсолюта будущего (ой,!@#!!!), в качестве наживки Ордену, а сами на бережке сидели, да рыбку, за добычей гонящуюся, удили. Молодцы какие! А вся история-то с Христафоровной как красиво сыграна…

Только и поаплодировать остается. Ведь если война это логистика, то молниеносная в исполнении спецоперация — логистика в квадрате! Попытались супостаты под прикрытием сорвавшегося с нарезки адепта Огня эвакуацию сил и средств провести, да не рассчитали, что Игра и не в одни ворота идти может! Под видом охоты на «сорвавшегося» Воронцова к их опорным пунктам ликвидаторов с гвардейцами подвели, чтобы в нужный момент всем вместе и ударить… Хм! Ну а под шумок Главы Родов еще там чего-то погромили-разбомбили. И император, как всегда, не при делах — все в рамках родовой мести и союзных обязательств…

Не первая красивая комбинация разыгралась на глазах сотрудника Охранки. Ой, не зря князь Михалков свой хлебушек с икоркой вкушает на пару с Ефимовским! Однако сегодня Егора Степановича Калашникова, вахмистра Третьего отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии, последняя страница документа заставила сильно задуматься над не самым спокойным характером своего подчиненного. Там, в самом внизу листа, где традиционно располагался лист согласующих лиц, русским по белому значилось:

Ознакомлен: Воронцов М. А.

Дата. Подпись.

3. ЖнецЪ. Огнем и маневром

ЧАСТЬ 1

Глава 1

Пролог

Легкий шаг, какой бывает лишь, у невинного дитя, профессиональной балерины и опытного диверсанта, и вот гвардеец на втором этаже огромного имения уже совершенно точно не сможет засечь короткие перебежки двух «злоумышленников».

Пара быстрых жестов срываются, споткнувшись о непонимание в глазах Демидовой, притаившейся за его спиной. Не страшно. Сейчас Матвей вполне может позволить себе потратить еще несколько секунд на объяснения. Даже вслух. Сегодня их не будут убивать даже в случае обнаружения. Тем более, Воронцов давно уже сдал план дерзкого налета всем заинтересованным лицам. Прости, девочка, но так надо! Ты хотела отомстить, но есть границы, которые нельзя пересекать даже ради удовлетворения самой жуткой обиды.

Однако и «заряд», облеченный в пластиковую транспортную «упаковку» парень исправно тащил в сторону их общей цели. Сможет юная леди подобраться незамеченной у опасному и опытному бойцу — честь ей и хвала! А если попадется… Такова ей выпадет карта и кара будет страшной!

Цель совершенно не страдала недостатком фантазии в вопросах мести.

Впрочем, уже через секунду молодой маг, рывком преодолевая условно-открытое пространство, выкинул все мысли из головы, сосредоточившись на том, чтобы выполнить поставленную задачу. Становиться жертвой провала он не собирался от слова совсем. Это Демидова сделала свой осознанный выбор. Что ж, будем надеяться, ответный удар она переживет!

— Стоп, — еле слышно прошептал Матвей попытавшейся повторить его маневр девушке, подняв руку в дублирующем команду жесте. — Ты спалилась.

И столько-то возмущения написано на чумазой мордашке (где только успела замараться-то?).

— Что? Но…

Палец к губам. Расстроенное молчание.

— Боец на втором этаже заметил тебя во время рывка от гаража к стене, а дальше тебя уже «вели»…

Спокойно пояснил Воронцов, деликатно умолчав, что если бы не его письмо «доброго самаритянина», то спалившегося бойца давно бы попытались, как минимум, скрутить для обстоятельного допроса на тему «Кто таков?». А вообще, скорее, дали бы очередь по конечностям. Все-таки в девушке за километр виден дилетант, так что риск минимален. Однако вот владельцам именно этого имения девчонка нужна была живой. Исключительно.

— А ты?…

Матвей, легонько усмехнулся.

— А меня до сих пор не обнаружили. — усмехнулся он, буквально «растворяясь» в легкой тени, отбрасываемой какими-то кустарниками.

«Однако догадываются, что я где-то здесь!», — мысленно добавил он, проверяя маскировку. Годы тренировок не подвели, послушно легким волевым усилием внутренней энергетики маг «размыл» силуэт, что в паре с отводом глаз работало просто великолепно. Еще бы лучше сработал Дар Огня, но… Какое-то время придется жить без него. Остается лишь надеяться, что не очень долгое. И лишь слегка смириться с потерей магического Аспекта помогал тот факт, что молодой Жнец все-таки чувствовал Вкус Крови. Своей и чужой. А это уже не мало!

— Все еще хочешь продолжать? — вкрадчиво поинтересовался парень, заглядывая в глаза напарнице.

Та лишь крепко сжала кулаки, а ответный взгляд был полон жажды мести.

— Ну смотри, — усмехнулся Воронцов. — Месть хороша, пока ты ее не совершил.

Однако великое изречение Леона Монтаны, которого великолепно сыграл Жан Рено, не нашла пути к сердцу девчонки. А, может, она просто не смотрела фильм «Леон»? Все-таки снят он был еще до ее рождения[1].

— В этом весь Деймон, — ответила очередной цитатой[2] егоза. — Он не злится, он… просто мстит! И я мстю. И мстя моя страшна!

— Давай еще мемасиками перебросимся… А потом я тебе котика на стене в социалке нарисую. Черного.

— А зачем? — непосредственно удивилась напарница.

— А чтоб никто не догадался. — пробормотал парень, слегка поморщившись.

Неожиданной вспышкой боли дали о себе знать полученные совсем недавно в огне разрывов боевых частей артефактных мин травмы. Чертовы иезуиты! Привычным волевым усилием парень задавил вспышку гнева, а после уже чуть громче уточнил:

— Ты уверена, что хочешь сделать это? Я, если все пойдет не по плану, уйти смогу. А вот тебя вытащить отсюда… Не дадут.

Воронцов показал глазами на очередной патруль, «отрабатывавший» дневной маршрут.

— Вот эти не дадут. Еще раз спрошу — уверена?

Демидова перевела взгляд на «заряд» и задумалась. Возможно, впервые с момента когда гнев и ярость толкнули ее на эту «мстю». К чести юной диверсантки, лишь на краткий миг в ее глазах мелькнула тень неуверенности, которая тут же сменилась решимостью дойти до конца не взирая ни на какие последствия.

Уверенный кивок.

— Ну что ж, — легонько склонил голову молодой маг, растирая запястье, едва не оторванное осколком во время «привета» от Ордена. — Объект у бассейна. Двигаешься за мной след в след и стараешься не шуметь. Особое внимание на участках около арки и вон того куста…

— Львиного зева?.. — невинно уточнила ехидна, видя затруднение напарника.

— Если твой львиный зев располагается вон на той клумбе, то да, — пожал плечами Воронцов, но тут же слегка насмехаясь добавил. — Там придется ползти! Готова?

Девушка поморщилась. Операция Великой Мсти началась спонтанно, а потому она даже не успела сменить короткие шортики и белую маечку на что-то более подходящее для лихих дел.

Матвей лишь усмехнулся. Думать надо, прежде чем во «мстю» ввязываться. Причем желательно до, а не после, и уж тем более не во время того как.

С другой стороны — молодец, девчонка, не ноет! Видимо, семейные черты Демидовым не позволяют отступиться от своей цели несмотря на любые преграды.

Выход слаженной боевой пары на атакующую позицию сродни прекрасному танцу, где последним па становится молниеносный удар. И столь же мгновенный отход. А то вдруг пережившие это зрелища захотят танцоров разыскать и непременно поблагодарить за прекрасное выступление?…

Но то слаженная пара, а не Матвей с Демидовой. Парень так и вообще был уверен, что с их целью, которая в сей самый миг раскинулась на бортике бассейна, подставив очаровательную попку ласковым лучикам солнца, он справился бы с задачей гораздо лучше. Сейчас же приходилось не только выходить на атакующий вектор самому, но и следить в оба глаза, чтобы напарница не сотворила какой-нибудь дури.

И вообще, один мудрый человек как-то сказал, что тот, кто мстит готовит сразу две могилы. «Для старшей и для младшей», — дополнил его как-то Талахаси [1]. А вот упоминания о парне, который пошел «на дело» исключительно из любви к искусству, речи-то и не шло! Самое главное, успеть овладеть навыком художественного с**ба до того момента, как у «кровников» закончатся претензии друг к другу, и все дружно вспомнят о тихом, маленьком и незаметном Воронцове!

Еще один жест.

Напарница замерла. Кое-что из специфического языка жестов лихого люда она уже выучила. И на том спасибо.

— Последний рывок, — едва слышно прокомментировал Матвей, дождавшись пока девушка приблизится на достаточное расстояние. — После быстро исполняем и сваливаем по маршрутам. Возможно, кому-то из нас и повезет дожить до вечера. Готова?

Легкая предвкушающая улыбка подсказала парню, что их эскапада будет доведена до конца. Ну и ладно. Тем интереснее!

Еще раз окинув сцену предстоящего престу… представления, Матвей постарался исключить любые случайности. Охрана не помешает. Далеко. Стрелять не будут, да и момент, когда именно этот сектор останется без внимания, подгадать можно. Смущает десять метров открытого пространства, но это расстояние оба преодолеют мгновенно. Даром что чисто военная подготовочка у его нынешней напарницы откровенно хреновая, но физуху в рамках родового воспитания ей подтягивали будь здоров. В том числе и навыки работы со внутренней энергией. Сама цель расслаблена, лежит в неудобной для мгновенного действия позе, легкомысленно подставив аккуратные пяточки ласковому солнышку. На секунду мысли сбились на «прекрасное» — она действительно была хороша. Кроме того, фантазию восемнадцатилетнего юноши мало сдерживали пара едва заметных лоскутков ткани, которые кто-то гордо может назвать купальником, тем более распаляли воображение развязанные тесемки «верха», свисавшие с бортика.

— Пора, — прикинул Матвей, вполне осознавая, что еще чуть-чуть, и думать он будет о чем угодно, но только не о деле. — Готова?

Хитрющий взгляд был ему ответом. Блин, а ведь девчушка намного младше его (ну, в их возрасте 4 года и впрямь могут считаться большим «разрывом»), но смутится, кажется, сейчас именно он. На каких-то курсах учат их что ли этому?

— Соберись! — скорее себе, чем напарнице приказал он.

Юная мордашка тут же посерьезнела. Вроде бы.

Рывок получился красивым. Две тени молнией метнулись вперед, стремясь как можно быстрее доставить «заряд» принимающей солнечные ванны цели… Сейчас…

— Стоять, — вверх взметнулся изящный, но как Матвей неоднократно успел убедиться, крепкий кулачок с артефактом типа «Бастион» в руке. — Что задумали?

«Ну, хотя бы не активирован!», — пытаясь унять сердцебиение после резкого выброса адреналина в кровь, подумал Матвей.

— Хах, — весело усмехнулась нынешняя его напарница. — Так не чеееестно…

Еще бы она представляла, что держит в руках их наглухо отмороженная цель. Их «заряд» в ярком пластике, рядом с этой «игрушкой» не котировался попросту никак! Да будь у них хоть МОНка сотой серии… Все равно смотрелись бы Моськой пред слоном!

— Мне кто-нибудь объяснит, что вы задумали? — строго спросила Ольга, впечатление от суровости которой портил лишь все норовивший сбежать верх от купальника, который девушка старательно придерживала не занятой боевым артефактом рукой.

Тишина была ей ответом, хотя, при взгляде на подельников и их «заряд», лично у Воронцова никаких бы вопросов не возникло!

— Матвей? — тем временем перевела рассерженный взгляд на главного диверсанта Демидова-старшая, но тут же обернулась к сестренке. — Настя⁈

— Чего сразу Настя-то? — только и отозвалась нынешняя напарница молодого мага, картинно потупив взор.

Ольга, впрочем, актерскую игру своей младшенькой не оценила.

— Что за просторечье, — ехидно протянула она, слегка растягивая слова. — Это так должна отвечать на прямой вопрос наследница Рода Демидовых!

— Здравствуйте, сестра, — тут же гордо вскинула голову Анастасия, явно копируя чей-то надменный тон. — Позвольте в этот прекрасный день испортить вам настроение моей детской и безответственной выходкой!

Судя по расширившимся глазам старшей из сестер к неизвестному Матвею оригиналу получилось весьма и весьма близко.

— Так-то лучше, Анастасия Григорьевна, — с похожими нотками в голосе согласилась она. — Теперь же не лишним будет сообщить о цели вашего… столь экстравагантного появления!

" Уж кто бы говорил об экстравагантности", — хмыкнул парень, покосившись на все еще сжатый изящной ладошкой артефакт, мощи которого вполне хватило бы, чтобы сжечь несколько танков. Хотя… В свете последних событий обвинять девушку в излишней паранойе он бы тоже не стал. Да и вообще, как говорится, даже если у вас эта болячка отсутствует, то это вовсе не значит, что за вами не следят!

Пр-хорошему же Жнецу бы сейчас о своих гипотетических «болячках» позаботиться. Тех самых, что милая Олюшка обеспечить может, едва вспомнит о его доле участия в эскападе сестры.

Последние успехи напарницы в области рукопашного боя заставили его сильно призадуматься над будущей (возможной!) семейной жизнью, где скалка — не средство воспитания слегка «накатившего» мужа, а оружие массового поражения. Как жить, если каждый шлепок по попке благоверной — результат тщательно спланированной операции, где задействовать придется не менее двух рот пехоты. Желательно при поддержке танков!

— Матвей мне мороженное из города привез! — вдруг заявила егоза, мигом помножив на ноль попытки Воронцова остаться незамеченным на этом празднике жизни.

Либо, хотя бы, уйти с него без «подарков»! Желательно на своих двоих…

— Разберемся, — спокойно отреагировала «цель», на заявление юной диверсантки. — Это причина твоего поведения? Или наш общий друг…

Очень «ласковый» взгляд сразу определил, кого именно имеет ввиду очень злая девушка с очень серьезным артефактом в руке.

Эх, если бы еще вторая не придерживала лоскуток яркой ткани, лишь по ошибке названный верхом купальника.

— … Тебя подбил на… Вот это вот все⁈

— А кто сдал меня Инге, — вдруг воскликнула с нешуточной обидой Настя. — Что я ночью к холодильнику бегала?

Видел Воронцов эту монументальную женщину, воспитывавшую уже третье поколение юных Демидовых. У такой не забалуешь…

— А кто у меня в покоях чипсы на кровати ел⁈ — неожиданно вспыхнула Ольга. — Тебе своих покоев мало?

— А у меня чипсов нет!..

У старшей из сестренок на миг заледенел взгляд.

— Так ты еще и заначку мою сожрала, проглотка⁈ — тут же забыв о приличествующей молодой леди манере поведения прошипела она.

— А Матвей хороший да, он истории интересные рассказывает! — неожиданно созналась Анастасия, поставив упомянутого ею юношу в совершенно уязвимое положение. — Особенно про из приколы в Классах…

Возможная будущая невеста парня ТАК глянула на своего суженого, что тот буквально пятой точкой прочувствовал все желание полуголой красотки стать вдовой. Вполне возможно, прямо сейчас!

— Так вот значит кому я обязана расширившемуся арсеналу шуток от любимой сестренки? Лаааааадно…

«Упс, язык мой — враг мой», — обреченно подумал Воронцов, вполне ясно понимая, что его, скорее всего, простят, но отомстить не забудут совершенно точно! Вот ведь шпионка малолетняя… Ведь и правда в последние дни нередко подкатывала к парню с расспросами о жизни на казарменном положении и, как выясняется, делала из его слов вполне себе практические выводы.

Ох, и забавная же семейка…

— Ня! — кротко, доходчиво и очень громко закончила свою «оправдательную» речь егоза.

— Чего?..

— Чееееегооо! — передразнила младшая свою даже слегка растерявшуюся сестру.

— Ты чего несешь⁈ — уже зло переспросила Ольга.

— Возмездие!

Старшая из присутствующих Демидовых на миг замолчала.

— Хороший ты парень, Матвей! — выкрикнула мелкая, выхватывая из рук парня ведро с ледяной водой. — Во имя Луны!!!

С устрашающим визгом, Настька окатила «цель» с ног до головы и умчалась под двумя ошарашенными взглядами, оглашая внутренний дворик Южного Поместья донельзя счастливым визгом.

Слова же про подарок Воронцов понял уже через несколько мгновений, едва вновь развернулся к своей постоянной напарнице. Этих секунд девушке вполне хватило, чтобы прийти в себя. Юная красотка чуть покрасовалась в откровенной позе, словно демонстрируя себя единственному и ОЧЕНЬ заинтересованному зрителю. Однако едва Матвей смог сфокусировать взгляд на самом интересном, как девушка изящным пируэтом, что с равной долей сделал бы честь как опытной стриптизерше, так и балерине имперского театра, повернулась к нему словно вышедшей из под рук гениального скульптора попкой. Миг, и в стремительном прыжке Ольга практически без брызг пронзила толщу воды вслед за ярким лоскутком, смытым ледяным потоком!

Матвею лишь и оставалось, что стоять и задумчиво размышлять над одним очень интересным вопросом: его мало волновало, что его окружают сплошные психи, но вот почему в их среде так комфортно — уже очень серьезный вопрос!

— Матвей Александрович! — вывел из раздумий парня невозмутимый голос как всегда будто из воздуха соткавшегося дворецкого. — Глава Рода желает переговорить с вами.

Воронцову только и оставалось, что кивнуть. В конце концов, он здесь в гостях.

— Я провожу. — слегка склонился хранитель Очага Демидовых, и с уверенность прорубающегося сквозь льды Арктики ледокола первым отправился к дому.

«Казнь» диверсанта временно откладывалась.

[1] Почему бы не предположить, что в этом мире снимают хорошее кино с похожим сюжетом.

[2] И не очень хорошее кино. Здесь речь о сериале «Дневники вампира». Мне не очень понравился. Но тут личная вкусовщина автора;)

[3] Раз уж по фильмам пошли, то нельзя и вспомнить замечательную картину «Добро пожаловать в Зомбилэнд».

Глава 2

Тук-тук — тук-тук — тук-тук…

Вдоооооооох…

Тук-тук — тук-тук — тук-тук…

Выыыыыыдох…

Успокаивающий перестук несущегося куда-то к ханьской границе поезда как ничто другое настраивал организм на медитацию.

Руки и ноги тяжелые и теплые…

Матвей почувствовал легкое покалывание в кончиках пальцев. Казалось бы — вот оно! Еще миг, и Огонь послушно откликнется на зов молодого мага. Однако шла минута, вторая, двадцатая, сороковая, а преданный с детства друг и помощник все так же молчал, запертый где-то внутри тела пережженными мощнейшей перегрузкой энергетическими каналами. Чертов Орден.

Легкая тень пробежала по безмятежному лицу юноши словно рябь по воде, но уже через миг мышцы вновь расслабились.

Пульс спокойный и равномерный…

Однако как ни старался Воронцов привести внутреннее состояние в соответствие с внешней безмятежностью, перед глазами вновь и вновь прокручивались события трехнедельной давности. В тот самый миг, как он почувствовал «взрыв» Огня в своей груди, вызванной программой Анны Христафоровны, он буквально потерял голову на несколько минут, спалив за это время квартиру почти дотла. Вот что такое настоящий профессионал! Ментальная стойкость Жнецов — притча во языцех, но даже ему пришлось очень постараться, чтобы терзающая душу и тело ярость подчинилась воле и, частично разуму. И ни один оргазм не способен сравниться с тем экстазом, что он испытал, отпустив всю эту мощь наружу прямо в логове Братьев.

И ведь все не зря было! Успели таки Михалковский с Ефимовским людей на позиции вывести, да еще и личных слуг государевых на пирушку пригласить не забыли, пока все внимание противника на разрушительном метеоре по имени Матвей сосредоточено было. Собственно, ради этого все и затевалось. Орденцы полагали, что силы Тройки и имперских спецслужб выдвинуты на перехват слетевшего с нарезки Воронцова, и попросту не успели привести в действие все те механизмы самоуничтожения, что с носом бы оставили любых атакующих при иных условиях. Ныне же удалось и «товар» захватить, что иным «противникам режима» причитался, и кое-кого из верхушки в гости «пригласить» для беседы долгой и вдумчивой. А уж инфы-то с уцелевших-таки серверов логистического центра извлекли столько, что вся управа неделю именинниками ходила.

В общем, скинуться на передачку в больницу пострадавшему во время штурма Воронцову нашлось столько желающих, что взявший на себя обязанности казначея Калашников просто завалил палату апельсинчиками-шоколадками и прочей снедью. Остаток же средств составил очень неплохую премию «симулянту», и был попросту переведен на банковский счет… Который вместе с премией официальной можно было назвать уже весьма внушительным!

Дыхание легко и свободно…

— Мины!!!

Вновь словно наяву набатом ударил в ушах чей-то крик в общем канале. Хорошо, что думать не стал, а лишь упал, накрывшись Огненной стеной. От обычных минометных снарядов спасло бы без проблем. Однако Братья, в излюбленной своей манере, боевые части мин доработали знатно. Взрывы буквально вбили в бетон всех, кто успел «прикрыться» артефактными, либо личными щитами. Таких было немного. Большинство же попавших в эпицентр разрывов, просто испарило, не оставив от тел буквально ничего. Куда меньше повезло тем, кто находился чуть в центре от рукотворного ада. Взрывная волна чудовищной силы с легкостью столь разрывала хрупкие в иных обстоятельствах тела людей.

Как позже узнал Матвей, не всегда своих носителей спасали даже артефакты типа «последний шанс», коими обязательно снабжался командный состав, начиная от майора и выше. Меж тем, теоретически, подобный амулет должен был выдержать прямое попадание артснаряда в 155 миллиметров! Один раз, правда, но все же…

Маг Огня выжил. Аспект надежно прикрыл от ударной волны и жара, и даже продержался до прихода групп эвакуации, но затем…

Проснувшись в госпитале, Воронцов впервые почувствовал, что его будто лишили чего-то родного, что всю жизнь было с ним рядом. Он даже не сразу понял, чего именно ему не хватает. Такого родного и нужного. Привычного, словно воздух, который мы даже не замечаем и не задумываемся о том, насколько он дорог, пока есть возможность беспрепятственно им пользоваться. Однако стоит попасть в удушающий захват на тренировке, как его необходимость ощущается необыкновенно остро. Что уж говорить о тех, кому не повезло стать гостем палачей, предпочитающих в качестве пытки использовать противогаз, шланг которого можно так легко пережать умелыми руками…

Приятное тепло разливается по диафрагме…

— Матвей Александрович, поймите, вам и так сказочно повезло, что вы почти не пострадали телесно, — заламывал руки доктор с лицо Айболита и фигурой тяжелоатлета, едва удалось угомонить действительно сорвавшегося с нарезки в глубокую истерику пациента. — Удар по энергетическим каналам был столь сильным, что их буквально выжгло, сузив проходимость до значений неодаренного. Поверьте, вам еще повезло, что вы можете ощущать Ки и пользоваться всеми возможностями «внутренней работы», иначе ваше восприятие сузилось бы до стандартных пяти чувств, а это…

А это смерть одаренного и рождение обычного человека. Редко полноценного, ведь Аспект дает возможность почувствовать мир намного полнее. Случаев безвозвратной потери Дара было не так много, но гораздо меньше было тех, кто после смог приспособиться к обычной жизни. А вот самоубийц и иных асоциальных типов среди «погорельцев» было предостаточно!

По счастью, в случае Матвея шанс на полное восстановление Дара и Аспекта был. И не плохой! Вот только где и когда произойдет это событие не смог бы предсказать и Нострадамус… Который, если верить архивам Тройки, был действительно сильным пророком.

Лоб приятно прохладный…

Покинуть гостеприимный лечебный покой парень смог только через полторы недели. На выходе из госпиталя Воронцова тут же приняли под белы рученьки гвардейцы Демидовых, и в результате короткой, но яркой перепалки, усадили в один из трех припарковавшихся прямо у входа в корпус внедорожников. Естественно, только после того, как продемонстрировали все полагающиеся «аусвайсы» от главы Рода (а вот сразу бы «грамотки» показали, и конфликта бы никакого не было!). Еще через три часа, оценив собственной задницей удобство кресел частного самолета и шикарного немецкого микроавтобуса, он стал гостем южного имения своей напарницы. Отправили, называется, подальше от места его зажигательного выступления.

Затылок и шея теплые и мягкие…

За последующую неделю, полную неги, загара и вкусной еды (а так же сна не менее восьми часов в сутки!), молодой маг не раз связывался с главой своего Рода, Калашниковым, и даже был удостоен дистанционной аудиенции с Его Светлостью Никитой Владимировичем. Его старались особо не нервировать, придерживаясь рекомендаций врачей, посоветовавших обеспечить «погорельцу» максимальный душевный покой, но по некоторым моментам картинку удавалось складывать. Судя по всему, ныне в Питере агентура Ордена кишела словно тараканы на грязной кухне, испугавшиеся вспыхнувшей лампочки. То есть разбегались во все стороны, стараясь забиться в труднодоступные щели, прихватив с собой все что можно спасти и уничтожив остальное.

Однако Матвей не сомневался, что как только ситуация слегка стабилизируется, Братья обязательно вспомнят, кто послужил причиной столь завидного шухера. Эта же мысль, как оказалось, посетила не только его светлую голову, а потому он вот уже сутки наслаждается вынужденным ничегонеделанием в купе поезда, что должен доставить его к месту новой службы, вблизи с ханьской границей. Некто умный и дальновидный решил, что нечего бойцу прохлаждаться, когда в отсутствие связи с Аспектом вполне можно совершенствоваться в иных военных навыках. Уже через четыре часа спустя после визита мысли в голову начальствующую, Воронцову в зубы сунули погоны мамлея [1], что по нынешней новомодной системе, лишь в прошлом году введенной в войсках, соответствовало более привычному прапорщику, который по новой системе из младшего офицерского состава «выбыл».

Хорошо хоть это нововведение пока коснулось только вооруженных сил империи, пока не задев остальные службы. Непривычно как-то…

Покой…

Матвей в очередной раз мягко уплыл в бездны медитации.

То что доктор прописал…

* * *

Вагонные споры — последнее дело, когда больше нечего пить… Так, если память не изменяла Матвею, пел подзабытый ныне кумир ушедшей эпохи. В купе споров не было, так как на маленьком столике его соседи умудрились разместить не только снеди на целый батальон, но и литровую запотевшую бутыль яблочного самогона, не забыв пригласить случайных соседей разделить с ними трапезу. Попутчики не замедлили согласиться!

Первые минут двадцать все разговоры сводились к невнятным молитвам богу чревоугодия:

— Эх, хорошо пошла!

— Курей попробуй, отлично вышли!..

— А грибочки мамка по осени сама катала… Закуси!

К алкоголю Матвей подходил осторожно. Ему ли не знать, насколько коварен может быть с душой «прогнанный» первач. Да не тот, что на продажу, а хозяйский! А ведь ему уже завтра командиру представляться. Не стоит сразу же светить мятой физиономией. Соленья же и копчения были действительно хороши! Конечно, Воронцов не знал, кто акая Марфа Витальевна, но человек она, должно быть, замечательный. Так готовить может лишь прирожденный талант!

То даже «маааасковская штучкаааа» в первом поколении признала, что брезгливо морщила носик в сторону СашкА, едва он ввалился в купе, благоухая ядреным табаком и легким «свежачком». Похоже, в путь дальний родня провожала его достойно. Парень же на ее гримасы внимания не обратил никакого, чем заставил удивленно вскинуть брови.

Вот так втроем и ехали. Истории лились из их попутчика рекой. Белобрысый здоровяк буквально сыпал их местными анекдотами про Ивашку-придурковатого, да Светку-шалаву. При этом у Матвея сложилось четкое впечатление, что «шалавой» неведомая Светлана в устах рассказчика стала вовсе не потому, что «этому дала, да этому дала», а потому, что «этому НЕ дала». Впрочем, это был единственный минус историй, так как парень рассказывал действительно интересно.

— Понимаешь, положительный настрой, заряженность на успех, аффирмации [2]… — как раз попыталась объяснить «неотесанному мужлану » тоненькая словно спичка согласно последней московской моде «штучка» Аня основы «достигаторства».

Матвей в них верил не особо. Что-то подсказывало ему, что про круг общения девушки среди кадровиков и прочих, прости господи, HR, ходит грустная шутка:

"- Я молодой, перспективный, нацеленный на развитие, успех и самосовершенствование, а так же постоянное повышение скилла…

— Стоп, а делать-то ты что умеешь⁈"

Как оказалось, громадный добродушный попутчик его мнение разделял вполне:

— Да хрень все эти ваши аффирмации, — на удивление четко и привычно произнес он слово мудреное, чем заставил Матвея слегка усмехнуться. — Вот у нас…

Впрочем, каждый из нас играет свою роль. Если СашкУ хочется притворяться увальнем, читавшим лишь «первую, синюю и букварь»… Да будет так!

— Да как хрень-то⁈ Да сама Ронда Берн [3]… — возопила оскорбленная в лучших чувствах худышка!

— Да мне как то ровно, что за Берни…

— Берн!

— Да хоть Керн! — не меняя интонации продолжил здоровяк, заставив Матвея тихонько хрюкнуть.

Выходит из образа блондинчик, раз такими параллелями сыплет. А вот Аня, похоже, не поняла, что Сашок на ее знаменитую тезку намекнул. Ту самую, которой Пушкин строки посвятил: «Я помню чудное мгновенье…». Тот, кстати, гримасу попутчика разглядел влет, но лишь подмигнул. Не мешай развлекаться, мол.

А Матвей и не собирался!

— А все одно, все эти аффирмации — хрень полнейшая, да и опасная к тому же. Вздрогнем!

Мужчины чуток пригубили первача. Единственная среди них дама с горя жахнула чуть не пол стакана, заставив попутчиков удивленно вскинут брови. По подсчетом Воронцова, их спутница должна была уже давно упасть с такой дозы. В пересчете на ее вес, конечно. Однако она пока держалась вполне себе молодцом.

— Вот у нас был случай, — тем временем продолжил аргументировать свою точку зрения спонсор их сегодняшнего отличного настроения. — К Светке городской какой-то приехал. Весь из себя крутой и важный. На «Мерседесе» блестящем, да с кентами аж тремя! Подъехали они все такие важные к магазу, да и остановились. Вылезли эти франты из тачки, да давай на нас смотреть так, что я едва не пошел уточнить: «А чему это мы так мерзко улыбаемся?». Да не до того было. Устал. Покос-надои, сам понимаешь. Ра-бо-та!..

Последнее слово он произнес с чувством и расстановкой, словно невзначай кинув лукавый взгляд на ехидную попутчицу.

— Так вот не стали мы его расстраивать, что десятилетнем «Мерсом» у нас никого не удивишь. Ты б видел, на чем у нас к ДКшке подъезжают во время дискотек. Пареньки, кстати, через пару деньков и увидели. Загрустили так, что аж пожалеть хотелось. У нас ж, кто работать хочет, тот и зарабатывать может! Но это ладно! Московиты поначалу-то как-то скукожились. Наслушались, видать, в городе своем, как у нас после танцулек развлекаются. Да вот только не интересны они никому были. Не покажешь на них удаль молодецкую. Да и зашибешь ненароком, так Светка вовек больше не даст!

А глазки-то у Ани загорелись. Она даже сняла свою кофточку оставшись в мало что скрывающем топике. В смысле, скрывать ему было нечего настолько, что Матвей даже подумал крамольное: «кажись, в Москве, в кругах „культурно-интеллигентных“, как она сама их называла, веяния европейские, гетеросексуальность попирающие, сильны весьма и весьма!»[4]. Иначе от чего бы из девочкам так стремиться быть похожими на анарексичных мальчиков? Впрочем, возможно, он и преувеличил. И выпил. Да, определенно выпил.

— В общем, помыкались эти бедолаги, почуяли, что их бить прямо сейчас никто не будет, так осмелели — прям сил нет, — тем временем рассказывал Сашок. — Даже до меня докопаться попытались. А я чего, не интересно мне! Щелбан их заводиле отвесил, да отдыхать продолжил. Смотрю, а они то к одной компании подходят, то к другой… И везде-то их по маршруту шлют.

— Какому? — тут же непосредственным котенком влезла в монолог Аня, в чьей светлой головушке алкоголь пробудил любопытство рьяное.

— Эротическому, — добродушно объяснил любопытной попутчице рассказчик, отчего та слегка порозовела. — А тут Мага как назло им попался. Он ведь небольшой у нас. Городской заводила его плечом как н-н-нааа! Тот же просто слегка подвинулся, давая противнику пролететь мимо. Удивленно посмотрел на растянувшееся посреди танцпола тело. Хмыкнул, да дальше пошел! Вот сообразил бы умный человек, что все, хватит, так нет, упырь непуганый вскочил, да за дагом нашим погнался. Ой зря… На свою беду — догнал! «Я вынь чудь знаю!», — говорит.

Матвей сложился пополам от такого «обозвания» борьбы винь-чун.

— Во-во, — по-своему истолковал его смех Сашок. — Вот и Мага охренел. «Че ты там вынуть собрался, чудик?!!» — пока еще вежливо спросил он. А городской все свое гнет: «Пойдем, выйдем! Я тебе покажу!». Ну, тут уже и наш даг сорвался: «Ты, пилять такая, кому тут что показывать собрался!»!

Воронцов ржал уже в голос.

— Городской вышел. Один. В окно. Хорошо, хоть первый этаж был…

— А при чем тут аффирмации-то? — спросил сквозь хохот парень.

— Так Светка потом рассказала, что тот с нашим Малышом «побазарить» хотел, — пожал плечами блондин. — Весь вечер себя убеждал: «Я сильный, я опасный! Все решится в мою пользу!». Вот только ловил он его по первому правилу охоты на медведя.

— Это какому? — вновь влезла в разговор любопытная мордашка, чуть ближе подвинувшись к рассказчику.

— Какое первое правило охоты на медведя? — риторически спросил Матвей, и тут же сам ответил. — Главное ни в коем случае его не встретить!

На секунду в купе повисла тишина. Сашок разливал очередную, чуть недолив попутчице. Еще не хватало позже с пьяной «стаааалиной шучкаааай» возиться. Анечка теребила свой топик, маслянисто поблескивая уже нетрезвыми глазками. Хотя Матвей готов был рубь за сто о почестной заклад биться, что она еще более чем в адеквате. Тяжело им там в Москве живется, раз такие дозы без проблем выдержать могут…

— Так а дальше-то что? — попыталась вернуть к теме аффирмаций рассказчика Аня.

— А! — «вспомнил», к чему вообще вся история шла Сашок. — Так перебрал в тот вечер Мага. Мы когда возвращались, так он столб плечом задел фонарный, да как заорет «Да что ж тебе, сука надо-то!», и давай его кулаками месить! Руку сломал! Подумали мы, да и решили, что сам он так слететь с нарезки не мог, а значит, все вот эти самые аффирмации виноваты! Хотели мы навестить городского, так он и сам задерживаться не стал… Умотал обратно!

Аня крепко задумалась.

— Так твой друг просто нажрался…

— Ну да! — легко согласился тамада нынешнего вечера.

— А при чем тут опасность?

Здоровяк лишь криво усмехнулся:

— А, представь, поймали бы… Пришибли ж на хер бы!

На какое-то время купе погрузилось в тишину. Матвей отполз поваляться с книжкой, а Сашок с удивительной для его комплекции грацией взлетел на верхнюю полку. Лишь Анечка осталась сидеть внизу и грустно думать о чем- то своем.

— Мальчики, а я вам совсем не интересна? — девушки хватило всего минут на сорок молчания.

Два быстрых взгляда. Воронцову так точно не очень, а СашкУ, похоже, так и вовсе уже все равно кого мочить, кого е… Кхм, любить.

— Час! — коротко обрубил Матвей, поднимаясь с полки в сторону коридора.

Не успела дверь закрыться, как из купе раздалось азартное шуршание.

«И правда, иногда лучше полчаса помолчать, чем весь вечер уламывать!», — в очередной раз подивился народной мудрости парень, направляя стопы свои в сторону вагона-ресторана.

Ему срочно необходим был кофе. Следующие шестьдесят минут придется бодрствовать!

* * *

Аня выпорхнула из купе спустя полтора часа. Свежая и счастливая настолько, что даже забыла попрощаться с Матвеем, уделив все внимание СашкУ. Второй попутчик исчез посреди ночи. Причем сделал это настолько бесшумно, что даже не потревожил Воронцова, который в свете последних событий спал ну очень чутко! Ну а к его станции поезд подошел в 5.45 утра, оставив сонного парня с баулом в руках «дозевывать» на перроне в одиночку.

— Ну здравствуй, Заебкалье! — только и пробормотал он.

Забайкалье обиделось на подобную фамильярность, и ответило хаму сильным ударом в спину, сбивая с ног, и надежно фиксируя руки.

— Лежать! Не двигаться. Мордой в пол, сука!!

В общем, взяли красиво и жестко, сунув под нос такую бумагу, что «держала» покруче любых кандалов. Как выразился Булгаков: «Окончательная бумажка. Фактическая! Настоящая!! Броня!!!».

Похоже, служба Матвея Александровича начиналась с экскурсии в местные «застенки».

При-коль-но…

[1] Младшего лейтенанта.

[2] Утвердительное суждение, призванное создать правильный психологический настрой. «Я самая обаятельная и привлекательная», — пример аффирмации из классики советского кино.

[3] Автор идеи фильма «Секрет».

[4] Автор ни в коем случае не имеет ввиду всех москвичей, но проблема среди «культурно-интеллигентных» кругов такая вполне имеется. А вы как считаете?

Глава 3

— Хреновый день у тебя выдался, мистер Хряк, — задорно ухмыльнулся Матвей своему воображаемому собеседнику.

А чем еще прикажете заниматься на четвертый день протирания штанов в небольшой тусклой и душной одиночке, где из всех достопримечательностей и развлечений лишь шконка. Если первый день Воронцов еще пытался ломать голову над своим положением, то уже на третий он начал развлекать себя и гипотетических тюремщиков различными непотребствами, выраженными в устной форме (А почему бы и нет?). А потом появился Он — Хряк.

История самого молодого мага была скучна — приняли его на перроне и спустя часика четыре путешествия на полу армейского грузовика, изредка охаживаемый в пределах разумного солдатскими берцами, он уже обживал сии покои. Вполне вероятно, что некий мастер пера и виртуоз слова смог бы описать их во всем великолепии скрытой красоты сего помещения. Молодой же парень только и отметил полку-шконку, умывальник, да дырку в полу в качестве параши. Вариации надписи «Здесь был я» на любой вкус и цвет прилагались: матерные, слезливые, и даже чуждый нашим осинкам и березкам АСАВ[1]. Однако и интеллигенции здесь место нашлось. Мелким почерком на одной из стен камеры каллиграфическим почерком были выведены бессмертные слова Вийона[2]:

Я — Франсуа — чему не рад!

Увы, ждет смерть злодея.

И сколько весит этот зад,

Узнает скоро шея!

Силой духа Вийона Воронцов, конечно, восхищался, но становиться его последователем не собирался от слова совсем. Очень уж ему не хотелось на заре жизни свести знакомство с «Конопляной Тетушкой», как в свое время прозвали пираты веревку с петлей на конце.

Вместе с громко хлопнувшей дверцей в узилище пришел мрак, изредка слабо разгоняемый редкими лучиками солнышка, робко прокрадывающимися сквозь мизерное окошко. Зарешеченное, естественно. Хотя сквозь него вряд ли протиснулся бы и котенок. Хотя, судя по иным шедеврам «наскальной живописи» сделано это могло быть и с целью спасения котиков от участи еды. Пытки голодом здесь, похоже, практиковали.

Для пущего «ужасу» на одну из стен были художественно нанесены кровавые разводы. Красиво так, талантливо, чтобы попавший сюда «квартирант» сразу оценил всю доступную ему в ближайшее время экскурсионную программу от неведомых палачей. Вот только не учли, дурашки, иных способностей Жнеца. Вернее, не знали о них. Ну вот не делится Тройка столь интимными подробностями своих сотрудников. Даже с армией. Парень прекрасно знал, чья кровь разбрызгана на стене. Человеку она не принадлежала от слова совсем.

Так в фантазиях Матвея и родился персонаж по имени Хряк, похожий на закабаневшегося Пятачка, героя западной мультипликации. Черная шляпа, дымящаяся сигара и томми-ган в руках вполне удачно дополнили образ. Уж его-то точно не скучно приняли профессиональные волкодавы. Жнец почти наяву видел как Хряк, мужчина настоящий, дал жару двум отделениям спецназа, сделав около пяти тысяч выстрелов из стандартного «барабана» любимой игрушки чикагских гангстеров, сбил прилетевшую подлодку и по примеру олимпийских метателей дисков запустил обратно прибывшую на помощь штурмовикам летающую тарелку. А затем его напарник-хомячок подал ему второй магазин, и началось…

Хряк и дальше мог бы отбиваться от орд штурмовиков, коль не споткнулся бы о хомячка, вот тут-то его и скрутили бесчестные и бессчетные враги. Нет бы подождать, пока благородный сэр подымется и продолжить извечный диспут о добре и зле…

Израненных «героев» со всеми мерами предосторожности доставили в эту самую камеру. Первым, очнулся, естественно, мощный Хряк. Убедившись, что в этот раз выпало ему оказаться по ту сторону решетки, он грустно поплелся будить своего напарника. Тот плох был настолько, что трогать его без специальных медицинских знаний было небезопасно. А кто бы был «хорош», пережив падение свиной задницы при такой-то разнице в размерах. Тогда сэр вытащил заныканную на (в?!!) теле перед самым падением последнюю сигару и задумчиво уставился в маленькое окошко.

— Дай затянуться, — раздался со шконки едва слышный голос, что принято называть умирающим. — Совсем плохо!..

Не смог отказать верному соратнику Хряк, протянув к ослабевшим губам товарища дымящуюся сигару… Взрыв аннигилировавшего, как ему от капли никотина и полагается, хомяка уничтожил маленькое тельце, а свиную тушу напарника буквально размазал по стене! Да так качественно, что закрасить ее ныне было куда легче чем отодрать…

А вот не стоит калечить собственным филеем верных соратников!

Короткая медитативная визуализация привычно сняла тревогу и подняла настроение. Все-таки 18-летний парень, пусть и успевший слегка повидать, вовсе не машина для убийства, чтобы с глубоким фатализмом воспринимать все происходящее. Пожить, собственно говоря, хотелось еще очень и очень. Причем желательно на свободе, долго, счастливо и с тем же количеством здоровья, что имелось до заселения. А в плену огромное количество жертв приходится вовсе не на тяготы и лишения, а на стресс и другие психологические факторы. Это еще амеры в свое время установили, во время заварушки с одной маленькой, но гордой страной (а других противников у этих ковбоев я что-то не припомню! Ну не считать же полноценным участием бравых парней в добивании фашисткой гадины, когда их компании практически до конца войны продавали «страшному врагу» столь необходимую им нефть).Поэтому ментальная разрядка стала насущной необходимостью.

«В следующий раз можно представить будет, откуда Хряк спички в камере достал», — разогнала бодрая мыль остатки трансового тумана.

Сладко потянувшись, Матвей легко взмыл на середину камеры из позы лотоса, в которой провел последние два часа, и, улыбнувшись своим мыслям, привычно проорал в сторону двери:

— Эй, хозяева, вы хоть про вилкой раз или пики точены спросите!!!

Прислушался. Привычная тишина была ему ответом. Что тоже на психику давило знатно!

— Сво-бо-ду! Сво-бо-ду!!! — дурным голосом спародировал парень одного известного персонажа Кешу.

Про попугаев, правда, упоминать не стал. А то, говорят, что в тюрьме всякая птица — петух. Так ли оно на самом деле, проверять на собственной заднице не хотелось совершенно! Ведь вовсе не так, факт, что его блаженное, по сравнению с альтернативами, пребывание в одиночке сегодня-завтра не закончится.

— Ах так? Ах вот ты как? Ах вот ты, значит какой, да⁈ — продолжал юродствовать Матвей, пока кто-то, не выдержав попирания правил внутреннего распорядка (с которым, кстати, Воронцова ознакомить не изволили!), не долбанул чем-то тяжелым в дверь. — На самом интересном месте! Ой, а я-то думал…

Невидимый «собеседник» не ответил. Однако ощущение того, что где-то поблизости есть живые люди, пусть и находящиеся с тобой по воле случая по иную сторону Игры, грело и вселяло хоть какую-то надежду.

— Ну, прилетаю я как-то на Таити, — разочарованно выдохнул себе под нос узник. — По области — туман, ветер северный, порывистый…[3]

«Ну и фиг со всеми вами, может, вы мультфильмов не любите, твари бессердечные⁈», — решил парень, приступая к выполнению небольшого динамического комплекса из арсенала цигун. Сорокаминутную тренировку он закончил парой асан из йоги, прекрасно отдохнув мозгом и телом в Шавасане — позе трупа.

В ней он пролежал до темноты, как прописал доктор, пытаясь «нащупать» внутренний Огонь.

Привычный лязг не заставил Матвея даже повернуть головы. Он прекрасно запомнил, с каким звуком дверь открывалась во время его заселения, а с каким распахивается небольшое окошечко, через которое доставляется еда. Не слишком много, не слишком вкусно, но вполне хватает, чтобы прилично существовать в режиме «энергосбережения».

Приятный запах защекотал ноздри через несколько секунд после второго хлопка окошечка. Парень удивленно обернулся, и хорошее настроение растаяло словно утренняя дымка — на полу стояла порция раза в три превышающая стандартную, а запах упрямо свидетельствовал о том, что в этот раз трапеза имеет все шансы стать действительно приятной и вкусной.

Воронцов грустно посмотрел на предложенное изобилие, сглотнув невольную слюну, после чего бросил печальный взгляд в сторону окна. Натюрморт из вроде бы обычной на вид картофельной пюрешки, нехилого куска мяса (даже по его меркам!) и свежайшего на вид салата из помидоров и огурцов деморализовал не хуже сокамерника-пи***а. Активного и здоровенного. Местный шеф-повар даже расщедрился на пару маслянистых даже на вид пирожных!

«Нынче будут бить!», — вздохнул про себя парень, и принялся думать, как бы заныкать еду на после того как, так как момент до того как лучше встретить натощак. Лично на его вкус. Тогда во время того как, возможно, не будет слишком сильно рвать.

И где бы здесь сделать нычку? На месте тюремщиков он бы обязательно проверил камеру, пока коллеги развлекают «постояльца» иными изысками интенсивного допроса. Да и от тараканов бы сохранить все это великолепие было бы не плохо! Да, «статсиков», что давно стали в больших городах чем-то вроде легенды и страшилок для детей, здесь водились. Парочка на глаза молодому недомагу уже попадались! И если бы в обычной жизни парень не задумываясь бы познакомил такого соседа с тапочком, то здесь… Ну, какое-никакое, а все ж таки соседство! Живая душа, блин.

За ним пришли через час после «ужина». К еде за это время Матвей так и не притронулся. В конце концов, пищи лично его пока не лишали, а это значит, что упадок сил из-за недостатка калорий ему временно не грозил. Лязгнуло небольшое смотровое окошечко, за которым мелькнули свинячьи глазки местного вертухая, и через миг его здоровенная (судя по морде лица!) утроба исторгла из себя грубым прокуренным голосом классическое:

— Синицын, на выход!

Услышав свою «нынешнюю» фамилию, Воронцов чуть облегченно выдохнул: «Все-таки не Тройка!». А значит шансы побарахтаться еще оставались вполне и вполне!

[1] Аббревиатура. Не редко используется заключенными Британии, США и других англоязычных (от себя добавлю, что и англофильских) в качестве татуировки. Дословный перевод: «Все копы — ублюдки». Нередко наносится на пальцы.

[2] Прикольный такой дяденька, живший в 15 веке. Сам себя характеризовал как: плут, сутенер, бродяга, гений. Добавлю, что грабитель и убийца. Однако влияние на мировую культуру он оказал немалое. Этот катрен, он, кстати, написал в ночь перед своей казнью. На следующий день он был повешен.

О том, что будет после повешения Вийон написал в своей «Эпитафии», обращаясь у неизвестному прохожему:

Господь простит — мы знали много бед.

А ты запомни — слишком много судей.

Ты можешь жить — перед тобою свет,

Взглянул и помолись, а Бог рассудит.

[3] В «диалогах» используются цитаты из прекрасного мультфильма «Возвращение блудного попугая».

Глава 4

Предчувствие Матвея не подвело — вертухай оказался действительно жирным и медлительным, как и двое его подчиненных. «Интересно, они форму по спецзаказу шьют?», — парень сильно сомневался, что у стандартного камуфляжа пуговицы могут застегиваться на таких трудовых мозолях даже теоретически! Ох, и интересную же комбинацию можно было бы крутануть, будь его целью побег… Однако план «На волю любой ценой или побег из курятника» он все-таки решил отложить до прояснения ситуации. Ну а там, глядишь, уже и не придется быть главным солистом мелодии «То не досочки, то косточки хрустят»!

Да и по косвенным данным, узилище все-таки было не гражданское. Скорее всего, находился он на военном объекте, а по стандартам, системы контроля доступа, которые, естественно, не дадут просто так покинуть объект молодому магу. Не смотря на все его желание. Особенно это касалось частей боевой готовности, которых в этом регионе было большинство.

— Шагай, тля! — обладатель хриплого голоса придал ускорение узнику тычком в спину. — Обед, б**, скоро, а он плетется!

Больно, блин! Однако на этот раз Воронцов-Синицын ограничился мысленным переломом руки наглого охранника, пообещав себе в случае рецидива обязательно вернуться для обстоятельного разговора. Особенно после восстановления его в правах уже не внештатного, а полноценного канцеляриста. С мандатом Тройки тут вообще разговоры можно не вести, а… Приятные мысли о сокращении персонала среди вертухаев самыми кардинальными способами на время отвлекли сознание мага. И пусть он прекрасно знал, что мстить сюда не вернется никогда просто потому, что это станет серьезным пятном на его личным деле, но помечтать было приятно. Да и нервы чуть подуспокоились, а потому вышел из не такого уж и большого безликого здания во вполне рабочем состоянии.

Рассмотреть и запомнить здание местной комендатуры времени ему не дали. Уже у входа парня буквально перехватили в стальные захваты два дюжих хлопчика, тут же проводившие его до «клетки» в задней части поджидавшего буквально у входа «козлика». Да и любоваться архитектурой парня совсем не тянуло.

Гораздо интереснее было поймать взгляд свиноподобного вертухая и плотоядно ему ухмыльнуться. Плюс секретный ингредиент — капелька внутренней энергии. Тот взгляд своего пленника оценил. По-своему. Все, что нужно, он в глазах молодого, но достаточно крепкого парня, который именно в этот момент представлял себе дальнейшую судьбу конвоира в таких красках, что и финал мистера Хряка для него мог показаться за легкий исход, прочитал! Впрочем, при его весе вполне могло оказаться, что взбледнул он с лица и за пару минут ожидания неоднократно стирал пот со лба вовсе не от открывшихся перспектив, а по причине проблем с давлением, например. Кто его знает? Температура-то уже +10. Может, и вправду жарко?

Впрочем, стоило видавшему виды и подвиды внедорожнику тронуться с места, как зверское выражение и уверенность в печальном жизненном итоге конвоира словно по волшебству исчезли с лица Матвея. Их место заняло умиротворение. Все-таки сделал гадость — сердцу радость!

Надо уметь получать удовольствие от мелких пакостей. Так его учил дед на занятиях по самоконтролю. А Старый Коршун херни не посоветует!

Спереди раздался негромкий, но жизнерадостный смех.

Воронцов обернулся на своих новых конвоиров. Один вроде и улыбался, радуясь шутке над охранником, а вот глаза его были нифига не веселые. Цепким был его взгляд, и расчетливым. Молодой унтер даже расщедрился на поднятый вверх палец. Второй же держал обстановку вокруг транспорта, и на такие мелочи, как издевательство над армейскими комендачами внимания своего не обратил. Профи. Оба. Плюс водила ну вот совершенно на лопуха не тянет. Отдельный корпус жандармов… Ну надо же! Уж не к смертям ли везут?

— Слышь, мужики, а кормить как, будут? — поинтересовался парень, ответа, понятно, не ожидая.

— А фиг его знает, — к удивление подконвойного ответил все тот же не сводивший с него взгляда крепыш. — Запираться не будешь, так и покормят, а будешь, так тебе вроде и некогда будет. Программа у палачей, знаешь ли, плотная!

Упоминание палачей парень пропустил мимо ушей. Нужно попробовать максимально долго сохранить душевное спокойствие, прежде чем все оно начнется.

— А ты чего же? — поинтересовался у него парень. — Разве сейчас ты не должен меня обрабатывать страшилками, чтобы смертям работать проще было?

Парень при упоминании сотрудников контрразведки особого корпуса, получивших свое прозвище за сокращение их лозунга «Смерть шпионам!», лишь усмехнулся.

— На хрена? — расслабленно бросил он. — Там такие зубры сидят, что моя помощь им как слону дробина! Вот ежели ты побег задумал на марше…

Выражение лица молодца мгновенно стало жестким и оценивающим.

— … То доехать-то ты доедешь, да вот целым ли? — продолжил делиться своими взглядами на жизнь унтер (жандармы в отличие от вояк до сих пор пользовались старой системой званий). — Парнишка ты, вижу, понятливый. Поэтому спрошу прямо. Будут от тебя неприятности?

И ведь ни разу не шутка! Читал Матвей как-то должностные инструкции этих бравых парней. Интереса ради. Что-то там было про вежливое обращение, сохранение здоровья подконвойного и даже корректность действий. Однако читал он и полевые отчеты, прекрасно понимая, что если отдельных указаний на его счет нет, то их основная задача — довезти его живым. И способным на коммуникацию. То есть, оставив способность либо говорить, либо писать. А доехать до пункта назначения с переломанными пальцами или отрезанным языком ему вовсе не улыбалось. Целитель, конечно, многое может исправить, вот только когда он к нему еще попадет⁈

— Не, приятель, жизнь понимаем, — насколько возможно беззаботно бросил Матвей. — Ведь у тебя жена есть, дети. Всем кушать хочется. Так что премии за побег тебе лишаться никак нельзя. Мужик ты вроде нормальный, так что подставить тебя мне совесть не позволит!

Лицо унтера на миг закаменело при упоминании семьи, но тут же слегка расслабилось, стоило парню договорить до конца. Понял, что угроз адрес родных не будет. «Вот не поняли бы тебя сейчас, и до места можно было бы и вообще не доехать!», — отвесил себе мысленного подзатыльника Воронцов. Таких случаев из отчетов он тоже вынес не мало. И все как один при попытке к бегству, либо нападения на конвой.

Все же длинный язык — зло. После реплики про семью в машине установилась тишина. Интерес к диалогу не сводящий взгляда с парня здоровяк потерял начисто. А тот и не настаивал, углубившись в свои мысли и наблюдения за пейзажем. Вопреки только что данному обещанию, парень запоминал маршрут и примерный план объектов, которые удавалось разглядеть. Автоматически. Как учили. Впрочем, он еще надеялся, что нарушать данное унтеру обещание ему не придется.

* * *

Здание, где квартировали жандармы, один в один напоминало казематы, где Воронцову уже пришлось погостить несколько дней. Те же два этажа над землей и несколько под. По крайней мере, по темному времени особых отличий он в значимых деталях найти не сумел. Значимых — в смысле важных для его планов по несанкционированному выходу из здания. А так все один в один — короткое фойе с сонным караулом. Ага, знаем мы эти фокусы — вроде и почти спят бойцы, а как нужда припрет, так палец уже у переводчика огня, а второй у спускового — оба «засони» готовы вмиг залить узкое пространство свинцовым дождем. И попробуй тут не замочись!

В остальном же все произошло просто и быстро. Короткая регистрация в журнале, два пролета до второго этажа и вот уже Матвей под внимательным присмотром того самого весельчака из джипа устраивается на неудобном стуле за одним из рабочих столов в ожидании смершевцев в крошечном кабинете. Боец же безэмоциональной статуей застывает у порога. Больше не улыбается. Не положено.

Следователи жандармов изволили явиться лишь через полчаса в количестве двух штук. Невыразительные лица, отсутствие каких-либо регалий на камуфляже и одинаковые короткие стрижки. Разве что один был достаточно плотным и подвижным с погонами капитана и флегматичный медлительный полуполковник, которого в детстве наверняка дразнили обидными кричалками вроде: «Эй, Череп! Чего худой как палка⁈».

— Врут, суки! — констатировал Матвей, едва парочка пересекла порог кабинета.

Круглое лицо невысоклика налилось нехорошим румянцем. Не привык, видать, чтобы его «клиент» сам разговор начинал, да еще и по матери.

— В чем же, молодой человек? — с ледяной вежливостью уточнил дылда.

— Все! — убежденно констатировала Воронцов.

— И что же они врут⁈ — закипая, но еще вполне держа себя в руках, уточнил колобок.

— Говорят, двум смертям не бывать!

Смершевцы переглянулись. Ситуация была неправильной. Они ж не какая-нибудь армейская контрразведка, что хоть и пользует своих «подопечных» в качестве презерватива, но все же не имеет такой жуткой славы как политическая полиция империи.

Колобок сделал стремительное движение вперед, впечатывая кулак в диафрагм парня.

«Техничный, сволочь!», — оценил Матвей, пытаясь поймать дыхание на полу. Корчиться и жадно хватать ртом воздух ему не мешали минуты две. Наконец, его вновь вдернули вместе со стулом в вертикальное положение. Жаль зафиксированные весельчаком за спиной руки не позволяли потереть ушибленное место. Он бы этой привилегией воспользовался бы с превеликим удовольствием…

Бил точно, больно… Но без желания покалечить. Воронцов не раз читал медицинские отчеты по состоянию «жертв кровавого режима», как вовсю воет иностранная пресса, так что о характере травм после подобных допросов имел самое полное.

— Пообщаемся? — мягко спросил дылда, едва парень смог сфокусировать взгляд на его лице.

— Вы достаточно убедительны, господин полуполковник, — только и ответил Матвей. — Спрашивайте!

«Шапку» допроса с уточнением персональных данных, стандартными «не был», «не привлекался», «не состоял», прогнали быстро и тут же перешли к сути вопроса.

— Восемнадцатого апреля вы имели контакт с резидентом израильской разведки. Нам необходимо узнать о характере встречи и суть вашего сотрудничества с иудейскими спецслужбами. Для начала.

Парень задумался. В этот момент он находился в поезде, и кто из его попутчиков мог бы быть «контактом» — не понятно.

— Ааа… Почему иудейскими⁈ — насмешливо фыркнул он, тут же поплатившись за непочтительный тон вторым падением на пол.

А колобок хорошшшш…

— Повторяю вопрос, с кем и с какой…

— Я!!! — возопил Матвей, едва снова смог вогнать в свой организм очередной порцией живительного воздуха.

— Что ты? — хмуро спросил невысоклик.

— Эрцгерцога Фердинанда грохнул, Дантеса на дуэль подбил и дочку генерала трахнул!!!

— Какого? — даже слегка опешил толстяк.

— Да любого! — возопил в ответ маг. — Все подпишу, во всем сознаюсь, только не бейте больше!!

Некоторое время оба смершевца с интересом рассматривали очередного клиента. Только вот глаза оставались холодными и безразличными. Эти стены видали еще и не такое.

— Издевается? — светским тоном обратился он к своему коллеге.

— А то, — гнусно усмехнулся тот. — Добрый материал попался. Поработаем…

— Интересно, кто-нибудь из них в курсе, что допросы в ночное время запрещены? — спросил Матвей в пустоту.

Естественно, ответа на свой вопрос он не получил.

— Молодой человек, — со вздохом сожаления закрыл папку, что расположил перед собой в самом начале Череп. — Сегодня разговора не получится. Сейчас мы отправимся по домам, где нас ждет вкусный ужин, теплые кровати и жены под боком. Если вы еще раз хотите испытать эти удовольствия хоть когда-нибудь, то рекомендую вам скорректировать свою линию поведения и завтра продолжить беседу в более позитивном ключе. Сегодня же мы передадим вас специалистам по… силовому дознанию, чтобы завтра к утру у вас было больше стимулов к инстинктивному диалогу. У вас есть вопросы.

— Есть один? — голосом примерного ученика, что вечно занимает место за первой партой, прямо перед носом у учителя, ответил парень.

— Где здесь туалет, а то ссать хочется…

— Вам — везде, — с намеком на улыбку, которая жутковато смотрелась на его лице, ответил Череп. — Только помните, что испачканные предметы, вероятно, будут оттирать вашим же лицом. А поход в… санузел вы попросту не заслужили своим нежеланием сотрудничать.

— Еще вопросы? — зло рыкнул толстяк, взмывая с табурета, на который уселся минут за пять до того.

— Сколько чисел после запятой числа Пи вам известны⁈

Смерти вновь переглянулись и покинули кабинет.

— До****лся? — просто спросил его конвоир, всю беседу изображавший статую при двери.

— Д*******я, — согласился Матвей с грустным вздохом, на самом деле прекрасно понимавший что он делает и с какой целью. — В туалет-то заведешь?

— Не положено. — только и был ответ.

— Изверги, — задумчиво согласился парень, уже «предвкушавший» встречу с палачом. — Пошли?

— Пошли… — вроде бы как с сочувствием ответил конвойный, поудобнее перехватывая руку Матвея, заставляя парня скрючится в три погибели.

И злости к нему узник не чувствовал ни капли.

Работа у мужика такая. Чего уж тут.

Глава 5

Местная «зеленая миля» оказалась до обидного короткой. Всего-то девять шагов до лестничной клетки, плюс еще двадцать шесть до заветной дверцы, и шесть пролетов вниз между «пешеходными» отрезками. Подвал, кстати, был куда более древним, чем безликая коробка сверху. Холод, мрак, каменные стены и… Обычные офисные двери из ломкого пластика, среди которых танком на парковке американских «Фокусов» выделялась обитая тяжелыми железными лентами потемневшая от времени деревянная «привратница». Монументальная и прочная, словно вековая скала.

Впечатление производило.

— К стене! — скомандовал конвоир, и, убедившись что его напарник контролирует узника, оттарабанил известный любому ребенку в империи перестук.

Тууук-тууук-тук-тук-тук… «…Выходи со мной на связь», — автоматически про себя закончил Матвей в такт ударам кулака по темному дереву. Хреновенько у ребят с фантазией. Аль местных палачей очень уж не уважают.

Ничего не произошло, а, может быть, и Воронцов, расположившийся зубами к стенке, просто не услышал. Однако уже через миг его дернули, а дверь, несмотря на внешнюю громоздкость, на удивление легко открылась внутрь.

Жалобно звякнули наручники, украшавшие сведенные за спиной руки Матвея, и вот он попадает в святая святых местного гестапо — камеру пыток. Нет, не так! Камеру Пыток. С большой буквы оба слова и придыханием при произношении.

Старые верстаки были сплошь и рядом завалены грязными (фу такими быть!) инструментами для разделки несговорчивых тел, по стенам были развешаны анатомические плакаты, что можно увидеть в любой больнице или классе биологии, а посреди стоял древний устрашающего вида «трон» с опцией фиксации головы и конечностей металлическими лентами. Похоже, именно там планировалось разместить главного гостя сегодняшнего вечера. Однако главной фишкой этого бардака стал открытый горн, где уже раскалились до красноты устрашающего вида щипцы.

Как… Несовременно! У Матвея был в свое время курс полевого допроса, где его неоднократно тошнило от некоторых… упражнений. И он прекрасно знал, что нужного эффекта можно добиться чище и проще, а тут средневековье какое-то. Р-ретрограды!

— Подконвойный номер… — попытался доложить унтер, но тут же был прерван ленивым взмахом руки одного из палачей.

— Оставь, — произнес звероподобный служитель дыбы и топора, лицом напоминавший терминатора (того самого, с мордой ободранной). — Сами разберемся.

Унтеру такое отношение и обращение не понравилось от слова совсем. Ага, похоже, корпоративная конкуренция здесь на высоте!

— Где зафиксировать? — вида его конвоир не подал, но Воронцов-то очень хорошо почувствовал, как на миг дрогнули его пальцы.

Рубль за сто, ох как бы он хотел сейчас начистить одну рожу, на которой жизнь итак успела оставить несколько отметин. Часть из них, насколько успел отметить парень, явно клинком вострым. Редкий случай, когда биография на лице написана крупными мазками!

— Оставь, он же в наручниках! — второго палача с напарником роднила только фигура борца тяжелоатлета, а вот лицо наводило на мысль о том, что продавщицы до сих пор у него паспорт при покупке пива спрашивают.

И это не смотря на внушительные габариты. Мало ли сейчас молодежь вымахивает. Поколение акселератов…

Дверь за спиной парня закрылась с ужасным скрипом. Наверное, это должно было произвести впечатление, и парень не смог бы удержаться от усмешки, если бы поток концентрируемой энергии не выветрил из его головы все лишние мысли. Воронцов «сжал в точку свою Ки, объединив в себе оба начала, чтобы в момент движения мысль и тело работали синхронно, превращая любое намерение в тотально-эффективное действие», как бы сформулировал один из его инструкторов внутренней работы старый ханец Ляо Тонг.

— Садись пожалуйста, — предложил пупс, как его про себя окрестил Матвей, взмахом руки указывая на единственный стул в помещении.

— Ну на фиг, — заявил Воронцов не двигаясь с места. — Я лучше пешком постою!

Палач вроде как изумленно взмахнул густыми ресницами, пристально разглядывая объект своей будущей работы. «Интересно, а в человека живого острой тыкая он так же невинно глазками хлопает: „Мол, интересно, а если еще и это яйцо отрезать, то как оно будет? А потом еще наверняка искренне расстраивается, что третьего нет, чтобы контрольный замер произвести!“», — только и подумал Матвей, прикидывая количество смертников в помещении.

Вместе с ним выходило пятеро. Пупс, терминатор и двое габаритных ребятушек, ныне возящиеся с какими-то устрашающего вида железяками.

Четырем смертникам не повезло. Не рассчитана стандартная армейская машина на противодействие практикам внутренней работы. Равно как и на работу с элитой боевых искусств или магами. Во-первых, всех вышеозначенных действительно мало, ну а во-вторых, существуют специальные подразделения для работы с одаренными в общем смысле этого слова. Войсковой же устав предписывает уничтожение подобных объектов на месте любыми доступными способами.

— Вопрос есть! — прорычал Матвей, которому уже действительно тяжело было сдерживать рвущиеся наружу силы.

Вот ведь недоучка… Нормальный практик должен контролировать поток внутренних энергий, а не расплескивать их словно брызги из кипящей кастрюли.

— Задавай, — удивленно вскинул брови пупс. — С удовольствием ответим.

— Кто придумал поставить шкаф прямо перед дверью, открывающейся вовнутрь?, — спросил он, окидывая взглядом воистину монументальное сооружение, часть полок которого была заставлена какими-то папками.

— Учет и контроль, молодой человек, учет и контроль, — безэмоционально выдал терминатор, раскладывая колюще-пиляще-режущие инструменты в одном ему понятном порядке. — Без этого никак. Да и кровь и иные физиологические жидкости во время бесед до туда не долетают. Я удовлетворил твое любопытство? Тогда сади… Что за⁈

А это жалобно звякнули разрываемые наручники. С диким ревом Матвей вцепился в полку шкафа и резко дернул на себя, по инерции делая пару шагов назад… Со здоровенной доской в руках.

С секунду он удивленно глядел на нее, затем выдал сакраментальное «вот, б**!».

Акселерат хихикнул.

— Ща, подождите, — вздохнул Воронцов, отставляя вырванную с корнем полку в сторону. — Все сделаем!

Ему не мешали, явно предвкушая отличное шоу перед работой. В конце концов, до конца смены было еще далеко, и им иногда бывало действительно скучно!

С громким треском монументальное сооружение завалилось на стену, надежно блокируя дверь. Что заставило палачей немного призадуматься. Возможно, причиной стали несколько штырей диаметром в большой палец, надежно крепившие мебель к камню?

Матвей же рванул вперед, краем глаза наблюдая, насколько медленны в его восприятии стали движения противников. Довольно легко он ушел о брошенных ему в голову плоскогубцев, которыми игрался терминатор, нырнул под руку первому противнику, отбрасывая «гостя из будущего» к стене ударом в плечо. Кости целители срастят, а вот удар в корпус уже может быть смертельным запросто!

Бабах!

Неведомая сила буквально снесла парня к той же стене, а он лишь через мгновение смог понять, что пупс успел швырнуть в него верстак. Вот это силища и скорость!

Благо про «железную рубашку» парень не забыл!

Новый рывок вперед, нырком под удар уйти от летящего в голов кулака и ударом ноги слегка помочь движению акселерата.

Два — ноль!

Третий попытался свалить Воронцова на землю проходом в ноги, но нарвался на удар коленом в голову и притих посреди камеры. Надеюсь, целитель появится быстро, повреждения шеи должны быть не слишком серьезными, но все же! А вообще сам виноват — должен же понимать, что здесь ему не татами!

Четвертый же был, похоже, ну совсем не рукопашник, а потому спокойно отошел в счастливое беспамятство после аккуратного, но точного удара кулаком лоб, не оказав практически никакого сопротивления.

Ему бы потом тоже доктору показаться…

Матвей стоял посреди разгромленной пыточной камеры и восстанавливал дыхание и пульс, пытаясь обуздать потоки энергии, что подбивали продолжить веселье, вырвавшись на оперативный простор. Тем более, по всем правилам, совсем скоро ожидается прибытие группы захвата…

— Так, уважаемый, идем-ка со мной! — буквально выдернул с пола одной рукой здоровую тушу единственного оставшегося в сознании палача.

Им не повезло оказаться пупсу.

Буквально в миг его рука была заломана под очень неприятным углом, а еще через миг «пытошник» уткнулся носом в обломки шкафа.

— Ори! — приказал Матвей, без труда фиксируя здоровенного мужика.

Силы сейчас нем бурлило просто море.

— Что орать? Ладно, аааа!…, — начал тот, но тут же завопил уже по-настоящему, простимулированный крепкой рукой мага. — ААААА!!!

Еще бы… Даже просто сломанный палец заставляет шипеть стиснув зубы, а перелом выполненный по особой методе — боль причиняет невыносимую.

— АААААА!!! — продолжал орать бывший палач под хруст второго пальца. — Больно!!!

С громким треском сломался «американский указатель», без которого нельзя изобразить столь любимый западниками жест «Фак ю!». Ожидаемый результат все никак не наступал. Парень задумался.

— Не слышат нас что ли? — задумчиво протянул он, захватывая следующий палец.

— Нет!!! — полным боли голосом возопил пупс.

— Почему? — задумчиво поинтересовался маг.

— Дверь… Не слышно… Звуконе…цаемая! — объяснил пленник.

Все логично. Дальше по коридору работают люди.

— А чего молчал⁈ — возмутился Воронцов, ломая четвертый палец.

— ЗАЧЕМ?!!! — взревел палач. — Не слышат ведь!!!

— О, прости, задумался… — слегка смущенно пожал плечами Матвей, протягивая руку к смотровому окошечку. — Тебе ж все равно потом к целителю…

Настала очередь пятого пальца.

* * *

«Веселый парнишка этот подконвойный», — хмыкнул боец особого отдела ОЖК Сережка Смирнов. Вот с детства к худому и нескладному пареньку прилипло это прозвище. Поначалу он дюже обижался, даже записался на рукопашку и в качалку, дабы кулаком отстоять свое право на гордое «Сергей». Шли годы, росли веса, а полка с наградами за победы на ринге и татами пополнялась с завидной регулярностью. И вот что удивительно, именно эта форма имени стала для него самой комфортной. Бывает же!

Впрочем, мысли о подконвойном моментально выветрились из его головы, как только в нее вновь прокрались мечты о секретчице Ленке. Шансов ноль, но два месяца без отпуска — это уже почти анекдот, в котором бойцу предлагают переспать с топмоделью, либо два раза со старым толстым каптерщиком. Изголодавшийся «герой» ситуацию решает просто: «Модель, конечно, круто, но два раза — это два раза!».

До таких «подвигов» дело еще не дошло, но два месяца — это два месяца!

Щелкнуло смотровое окошко, заставив унтера рывком оторваться от стены. «Что-то сегодня быстро. Парень, вроде крепким выглядел, должны были хоть для приличия повозиться», — только и успел отметить он.

— АааААААААРРР, бл……. АААААААААААААААААААА!!!

Дикий ор, в котором от боли не осталось уже почти ничего человеческого, заставил привыкшего ко многому бойца буквально подпрыгнуть на месте, после чего отправился гулять дальше по коридорам, отражаясь эхом от древних стен.

— Что там у вас? — резко обернулся Сережа к смотровому окну, мгновенно выхватывая пистолет из набедренной кобуры.

Ствол он опустил тут же, узнав в окошке красную от боли рожу Лехи-Дитятко. Глаза его почти вылезли из орбит, а лицо окрасилось кровью из прокушенной губы.

— Что там у вас⁈

— Начальство вызывай, — раздался голос его подконвойного из-за спины палача. — А я пока с мальчиками поразвлекаюсь!

— АААААААА!

Сережу передернуло. Хрусть пальца он услышал даже в коридоре, а раздавшийся затем вой не оставлял простора трактовок происходящего!

— Тревога на «-2»! — рявкнул унтер в рацию. — Попытка побега!

Четверо автоматчиков взяли под контроль коридор уже через 40 секунд. Еще через минуту прибыла поднятая по тревоге группы захвата.

В общем, к тому моменту, как под сводами каменного каземата громом прозвучал начальственный рык «Какого хрена?!!» при деле были все.

— Хочу сто мульенов рублей, «Руссо-Балт» ко входу и самую крутую телку в этом бардаке званием не ниже генерала! — дурниной орал Матвей, уже не раз озвучивавший свой список требования с дополнениями и уточнениями.

— Да ты чо, совсем мудак? — высказывал подчиненному старший сапер, сопровождая свою речь подзатыльниками. — Полкило там всех разорвет! А там наши…

— Палачи…

— А, ну тогда…

— ОООУУУУУУУУУУ! — добавлял огоньку в ситуацию вой палача, у которого пальцы на руках уже кончились, но активные точки на теле парень тоже знал прекрасно!

Бойцы группы захвата спорили оторвет ли взбесившийся «клиент» палачу яйца. Причем большинство надеялось на положительное решение данного вопроса. Мясников не любили.

На установление тишины понадобилось около секунды — ровно столько, чтобы даже до самого тугого дошло КТО и ЧТО спросил.

— Там это… — начал сапер, но тут же был прерван более сведущим в хитросплетениях службы унтером.

— Товарищ полковник, разрешите доложить! — молодцевато рявкнул он, но был остановлен небрежным взмахом руки.

— Знаешь, кто я? — громко спросил он, обращаясь явно к Матвею.

— Неа, господин полковник, — только и выкрикнул он. — Не имею чести!

— Киров Ярослав Владимирович, полковник российской империи. — просто представился он.

«Ох ты ж, сам Ярый! Достойная личность…», — только и подумал Матвей. Особенно с учетом того, что именно Яру, как его называли за глаза (обязательно с уважением и почитанием!) он и должен был представиться.

«Блииииииииин», — лампочкой вспыхнула догадка в голове Воронцова. Теперь мозайка сложилась полностью.

— Господин полковник, в моем личном деле написано слишком мало или слишком много, но не достоверно⁈

— А вот ты, Синицын, открой, и поговорим! И музей громить прекращай!

«Музей, зараза!», — только и проскрипел зубами парень.

На растаскивание завала ушло минут десять — наступал откат, да и давала о себе знать боль в ребрах. Как минимум трещина. Чертов колобок!

К тому моменту как генерал с сопровождающим вошли в камеру, Матвей заканчивал наводить порядок, аккуратненько выкладывая бесчувственные тела в линию.

— Господин полковник… — начал Матвей, делая два уставных шага вперед, но тут же был оборван взмахом руки.

— Расслабься, — посоветовал ему сопровождающий, который…

Сука!

Вот и встретились, СашОк!

Воронцов перевел слегка ошалевший взгляд на легендарного в иных кругах Яра. Нет, он прекрасно понимал, что и зачем произошло. Скорее всего, полковник получил предписание включить нового бойца в одну из своих групп. Вот только личное дело что-то подозрение вызывает, да и как отправить в рейд вместе со слаженной командой абсолютно неизвестного человека…

«Прописка». Это была всего лишь «прописка»!

А если точнее, то его будущий командир решил составить собственное мнение о навязанном ему из столицы бойце. Вполне логичное и понятное желание. Вот только что-то пошло не так.

«Ну что ж, с почином тебя», — только и поздравил сам себя юный маг.

Служба начиналась весело. Жаль без Огонька.

Глава 6

«Нет, ну я же предупреждал? Предупреждал! Чего же боле? Да и вообще, Череп же предложил "Вам везде», а, значит, и проблемы не мои!«, — размышлял Матвей, придерживая самое дорогое, и старательно не замечающий хохочущего СашкА, которому лишь стена не позволяла осесть на пол от лошадиного ржача. Те же, кого не "вымело» начальственным рыком из сразу же ставшего тесным помещения, старательно держали «похер фейсы», боясь лишний раз вдохнуть, дабы не обратить на себя внимание раздраженного Ярого. Сам же Ярослав Киров, кривой ухмылки не сдержал. Даже не смотря на свою богатую событиями память такого представления бойца отцам-командирам он не припомнил. Конечно, они и сами творчески подошли к приветственной программе, но и повод, надо сказать, имелся железный.

Любая группа специального назначения — продукт тщательного отбора, практически селекция. Точный и сложный механизм, подобный швейцарскому хронографу, если хотите, а потому взять и заменить детальку, а тем более приделать новую — по силам лишь настоящим «часовщикам»: опытным командирам, военным психологам, медикам и… имя им легион! Тем более странно прозвучал громом среди ясного неба приказ, суть которого можно свести к двум словам: «Принимай стажера!». Да еще и с указанием конкретной группы!

Спич, выданный по этому поводу майором Гатауллиным, стал причиной битого лица крадущегося в расположение с литровой емкостью жидкости для протирки контактов сержанта Васнецова. Сей нескладный человек, услышав громогласные откровения спецназовца, аж присел, выронив драгоценную ношу из не вовремя дрогнувших рук, за что и был бит сослуживцами по причине срыва празднования дня рождения лейтенанта Игорева. В глас небесный, словами страшными нутро пробирающий, вынужденные блюсти сухой закон товарищи поверить не смогли! Стыд им и позор!

В большинстве подразделений ответ опытного бойца с позывным Хан своему командиру на подобные новости вполне потянул бы на дисбат. Однако в спецназе испокон веков особые отношения с чинопочитанием, а потому строптивый майор не только остался при своих звездочках, но и не понес никакого формального наказания. А вот неформальным, но оттого не менее тяжелым и твердым кулаком, Ярослав быстро доказал, что прозвище Ярый полковник носит не менее заслужено, чем многочисленные боевые награды.

— Успокоился, Ренат? — мягко спросил он, придержав с трудом устоявшего на ногах майора. — Эй ты, стакан воды сообрази. Пулей!

Какой-то штабной капитан, на свою беду вышедший в коридор узла связи, где обменивались своими впечатлениями от новостей страшный Хан и попросту ужасный Ярый, буквально растворился в воздухе, заставив собеседников удивленно хмыкнуть. Впрочем, через несколько секунд слегка бледноватый штабной, наслышанный немало хорошего и разного о двух местных легендах, появился вновь, протягивая пострадавшему слегка подрагивающими руками целый графин, явно стянутый с чьего-то стола.

— Стаканов не было. — удивительно ровно для человека, лично видевшего, как один из присутствующих среди бела дня повесил вороватого интенданта на бельевой веревке прямо перед входом на склад, доложил офицер.

Последствий для полковника, кстати, не было никаких. Никто из полусотни свидетелей прибывшим военным следователям ничего кроме «Не знаю, может, сам повесился? Нет, ничего странного не замечал!» не сказал.

Показатель, однако.

— Капустин, ты совсем ох…л⁈ — раздался грозный рык, тут же сменившийся гораздо более спокойным тоном. — Вы, как напьетесь, графинчик на столике здесь оставьте. Заберу потом!

Майор радиослужбы служил гораздо дольше молодого капитана, а потому и насмотреться успел… всякого! Не первый раз спецы «гостили» на их опорном пункте.

— Так, пошли-ка отсюда, — хмуро заявил на удивление быстро пришедший в себя Хан. — Не хер народ развлекать!

— Пошли, — согласился Ярый, — только Черепа прихватим! Есть у меня одна идея…

Полуполковник Черепанов, командир местных смертей, отказываться не стал. Во-первых, потому что наглой парочке, ввалившейся к нему в кабинет, попробуй откажи, а, во-вторых, гости во время крайнего рейда разжились неплохой партией змеевки [1]. Отказ же от дегустации сего напитка в личной системе ценностей Главсмертя стоял где-то между педерастией и изменой Родине.

В казарме, где квартировала группа, царила деловая суета. Новоселье, чтоб его. Командование нигде не задерживало бойцов больше месяца, стараясь каждый раз находить им новое «жилье» в районе ответственности. Уж больно они отметились на поприще перехвата караванов с контрабандой… Не все из которых, как подозревали особисты и жандармы, вышли на маршрут без ведома властей их Великого Соседа. А со скорым наступлением лета, как парни очень крепко подозревали, всех их выселят с палатками на свежий воздух. Поэтому и радовались бойцы сну в теплом помещении и на мягких матрасах.

Кстати, о матрасах!

— Михей, а ну стоять! — взметнулся под потолок казармы грозный начальственный рык.

Да-да, пусть и небольшого, но все же отдельного здания на шесть человек. Одного единственного инцидента с участием взвода вновь прибывших «контрабасов» и еще не переключившихся с режима «война» на режим «мир» после рейда разведчиков командованию ППД вполне хватило, чтобы сделать правильные выводы… И отселить подальше бойцов хоть и крайне эффективной, но и столь же проблемной «в быту» группы. От греха подальше. Впрочем, греха в жизни разведчиков с тех пор только прибавилось! Зарезервированное за ними строение находилось в аккурат напротив пункта приема пищи, что прямо таки провоцировало бойцов на чревоугодие в любое время дня и ночи. Для всех, кроме СашкА. Тот к своему списку грехов добавил еще и прелюбодеяние, организовав себе небольшой гаремчик из местных служительниц скалки и половника. Что интересно, ни одной из них и в голову не пришло применить эти воистину убийственные предметы, чтобы выяснить отношения со своими товарками или самим героем-любовником. И таких «цветников» у белокурого красавца было по местным базам, селам и весям было немало!

Старший лейтенант Михей Яковенко гнева начальственного не испугался совсем. Лишь кивнул своему напарнику-корректировщику с позывным Тунгус, вместе с которым они тащили стандартный армейский цинк. Ноша тут же была поставлена на не слишком чистый дощатый пол. Очень аккуратно поставлена.

— Ну шо опять Михей, а, господин полковник⁈

Глаза Главсмертя удивленно расширились. Любой бы из его жандармов за такое бы поплатился мигом! Однако славный своим взрывным характером Ярый лишь на нарушение субординации внимание не обратил. Разведка… Специфика…

— Слышь, Хохол, — только тут же перешел на один диалект со старшим лейтенантом подпол, положив руку на плечо подчиненного. — Ты мне тут не крути! Вот это что такое?

— Не могу знать, гос…

— Мишаааа…

— Разрешите доложить, матрас! — вытянувшись во фрунт гаркнул едва дотянувший до 167 сантиметров боец, проследивший взглядом за начальственным перстом.

Где-то рядом хрюкнул Тунгус, стараясь не слишком привлекать внимание гостя, а Хан так и вовсе давил лыбу, ничуть не стесняясь Главсмертя. Такие сцены повторялись регулярно. Хохол (произносится с уважением, нередко граничащим с восхищением!) добровольно взял на себя обязанности по снабжению отряда. Какие уж он проворачивал махинации, выбивая из интендантов не только нужное и необходимое, но так же комфортное и редкое… В общем, командира не слишком волновало, какими именно способами организованно снабжение группы по разряду «Да, б***ь, откуда ж ты достал ТАКОЕ?!!». Условие было лишь два: никаких махинаций с оружием и прямой уголовщины, а в остальном… В общем, Хан в свое время лишь пожал плечами, когда на свой вопрос «на хрена тебе граната в руках⁈» получил исчерпывающий ответ «иду на склад, договариваться о выдаче зимнего комплекта формы!».

Договорился таки. На двести комплектов.

Еще через несколько дней у каждого из парней было по паре потрясающе удобных комплектов для дел лихих явно ненашенского изготовления, но без всякой маркировки. Нет, в империи тоже производство подобной амуниции было налажено отлично, но вод для бойцов на отдаленных заставах она доходила не всегда. Да и специфике их работы куда больше подходили обезличенные камки, никак не демонстрирующие из принадлежность империи.

Командование на это, особенно после грозного рыка Ярого, просто закрыло глаза.

Вопросов о том, откуда взялось сие добро, в голову не пришло никому.

— Вижу, Мишенька, что матрас, — ласково пробормотал подполковник, дооооообрыми глазами, удивленно, словно первый раз видел, рассматривая подчиненного. — Ты мне, Мишка, скажи вот что: какого хера вы жируете на отличных, мать из того, матрасах, а начальство твое любимое, на старом уссатом полосатом по полночи ворочается[2]⁇!!!

Хохол с обычным для себя спокойствием почесал пальцем в ухе, и тут же, едва поняв, в ЧЕМ его обвиняют, возмущенно возопил:

— Да вы что! Да мы… Да мы Хану лучший оставили! С супинацией и…!

Остаток оправдательной речи потонул в хохоте Гатауллина, который все это время с интересом размышлял о том, где находиться физиологический предел расширения глаз человека. По его мнению, полуполковник Черепанов переплюнул даже стандарты японской анимации!

— Вот ты как значит… — на полковника было страшно смотреть — вот-вот и вылезет легендарный характер!

Череп даже придвинулся поближе к окну. Было-было, однажды: на заре знакомства с Кировым ему уже пришлось использовать именно этот путь отхода.

— Да не волнуйтесь вы, господин полковник! Сделаем и вам…

— То-то! — только и погрозил пальцем тот.

— Там и доплатить-то всего ничего придется, только за постельное белье!..

Полковник схватился за сердце. Полуполковник тоже. По разным причинам!

— Мишааа…! — в голосе Ярого послышались глухие раскаты грома.

Хан давно подозревал, что одаренность в легкой форме его командира не обошла!

— Господин полковник! Вы вообще знаете, сколько всего надо, чтобы этих обормотов накормить? Да один Игорек сколько жрет — ужас!

Даже и не подумавший встать с одного из обсуждаемых матрасов горообразный пулеметчик по прозвищу Вал (признанный мастер оставаться незамеченным на любой местности!) едва не поперхнулся палкой сырокопченой колбасы.

— А командир! Да если бы не беготня и нервы, то давно бы уж раскабанел как…

— Эк! — поперхнулся хохотом Хан, недобро посмотрев на подчиненного.

А полковник тем временем моментально успокоился. Взгляд его приобрел известное умиротворение, а вот старший лейтенант напротив заметно занервничал. Слишком уж хорошо знал он характер Кирова. Теперь жди какой подлянки!

— Мишенька, — проникновенно начал Ярый, указав пальцем на цинк. — А в ящичке у нас что?

— А ничего!

Лицо начальствующее моментально покраснело. Видимо в противовес побледневшему за двоих Черепу, буквально кожей ощутившему волну ауры силы, буквально плеснувшую от полковника. За двоих — с учетом Гатауллина, фейс (по терминологии вероятного противника) которого по колеру (по той же терминологии!) был вполне сравним с начальственным. Однако уже от смеха.

Киров приобнял бойца за плечи и, развернув к обсуждаемому объекту лицом, ласково-ласково попросил:

— Открой, пожалуйста!

— Да там и правда ничего интересного, — заюлил понявший, что слегка перегнул палку, но присутствия духа все же не лишившийся боец. — Обычный скромный солдатский скарб.

Однако глядя в глаза Ярому, который продолжал все так же наблюдать за подчиненным чистым и невинным взглядом, Михей четко понимал — не верит, зараза!

— Господин полковник, разрешите вопрос? — только и вздохнул он.

— Разрешаю! — буквально мурлыкнул тот.

— Вы на чем спать предпочитаете? Койра, латекс, меморикс[3]?

Полковник секунд тридцать смотрел в глаза обнаглевшего бойца, прежде чем подвести итог «беседе»:

— На твой выбор, Миш! Но если будет неудобно…

— Само собой! — вздохнул старлей, у которого все уже давно было приготовлено, но, черт возьми, должен же он хоть раз срубить денег с еще более ушлого полкана, чем он сам⁈

Это был вызов!

— Хорошо, — кивнул Киров, обводя взглядом казарму. — Хан, Сашок, за мной! Будем пополнение обсуждать.

Уже на выходе из помещения, он вновь обернулся к Хохлу.

— Чтоб через тридцать секунд это «ничего», — Ярый ткнул пальцем в цинк, чтобы ни у кого не возникло сомнений. — Стояло у меня на столе и это… на закуску не жмись! С утра не ел!

Биг Босс не сказал слово «весь», так что Михей, только что «ограбленный» на примерно на два процента «заныканного» алкоголя, довольно потирал руки в душе! Он рассчитывал на потерю пяти процентов пойла. Всегда приятно остаться в выигрыше! А оставшиеся три процента надо будет занести позже.

Просто из уважения!

Итогом попой… Мозгового штурма и стал план «прописки» Матвея. Очень уж мало информации предоставили полковнику о новом бойце группы, а все попытки пробить кандидата по своим каналам натолкнулись на глухую стену…

Ныне же этот кандидат с выражением крайнего блаженства на лице «орошал» фикус, стоявший в одном из углов пыточной камеры, сохранившейся со времен еще, наверное, царя Гороха и сохраненной местными под музей.

— Пусть уж лучше лопнет совесть, чем мочевой пузырь, — не прерывая дурного дела заявил Матвей, поймав взгляд местного полкана. — А я просил!

Жить проще не стало.

— Анализ реакций мне на стол через час! — задумчиво бросил Киров, и потопал прочь, размышляя о том, как будет компенсировать Черепу временный выход из строя его бойцов.

Да и на лечение пострадавшим чего-то выделить надо.

Сашок, занимавший должность зама Хана, лишь кивнул. Ответить более связно он в данный момент не мог.

Выйдя на улицу, он с удовольствием вдохнул свежий прохладный воздух, и достал телефон и связался с матером переговоров по части компенсаций.

— Михеееееей…

Вот теперь есть немалый шанс, что Череп еще и должен останется!

* * *

* «представление» начальству + 2 часа*

(~Олька 08:24)

И где мы шлялись пять дней? *злой смайлик и энергетический заряд, прямо-таки гарантирующий кару неминучую*

(~Матвей 08:17)

Да, дорогая *молитвенно сложенные лладони*

(~Олька 08:24)

ЧЕ

(~Матвей 08:17)

Мы еще не женаты, а выносишь, как после золотой свадьбы *подмигивающий смайлик*

* спустя час*

(~Олька 08:24)

Ладно, неправа, Матвей! Переволновалась. Связи нет, Глава молчит, запросы не проходят

(~Матвей 08:17)

Все норм)

(~Олька 08:24)

Как ты там?

(~Матвей 08:17)

Прикольно. Часть показали, экскурсию провели! У них даже музей свой есть, представляешь? Тоже побывал…

(~Олька 08:24)

Насыщенно. Как начальство местное. Как сослуживцы

(~Матвей 08:17)

Представился. На первой встрече ссал немного

(~Олька 08:24)

Фу таким быть!

(~Матвей 08:17)

Сослуживцы пока с меня ржут. Новичок, чо…

(~Матвей 08:17)

Ага, а какими словами ты выражалась, когда я твоей шоколадкой на дне первокурсника закусил?

(~Олька 08:24)

ЭЭЭЭЭЙ!!! Так это ты? *смайлик-демон*

(~Матвей 08:17)

И вообще из песни слов не выкинешь

(~Олька 08:24)

Пересланное сообщение(~Кир Бобр 08:17)

Даже не проставился засранец

(~Олька 08:24)

Тебя здесь ждут))))

(~Матвей 08:17)

Хех, проставлюсь дважды как вернусь. Ты как лучше расскажи?

(~Олька 08:24)

Нормально! В твою степь закидывают!

(~Матвей 08:17)

Че, прям в часть?

(~Олька 08:24)

Неа, в Благовещенск. Медсестрой. Типа навыки повышать…

(~Олька 08:24)

Прячут по ходу. Ты чего там натворил такого?

(~Матвей 08:17)

КРуто!

(~Олька 08:24)

Я еще и крестиком вышивать умею

(~Олька 08:24)

Курс полевой хирургии не хочешь⁈

(~Матвей 08:17)

Нормально тебя натаскивали. Меня по медицине галопом по европам протащили.

(~Олька 08:24)

Я в аэропорт через 5 мин. Собраться надо. Спи крепко *смайлик-поцелуйчик*

(~Матвей 08:17)

И ты, Оль, добрых снов *подмигивающий смайлик*

[1] Водка со змеиным ядом. Нередко еще и с самой змеей внутри. Пользуется популярностью в Китае и Вьетнаме.

[2] Две «с» — не спроста. Вспоминаем детскую загадку)

[3] Виды наполнения матрасов.

ЧАСТЬ 2