Слишком уж глубоко мы забрались под землю.
– Посмотрите, сеньоры. – Я осторожно развернулся. – Огонь отклоняется в сторону.
Тусклое пламя Горыныча действительно трепетало, отбрасывая на стены катакомб вытянутые неровные тени. Дергалось, будто на самом деле могло потухнуть – и, кажется, даже пыталось сердито плеваться искорками и черным дымом. А когда я перестал двигаться – чуть сместилось, словно перекатившись по ладони.
– Это ветер! – догадался Мартин. – Откуда-то сквозит – значит, рядом должен быть проход!
– Так почему бы не попытаться его отыскать? – Я осторожно двинулся вдоль стены. – Если один из этих коридоров ведет наружу, за пределы Ватикана…
Честно говоря, я изрядно сомневался, что моя затея сгодится хоть на что-нибудь. Вряд ли кардинал ошибся насчет протяженности и глубины катакомб под улицами и площадями Рима – а значит, струя холодного и влажного воздуха могла просочиться из помещения по соседству, из какого-нибудь коридора, из трещины, выходящей на поверхность в полукилометре от собора… да вообще откуда угодно.
И все же я упрямо шагал, одной рукой поддерживая трепыхавшийся магический огонек, а другой – скользил ладонью по влажным холодным камням, пытаясь нащупать какой-нибудь стык между плитами, скрывающими тайный проход. Очередной коридор катакомб, который местные археологи и рабочие еще не отыскали.
Или – зачем-то спрятали.
– Вот здесь. – Я замедлил шаг. – Кажется…
Когда едва заметный холодок коснулся пальцев, я остановился и провел по щели сверху вниз. Да, ошибки быть не могло: сквозило действительно отсюда – прям из-под каменной плиты примерно в мой рост высотой. Выглядела она точно так же, как и дюжина виденных ранее… но стояла как-то иначе. Остальные или утопали в грязи и вековой пыли, буквально врастая в стену – или наоборот, устроились на новом месте. Обычно прямо на полу, куда их складывали рабочие, освобождая проход за проходом. А эта выглядела довольно чистой – но при этом так и не покинула ниши, в которую ее поместили сотни, а может, и целую тысячу лет назад.
Точнее, покинула – но зачем-то вернулась обратно на место.
– Сеньоры, я могу попросить вас?.. – начал я. – А, впрочем…
Я не стал дожидаться, пока кто-нибудь из гвардейцев подойдет помочь: собрал Дар и под удивленные и восторженные возгласы приподнял пару сотен килограмм древнего камня – и без особого усилия сдвинул в сторону.
– Поспешность, – вздохнул кардинал. – Неизвестно, к чему она может привести.
Но мне было уже не до многомудрых бесед – я успел понять, что не ошибся. Чутье Одаренного частенько выручало и раньше – не подвело и на этот раз. Плита больше не сдерживала поток воздуха – и влажный холод буквально хлестнул меня наотмашь, врываясь в катакомбы через прямоугольное отверстие.
Неровное и слишком маленькое, чтобы через него можно было пройти, не пригнувшись – и все же достаточно аккуратное. Его явно расчистили – а то и увеличили вручную. Археологи Ватикана работали бережно – в конце концов, любой кусок грязи здесь, на месте древней базилики вполне мог оказаться останками какого-нибудь святого. Но те, кто проложил путь здесь, явно не церемонились: пробивались грубо, орудуя то ли кувалдой, то ли стальным ломом – в темноте на полу лежали крупные осколки камня и растоптанные сырые комья. Земля еще хранила отпечатки обуви – нескольких пар тяжелых мужских ботинок.
Я опустился на корточки и поднес Горыныча чуть ближе – и на дне одного из следов мелькнул желтоватый металл. Осторожно ковырнув пальцами, я вытащил на свет патрон – самый обычный латунный цилиндрик с остроконечной пулей. Такими вполне могли заряжать свои винтовки и головорезы из Абвера, и кто-нибудь из швейцарских гвардейцев, и американские морпехи.
Но уж точно не последователи апостола Петра.
– Думаю, больше доказательств нам не потребуется. – Я через плечо показал патрон остальным. – Ее высочеству действительно угрожает опасность.
Вместо ответа кардинал шумно вздохнул у меня над ухом – и вдруг бросил еще одну Свечу прямо в пролом. Заклятье послушно сорвалось с его пальцев и устремилось в темноту. Так быстро, что я едва успел разглядеть тесный коридор. Уходивший куда-то дальше вниз, чуть загибавшийся в сторону – но все же достаточно ровный, чтобы белое колдовское пламя не «приклеилось» к стене рядом – а пролетело десять шагов, двадцать…
Пятьдесят, семьдесят…
– Матерь Божья… – прошептал кто-то из гвардейцев.
– Возвращайтесь обратно во дворец, ваше высокопреосвященство. – Я отряхнул руки и поднялся. – Нужно защитить принцессу. Переведите ее в другую комнату… А лучше в другое здание. Если уж Абвер знает катакомбы под Ватиканом лучше вас – подозревать можно кого угодно.
– Пожалуй, – кивнул кардинал. – А что собираетесь делать вы, князь?
– Пойду дальше. – Я пожал плечами. – Если смогу отыскать кого-то под землей – возможно, получится взять их без лишнего шума… Но мне понадобятся люди.
– Которые пригодились бы и здесь. – Кардинал явно оказался не в восторге от моей затеи. – Сам я не могу отдать приказ гвардейцам. Нужен полковник… или личное распоряжение понтифика.
– Нет. Не нужно. – Мартин подхватил винтовку и встал рядом со мной. – Я приму командование – как дежурный офицер. И лично буду отвечать перед Святым Престолом – если придется, ваше высокопреосвященство. Долг гвардии – защищать Ватикан и его гостей. И если для этого придется выйти за стены или даже спуститься под землю – я и мои люди готовы.
– Благодарю вас, капитан. – Я склонил голову. – Вы отважный человек. Прошу – отправьте пятерых человек сопроводить принцессу и его высокопреосвященство обратно… и приготовьтесь – вряд ли спуск вниз будет легким.
Кардинал явно был не в восторге, что я вдруг принялся командовать Папской гвардией как своими собственными солдатами – но спорить, на мое счастье, не стал. Я еще не успел подсчитать поредевшее швейцарское воинство, а они с Хельгой и несколькими гвардейцами уже шли обратно к выходу из некрополя. На мгновение у меня даже мелькнула мысль попросить могучего старца на всякий случай прогуляться с нами – и все же наглеть определенно не следовало.
– Что ж, сеньоры, в путь. И да хранит нас всех Господь, – негромко произнес я.
И шагнул в темноту.
Глава 21
– Проклятье… Интересно, здесь глубоко?
Гвардеец снял с плеча винтовку и, присев на корточки, опустил ее вниз. Осторожно, дулом вниз, чтобы не намочить затвор. В мутной воде исчез сначала штык, потом ствол, потом цевье чуть ли не до середины… Дальше экспериментировать владелец оружия благоразумно не стал, но по мрачному выражению лица я понял – дно он так и не нащупал. Значит, глубина по колено, не меньше – а то и по пояс.
Отлично. Только этого не хватало.
Дорога и без этого была не из легких – и к тому же нам приходилось спускаться чуть ли не в полной темноте. Конечно, у гвардейцев были фонарики, но я запретил ими пользоваться – не хватало еще выдать себя раньше времени и напороться на пулемет или трещотку вроде томми-гана. В узком проходе катакомб одна такая игрушка за считанные мгновения могла уменьшить мой и без того весьма скромный отряд вдвое.
Оставалось только полагаться на магию, и даже больше – на чутье Одаренного, позволявшее если не видеть, то хоть как-то двигаться даже в кромешной темноте. Мартин без особого труда поспевал за мной, а вот рядовым бойцам приходилось куда хуже – то и дело то один, то другой цеплял макушкой низкий свод коридора и с тихой руганью принимался потирать ушибленное место.
Но никакой другой дороги здесь, похоже, не было.
– Интересно, откуда взялась вода? – Я влил чуть побольше магии в Свечу и заозирался по сторонам, пытаясь отыскать хоть что-то похожее на проход. – И где мы вообще, капитан?
– Хотел бы я знать, – отозвался Мартин. – В этих катакомбах заблудился бы сам Святой Петр. Но, кажется, последние четверть часа мы шли в сторону Тибра – и больше не сворачивали…
– Река? – Я втянул ноздрями воздух. – Тогда понятно, откуда этот запах.
Рим возник раньше родного Петербурга на две с лишним тысячи лет – и уж точно не уступал российской столице красотами и всякими архитектурными изысками. Местами его пейзажи, пожалуй, были даже интереснее тех, что я наблюдал почти восемнадцать лет своей жизни. Древние развалины, замки, узенькие улочки, мощеные камнем – все это определенно имело свой колорит.
Но Тибр с Невой не стоял и рядом. Дома река безраздельно властвовала над центральной частью города – а то и над всем Петербургом целиком. Особенно весной – и разливалась так широко, что гранитные набережные едва сдерживали ее густую темно-синюю мощь, а золоченые шпили и купола будто росли прямо из воды.
А Тибр… Тибр просто неторопливо тянул воду к морю откуда-то с севера – тихо, безмятежно и как будто даже чуть сонно. Он и в самом широком месте едва набирал сотню метров, а в этой части города и вовсе превращался во что-то весьма невыразительное. Узкое, мутное, грязное и – чего уж там – не слишком ароматное.
– Запах? – улыбнулся Мартин. – Видимо, вам не приходилось бывать в Венеции, principe.
– Как скажете, капитан. – Я пожал плечами. – Но что все это значит? Мы что, уже спустились ниже уровня реки?
– Едва ли. Лестница не такая уж и крутая. Камни только поддерживают свод, но сама земля рыхлая. – Мартин для пущей убедительности легонько стукнул по стене прикладом. – Будь Тибр совсем рядом – коридор бы уже давно затопило целиком… Нужно идти дальше, principe – другого пути мы не найдем.
– Значит, туда? – Я с изрядным сомнением посмотрел на мутную жижу под ногами. – Что ж, никто не говорил, что быть гвардейцем легко…
Вода оказалась чуть маслянистой на ощупь – зато куда теплее, чем можно было ожидать от декабря. Видимо, она как-то попала сюда из реки и успела застояться и хотя бы немного прогреться. И все же заходить было, мягко говоря, неприятно – особенно когда нога погрузилась по самую середину бедра, а дно провала все еще уходило дальше вглубь.