– Я согласился на те переговоры не оттого, что разделяю ваши взгляды или опасения, князь! – Георг недовольно нахмурился. – А лишь из уважения к российскому монарху.
– Пусть так, ваше величество. – Я развел руками. – В таком случае, проявите еще немного уважения – и помогите нам еще раз. Та угроза, о которой вы говорите – не сам германский Рейх, а оружие, которым владеет канцлер. И которому мы сейчас едва ли можем противопоставить хоть что-то. Я уже видел, что бывает, когда оно попадает не в те руки. – Я измерил глазами расстояние, разделяющее нас с британским королем. – Почти так же близко, как сейчас вижу вас… И – клянусь Богом! – не хотел бы увидеть подобное снова.
Я не слишком-то рассчитывал на быстрый успех, но Георга, похоже, проняло.
– Я тоже, – нехотя отозвался он. – Только глупец станет отрицать, что нам нужен союз… В сущности, осталось только договориться об условиях. И если уж вам так не нравятся мои – я с удовольствием выслушаю ваши.
– Боюсь, я не в том положении, чтобы предлагать хоть что-то, – усмехнулся я. – Это во власти тех, кто носит корону – но никак не простого князя. И все же у меня есть… кое-какие мысли. Которые вполне могут удовлетворить все четыре стороны. – Я выразительно взглянул на Павла. – Конечно, если мне позволят говорить…
– Разве я могу заставить молчать того, кого выбрали провести эту встречу трое монархов – включая меня самого? – Павел пожал плечами. – Сегодня вы служите не российской короне, а всему миру, князь.
– Я не сомневаюсь, что вы желаете лучшего для всех. – Хельга кивнула и, улыбнувшись, добавила. – И уж тем более не сомневаюсь в вашем благоразумии.
– Не возражаю, – вздохнул Жозеф. – Разумеется.
– Что ж, похоже, никто не против узнать, что же мог задумать Александр Горчаков. – Георг учтиво склонил голову. – Прошу вас, продолжайте, князь.
Ну вот. Мой звездный час – конечно же, если все пойдет так, как нужно. Я уже давно подготовился к чему-то подобному – хотя бы потому, что не сомневался: сами венценосцы вряд ли смогут договориться. Георг и Хельга скорее вцепятся друг другу в глотки, чем уступят. Жозеф в любом случае будет осторожно помалкивать и ухватит свое из любого расклада. А Павел… что ж для его краснокожего величества у меня тоже имелась пара трюков. Вряд ли он оценит все до единого – но наверняка согласится. И тогда дальше переговоры пойдут, как по маслу.
В конце концов, для этого я и нужен здесь.
– Что ж… – Я откашлялся, прочищая горло. – У меня есть замыслы, которые помогут нам не просто одолеть врагов, но и лишить их самой возможности снова развязать войну, подмяв под себя власть в одной из держав. Разумеется, речь пойдет о новых реформах, о международных договоренностях – в том числе и о контроле производства и вооружения армий… Не следует забывать, что мы должны не только обеспечить мир в Европе, но и сохранить его впредь. И, уверен, однажды мы точно так же соберемся, чтобы говорить именно об этом. – Я сделал крохотную паузу – и тут же круто свернул, не дав монархам опомниться. – Но сейчас не время для подобных бесед. Волею судьбы у нас есть общий враг, до победы над которым обо всем прочем придется забыть… Иными словами – нас ждет война, леди и джентльмены.
– Вне всяких сомнений. Увы – как бы мне ни хотелось этого избежать. И ради общего блага мы действовать сообща, забыв о разногласиях – а порой даже пожертвовав интересами собственных держав. – Георг стрельнул глазами куда-то между Хельгой и Павлом. – И вряд ли хоть какая-то цена за это окажется слишком высокой.
– И мы заплатим ее, ваше величество, – кивнул я. – Против объединенных армий трех держав и тирольского ополчения не выстоит даже военная машина Рейха… Вы ведь уже заключили договор с бельгийским монархом?
– Возможно, – осторожно ответил Георг. – Но это едва ли касается кого-то из здесь присутствующих.
– Разумеется. Этот вопрос интересует меня исключительно со стороны международного права. – Я нарочито-небрежно потянулся за графином с водой. – Подозреваю, никто не будет возражать, если вы зададите немцам жару на западном фронте и займете… временно займете, конечно же – не только Антверпен и Фландрию, но и всю Валлонию – до самой французской границы.
Договорив, я украдкой взглянул на Жозефа. Тот едва ли оказался в восторге от моего предложения отдать Георгу всю Бельгию целиком, включая южные земли, где большая часть жителей не знала иного языка, кроме французского. Признаться, я бы не отказался посмотреть, как два монарха примутся бодаться за влияние на клочке земли – это просто обязано было оттянуть их внимание от всего остального…
Но Жозеф молчал. То ли осторожничал, то ли просто выжидал нужного момента. А может, и вовсе не имел никаких видов на юг оккупированной немцами Бельгии – и уж точне не горел желанием отправлять туда французских солдат.
Явно рассчитывал загрести жар чужими руками – впрочем, как и всегда.
– Также Британия обладает огромным военным флотом – пожалуй, мощнейшим в Европе на данный момент, – продолжил я. – Вам вполне по силам контролировать не только Антверпен, но и все Северное море целиком. Заблокировать военные порты Рейха – Гамбург и Бремерхафен… и даже Амстердам, если голландцам вдруг взбредет в голову выступить на стороне Каприви.
– Полагаю, вы правы, князь, – кивнул Георг. – Если мои солдаты окажут помощь бельгийцам – они без труда вышвырнут войска Рейха – и погонят до самого Дюссельдорфа.
– Достаточно будет и победы, ваше величество. – Я откинулся на спинку кресла. – И едва ли она окажется легкой – группировка в Бельгии немногочисленна, но у них есть дирижабли, аэропланы и тяжелая техника. К тому же Каприви наверняка захочет удержать плацдарм и бросит на помощь Брюсселю силы со всего севера Германии.
– Не бросит, – Жозеф недобро ухмыльнулся. – Если моя армия выдвинется на восток – канцлеру придется воевать сразу на три фронта.
– Таков и мой план, ваше величество, – кивнул я. – У вас достаточно сил, чтобы наступать одновременно и из Меца в сторону Франкфурта, и из Страсбурга – через Рейн. Западные земли остались почти без защиты… И к тому же у меня есть основания полагать, – Я мельком взглянул на Хельгу, – что Лихтенштейн, Бавария и Тироль перейдут на сторону ее величества. А значит, Каприви разом потеряет чуть ли не половину Рейха.
– С таким раскладом он не удержит восточный фронт. – Павел подался вперед и облокотился на стол. – Рано или поздно российская армия перейдет в наступление. Нам с князем предстоит самая сложная часть работы, но, полагаю, мы справимся.
– Если я хоть что-то смыслю в военном деле – Каприви придется капитулировать раньше, чем наступит лето. Многие из аристократов Рейха уже сейчас готовы присягнуть ее величеству. – Я снова посмотрел на Хельгу. – И вряд ли я ошибусь, если скажу, что эта война будет выиграна не на поле боя, а во дворце кайзера в Вене.
– Браво, князь. – Георг улыбнулся, обнажая крупные белые зубы, чем-то похожие на лошадиные. – С точки зрения стратегии ваш план хорош, практически безупречен… И все же я не вижу в нем одной весьма важной части.
– И какой же, ваше величество?
Мой вопрос, конечно же, был чисто риторическим – хотя бы потому, что ответ я знал заранее. И все-таки спросил – из учтивости. Вряд ли это могло всерьез очаровать Георга, но я уже успел заметить, что старик падок на подобные… проявления.
– Его величество император Жозеф получит Лотарингию и Эльзас – и на этот раз уже на полностью законных основаниях, в соответствии с пактом. Ее величество Анна-Мария получит трон своего отца и поддержку сильнейших монархов Европы. Его величество император Павел… – Георг на мгновение задумался, – подозреваю, тоже не упустит своей выгоды. И даже если потери будут велики – их с лихвой компенсирует захват Вены. Канцлер капитулирует – а значит, Россия получит секретное оружие Рейха. И в конечном итоге все окажутся в выигрыше… почти все. Может, я упускаю что-то, князь, – Георг посмотрел прямо мне в глаза, – но скажите – как вы собираетесь учесть интересы Великобритании?
– Ваше величество получит Бельгию… фактически. – Я выдержал тяжелый взгляд, не мигая. – Не говоря уже о полном контроле над Северным морем, в котором у британского флота попросту не останется конкурентов.
– Едва ли это стоит возможных потерь, – хмуро отозвался Георг. – Каприви будет держаться за Брюссель изо всех сил. А Бельгия, в сущности, не так уж и велика.
– Мы живем в двадцатом веке, ваше величество. – Я пожал плечами. – Может статься, что оружейные фабрики в Антверпене и Эрстале – и особенно их патенты и разработки – окажутся куда более ценными, чем все земли на севере Германии вместе взятые.
Хельга едва слышно фыркнула, но все-таки нашла в себе силы промолчать. Павел чуть нахмурился, Жозеф даже бровью не повел – похоже, уже успел сообразить, что его карты в этой партии уже не изменятся. А вот Георг…
Георг всерьез задумался.
– И если ваше величество считает, что и этого окажется недостаточно… Что ж, полагаю, сейчас самое время принести мои личные извинения. – Я опустил голову. – В конце концов, в том, что эта встреча не состоялась раньше и не началась на дружеской ноте, есть немалая часть моей вины. Я не только позволил себе вмешаться в политику Соединенных Штатов без дозволения моего государя, но и имел неосторожность вступить в конфликт с британским офицером… даже ударил моряка военного флота вашего величества.
– Мне прекрасно известны все ваши выходки до единой, – проворчал Георг. – И далеко не каждую из них я могу оправдать, хоть ваши намерения, без сомнения, и были благими… Но извинения приняты, князь.
– Благодарю, ваше величество. – Я склонил голову еще ниже. – Знаю, что сделанного уже не исправить – да и едва ли я мог бы поступить иначе… и все же мне хотелось бы – в знак дружбы между нашими державами и в качестве жеста доброй воли… Конечно же, если мой император позволит, – Я робко посмотрел на Павла, – выдать Великобритании доктора Германа фон Брауна!