Стивен утверждает, что никогда не встречал более здорового экипажа — в списке больных никого, кроме бедняги Падина с его распухшим лицом. Все это он приписывает тому, что есть им почти нечего, а из питья — только слабое пиво. Сейчас он с мистером Мартином в шлюпке за кормой, удит светящихся насекомых маленьким сачком и ситом, и должен признаться…»
На этом месте его письмо оборвалось — Джек услышал столь похожий на орудийную стрельбу звук, что отложил перо. Через мгновение звук повторился, и Обри выбежал на палубу. Дэвидж и Вест уже согнулись с подзорными трубами над поручнем левого борта.
— Прямо на траверзе, сэр, — доложил Вест. — Вот опять.
На темном фоне восточной стороны небосклона Джек отчетливо разглядел вспышки выстрелов, далеко друг от друга.
— Они в десяти милях, — сообщил Дэвидж, когда до них донесся звук.
— И между ними не меньше полумили, — дополнил Вест.
Последовала долгая пауза, пока они скрупулезно изучали восточный горизонт, пауза, во время которой пушки левого корабля выпалили дважды, а правого, того, что южнее, — три раза.
— Мистер Дэвидж, поверните корабль на фордевинд, — приказал Джек.
— Шлюпки поднять на борт, сэр? — поинтересовался Дэвидж.
— Пока не следует, но попросите доктора подняться на борт, — Джек бегом спускался в каюту за подзорной трубой.
Слабый ветер медленно развернул нос корабля на восток, и с фока-рея Обри видел всё далеко вокруг. И раньше было вполне ясно, а теперь не осталось никаких сомнений, что в ночную подзорную трубу он сейчас наблюдает сражение двух кораблей. Преследователь отстает на полмили и идет точно в кильватер добыче. Оба отчаянно палят из погонных и ретирадных пушек — по две с каждой стороны. Может, еще и третья — на квартердеке преследуемого.
Луна еще пару часов не взойдет, но отраженного света хватало, и уловив орудийную вспышку и сфокусировав трубу, Джек выяснил, что передний корабль — барк. Вспышка орудия на квартердеке, да, на квартердеке есть орудие, осветила контр-бизань и отсутствие крюйселя. Он проверил это еще раз.
— Эй, на палубе. Ахой. Всем ставить паруса.
Корабли вполне могли принадлежать к национальным флотам — французский и британский, американский и британский, французский и испанский. Внутреннее убеждение в том, что преследуемый — «Азул», а преследователь — «Спартан», возможно, основывалось только на упорном желании, чтобы вышло так. В то же время, в королевском флоте барки практически не встречались, да и в других флотах — большая редкость. В любом случае, если Джек ошибся, обойдется это не более чем в одну бессонную ночь.
Под ним раздавались свист боцманской дудки, крики и вопли, он слышал: «вставай, подъём, вываливайтесь из гамаков, сони».
Джек спустился с рея и принял на себя командование. Он точно знал, какие паруса нужны «Сюрпризу» с таким ветром — единственным, при котором отсутствие крюйселя не вызывает затруднений. Фрегат шел точно на фордевинд под бовен-блиндом, фоком и лиселями с обоих бортов, грот-марселем и брамселем, а венчал все грот-бом-брамсель.
— Шлюпки, сэр? — обеспокоенно спросил Дэвидж. — Прикажете поднять их?
— Нет. С ветром строго в корму потеряем больше времени, чем выиграем в скорости. Но доктор уже на борту, как я вижу. Доктор, не желаете ли подняться на фор-марс и посмотреть, что затевается? Бонден, помоги доктору и принеси мою сравнивающую подзорную трубу в чехле.
При свернутом фор-марселе с фор-марса открывался отличный вид. Джек спросил у Стивена:
— Смотри! Видишь его? Нет крюйселя — значит, это барк. При ветре в корму или почти в корму крюйсель всегда поднимают, если он есть. В этом есть смысл. Рассказать тебе, что, по-моему, случилось, если предположить, что мои догадки верны?
— Будь так добр.
— Думаю, «Азул» во вторник лег в дрейф и «Спартан» отправился к осту искать его, отклонившись гораздо сильнее к норду, чем следовало бы. Заметили друг друга они сегодня к концу дня. «Азул» привелся к ветру и помчался курсом, который, думаю, для него самый выгодный. Но «Спартан» быстрее и совсем недавно вышел на дистанцию огня. С тех пор они довольно упорно стреляют из погонных орудий в надежде что-нибудь друг другу сбить.
— И что же, по-твоему, произойдет?
— Если «Азул» не повредит противнику снасти, то «Спартан» его догонит и в дело вступят бортовые залпы. Здесь все зависит от их огневой подготовки. Но если «Спартан» подойдет достаточно близко, не лишившись важной части такелажа, его сорокадвухфунтовые карронады всыплют барку по первое число. Даже и сомневаться нечего.
— Мы же не собираемся оставаться праздными зрителями?
— Надеюсь, что нет. Вряд ли мы их догоним прежде, чем «Спартан» (позволь называть его так) обгонит «Азул», потому что мы идем строго на фордевинд — невыгодный курс для любого корабля, даже для «Сюрприза». Но если повезет, то мы ввяжемся в дело чуть позже. Видишь ли, мы следуем за ними на зюйд, так что ветер все больше на раковине — значит, можно поднять больше парусов.
Можем ввязаться в дело и захватить его. — Последовала пауза. — Как я рад, что мы не сменили пушки на карронады, как я одно время планировал. Предпочту поливать его огнем с расстояния, нежели подходить близко к этим сорокадвухфунтовым «крушилкам». Если начнется погоня, то придется оставить шлюпки с Бонденом и несколькими надежными матросами в баркасе. Но, конечно же, ты понимаешь, что могут быть сотни вариантов. «Азул», например, может привестись к ветру, пройти у «Спартана» под клюзом, дать продольный залп и пойти в дыму на абордаж. Столько всего может случиться.
Они умолкли, как и все матросы, столпившиеся под ними на полубаке, наблюдая за отдаленной битвой. Сражение медленно перемещалось по морю, и ночь казалась еще чернее из-за вспышек орудий. Один раз преследователь рыскнул с курса, чтобы дать полный залп, и ослепительная вспышка высветила прямое парусное оснащение.
— Ставлю сотню фунтов, что это «Спартан», — пробормотал Джек.
— Что такое сравнивающая подзорная труба? — поинтересовался Стивен.
— А, — рассеянно объяснил Джек, — у нее посредине поделенная на две части линза, которая дает тебе два изображения. Когда они отделяются, значит, корабль отдаляется от тебя, а когда совмещаются — приближается.
Прошел час, полтора. Очень медленно преследователь отыграл дистанцию, потерянную после залпа, и начал сближаться. Он вел огонь из носовых орудий, и с «Сюрприза» казалось, что они на полпути к горизонту.
Грохот и раскатистое эхо стрельбы стали почти беспрерывными по мере того, как два корабля почти встали борт-о-борт. Дым дрейфовал плотным облаком прямо за кормой «Азула». Именно им и оказался барк — во вспышке одного из залпов «Спартана», затяжного и неровного, Джек отчетливо разглядел бледные борта в подзорную трубу.
«Спартан» шел в полумиле с наветренной стороны и сближался, когда «Азул» внезапно будто бы положил руль на борт, очень быстро повернувшись, словно чтобы идти в фордевинд и продолжить путь другим галсом. «Спартан» дал продольный залп по уязвимой корме, но Джеку показалось, что с такого расстояния карронады не нанесли много вреда. Да и управлялся «Спартан» не так хорошо, как он ожидал по опыту прошлой стычки. Он несся вперед непомерно долго, прежде чем перебрасопить паруса и последовать за «Азулом».
— Может быть, барк и уйдет, — произнес Джек вполголоса. — Может, «Спартан» какую-то снасть потерял.
Но что-то явно пошло не так. «Азул» как будто вообще не двигался. Обри сфокусировал на нем подзорную трубу: изображение замерло, барк лишился хода. По палубе двигались огни, и хотя «Спартан» наконец-то подходил с наветренной стороны, «Азул» спускал шлюпку. Две шлюпки.
— Господи, — воскликнул Джек, — они налетели на Формигаш!
Все это время погоня шла в южном направлении, и Джек соответственно добавлял паруса, теперь же убрал их, оставив только грот и фок — самые малозаметные паруса, что только нес фрегат — и на пол румба изменил курс.
Сжимая кромку марса так, что побелели пальцы, Джек наблюдал за сражением, которое все приближалось. Взошла луна, осветив огромные клубы белого дыма, и, к своему удивлению, Обри увидел, что «Спартан» повернул вправо, чтобы взять «Азул» на абордаж с правого борта, противоположного от «Сюрприза».
Джек поспешил на палубу, приказал поднять оружейные ящики, погасить оставшиеся огни и прошел на нос. Вдали орудийная пальба достигла крещендо: три громоподобных полных бортовых залпа с каждого корабля, два последних — фактически одновременно. Затем пара одиночных выстрелов, редкая ружейная и пистолетная пальба и тишина. Джек видел, как люди прыгают из залитых светом орудийных портов «Азула» в шлюпки, покачивающиеся у левого борта, а затем гребут прочь, полностью скрытые корпусом своего корабля от «Спартана».
— Всем собраться на корме, — крикнул Джек, вернувшись на квартердек, а когда матросы собрались, сообщил: — Парни, «Азул» налетел на Формигаш, и «Спартан» захватил его. Мы захватим их обоих на шлюпках. Мистер Вест, оружейник раздаст пистолеты, абордажные сабли или топоры, кому что нравится.
Я пойду первым на баркасе, за мной мистер Смит на синем катере и мистер Балкли на красном, и мы берем на абордаж «Азул», запомните, «Азул», с фока-русленей. Мистер Дэвидж возглавит пинассу, мистер Бентли — гичку, мистер Кейн — ялик, и они высадятся на «Азул» с бизань-русленей. Шлюпкам держаться вместе цепочкой. Высаживаемся на «Азул», перебегаем его палубу — как когда-то Нельсон — и атакуем «Спартан» с носа и с кормы.
Ни звука, ни звука, пока мы приближаемся, но вопите во всё горло, когда кинемся на абордаж. На борту пароль — «сюрприз». А теперь, — Джек чуть повысил голос, перекрывая поднявшийся шепот, — ни звука, ни шороха, пока мы там не окажемся. Мистер Вест, мне жаль сообщить вам, что вы останетесь на корабле с десятью матросами и подойдете, когда я просигналю тремя фонарями, но не ближе, чем на полмили. Мы отчаливаем через пять минут.
Джек спустился за саблей и пистолетами, написал приказы Весту на случай, если если он получит пулю в голову или абордаж окончится провалом, а потом сел в баркас. Темнота полнилась перешептываниями, в воздухе витала прямо-таки осязаемая готовность действовать. Джек принимал участие в куче шлюпочных операций, но ни разу не сталкивался с таким сильным нетерпением. Хотя сильный — это неверное слово.