2010-2011 годам; среди развитых стран только в Италии государственный долг превышал государственный капитал. Шесть лет спустя, в 2019 году, с доступными данными за 2016-2017 годы, Соединенные Штаты и Великобритания также вошли в сферу отрицательного общественного богатства.
В отличие от них, Китай, похоже, остановился на постоянной смешанной экономике. Конечно, невозможно предсказать, как будут развиваться события в долгосрочной перспективе: китайский случай во многом уникален. В стране идут дебаты о дальнейшей приватизации, и трудно предсказать, каким будет результат. В обозримом будущем нынешнее равновесие, скорее всего, сохранится, тем более что требование перемен исходит из противоположных идеологических лагерей и принимает противоречивые формы. Ряд "социал-демократических" интеллектуалов требуют новых форм разделения власти и децентрализации с важной ролью представителей рабочих и независимых профсоюзов (которых в настоящее время не существует) и уменьшением роли партийных чиновников на государственном и местном уровне. Напротив, деловые круги требуют дальнейшей приватизации и усиления роли частных акционеров и рыночных механизмов с целью приближения Китая к капиталистической модели англо-американского типа. Между тем, лидеры КПК считают, что у них есть веские причины противостоять обеим сторонам, чьи предложения, как они опасаются, могут угрожать гармоничному и сбалансированному росту страны в долгосрочной перспективе (а также снижению их собственной роли).
Прежде чем двигаться дальше, следует остановиться на нескольких моментах. В целом, важно помнить, что сами определения государственной и частной собственности не являются незыблемыми. Они зависят от особенностей каждой правовой, экономической и политической системы. Временная эволюция и международные сравнения, показанные на рис. 12.6, указывают на приблизительные порядки величин, но точность данных не следует переоценивать.
Например, до реформ 1978 года китайская сельскохозяйственная земля была частично частной в том смысле, что она могла передаваться от родителей к детям (вместе с улучшениями на земле), при условии, что дети официально оставались сельскими жителями. В Китае действует система регистрации по месту жительства и контроля мобильности, согласно которой каждый гражданин Китая имеет официальный вид на жительство - хукоу, который определяет его принадлежность к сельским или городским жителям. Сельские жители могут работать в городе и сохранять право собственности на сельскохозяйственные угодья, но только если миграция носит временный характер. Если человек хочет переехать на постоянное место жительства в город и удовлетворяет требованиям (прежде всего, по сроку проживания), он может попросить преобразовать свой сельский хукоу в городской, что часто необходимо для того, чтобы супруга и дети имели доступ к школам и государственным услугам (таким как здравоохранение). Однако в этом случае он должен лишиться права собственности на деревенскую землю, включая любой прирост капитала, который может быть значительным из-за роста цен на землю (это объясняет, почему некоторые городские мигранты предпочитают сохранить свой сельский хукоу). Если земля конфискована, она возвращается местным органам власти, которые могут перераспределить ее в пользу других лиц, имеющих сельский хукоу для данной деревни. Таким образом, такая земля представляет собой форму собственности, находящуюся где-то между частной и государственной; точные правила, регулирующие владение ею, менялись с течением времени, и мы постарались учесть это в наших оценках, но результаты неизбежно являются приблизительными.
Отрицательное общественное богатство, всемогущество частной собственности
В целом, важно отметить, что понятие государственного капитала, используемое в этих оценках, является довольно ограничительным, в том смысле, что оно в значительной степени зависит от концепций и методов, обычно используемых для оценки стоимости частной собственности. В число государственных активов включены только те, которые могут быть использованы экономически или проданы, и их стоимость оценивается с точки зрения рыночной цены, которую они могли бы получить при продаже. Например, общественные здания, такие как школы и больницы, учитываются, если есть примеры продажи подобных активов по рыночным ценам, которые можно наблюдать (или оценить по цене за квадратный фут аналогичных зданий). Во всех этих оценках мы следовали официальным правилам национального счетоводства, установленным Организацией Объединенных Наций. Более подробно об этих правилах я расскажу в главе 13. Они поднимают много вопросов, особенно в отношении природных ресурсов, которые не включаются в официальные национальные счета до тех пор, пока не начнется их коммерческая эксплуатация. Это неизбежно приводит к недооценке обесценивания природного капитала и переоценке реального роста ВВП и национального дохода, поскольку рост истощает существующие запасы, одновременно способствуя загрязнению воздуха и глобальному потеплению, ни одно из которых не отражается в официальных национальных счетах.
На данном этапе стоит отметить два момента. Во-первых, если бы кто-то действительно решил определить стоимость всех общественных активов в самом широком смысле этого слова, включая все аспекты природного и интеллектуального достояния человека (которое, к счастью, не было полностью присвоено частным образом, по крайней мере, пока) - охватывая все, от ландшафтов, гор, океанов и воздуха до научных знаний, художественных и литературных творений и так далее - то совершенно очевидно, что стоимость общественного капитала будет намного больше стоимости всего частного капитала, независимо от того, какое определение применить к понятию "стоимость"." В данном случае ни в коем случае нельзя быть уверенным, что такая попытка обобщенного учета будет иметь какой-либо смысл или будет полезной для общественных дебатов. Тем не менее, важно помнить об одном существенном факте: общая стоимость государственного и частного капитала, оцененная в рыночных ценах для целей национального учета, составляет лишь малую часть того, что на самом деле ценит человечество - а именно, ту часть, которую общество решило (правильно или неправильно) эксплуатировать посредством экономических операций на рынке. Я подробно рассмотрю этот вопрос в главе 13 в связи с проблемами глобального потепления и присвоения знаний.
Во-вторых, поскольку природному капиталу присуща тенденция к обесцениванию, доля общественного капитала (в ограниченном смысле товарных активов) в официальных национальных счетах недооценивает масштабы происходящих изменений. Тот факт, что государственный капитал (в узком смысле) упал до нуля или ниже в большинстве капиталистических стран, вызывает крайнюю озабоченность (рис. 12.6). Действительно, это значительно сокращает пространство для маневра правительств, особенно когда речь идет о решении таких серьезных проблем, как изменение климата, неравенство и образование. Позвольте мне прояснить смысл отрицательного государственного капитала, который мы сегодня находим в официальных национальных счетах США, Великобритании и Италии. Отрицательный капитал означает, что даже если бы все рыночные государственные активы были проданы - включая все государственные здания (такие как школы, больницы и так далее) и все государственные компании и финансовые активы (если они существуют) - не было бы собрано достаточно денег для погашения всех долгов перед кредиторами государства (прямыми или косвенными). Конкретно, отрицательное общественное богатство означает, что частные лица через свои финансовые активы владеют не только всеми государственными активами и зданиями, на которые они собирают проценты, но и правом на получение будущих налоговых поступлений. Другими словами, совокупная частная собственность превышает 100 процентов национального капитала, потому что частные лица владеют не только материальными активами, но и налогоплательщиками (или некоторыми из них, во всяком случае). Если чистое общественное богатство становится все более и более отрицательным, растущая и потенциально значительная доля налоговых поступлений может пойти на выплату процентов по долгу.
Есть несколько способов проанализировать, как сложилась эта ситуация и что она предвещает в будущем. Тот факт, что в 1980-х годах почти во всех богатых странах чистый государственный капитал упал до нуля или ниже, отражает глубокую политико-идеологическую трансформацию режима, существовавшего в период 1950-1970 годов, когда правительства владели 20-30% национального капитала. Капиталисты сочли такую ситуацию несостоятельной и решили вновь установить контроль. Ранее, в 1950-х годах, после двух мировых войн и Великой депрессии, правительства, столкнувшиеся с вызовом коммунизма, решили быстро сбросить государственный долг, оставшийся от прошлого, чтобы дать себе возможность инвестировать в государственную инфраструктуру, образование и здравоохранение; они также национализировали ранее частные фирмы. Однако к 1980-м годам идеологическая перспектива изменилась. Все больше людей стали считать, что государственными активами лучше управлять вне государственной сферы и поэтому их следует приватизировать. Результатом этого стал упадок государственного капитала.
Кроме того, обратите внимание, что рост общей стоимости частной собственности, которая выросла с едва ли трех лет национального дохода в 1980-х годах до пяти или шести в 2010-х, значительно превысил снижение общественного богатства. Другими словами, богатые страны остаются богатыми, но их правительства решили стать бедными. Напомним также, что в среднем государственный долг богатых стран (США, Европы и Японии) принадлежит жителям этих стран, в том смысле, что их чистое богатство является положительным: стоимость финансовых активов остального мира, принадлежащих этим странам, значительно превышает стоимость активов каждой страны, принадлежащих остальному миру.
Принятие долга и отказ от фискальной справедливости