Напротив, такие показатели, как коэффициент Джини, часто используемые в официальной статистике неравенства, гораздо сложнее интерпретировать. Коэффициент Джини - это число от нуля до единицы, где ноль означает полное равенство, а единица - полное неравенство. Он ничего не говорит нам о том, какие социальные группы ответственны за различия в индексе во времени или между странами. В целом, коэффициент Джини маскирует плоть и кровь социального конфликта между различными группами в иерархии доходов или богатства и часто скрывает происходящие изменения. Например, неравенство между серединой и вершиной распределения на глобальном уровне сильно увеличилось с 1980 года, в то время как между низом и серединой оно снизилось, так что такой синтетический показатель, как коэффициент Джини, может ошибочно создать впечатление, что мы живем в эпоху полной стабильности распределения и сбалансированного роста. Кроме того, коэффициент Джини обычно рассчитывается на основе данных, которые по своей природе склонны занижать степень неравенства - прежде всего, на основе опросов домохозяйств, в которых доходы и богатство декларируются самостоятельно; такие опросы часто абсурдно занижают доходы и богатство людей, находящихся в верхней части распределения. По этим причинам такие индексы, как коэффициент Джини, часто скрывают недостатки (или откровенные отклонения) в базовых данных или, по крайней мере, набрасывают незаметную вуаль на соответствующие трудности.
РИС. 13.5. Неравенство между верхними 10 процентами и нижними 50 процентами, 2018 год
Интерпретация: В 2018 году соотношение среднего дохода верхнего дециля и дохода нижних 50 процентов составило 8 в Европе, 14 в Китае и России, 19 в США и Индии, 20 в Бразилии, 34 на Ближнем Востоке, 35 в Южной Африке и 36 в Катаре. Источники и серии: piketty.pse.ens.fr/ideology.
РИС. 13.6. Неравенство между верхним 1 процентом и нижними 50 процентами, 2018 год
Интерпретация: В 2018 году соотношение между средним доходом верхнего центиля и доходом нижних 50 процентов составляло около 25 в Европе, 46 в Китае, 61 в России, 80 в США, 72 в Индии, 85 в Бразилии, 161 на Ближнем Востоке, 103 в Южной Африке и 154 в Катаре. Источники и серии: piketty.pse.ens.fr/ideology.
Другой часто используемый подход заключается в том, чтобы просто игнорировать ту часть распределения, которая лежит выше определенного порога, например, девяностого процентиля (выше которого находится верхний дециль). Затем уровень девяностого процентиля делится на уровень медианы (который соответствует пятидесятому процентилю) или на уровень десятого процентиля (ниже которого находится нижний дециль). Проблема этого подхода заключается в том, что он равносилен игнорированию значительной части распределения: доля верхнего дециля в общем доходе обычно составляет 30-70%, а доля в общем богатстве - 50-90%. Если такая большая доля дохода или богатства просто замалчивается, страдает прозрачность демократических дебатов и снижается доверие к государственным статистикам и агентствам.
Об отсутствии фискальной прозрачности
Помимо выбора индексов, наиболее важным вопросом для измерения неравенства, очевидно, является наличие источников. Единственный способ получить полное представление о неравенстве - это сравнить различные источники (включая национальные счета, обследования домохозяйств и налоговые данные), которые проливают дополнительный свет на различные сегменты распределения. Опыт показывает, что фискальные данные, хотя и весьма несовершенны, обычно значительно улучшают качество измерения, корректируя данные в верхней части распределения (которые обследования всегда сильно занижают). Это верно даже в тех странах, где фискальные органы не располагают средствами для борьбы с мошенничеством и где данные о подоходном налоге являются рудиментарными. Например, как мы видели в главе 12, несмотря на то, что налоговые данные в России и Китае являются крайне неполными и неудовлетворительными, мы смогли использовать эту информацию для существенного пересмотра в сторону повышения официальных показателей неравенства (основанных исключительно на опросах), что позволило получить более правдоподобные (хотя, вероятно, все еще заниженные) оценки. В Индии и Бразилии, благодаря помощи многих исследователей, граждан и журналистов, правительства и агентства недавно согласились открыть ранее недоступные записи, и это пополнило наши знания о неравенстве доходов в этих странах. Аналогичным образом, недавняя работа по Ливану, Берегу Слоновой Кости и Тунису показала, что использование налоговых данных привело к значительному улучшению ранее доступных показателей неравенства. Во всех этих странах данные из текущих отчетов о подоходном налоге - хотя и несовершенные и не учитывающие тот факт, что большая часть доходов, вероятно, не облагается налогом - привели к существенному пересмотру в сторону повышения официальных показателей неравенства . Таким образом, должно быть ясно, что широко используемые официальные показатели, основанные, как это часто бывает, на самодекларируемых опросах домохозяйств, в значительной степени занижают неравенство, и это систематическое искажение может существенно исказить общественные дебаты.
Использование налоговых источников, пусть и несовершенных, может также выявить плохое исполнение налогового законодательства и неэффективность его применения. Таким образом, исследования могут вооружить общество инструментами для мобилизации и требования более эффективного исполнения налогового законодательства. Возьмем, к примеру, Китай. Если бы власти опубликовали данные о количестве налогоплательщиков в каждой категории доходов, в каждом городе и из года в год, с подробной информацией об источниках доходов тех, кто находится в самых высоких категориях, то, несомненно, можно было бы бороться с коррупцией более эффективно, чем с помощью методов, используемых в настоящее время. Фискальная прозрачность связывает измерение неравенства с задачей политической мобилизации людей для преобразования правительства.
К сожалению, давления на правительства и налоговые органы с целью заставить их открыть свои налоговые записи недостаточно для решения всех проблем. Существует еще одна проблема: эволюция международной фискальной и правовой системы также снизила качество имеющихся данных. Свободная циркуляция капитала в сочетании с отсутствием адекватной международной координации по вопросам налогообложения (и особенно отсутствием каких-либо требований по обмену информацией о трансграничном владении активами) привела к тому, что некоторые страны, особенно в Европе, приняли специальные льготные правила налогообложения доходов от капитала (например, системы плоского налога). На практике это привело к ухудшению качества источников, позволяющих связать трудовые доходы индивида с его доходами от капитала. Такое обеднение европейских источников не предвещает ничего хорошего в отношении того, что может произойти в менее богатых странах. Сложность измерения неравенства доходов только усугубляется, когда дело доходит до измерения неравенства богатства, о котором известно еще меньше, как мы увидим в ближайшее время.
Социальная справедливость, климатическая справедливость
Давайте подробнее рассмотрим понятие дохода, неравенство которого мы пытаемся измерить, и, в частности, трудности, с которыми мы сталкиваемся, когда пытаемся полностью учесть деградацию окружающей среды. Для измерения экономического процветания страны в целом предпочтительнее опираться на национальный доход, а не на ВВП. Напомним основные различия между этими двумя показателями: национальный доход равен ВВП минус амортизация капитала (также называемая потреблением основного капитала) плюс чистый доход из-за рубежа (или минус чистый отток, в зависимости от ситуации). Например, страна, все население которой занято восстановлением основного капитала, разрушенного ураганом, может иметь высокий ВВП, но нулевой национальный доход. То же самое было бы верно, если бы весь объем производства страны уходил за границу для выплаты вознаграждения владельцам ее капитала. Понятие ВВП отражает взгляд, ориентированный на производство, и не заботится о деградации капитала (включая природный капитал) или о распределении доходов и богатства. По этим различным причинам национальный доход, несомненно, является более полезным понятием. Оно также более интуитивно понятно: национальный доход на душу населения соответствует среднему доходу, который фактически получают граждане страны.
Проблема заключается в том, что имеющиеся оценки не позволяют правильно измерить износ природного капитала. На практике официальные национальные счета действительно регистрируют тенденцию к росту износа капитала. В глобальном масштабе потребление основного капитала составляло чуть более 10 процентов мирового ВВП в 1970-х годах, но выросло почти до 15 процентов в конце 2010-х годов. Другими словами, национальный доход составлял около 90 процентов ВВП в 1970-х годах, но только 85 процентов сегодня. Этот растущий износ отражает ускоренное устаревание некоторых видов оборудования, таких как машины и компьютеры, которые сегодня требуют замены чаще, чем в прошлом.
В принципе, эти оценки должны также включать потребление природного капитала. На практике это наталкивается на трудности нескольких видов. Рассмотрим, во-первых, имеющиеся оценки ежегодной добычи природных ресурсов с 1970 по 2020 год, включая углеводороды (нефть, газ, уголь), минералы (железо, медь, цинк, никель, золото, серебро и т.д.) и древесину. Оказалось, что эти потоки были значительными (обычно 2-5 процентов от мирового ВВП, в зависимости от года) и что они значительно варьировались в зависимости от времени (по мере изменения цен) и страны. Расчеты основаны на годовой стоимости добытого материала за вычетом любого восполнения (очень медленного для углеводородов и минералов, несколько меньшего для лесов). Данные содержат много неопределенностей.
Первая проблема заключается в оценке этих потоков с точки зрения рыночной стоимости, что, вероятно, не является лучшим выбором. Необходимо учитывать социальную стоимость добычи природных ресурсов, особенно влияние выбросов CO2 и других парниковых газов на глобальное потепление. Такие оценки по своей природе весьма неопределенны. В 2007 году в обзоре Штерна было подсчитано, что глобальное потепление может в конечном итоге снизить мировой ВВП на 5-20%. Ускорение глобального потеплени