кая система. Масштабы каждого спада в экономике (в 1920–1921, 1929–1933 и 1937–1938 годы) явились бы непосредственным следствием действий (или бездействия) руководства ФРС, и они не возникли бы, если бы продолжали действовать прежние правила работы монетарной и банковской системы. Хотя спад вполне мог произойти и при старой системе, вряд ли он принял бы такие масштабы.
Факты, которые стали основой для этих выводов, я уже описал в двух своих книгах[5]. Однако с учетом важной роли Великой депрессии 1929–1933 годов в формировании широко распространенных (и ошибочных, по моему мнению) взглядов на участие государства в экономике стоит подробнее обсудить причины этого кризиса, опираясь на факты.
Как началом, так и непосредственной причиной Великой депрессии считается Биржевой крах октября 1929 года, когда лопнул образовавшийся в 1928 и 1929 годах «экономический пузырь». Однако это мнение ошибочно по обоим пунктам. Пик деловой активности был достигнут еще в середине 1929 года. Вполне возможно, что это произошло за несколько месяцев до краха из-за того, что Федеральная резервная система ввела относительно жесткие ограничения кредитования, чтобы сдержать «спекуляцию», и в результате фондовая биржа могла косвенно способствовать началу спада в экономике. Крах фондового рынка, без сомнения, подорвал доверие бизнеса и готовность частных лиц к покупке акций, из-за чего произошло снижение деловой активности. Однако эти факторы сами по себе не могли бы привести к краху экономики, а только немного продлили бы спад и слегка усилили его по сравнению с другими периодами спада экономики США. Их было бы недостаточно, чтобы превратить этот спад в катастрофу.
В первый год спада не было отмечено никаких признаков его резкого усиления. Спад экономики оказался сильнее, чем в начале предыдущих спадов, скорее всего, из-за сочетания краха фондового рынка и необычно жесткой монетарной политики, проводившейся с середины 1928 года. Но не было никаких качественных отличий и признаков надвигающейся катастрофы. Если отбросить наивные рассуждения hoc ergo propter hoc[6], в которых последствия пытаются выдать за причину, то даже в сентябре или октябре 1930 года еще ничего не предвещало растянувшегося на несколько лет падения экономики. Сейчас, по прошествии десятилетий, понятно, что Федеральная резервная система должна была действовать по-другому и предотвратить сокращение денежной массы почти на 3 % с августа 1929 года до октября 1930 года (в прошлом такое сокращение происходило только в период самых сильных спадов). Хотя это было бы ошибкой, но простительной и явно не критичной.
Спад резко усилился в ноябре 1930 года, когда после банкротств нескольких банков вкладчики массами стали делать «налеты» на свои отделения, чтобы снять деньги со счетов. Эпидемия таких банкротств с последующим снятием денег вкладчиками этих банков охватывала один штат за другим и достигла своей кульминации 11 декабря 1930 года, когда обанкротился «Банк Соединенных Штатов». Крах этого одного из крупнейших в США банков с объемом депозитов более 200 миллионов долларов резко обострил кризис. Дело в том, что из-за его названия многие люди в Америке и за границей считали «Банк Соединенных Штатов» государственным, хотя он был обычным коммерческим.
До октября 1930 года не наблюдалось никаких признаков кризиса ликвидности или падения доверия к банкам. Но с этого месяца на экономику обрушилась серия таких кризисов. Волна банковских крахов на время прекращалась. По потом ударяла снова, поскольку несколько громких банкротств или другие события вновь подрывали доверие вкладчиков к банковской системе, и начиналась новая серия «налетов». В результате не только разорялись банки, но и изменялся объем денежной массы.
При частичном банковском резервировании, которое используется в США, банк не обязан иметь по доллару (или его эквивалента) на каждый доллар депозитов. Из этого следует, что сам термин «депозиты» не соответствует действительности. Когда вы кладете на депозит доллар наличными, запасы наличности банка вырастают обычно не более чем на 15–20 центов. Остальные 80–85 центов банк сразу выдает в долг через другое окно заемщику. Заемщик может снова положить эти деньги на депозит в тот же или другой банк, и тогда процесс повторяется заново. В результате на каждый доллар из запаса наличности банк должен иметь несколько долларов на депозите. Общий запас денег, включая наличные и депозиты, при фиксированном количестве наличности тем выше, чем больше доля денег, которую клиенты банков хотят положить на депозит. Поэтому если масса вкладчиков попробует «получить свои деньги обратно», то общее количество денег уменьшится, за исключением тех случаев, когда можно каким-то образом создать дополнительную наличность и у банков есть возможность ее получить. В противном случае если один банк, пытаясь выполнить требования своих вкладчиков, начнет давить на другие банки и требовать от них возврата займов, продавать инвестиции или забирать свои вклады, то другие банки, в свою очередь, станут давить на третьи банки. Если не прервать этот порочный цикл, то он будет расширяться по мере того, как попытки банков раздобыть наличность, чтобы удовлетворить требования вкладчиков, приведут к падению стоимости ценных бумаг, сделают неплатежеспособными банки, которые до этого успешно вели бизнес. В итоге подорвут доверие других вкладчиков. Те начнут «налеты» на свои банки, и тогда весь этот цикл повторится заново.
Подобная ситуация возникала в 1907 году еще до создания Федеральной резервной системы. Эта ситуация привела к банковской панике и скоординированной банками временной приостановке выдачи денег со счетов. Временная приостановка выдачи денег со счетов была крайней мерой, на короткое время обострившей ситуацию. Однако эта мера имела и оздоровительный эффект, потому что разорвала порочный цикл, так как предотвратила дальнейшее распространение «эпидемии». Благодаря ей обанкротившиеся банки не потянули за собой на дно другие вполне платежеспособные банки. Через несколько недель или месяцев, когда ситуация стабилизировалась, этот временный запрет был снят. Началось восстановление без спада финансовой системы.
Как мы видели, одной из главных целей создания Федеральной резервной системы было предотвращение подобных кризисов. Она получила право создавать дополнительную наличность, если вкладчики начнут в массовом порядке снимать деньги со счетов и предоставлять банкам наличность под обеспечение их активов. Предполагалось, что такие широкие полномочия позволят предотвратить любую банковскую панику без введения временных запретов на выплату денег со счетов и полностью избежать негативного эффекта кризисов монетарной системы.
Впервые шанс проверить на практике полезность и эффективность этих широких полномочий представился Федеральной резервной системе в ноябре – декабре 1930 года. Тогда произошла серия крахов банков, которую я уже упоминал, и оказалось, что Система провалила этот тест. Она практически ничего не сделала для того, чтобы обеспечить банки ликвидностью. По-видимому, не считала их банкротство чрезвычайной ситуацией. Стоит подчеркнуть, что Система не прошла тест из-за отсутствия готовности применить чрезвычайные меры, а не из-за недостатка полномочий для принятия этих мер. И в этой кризисной ситуации, и в следующих у Системы было достаточно возможностей, чтобы обеспечить банки наличностью, которую требовали вкладчики. Если бы она помогла банкам, то серию банкротств удалось бы прервать и они не привели бы к обвалу финансового рынка.
После того, как прошла первая волна банкротств, уже в начале 1931 года появились признаки восстановления доверия к банкам. Резервная система воспользовалась этим и уменьшила свои непогашенные кредиты. Иными словами, она попыталась с помощью умеренной дефляции затормозить естественное восстановление экономики после спада. Несмотря на эту дефляцию, оздоровление в начале 1931 года происходило не только в финансовом секторе, но и во всей экономике. Если проанализировать статистику только за первые четыре-пять месяцев 1931 года, мы увидим все признаки достижения низшей точки экономического цикла и начала восстановления.
Однако этот наметившийся подъем оказался краткосрочным. Новые банковские крахи привели к очередной серии «налетов» вкладчиков на банки и возобновлению сокращения денежной массы. Федеральная резервная система и на этот раз заняла позицию стороннего наблюдателя. Как показывают отчеты Федеральной резервной системы, несмотря на невиданную серию крахов коммерческих банков, она ничего не сделала для их спасения и не только не увеличила объем доступных банкам кредитов, но постоянно сокращала его.
Великобритания начала выводить свое золото из США еще до того, как в сентябре 1931 года отказалась от золотого стандарта. Хотя в предыдущие два года золото текло в США рекой и государственный золотой запас, и резервное золотое покрытие Федеральной резервной системы достигли рекордного уровня, последняя отреагировала на вывод капитала из страны намного оперативнее и энергичнее, чем на предшествовавшее бегство капиталов из банков внутри страны. Причем сделала она это так, что проблемы внутренней финансовой системы не могли не обостриться. Почти через два года после глубокого спада экономики Система резко увеличила учетную ставку (процент, под который она была готова давать кредит входящим в нее банкам). Это повышение учетной ставки оказалось самым большим за всю историю Федеральной резервной системы. Оно становило утечку золота, привело к резкому росту числа крахов банков и «налетов» вкладчиков. Всего лишь за полгода с августа 1931 по январь 1932 года обанкротился почти каждый десятый из существовавших тогда банков. Общий объем вкладов в коммерческих банках упал на 15 %.
Временный отказ Федеральной резервной системы от этой политики в 1932 году, включая покупку государственных облигаций на 1 млрд долларов, позволил снизить темпы спада экономики. Если бы Федеральная резервная система закупила государственные облигации на миллиард долларов еще в 1931 году, то наверняка этого шага было бы достаточно, чтобы предотвратить серию крахов банков во втором полугодии. Но она запоздала, поэтому ее действия оказались всего лишь полумерой. Система снова заняла пассивную позицию, и за временным улучшением последовал новый крах, окончившийся «банковскими каникулами» 1933 года. Тогда все американские банки были официально закрыты более чем на неделю. Система, созданная в основном для обеспечения стабильной выдачи наличных по вкладам, то есть для предотвращения краха банков, спокойно наблюдала за банкротством почти трети американских банков. А затем поддержала временное прекращение выдачи наличности по вкладам, которое оказалось намного более длительным и серьезным по последствиям, чем аналогичные чрезвычайные меры, принимавшиеся ранее. Однако руководство Федеральной резервной системы не чувствовало никакой вины за свое бездействие. В своем отчете за 1933 год оно утверждало: «Способность банков системы Федерального резерва удовлетворять огромный спрос на деньги во время кризиса продемонстрировала эффективность денежной системы США, созданной в соответствии с Законом о фе