нвестиций в человеческий капитал[19].
Дефицит инвестиций в человеческий капитал, скорее всего, является следствием несовершенства рынка капитала. Инвестиции в человеческий капитал нельзя финансировать на тех же условиях и так же просто, как инвестиции в капитал физический. Нетрудно догадаться, в чем тут дело. При выделении кредита с фиксированной процентной ставкой на финансирование инвестиций в физический капитал кредитор может использовать в качестве залога недвижимое имущество или остаточные требования на сами физические активы. И если с ним не расплатятся по кредиту, то он сможет вернуть хотя бы часть инвестиций за счет продажи этих физических активов. Если же он дает кредит на улучшение экономической производительности человека, то очевидно, что он не может получить аналогичное обеспечение для такого кредита. Вложенные в человека инвестиции невозможно вернуть, если только он не является рабом, которого покупают и продают. Но даже в этом случае нельзя получить такой же залог для кредита. Окупаемость инвестиций в физические активы обычно не зависит от готовности к сотрудничеству заемщика, а отдача от инвестиций в человеческий капитал, очевидно, зависит. Поэтому давать кредит на образование человека, у которого кроме будущего заработка нет другого обеспечения, намного рискованнее, чем кредитовать строительство зданий. Кроме того, при инвестициях в образование намного труднее заставить заемщика выплатить кредит и проценты по нему.
Также следует учитывать, что для финансирования инвестиций в образование плохо подходят кредиты с фиксированным процентом, так как у таких инвестиций больше риска. Средняя ожидаемая прибыль может быть высокой, но отклонения от средней величины бывают очень значительны. Очевидная причина таких отклонений – смерть или физическая недееспособность заемщика. Но куда важнее, видимо, различия в способностях человека, его активности и везении. Поэтому, если предоставлять на финансирование образования кредиты с фиксированной ставкой, обеспечением которых считается только ожидаемый будущий заработок, то значительная их часть никогда не будет выплачена. Чтобы сделать такие ссуды привлекательными для кредиторов, нужно поднять номинальную процентную ставку для всех кредитов до такого уровня, чтобы она могла компенсировать потери капитала из-за невыплаты кредита. Однако высокая номинальная ставка нарушит законы о ростовщичестве и сделает кредиты невыгодными для заемщиков[20]. В других типах инвестиций при высоком риске используются инвестиции в акционерный капитал вместе с ограниченной ответственностью акционеров. В области образования аналогичным решением станет «покупка» доли будущего заработка студента: выдать ему средства для финансирования его обучения при условии, что он согласен выплачивать кредитору определенную часть своего будущего заработка. Таким образом кредитор получит от сделавших успешную карьеру бывших студентов больше, чем инвестировал в их обучение. В результате он сможет компенсировать потерю инвестиций в обучение других студентов, которые не добились успеха.
Стоит отметить, что в последние годы в США успешно развивается система частных кредитов студентам колледжей, благодаря созданию некоммерческого фонда United Student Aid Funds, который выдает гарантии под кредиты, предоставляемые отдельными банками.
Вряд ли частные контракты такого типа противоречат законодательству. Хотя, с точки зрения экономиста, они подразумевают покупку доли потенциального дохода отдельного человека и, таким образом, означают частичное рабство. Несмотря на потенциальную выгоду и для кредитора, и для заемщика, такие контракты редко заключаются из-за больших затрат на обеспечение их выполнения. Эти затраты связаны с высокой мобильностью потенциальных заемщиков, трудностью получения достоверных отчетов о доходах и длительным периодом действия таких контрактов. Очевидно, что такие затраты будут особенно велики при маленьких инвестициях и широкой географической распределенности заемщиков. Скорее всего, именно из-за этого частный сектор не использует такой тип инвестиций.
Однако вполне вероятно, что важную роль тут сыграла и комбинация новизны самой идеи, нежелание рассматривать инвестиции в людей как аналог инвестициям в физические активы. Из-за этого в обществе, скорее всего, будет иррациональное негативное отношение к таким контрактам, даже если они заключаются добровольно. Кроме того, наиболее подходящими финансовыми посредниками для таких инвестиций являются страховые компании, которые могут ввести свои юридические и другие ограничения. Потенциальная выгода, особенно у тех компаний, которые первыми займутся такими инвестициями, будет настолько высока, что она компенсирует чрезвычайно высокие административные расходы[21].
Какие бы ни были тому причины, несовершенство рынка привело к дефициту инвестиций в человеческий капитал. Поэтому государственное вмешательство можно обосновать как «технической монополией» (поскольку таким инвестициям мешают высокие административные расходы), так и необходимостью исправить ситуацию на рынке (так как рынок не отреагировал на проблему оперативно и гибко).
Как именно следует вмешиваться государству? Очевидной, и единственной на сегодняшний день, формой вмешательства являются непосредственные государственные субсидии профессионального образования, финансируемые из общих доходов страны. Я считаю такое вмешательство совершенно неоправданным. Инвестировать нужно до тех пор, пока дополнительная прибыль не окупит инвестиции и процент, который можно было получить от этих денег при рыночной ставке. Если инвестиции идут на обучение, то дополнительная прибыль принимает форму повышенной оплаты услуг, предоставляемых прошедшим обучение человеком. При построении экономики на принципах частного предпринимательства человек получит эту дополнительную прибыль в виде личного дохода. При субсидирований не придется нести никаких расходов, поэтому если бы субсидии выдавались всем, кто желает получить образование и соответствует определенным минимальным стандартам качества, – это привело бы к избыточным инвестициям в людей. У них был бы стимул получить образование, пока дополнительная прибыль от него превысила частные расходы, даже если она не окупила инвестированного капитала, не говоря уже о процентах на него. Государству пришлось бы ограничить субсидии, чтобы избежать избыточных инвестиций. Даже если не учитывать сложность расчета их «правильного» объема инвестиций, то все равно придется прибегнуть к довольно произвольному распределению ограниченного объема среди претендентов. Тем, кому повезет получить субсидию на образование, достанется весь доход от этих инвестиций, а расходы на них придется оплачивать обычным налогоплательщикам. Такой способ перераспределения доходов совершенно несправедлив и вреден.
Вместо перераспределения доходов нужно обеспечить инвестирование в людей на тех же условиях, на которых инвестируют в физические активы. Люди, получающие инвестиции на свое образование, должны оплачивать их за соответствующее вознаграждение. Несовершенство рыночных механизмов не должно мешать инвестировать в образование, если есть готовность оплачивать связанные с этим инвестированием расходы. Одним из способов обеспечения этого результата является участие государства в инвестировании в акционерный капитал людей. Какой-то государственный орган может финансировать образование любого человека, соответствующего минимальным стандартам качества. Этот орган в течение конкретного периода времени ежегодно станет выделять определенную сумму при условии, что деньги будут потрачены на обучение в одном из сертифицированных учебных заведений. И получатель этой материальной помощи после окончания обучения обязуется каждый год выплачивать государству определенный процент своего заработка сверх какой-то фиксированной суммы за каждые 1000 долларов, которые он получил от государства. Эти будущие выплаты можно легко добавить к выплатам подоходного налога, чтобы уменьшить до минимума дополнительные административные расходы. Базовую сумму следует установить равной усредненному доходу человека, у которого нет специального образования. А подлежащий выплате процент зарплаты следует так рассчитать, чтобы обеспечить окупаемость всего проекта. При такой системе фактически все расходы несут те, кто проходит обучение, а объем инвестиций в обучение эти люди выбирают сами. Если бы государство финансировало профессиональное образование только таким способом и расчетный заработок учитывал бы все соответствующие доходы и затраты, то свободный выбор людей оптимизировал бы объем инвестиций.
Второе условие, к сожалению, вряд ли можно полностью удовлетворить, так как нельзя учитывать нематериальные вознаграждения, которые я упоминал выше. Поэтому на практике инвестиции в соответствии с этим все равно окажутся недостаточными и не будут оптимально распределяться[22].
По ряду причин лучше, если этот план разработают частные финансовые и некоммерческие организации, например фонды и университеты. Поскольку трудно рассчитать базовую зарплату и ее процент, подлежащий уплате государству, то есть значительный риск использования этой схемы для политических спекуляций. Информация о текущих ставках зарплаты разных профессий дает лишь очень приблизительное представление о том, при каких выплатах из будущей зарплаты этот проект окажется самоокупаемым. Кроме того, базовая зарплата и подлежащий выплате процент от нее у разных людей должны быть разными в зависимости от их предполагаемой зарплаты. Точно так же как группы людей с разной ожидаемой продолжительностью жизни платят разные страховые взносы.
Что касается административных расходов, которые могут помешать разработке такого плана негосударственными организациями, то лучше, если соответствующие средства предоставит федеральное правительство, а не органы власти уровня штатов или муниципалитетов. Например, если власти штата начнут вести розыск людей, образование которых они финансировали, то расходы окажутся такими же, как при розыске людей страховой компанией. А если розыск будет вести федеральное правительство, то связанные с ним расходы уменьшатся до минимума (хотя будут больше нуля). Если человек эмигрирует в другую страну, то у него, скорее всего, останутся юридические или моральные обязательства выплачивать определенный процент заработка. Однако заставить его выполнить эти обязательства намного сложней и дороже, поэтому у сделавших успешную карьеру людей может появиться стимул к эмиграции. Разумеется, аналогичная проблема возникает в куда больших масштабах при выплате подоходного налога. Хотя эта и другие административные проблемы, связанные с реализацией предложенной мной схемы на федеральном уровне, создадут определенные некритичные трудности, но по-настоящему серьезной станет политическая проблема, о которой шла речь выше: как предотвратить использование этой схемы для политических спекуляций и ее превращение из самоокупаемого проекта в субсидирование профессионального образования.