– Отлично! А куда?
Наступила неловкая пауза.
– Я думал, доктор Н’Томо уже сказала. Ведь она у тебя?
Роджерс поглядел на Ниа.
– Да. Она как раз приступала к этому, но почему ты сам не объяснишь?
– Ладно. Мы пытаемся увести его в самое изолированное место между двумя океанами – Большую Пустоту на юго-востоке штата Орегон. Двадцать четыре тысячи квадратных миль горной пустыни. Если он пойдет за нами, и мы не сможем его нейтрализовать, ты в этой чудесной мембране можешь попробовать это сам, – там никого нет на сотни миль вокруг.
Стив все еще смотрел на Ниа.
– Чего я здесь не понимаю?
Она пожала плечами:
– В этой пустыне можно изолировать не только Спящего, но и тебя…
– Самый крупный землевладелец в этой области, – перебил ее Фьюри, – это правительство, поэтому неудивительно, что у нас там есть база. Если честно, это просто старый склад, но он… подходит для наших целей. Когда угроза Спящего будет устранена, тебя там заморозят.
Кэп моргнул и потер виски.
– А я и забыл. Так что, Ник, это мое последнее «прости»?
Полковник ощетинился:
– Не будь дураком, тебе не идет. Когда уляжется вся эта возня со Спящим, мы разберемся с этим. У Старка есть новые квантовые компьютеры, которые уменьшают время вычислений в десять раз, а Ричардс, Ксавье и Баннер наготове, чтобы…
Голос Фьюри отдалился, когда Роджерс осознал, как скоро его снова выдернут из мира. С самого начала репортеры, почитатели, друзья и знакомые, видя его в действии и думая, какой он храбрый, спрашивали его, как он это делает. Он всегда отвечал одинаково: Просто делаю, и все.
Когда он размышлял о том, как люди умудряются прийти к смерти в покое и с достоинством, ему казалось, что они могли бы тоже сказать: Я просто сделал это.
– …и вся эта куча народу, они… – заметив наконец, что Роджерс молчит, Фьюри отступил. – Я… дам тебе минуту времени.
– Мне не нужна минута.
– Тогда я дам ее сам себе. – И он отключился.
Взгляд Кэпа вернулся к Ниа. Она опять изучала его показатели, и на этот раз выглядела озабоченной.
– Опять давление подскочило?
Даже от самой слабой ее улыбки в комнатке как будто потеплело.
– Не настолько, чтобы это было очень заметно. Жалко, что у меня нет еще одной шутки, но я все равно не уверена, что она бы помогла. – Доктор прислонила руку к стеклу. – Мы не так давно знакомы, но если ты расскажешь, что ты чувствуешь, то окажешь мне честь.
Он хотел поймать ее на слове, но не знал, как начать.
– Неизбежность для меня – привычное дело, Ниа. Я сделаю, что должен, приму, что должен, но…
– Да?
– Ну, я согласен с Амадом. Если лев поплывет за мной, я нырну и поплыву быстрее.
– Неправда, – сказала она. – Ты повернешься и встретишь его лицом к лицу.
17Удача не должна решать за меня, нужно действовать по схеме. Согласно замыслу
– Мы уже вошли в этот попутный ветер?
Внушительный директор Щ.И.Т. стоял неуютно близко, и рулевой Эскалон повернулся, прежде чем ответить:
– Да, сэр. Двигатели компенсируют его, чтобы поддерживать нужную скорость.
– Не отвлекайся от своих обязанностей! – рявкнул Фьюри.
– Да, сэр.
В наушнике послышался голос Роджерса:
– Сурово, Ник.
Фьюри запыхтел в ярости:
– Пока что единственная неожиданность у нас – это то, что за последние несколько часов не случилось ничего неожиданного, и я не хочу, чтобы люди расслабились. Сам я достаточно взвинчен от того, что мы летим так низко и так медленно, но должен признать, что прогнозы Старка сбываются в точности.
– Только не говори ему этого.
– Мне и не придется, он уже знает. Через два часа после начала он отбыл, оставив скучную возню нам, малоумным.
– Куда отбыл?
– Собирать какое-то оборудование.
Фьюри знал Роджерса достаточно хорошо, чтобы его не обманывала маска, и он видел, что ситуация начала тяготить его. Он решил не упоминать, что Старк собирал свою собственную команду для работы с вирусом. Роджерс, скорее всего, думал, что Старк должен сосредоточиться на Спящих, пока эту угрозу не устранят.
Они неспешно путешествовали над пустынями Нью-Мексико на высоте, достаточной, чтобы Спящий мог за ними уследить, но вне зоны достижения его оружия. Очевидно, неспособный летать, он преследовал их по земле, равномерно двигаясь и включая свои высокоэнергетические лучи только чтобы убрать препятствия, и время от времени сообщая Стиву по-немецки, что тот должен готовиться к смерти. У робота было четыре ствола, установленных по углам куба на шарнирах. В остальном его правильная форма – куб со сферической пустотой в центре – не давала много пищи для разговоров.
– Геликарриер может поддерживать постоянную скорость в любых метеорологических условиях, – продолжал Фьюри. – Так что, если только «вдруг откуда ни возьмись» не появится ураган пятой категории[20], мы будем двигаться все так же следующие шесть часов. С другой стороны, я уже видел ураганы пятой категории, появившиеся неизвестно откуда, так что не даю команде расслабиться.
Имелась и еще одна причина, почему Фьюри был более резок, чем обычно. Он пытался отвлечься от болезненного чувства, связанного с тем, что они планировали для своего друга. Знание, что криокамера уже на месте на базе в Большой Пустоте, не помогало.
– Запустите полную проверку системы.
– Сэр, мы запускали ее всего пять минут…
– Если бы я хотел это знать, я бы посмотрел на часы. Выполняйте!
– Слушаюсь, сэр.
Кейд появился на мостике без приглашения. Покрытое шрамами лицо было искажено гневом, а тощая фигура напряжена и готова к бою. Фьюри вздохнул с облегчением при виде кого-то, с кем он мог без зазрения совести ругаться. Когда эксперт мирового уровня выдал свою фирменную высокомерную усмешку, он почувствовал себя еще лучше.
– Вы очень любите ваши тайны, не так ли? – начал Кейд.
Полковник усмехнулся в ответ.
– Мы разведчики, док. Мы охраняем тайны. Сыворотка Суперсолдата – одна из самых больших, но я обеспечил вас доступом ко всему, что имеет отношение к Кэпу, разве нет?
Кейд поднял брови:
– Кроме вот этого. Это я раскопал сам.
С этими словами он передал Фьюри КПК.
Увидев, что именно выведено на экран, Фьюри зашипел:
– Файлы Шмидта!
Пронзительный гневный голос Кейда наполнил шлем:
– Но он теперь не совсем Иоганн Шмидт, не правда ли? Не в биологическом смысле. Шаблоны его мозговой активности были перенесены в клон, сделанный со Стива Роджерса. Какая жалость, что наши лучшие разведчики не смогли сохранить их самую большую тайну от настоящих врагов!
Когда к ним повернулись заинтересованные лица, Фьюри дал волю раздражению:
– Если только мостик не взорвется, следующий, кто оглянется, будет чистить гальюн зубочисткой!
Он поправил свой черный комбнезон и повернулся к доктору.
– Я не силен в любезностях, и вообще меня не волнует, уважаете вы меня или нет, но чтобы моя команда не отвлекалась, пока она работает для спасения жизней, вы будете говорить тише. – Ник глубоко вздохнул и продолжил: – Вы правы. Я сел в лужу. Мне надо было послать вам это вместе с остальным. Так вы думаете, Красный Череп тоже заражен этим вирусом? Такое возможно?
– Не просто возможно! Принимая во внимание все, что я знаю о его связывании с ДНК, это так же несомненно, как то, что завтра взойдет солнце!
В ухе Фьюри прозвучал голос Стива:
– Этим можно объяснить появление Спящих именно сейчас. Если Череп знает, что заражен, он пытается дать последний бой.
– Я подключу тебя к динамику, чтобы док не думал, что я разговариваю сам с собой. И так уже чувствую себя идиотом. – Фьюри почесал небритую щеку. – Если это так, то пункт первый – найти его. Спящие могут определять биометрию Кэпа. Может, нам удастся придумать, как использовать это, чтобы выследить Черепа?
Выражение лица Кейда смягчилось и стало более вдумчивым.
– Это может сработать. Мне не помешало бы сосредоточиться в одиночестве, и я подозреваю, что доктор Н’Томо какое-то время легко обойдется без моего общества. Я хотел бы, чтобы она курировала этот процесс. Разумеется, при условии, что вы дадите ей соответствующий допуск.
Фьюри ответил на колкость коротким кивком.
– Следующий вопрос: что мы будем делать, когда найдем его?
– А разве это не очевидно? Его нужно нейтрализовать как можно быстрее и эффективнее.
Фьюри поморщился:
– Вы имеете в виду, что мы должны его шлепнуть?
– Да. Лучше всего было бы сожжение в какой-то форме. Температура должна превышать…
Директор вскинул руку:
– Позвольте мне прервать вас прямо сейчас. Даже при том, что в принципе у меня нет проблем с этим, мы обычно не казним людей только потому, что они больны. Даже если они нам не нравятся.
Раздражение Кейда перешло в замешательство.
– Но… этот человек – военный преступник. Одной его деятельности во время Второй мировой хватило бы на дюжину смертных приговоров. Зачем в такой ситуации прилагать усилия, пытаясь поддержать его жизнь?
– Потому что мы не убийцы, – ответил из динамика голос Роджерса, но доктор не растерялся:
– Называйте это казнью, если вам так легче. Не могу понять, почему вы в данном случае так хотите следовать букве закона, который с легкостью обходите в менее важных ситуациях. Но я уверен, что при должном нажиме мы можем просить Международный суд вынести Иоганну Шмидту заочный приговор и…
– Вы действительно не понимаете? – оборвал его Стив.
Кейд выпрямился. Вытянутая шея, худое тело и маленькие выпуклые глаза делали его похожим на мангуста.
– При всем уважении я начинаю думать, что я здесь единственный, кто действительно понимает.