Двое, кого зовут ныне Последними Государями, воцарились, когда разлад стал уже необратим. Нуц по имени Эльтудинн возглавил темнопоклонников, белолицый Вальин объединил светлые города. Многие прочие монархи были перебиты; те, кого не перебили, не хотели брать это бремя.
Двое видели исход войны в одном: забыть прошлое, но забыть и настоящее. Боги, считали они, должны быть равны; Светлым, Темным, Переменным – всем лучше строить храмы и нести жертвы, посвящать праздники. Двое отличались от своих народов качеством, ныне воспитываемым с детства, а тогда невероятным: мир они видели целым. Единым в противоречиях, не разделенным на добро и зло, но сотканным из них. Таким же единым, какими сами они стали, столкнувшись в бою, узнав и поняв друг друга. Забавная ирония: Эльтудинна, младшего сына в королевском ра́ду, ведь растили жрецом Вудэна, пока не пришлось сесть на трон. А Вальин собирался посвятить себя служению Дараккару Безобразному.
Им ничего не удалось изменить, ведь вскоре светлые, не послушавшись Вальина и нарушив перемирие, пошли на темных, а может, было наоборот. Так или иначе, Вальин, пытавшийся остановить свою армию, был застрелен одним из солдат, а может, и полководцев, неясно, своих ли, чужих. И длился последний бой столько, что вся земля и ближняя часть Шиин стали красными. Тогда, от той крови, и завелись там морские твари.
Светлые победили. Эльтудинн, узнав о смерти доблестного врага, в скорби решил все же выполнить то, к чему два мудрых правителя стремились. Войну нужно было окончить, кровь – остановить. Но когда никто не желает слушать, остается только уйти. И Эльтудинн увел остатки своего народа в море, без точного пути. С собой они забрали механические корабли, множество древних чертежей и оружия – все технологии, что не унесли в горы пироланги. Изгнанники Эльтудинна стали искать свою землю, а, чтобы не терять друг друга, вывесили на носах кораблей красные фонари.
Путешествуя, они попали в туман, насланный Дзэдом и Равви, – Боги надеялись, что люди вернутся и доведут войну до конца. Но Эльтудинн не послушал их просьб и угроз, а услышал голос своего мертвого врага: «Не бойся, Они сами не ведают, чего хотят, а ты возведешь Им храмы в Новой Земле». Эльтудинн не свернул назад. И тогда туман дал изгнанникам метку: кожа у всех до последнего ребенка стала смуглой, а глаза знати обрели пронзительный серый цвет. Такого же цвета были глаза Бога Справедливости, до того как, сойдя к смертным, он был ослеплен и изуродован. Таковы глаза почти всех богов. Таковы были и глаза Вальина.
Вскоре странники нашли материк и острова. Места назвали Заморьем, а часть кораблей, на которых к тому времени закипели бунты, отбыла дальше и приютилась в Гоцугане. Эльтудинн уже не увидел берега, умер в пути. Говорят, именно в день, когда закрылись его глаза и тело бросили на волю Моуд, в небе появились два созвездия. А Светлые, Темные и Переменные отныне пользуются все равным почетом, пусть каждая страна и выбирает себе верховных. Все стало так, как Последние желали. И до сих пор они помогают заплутавшим, усталым, отчаявшимся храбрецам.
– А если помощи от них, и от своих друзей, и от богов желаешь ты, – просто вывеси там, где видишь звездное небо, красный фонарь. Помни об этом, юный Сокол. Помни.
И никогда не сдавайся.
Часть 3. Вопросы крови, вопросы доверия
1. Совет и кошачье королевство
Неприметное судно с поднятым флагом Тура вошло в альраилльский Большой Порт. Вскоре оно встало на якорь и приглашающе откинуло трап. Солдаты Береговой Стражи, соблюдая поныне действующий королевский указ, начали подниматься по скрипучим доскам. Каждый из строевой полудюжины держал наизготовку штык, и все как один остановились, едва фигура в длинном темно-синем плаще, отороченном мехом, заступила дорогу. Губы отчетливо произнесли несколько приветственных слов, ладонь взметнулась, и в ее центре вспыхнул алый рисунок цветка.
– Ваша светлость! – выдохнули несколько ближних мужчин и опустили оружие. – Вернулись! Невредимы!
Дуан оглядел почтительно склонившиеся головы, улыбнулся и мягко поблагодарил:
– Ценю, что мои повеления исполняются столь ревностно даже в мое отсутствие. Но могу поручиться, сестры здесь нет. Не тратьте времени на это судно, его не надо обыскивать.
– Как вам угодно, маар! – отозвался начальник полудюжины. – Что угодно, маар?
– Я обменяюсь несколькими словами с капитаном и заплачу́ ему, а вы отправьте гонца в Альра-Ган. Пусть за мной пришлют карету. Как будет здесь, дайте залп.
– Будет исполнено!
– Можете идти.
Полудюжина в полном составе развернулась и, стуча сапогами, затопала обратно вниз. Едва нога последнего солдата коснулась набережной, трап стал убираться, а Дуан, довольно усмехаясь про себя, покинул нижнюю палубу и вернулся в кают-компанию. Тайрэ сидел в своем привычном кресле и ждал. Подняв глаза, он ухмыльнулся.
– Ничего не заподозрили? Ты научился в последнее время чисто врать, юный Сокол.
– Ничего. – Дуан закрыл дверь, пересек помещение и сел рядом. Приняв важный вид, он пояснил: – Король отбывал инкогнито, чтобы провести переговоры по некоему вопросу. Знаешь… поговаривают даже, будто я выкупаю сестру, которая похищена.
Железный, услышав это, помрачнел и лишь устало покачал головой.
– Ох, Ино. Мне жаль, что это не так. Но зато… – Перегнувшись через подлокотник, он подцепил небольшой мешок и кинул к ногам Дуана. – Подданные могли бы гордиться королем, который отдает казне свою законную долю пиратской добычи!
В мешке стукнули друг о друга несколько крупных зеленых азеров, алых сильданнов, небесно-синих лувров и морских фариллов. Дуан не смог удержать самодовольной улыбки. Железный, сняв с крюка на стене кожаный бурдюк, уже разливал алое вино в две чаши.
– Выпьем на прощание.
– Багэрон. – Король Альра’Иллы попытался поймать его взгляд. – Спасибо тебе. За все. Я думал… я пропал.
Капитан пододвинул одну из чаш ему.
– За такое не благодарят.
Они чокнулись и одновременно пригубили вино. Каюту заливал яркий свет локонов Лувы, все еще не дошедшей до верхушки лестницы. И в это утро Дуану было почти хорошо.
…Вывешивая на верхнем этаже флигеля красный фонарь, Дуан Тайрэ, Ино ле Спада, нескоро ждал помощи. «Ласарра» ушла далеко, очень далеко, слишком далеко, чтобы кто-то увидел пугливый, захлебывающийся в золотом сиянии остальной части замка свет. Но, может, Дарина не ошиблась, сказав, что у команды нюх: корабль вернулся всего две сэлты спустя. А еще через два дня капитан Дуан Тайрэ ступил на борт и был радостно встречен своими людьми.
И так повторилось вот уже несколько раз.
Теперь в Ганнасе все знали, что король в очередной раз отправляется к дагирскому правителю Азралаху, и что наиболее вероятная (хотя и не оглашаемая) цель этой поездки – договориться о покупке кораблей на заморских механизмах, продолжив тем самым начинание Талла Воителя. Ведь альраилльский флот, как и большинство флотов бывшего Общего Берега, безнадежно устарел: ушедшие темнопоклонники оставили врагов почти без прежних великих изобретений.
Поскольку Ино ле Спада не хотел уезжать надолго – он же постоянно ждал вестей о сестре! – то всякий раз нанимал команду в Туре, почти единственном в Морском Краю государстве, уже располагавшем быстроходными машинами сагибов. Последнему путешествию короля предстояло продлиться четыре или четыре с половиной сэлты; в итоге оно продлилось три, а по счету было пятым. Его величество собирался по возвращении сообщить приятнейшую новость: вдогонку из этой последней поездки шли целых три заморских корабля – дар Азралаха.
Все это было почти правдой: в Дагире Ино тоже побывал, хотя основную часть времени провел не там. Но об этом могли бы поведать только пираты бригов «Корисса» и «Талгар», которые, как и команда «Ласарры», охотились за сокровищем острова Ту, зарытым там еще в старые времена, до Войн За Веру. Впрочем, Дуан знал: те пираты будут молчать. Мертвые обычно не разговаривают.
Команда же знала совсем другое: перед Сэлтой Отлива Дуан побывал на Соколином сборе в тайной гавани Другого Моря. Предводитель гильдии обещал рано или поздно отыскать «Ласарре» место во флоте одного из морских государств. Будет ли это притаившийся прямо за Силльской Цепью Тиван или что-то чуть менее богатое, оставалось неизвестным, да и за саму возможность быть рекомендованным к службе Дуану предстояло пройти несколько испытаний, для чего необходимо довольно часто исчезать. Испытания отнимали столько времени и сил! Но после них Дуан шел на абордаж с еще большим азартом, чем обычно.
И все это тоже было правдой: Дуан действительно собирался сделать «Ласарру» соколиным кораблем. И даже знал, какому государству она будет служить рано или поздно. Если только…
– Дурная голова, обольешься. – Железный вытянул из пальцев Дуана кубок, который тот, задумавшись, сильно наклонил. – Слышишь? Стреляли. Тебе пора. Да и наши ребята заждались в «Зеленой рыбине». Пора мне забирать их и отчаливать.
Дуан тоскливо посмотрел в его лицо. Жесткая холодная ладонь взлохматила волосы.
– Ну, хватит ныть. В конце концов, ты идешь жрать золотыми приборами с серебряных тарелок. И не что попало. Выше нос.
Дуан натянуто улыбнулся, встал и взял в одну руку мешок с самоцветами, в другую – Плинга, до того возлежавшего на пестрой заморской подушке. Железный тоже поднялся. Вдвоем они вышли из каюты и неторопливо двинулись на нижнюю палубу.
– Я буду… – Дуан закусил губу. – Говорить с Советом. С Габо ле Вьором. О нашем плане.
Железный, уже нашаривавший спусковой рычаг, обернулся.
– Вот как? Что ж. Удачи. А мы снова будем искать твою сестру.
– Вы не обязаны.
Тайрэ слабо улыбнулся и наклонился к его лицу.
– Ты вытаскивал меня из казематов трижды. Я тебя – один раз. В конце концов, я должен