Не надо, чтобы искусственный интеллект, да еще такой развитый, сам выбирал объект для атаки. Мало ли до чего это детище сумрачного японского гения сможет додуматься? Ладно, об этом еще будет время поразмышлять, а теперь надо действовать. Где-то совсем рядом шныряют неизвестные злоумышленники, и нельзя допустить, чтобы их коварные замыслы увенчались успехом…
«Виктор, ты меня слышишь?» — попытался он связаться с Кимом.
«Слышу», — как-то чересчур буднично отозвался приятель.
«Чем занимаешься?»
«Да так, бумагу порчу», — отложил в сторону чертеж Витька.
«Поднимай дядьку Игната, собирайтесь и приготовьте оружие. У нас скоро будут гости. Обязательно прихвати меч из моего номера».
«Понял», — подскочил тот как ужаленный и помчался выполнять полученное столь странным образом поручение. И, как водится, немного перестарался.
Когда «Опель» Колычева подкатил к гостинице, его уже ждали вооруженные и тепло одетые члены экипажа, включая второго пилота Калашникову с ППК наперевес.
— Мы готовы! — немного срывающимся голосом сообщила она, преданно глядя на капитана.
— Ко всему? — на всякий случай уточнил Март.
— Так точно!
— Ну, тогда пошли в машину, — велел Колычев.
— Вот твой гун-то, — сунул Ким в руки друга клинок. — Мог про него не напоминать, он сам меня задраконил, мол, тревога, битва, скоро грянет битва! Чуть мозги не вынес, бешеный.
— По какому случаю сабантуй? — хмуро поинтересовался Вахрамеев, устраиваясь на заднем сиденье.
— Есть информация, что на «Ночную Птицу» в ближайшее время может быть произведено нападение. Как и что — пока не знаю. Сейчас доберемся до места и организуем скрытое наблюдение. Если засечем подозрительных — постараемся взять живьем. Огонь на поражение только в случае прямой угрозы кораблю или кому-то из нас. Вопросы?
— В оружейку наведаться время будет?
— Зачем? — не понял сначала Март.
— Затем, что арсенал у нас там. При себе только пистолеты, да вон ППК у Таньши. Слава богу, что Витька без автомата даже в гальюн не ходит, а то бы совсем остались голые и босые.
— Вот черт! — выругался про себя командир. — Возможно, за кораблем уже наблюдают, не хотелось бы спугнуть раньше времени…
— Пусть Степан принесет, — подала голос Таня.
— Как?
— Да так. Я его сменю, а он сунет за пазуху и притащит.
— А почему Хаджиева не берем? Он ведь и одаренный, и вояка… — спросил недоуменно Витька.
— Вот именно потому, что будет драка, он там и не нужен. Потом ведь придут сыщики, полиция, жандармы. И зачем нам его лишний раз «светить»?
— Тоже верно, — согласился с аргументами друга Ким.
Как по заказу начала стремительно портиться погода. Вот еще полчаса назад он гнал по трассе, и вовсю светило бледное, белесое северное солнце в ясной синеве небес. А сейчас шквалистыми порывами, с зарядами влажного, густого снега задуло с запада. Атлантика отправила в глубину материка могучий циклон, который стремительно продвигался вперед, «роняя» барометры.
— В такую погоду диверсантам самое раздолье, — выругался от досады дядька Игнат. — Аэродромную охрану и так службу тянуть не заставишь, а теперь и вовсе нос на мороз не высунут!
— Зато под ногами мешаться не будут, — мрачно усмехнулся Колычев. — Мимо нас с «Птицей» диверсантам все равно не проскочить, тут им метель не поможет. Так что ваша задача поддержать меня огнем в случае надобности, ну и пленных собирать, если будут.
— Не кажи гоп, пока не перепрыгнешь, — задумчиво покачал головой Вахрамеев, но крестник не обратил на его слова особого внимания.
Как известно, все планы действуют только до первого столкновения с реальностью, и этот не стал исключением. Припарковав машину у одного из ангаров, Колычев велел Калашниковой отправляться за оружием, а сам, скользнув в «сферу», принялся изучать окрестности. На первый взгляд, все выглядело как обычно, и Март почти успокоился.
С трудом добравшись по свежевыпавшему снегу до «Ночной Птицы», Таня принялась тарабанить по люку, стараясь привлечь внимание дежурного. Спустя некоторое время ей это все-таки удалось, и через обшивку донесся недовольный голос Дугина.
— Кого там черт принес?
— Это я, Степа, открой!
— Таня? — удивился механик. — Какая нелегкая тебя сюда принесла?
— Командир приказал. Да открывай же ты, холодно!
— Думаешь, тут тепло? — пробурчал Дугин, раздраивая мудреный механизм люка.
Наконец ему удалось справиться с запорами, и дверь с металлическим лязгом отворилась.
— Заходи, — посторонился он и вдруг понял, что в лицо ему смотрит ствол пистолета.
— Тихо! — прошипел диверсант, зажимавший рот Калашниковой. — Будешь молчать, останешься жив.
— Ладно, — только и смог выдавить из себя никак не ожидавший подобного Степан и попятился внутрь корабля.
Злоумышленников было трое. Белые маскхалаты позволили им пройти мимо обычной охраны, а мощные амулеты смогли обмануть чувствительные артефакты летающей субмарины. Прибудь Колычев на место чуть раньше, он, возможно, сумел бы обнаружить диверсантов, но сейчас его внимание было целиком занято периметром, а враг был уже внутри.
Дугин никогда не был героем. Да, ему приходилось участвовать в боях и даже абордажах, но это никогда не являлось его главной задачей. Но кое-чему служба на рейдерах его научила. И главное — никогда не допускать врага внутрь корабля. Хунхузы пленных все равно не берут, так что, если хочешь жить — дерись до последнего. Поэтому, осторожно пятясь по коридору, он поравнялся с постом управления и, резко отпрыгнув в сторону, открыл клапан аварийного закрытия люков.
Ответом ему был выстрел и острая боль в боку, но это было неважно, поскольку только что раздраенный люк с каким-то инфернальным скрежетом вернулся на место.
— Ты что сделал, гад? — удивленно спросил диверсант.
«Сам-то как думаешь?» — огрызнулся про себя Дугин, пытаясь вытащить из сбившейся назад кобуры «смит-вессон».
За этим занятием его и застала смерть. Второй раз враг не промахнулся и остался совсем один внутри незнакомого ему корабля.
— Стреляют! — первым услышал шум Вахрамеев.
— Где? — встрепенулся Витька.
«Сокол, что происходит?» — послал мысленный запрос Март.
«Несанкционированное проникновение, — после небольшой заминки ответил ему искин. — Внутри корабля посторонний. Дугин убит. Пилот захвачен».
— Но как это возможно, черт побери! — выругался Колычев.
«Мощные маскировочные артефакты, — в металлическом голосе «Птицы» появилось что-то вроде раскаяния. — Мне до последнего не удавалось идентифицировать их как врагов».
— Сколько их?
«Я вижу троих. Один внутри. Двое снаружи. Возможно, еще несколько находится рядом».
«Блокировать противника внутри корабля. Ни в коем случае не допускать в рубку управления или отсек ГДК!»
«Принято».
— Все, пошли! — приказал подчиненным Март. — Диспозиция меняется. Я не вижу врага, поэтому сначала стреляем, потом разбираемся!
— Там же Таня! — простонал Витька.
— Главное про пленных не забыть, — язвительно пробурчал дядька Игнат, сбрасывая полушубок.
Немного подумав, Колычев последовал его примеру и тоже снял пальто. Затем, переложив пистолет в карман брюк, он обнажил меч и буквально почувствовал, как тот вибрирует в предвкушении боя.
«Гун-то, ты чуешь врага?»
«Да», — едва слышно отозвался тот.
Оставшиеся снаружи бойцы передовой тройки диверсантов застыли в нерешительности. Они должны были обеспечить подход к кораблю основной группы, шедшей с мощным зарядом взрывчатки, чтобы заминировать и взорвать непонятный корабль. Но внезапное появление девушки нарушило продуманный план. А теперь их старший оказался внутри, а они — снаружи с брыкающейся пленницей на руках.
— Эй ты, тварь! — злобно прошипел один из них Татьяне. — Как открыть эту проклятую дверь? Отвечай, сучка!
— Как она тебе ответит, ты ей рот зажал? — хмыкнул второй и хотел было подойти к «Ночной Птице», чтобы постучать по люку прикладом, но не успел сделать и пары шагов, как из снежной круговерти выскочила чья-то смазанная фигура.
Лезвие гун-то мелькнуло будто молния и чиркнуло диверсанта по шее, практически отделив голову от плеч. Та некоторое время еще бессмысленно хлопала глазами и шевелила губами, желая что-то сказать и не осознавая, что все кончено, а впитавший в себя дикое количество энергии Март уже стоял напротив второго злоумышленника.
— Я убью ее! — в панике заорал тот, прижав к горлу девушки нож.
Но Март, даже на миг не задержавшись, одним длинным шагом сблизился с врагом и ударил самым кончиком клинка по руке противника. Отсеченная кисть почти отвалилась, удерживаемая лишь немногими уцелевшими сухожилиями и тонким слоем кожи на запястье, а на лицо девушки брызнула кровь из обрубка.
Почувствовав, что хватка ослабла, Татьяна дернулась в сторону, открывая державшего ее негодяя, и Колычев, сделав еще один скользящий шаг, придвинулся вплотную к раненому и, вложив силу всего тела в удар, с разгона рассек тело диверсанта от плеча до паха.
— Танечка, что с тобой! — бросился к окровавленной с головы до ног Калашниковой запыхавшийся от быстрого бега Ким. — Ты вся в крови, куда тебя ранило, где болит?
— Эт-то не м-моя, — стуча зубами, сообщила девушка, не сводя испуганных глаз со своего командира.
— Ты цела? — отстраненно поинтересовался Март и, дождавшись кивка, добавил: — Хорошо. Тогда иди за мной!
«Птица, открывай, я пришел!» — тут же послал он ментальный сигнал кораблю и, дождавшись щелчка, рванул люк на себя.
Внутри было темно как в склепе. Судя по всему, искин сам догадался не только заблокировать другие отсеки, изолировав нападавшего внутри, но и погасить свет, зная, что Марту это не помеха, напротив, даст некоторое преимущество.
Но противник все равно постарался отреагировать и успел выпустить в сторону открывшегося входа две пули. На том все для него и закончилось.
— Калашникова, бегом в ходовую рубку! — принялся командовать Колычев. — Сразу же запускай главную энергетическую установку, маршевые двигатели и, как только сможешь, поднимайся в воздух на полсотни метров и жди дальнейших приказов.