Прошло ещё несколько спокойных лет. Шарль обгонял в росте сверстников, был мускулист и бесстрашен. Барон души не чаял в сыне и всячески ему потакал. На двенадцать лет, барон подарил Шарлю отличного першерона рыжей масти. С этого дня подросток почти целыми днями проводил либо на лошади, либо в конюшне.
Единственное обстоятельство вызывало смутное беспокойство – барон и баронесса были светловолосыми и сероглазыми, а Шарль, напротив, темноволос. Его крупные глаза, обрамлённые густыми ресницами, напоминали тёмные вишни. Однако барон не предавал этому ни малейшего значения, ни на минуту не сомневаясь, что Шарль – его родной сын, а тёмные волосы ребёнок унаследовал от предков.
Осенью возобновился конфликт Франции и Англией, виной тому стала Аквитания, и барон как верный вассал короля отбыл со своими людьми к театру военных действий. Шарль остался в замке за хозяина и мужчину, и как подобает истинному де Баатцу, не ударил в грязь лицом. Он был нежен с матерью, строг и требователен со слугами, и никому не приходило в голову ослушаться молодого баронета.
Зиму пережили благополучно. Военные действия затянулись до весны. Подошло время посевных работ, многие здоровые молодые сервы по-прежнему находились на войне в отрядах лучников и пехотинцев. Нелегко пришлось крестьянским женщинам, кроме всего прочего, весна выдалась холодная и дождливая – признак грядущего неурожайного года.
День рождение сына, тринадцатилетее и первое причастие, в замке Кастельмар праздновали без барона. Всё прошло тихо и скромно, баронесса решила: грех развлекаться, когда глава семейства на войне. В июле вернулись уцелевшие лучники и пехотинцы, но, увы, без барона – глава семейства пал на поле боя. Возможности захоронить его тело в семейной усыпальнице, к сожалению, не было.
Барон погиб в разгар сражения, прорывая оборону врага, англичане изрубили его тело фактически на куски. Верные слуги похоронили останки барона с почестями, по-христиански, на земле Аквитании. Увы, судьба ничего не даёт в вечную собственность, тем более жизнь. Посему Шарль в тринадцать лет стал бароном де Баатц де Кастельмар.
Год выдался неурожайным, сказалась дождливая, холодная весна. Начался падёж домашней скотины. Приближалась зима, старые запасы зерна и овощей были съедены, новые слишком скудны. Взрослое население поместья усиленно занималось рыбной ловлей и охотой. Слава Всевышнему, рыбы в Гаронне, косуль – в окрестных предгорьях было достаточно. Шарль охотился, наравне со взрослыми мужчинами, а порой и превосходил их в смекалке, выносливости и меткости выстрелов.
Однажды, он выследил косулю, погнался за ней и метко сразил из арбалета, подаренного отцом. Юноша взвалил животное на плечи и стал спускаться к реке, где оставил лошадь. Путь был не близким – в пылу охоты, выслеживая добычу, Шарль оказался далеко в горах. Но это его не испугало, с детства ему было неведомо чувство страха.
Но всё же усталость взяла своё. Сняв с плеч трофей, Шарль присел на камень передохнуть и утолить жажду из походной фляги с водой. Вдруг молодой барон заметил маленькую хижину, прилепившуюся к горам. Желание узнать, кто живёт в таком уединённом месте, оказалось сильнее усталости.
Он перенёс косулю поближе к хижине, положил её на большой плоский камень, недалеко от двери, занавешенной шкурой горного козла, откинул полог и зашёл внутрь. В хижине царил холод, по всему видно, очаг давно не растапливался, хотя хвороста было предостаточно. Шарль растопил очаг при помощи огнива и осмотрелся. В углу на плетёной кровати что-то зашевелилось… Шарль направил туда арбалет.
– Не бойтесь, молодой барон… Какое зло может причинить вам старая больная женщина?.. – проскрипело с кровати. Шкура на кровати откинулась, и Шарль увидел сморщённую седую старуху.
– Кто ты? Откуда ты меня знаешь?
– Я – ведьма Итрида. Ну, как же мне не знать вас?! Я помогла вашему сиятельству появиться на свет тринадцать лет назад. У вас есть родимое пятно в виде восьмиконечной звезды на левом предплечье?
– Да. Так это ты! Матушка рассказывала о тебе. Она велела сделать всё, что бы ты ни попросила, если мы когда-нибудь встретимся.
– Баронесса добрая женщина… Вы можете оказать мне услугу, юный барон?
– Конечно, весьма охотно, – Шарль знал о своём появлении на свет всё (или почти всё), в том числе, что именно Итрида помогла матери с поздними родами.
– Я умираю… Пришёл мой час… Я достаточно пожила на этом свете… Побудьте со мной. Скоро всё кончится, я чувствую… Я знала, что вы придёте, хотела посмотреть на вас перед смертью. Обещайте похоронить меня около хижины… – Итрида говорила тихо и сбивчиво, она задыхалась.
Через два часа Итрида умерла. Шарль похоронил её, как и обещал. Почва здесь была каменистая, и пришлось изрядно потрудиться, прежде чем могила была готова. Крест Шарль поставить не решился: всё-таки ведьма! Затем он снова взвалил косулю на плечи и отправился к лошади. Уже темнело. Надо было поторапливаться, чтобы вернуться в замок до полуночи, иначе баронесса будет волноваться.
Наконец Шарль достиг своего родового гнезда. Не успел он спешиться и снять свою добычу с лошади, как услышал:
– Боже мой, Шарль, где ты был так долго? Я сходила с ума! Охотники говорят, развелось много волков. На прошлой неделе хищники напали на овец! – баронесса едва справлялась с волнением. – Ты подстрелил косулю?
Уставший до изнеможения, Шарль, повернулся к матери и сказал:
– Матушка, всё в порядке… Умоляю вас, успокойтесь. Я просто далеко забрёл в горы. Наткнулся на хижину ведьмы и застал её при смерти. Я же не мог бросить умиравшую женщину, сделавшую нам столько добра. Я похоронил её, очень устал и хочу спать, распорядитесь на счёт добычи. Умоюсь и лягу, с ног валюсь… Прикажите подать что-нибудь перекусить. Пусть принесут в спальню…
Франсуаза удивилась рассказу сына и подумала: «Надо же Итрида прожила так долго… Я-то думала, она давно умерла. Ещё тогда ей было наверное лет сто… Точно она ждала Шарля. Да на неё похоже… Она всегда удивляла меня даром предвиденья. А как она предсказала смерть барона!»
…Зиму перезимовали без хлеба и овощей. Шарль постоянно охотился в горах, и ему не было равных в этом деле. Даже умудрённые опытом охотники порой возвращались без добычи, не подстрелив и кролика. Но только не Шарль! Он исправно приносил горных коз и косуль. А когда начались сильные холода, обеспечивал кухарку мелкой дичью.
Глава 3
Наступил 1421 год. Шарль из юноши превратился в молодого мужчину. Природа брала своё. До баронессы доходили слухи о беременности крестьянок от сына. Она не предавала этому значения, считая, что так и положено – от крестьянок не убудет. Пусть мальчик растёт, набирается опыта в любовных делах. Шарль, в свою очередь, не разочаровывал матушку.
Времена настали тяжёлые. Постоянные военные конфликты с Англией окончательно подорвали экономику Франции. Король в течение последних лет страдал от тяжёлой душевной болезни, да ещё пытался вести военные действия – всё это отнюдь не способствовало процветанию королевства. Дополнительные налоги на содержание армии, легли тяжёлым бременем на землевладельцев и bonum avitum[19].
Поместье Кастельмар постепенно приходило в упадок. Сервы едва могли выплачивать установленный шампар[20], барон был вынужден уменьшить его в два раза. Зажиточные вилланы[21] обеднели и сравнялись по благосостоянию с сервами, все стали одинаково нищими. Сервы работали, не покладая рук, но доходов не хватало на покрытие налогов в казну.
Замок ветшал, требовал ремонта, постройки разрушались. Одежда и обувь баронессы и молодого барона износились, вышли из моды, но на обновление гардероба не было средств.
Экономили буквально на всём. Франсуаза давно отказалась от дорогого летнего шёлка и муслина, перешла на дешёвые ткани. Рубашки для себя и сына шила из домотканого холста. Ещё немного и, подобно сервам, пришлось бы шить из него одежду полностью. Привычную обувь заменили деревянными башмаками, совсем не предназначенными для людей благородного происхождения. Шарль постоянно латал сапоги и ботфорты, оставшиеся от отца, но те разваливались на глазах. Седло и упряжь для лошади, вытерлись и совершенно потеряли вид.
Как говорится, paupertas non est vitium[22]. Но надо было как-то выбираться из сложившейся ситуации. Шарль решил отправиться в Бургундию в Безансон и присоединиться к бригандам наёмников герцога Бургундского Филиппа Доброго. Наёмники участвовали в самых отчаянных военных операциях, нередко помогая англичанам, были опорой герцога в подавлении внутренних мятежей и эти услуги хорошо оплачивались.
Путь был не ближний. Чтобы добраться до Безансона, надо было проехать едва ли не пол-Франции. Шарль, как мог, привёл военное снаряжение в порядок, взял скопленные на чёрный день матерью деньги, и в начале лета отправился в Безансон на поиски удачи и богатства.
Путь Шарля проходил через Лангедок и Прованс, в обход Центрального горного массива Пюи-де-Санси. И всюду – в Тулузе, в Ниме и далее: в Валансе, Лионе и Маконе, он видел не прикрытую ничем бедность. В Маконе Шарль остановился, как обычно, на постоялом дворе. Отужинав, он предался размышлениям о том, что денег осталось только оплатить ночлег. Далее путешествовать придётся с пустым кошельком и на голодный желудок, а до крепости Безансон ещё надо добраться.
Неожиданно к Шарлю подсела цыганка.
– Дайте руку, благородный сеньор, погадаю. Расскажу, что вас ждёт.
– Я бы с удовольствием, да мне нечем будет заплатить за твоё гадание, – честно признался Шарль.
– Ничего, рассчитаетесь со мной иначе.
– Это как же?
– Проведёте со мной ночь, драгоценный сеньор, – предложила цыганка.
Шарль удивился, но быстро взял себя в руки и внимательно взглянул на цыганку. Она была не молода и не стара. Чёрные вьющиеся длинные волосы, перехваченные цветным платком, отливали синевой и были необыкновенно хороши. Черные брови сходились на переносице, карие глаза смотрели игриво. Из-под цветной широкой юбки выглядывали стройные ноги.