— Но кто говорит «отнимать титулы»? Ничуть не бывало. Я имел в виду совершенно другое. Помните ли, Охранитель, с чего началась последняя война, которую нам вскоре предстоит завершить? С того, что здешний Властелин вознамерился переписать историю и для этого принялся скупать и завоевывать родословные наших миров. Этот процесс прервался; но это не значит, что он прекратился. Ведь автор этой идеи — у вас, в вашем распоряжении, не так ли, Предводитель? Он с его командой успел сделать немало — так отчего бы нам не воспользоваться его трудами? Просто имена ассартских претендентов на титулы мы заменим на своих людей, только и всего.
— Ну что же: это, пожалуй, может сплотить всех.
— Но — повторяю — на достаточно краткий срок. Вот почему я — за быстрый приступ.
— Ваши рассуждения, генерал, звучат весьма убедительно. Но есть и другие аргументы — и они говорят скорее в пользу осады.
— Какие же именно, Предводитель?
— Вы сказали о возможности разложения наших войск, если осада затянется. Но ведь то же самое, но в еще большей степени, относится и к тем, кто защищает Жилище Власти! В частности, их ожидает голод — над нами же не висит такой угрозы…
— Безусловно, Предводитель, этого нельзя отрицать. Но вы забыли о другом: нашим людям есть куда дезертировать, у осажденных же такой возможности нет. Они загнаны в угол — а это оскорбительно и потому усиливает стойкость; и кроме того — люди, собравшиеся там, отстаивают свои, весьма ощутимые блага, начиная от Верховной Власти на Ассарте, от практически полной власти в каждом донкалате, и кончая званием гвардейца Властелина или Правительницы — что в армии котируется достаточно высоко. Конечно, процесс разложения пойдет и у них; но, боюсь, значительно медленнее, чем у нас.
— М-да. Это не исключено, конечно. Генерал, но вы говорили, если не ошибаюсь, что-то о непременном условии быстрого штурма?
— Да, Предводитель. Я считаю необходимым: что бы мы ни выбрали, необходимо убедить осажденных в том, что мы готовимся к противоположному варианту. Если вы остановитесь на быстром штурме — показать им, что мы решились на длительную осаду. Сохранить за собой преимущество внезапности. Если спланируете вести осаду — неоднократно имитировать приступ, держа защитников все время в напряжении. Тогда они будут быстрее уставать…
— Генерал, я очень благодарен вам за прекрасные советы.
Ги Ор сделал движение, чтобы встать.
— Обождите, это еще не все. Вам, генерал, предстоит в ближайшие часы совершить очень интересную вылазку.
— Я готов, Предводитель. Куда же?
— В Жилище Власти.
— Найден путь?
— Найден. Но на сей раз вы пойдете туда с людьми, которые обеспечат вашу безопасность и на пути туда, и там, и при возвращении обратно. Не стану скрывать: вы пойдете туда в качестве заложника.
Генерал даже не моргнул глазом.
— Иными словами, кто-то оттуда направится сюда для важных переговоров? Некое значительное лицо, я надеюсь?
— Не сомневайтесь, генерал: вы вовсе не разменная монета. Ко мне прибудет с визитом Великий донк Плонтский.
Генерал улыбнулся — впервые за время разговора:
— Сознаюсь, Предводитель: я не очень разбираюсь в ассартских родословных…
— Насколько мне известно, Плонт — второй по значению, древности и богатству донкский род на Ассарте; второй после Мармика, рода Властелинов. Нынешних Властелинов.
Генерал прищурился:
— Он претендует на Верховную Власть? Он не заодно с нынешними?
— Об этом я узнаю, поговорив с ним. Но полагаю, что дело обстоит именно так.
— И каковы же его шансы?
— Вы спрашиваете слишком много.
— Виноват.
— Я имею в виду, что сейчас просто не знаю ответа. Увидим… Но что касается вашей вылазки — думаю, что и без моих советов вы постараетесь увидеть и оценить там все, что может хоть как-то нас интересовать.
— Можете не сомневаться, Предводитель.
— Я уверен также, что если кто-то из тамошней Власти узнает о вашем пребывании в их Жилище, то они захотят, самое малое, познакомиться и поговорить с вами — с той же целью: побольше узнать и понять.
— Возможно… — проговорил генерал тоном, свидетельствовавшим, что он в этом вовсе не уверен. — Но надеюсь, что у меня не возникнет осложнений.
— Донк Плонтский — весьма влиятельная фигура в мире Ассарта. И у него немало сторонников. Я имею в виду именно их, а вовсе не Правительницу или ее приближенных. Сторонники донка вряд ли захотят доставить вам неприятности.
— Теперь я понял, Предводитель.
— Так вот: если вам придется разговаривать с ними…
— Да?
— Дайте им понять — не в прямых выражениях, конечно, — что мы вовсе не собираемся захватывать Верховную Власть на Ассарте, хотим лишь вернуться в свои миры. Что же касается будущего, то мы поддерживаем одного из существующих претендентов. Скажите, что и в их интересах — ратовать за него, поскольку при нем будут восстановлены многие из древних прав донков, которых они лишились, когда возникло единое государство Ассарт. Но все — намеками.
— Почему бы не сказать им всего сразу? — Видимо, генералу более по сердцу была бы военная прямолинейность.
— Потому что окончательное решение будет принято лишь после моих переговоров с Великим донком Плонтским. Возможно, все это останется холостым выстрелом; в таком случае вам не придется упрекать себя в каких-то невыполненных обещаниях.
Генерал оценил сказанное.
— Благодарю вас, Предводитель Армад.
— И я еще раз благодарю вас — за ваше согласие, поскольку какой-то риск все же остается…
— Для солдата риск всегда неизбежен, Предводитель!
— …и за хороший совет относительно титулов и истории: в самом деле, раз уж у нас в руках, кроме прочих, и этот их главный фантазер — было бы ошибкой не использовать его наилучшим образом. Не сомневайтесь: я найду способ отблагодарить вас, генерал.
— Новым титулом? — Генерал Ги Ор снова позволил себе улыбнуться.
— Ну почему же… Перед вами может открыться воистину головокружительная карьера.
Охранитель позвонил.
— Ур Сюта ко мне!
Вызванный явился через несколько секунд. Вытянулся. Доложил.
— Как поживает Мать Наследника, капрал?
— У нее все в порядке, Предводитель Армад!
— Обеспечен ли ей соответствующий гардероб? Поселили ее в надлежащих условиях?
— Так точно. Все сделано согласно вашему приказанию.
— Очень хорошо. Обождите за дверью, старший капрал.
Ур Сют отсалютовал и вышел. Генерал даже не посмотрел в его сторону, капрал же все время не сводил глаз с Предводителя Армад.
Охранитель поднялся с кресла.
— Пойдемте, генерал. Я хочу представить вас матери ребенка, который в скором будущем станет Властелином Ассарта.
— Слушаюсь.
— Она — очень красивая женщина, генерал. Возможно, она вызовет в вашем солдатском сердце некоторые перебои. Не удивлюсь, если и вы, столь представительный мужчина, понравитесь ей.
Ги Ор не без смущения откашлялся.
— Следуйте за мной, генерал. У нас есть еще полчаса.
И оба покинули кабинет.
Старший капрал Ур Сют шагал впереди, указывая дорогу.
Охранитель при этом внутренне ухмылялся, полагая, что нашел неплохой способ покрепче привязать к себе генерала. Потому что — всегда следует предугадывать такую возможность — Ги Ор, не исключено, получит от донка Плонтского (с которым неизбежно увидится раньше, чем произойдет свидание с Плонтом самого Предводителя Армад) такие предложения, которые смогут поколебать его верность. В предвидении такой ситуации выгодно иметь вкусную косточку, чтобы в нужное мгновение бросить ее между обоими псами и тем самым отбить у них всякую охоту дружить между собою, а не просто сотрудничать в интересах Охранителя. И вот такая косточка (и в этот миг ему почудилась Леза, срывающая с себя остатки одежды), похоже, теперь в его руках.
А уже через полчаса генерал с планеты Агур, Ги Ор Победоносный (во всяком случае, именно таким сейчас видел его всякий), негромко проклиная все святое, пробирался вслед за неплохо вооруженной, но (по мнению генерала) скверно обученной группой воинов из донкалата Плонт, с каждым нелегким шагом приближаясь все же ко входу в Жилище Власти, объект предстоящего вскоре, как планировалось, штурма.
По мнению военачальника, которое он, впрочем, держал при себе, никому вслух не высказывая, было немалой глупостью со стороны осажденных — позволить ему, фактическому командующему войсками противника, своими глазами увидеть хотя бы некоторые подступы к крепости, какие-то детали системы обороны, взглянуть — глаза в глаза — в лица защищающим ворота и стены солдатам, чтобы прочесть в них — насколько глубокой и подлинной была их готовность умереть на этих позициях, но не позволить чужеземцам возобладать над Верховной Властью Ассарта; увидеть, как защищены обороняющиеся от холода, какое вооружение расположено на огневых позициях, сыты ли солдаты — или уже теряют в весе, и многое другое, что пригодится потом, когда придется уточнять боевой приказ для штурмовых групп. Чтобы хоть приблизительно установить все это, пришлось бы (так размышлял Ги Ор) пожертвовать не одной и, пожалуй, даже не двумя стрелами разведчиков; но сейчас нужная информация преподносилась ему как бы на серебряном подносе. Ну что же, Великий Змей (а именно от него вели свое происхождение Агуриты и ему поклонялись, вытягиваясь на земле лицом вниз и извиваясь всем телом) позаботился о том, чтобы отнять у защитников древних стен всякое представление о том, что можно и чего нельзя допускать в подобной обстановке. Тем хуже для них…
Ги Ор почему-то усмехнулся этим своим мыслям; может быть, на самом деле они вовсе не казались ему такими уж серьезными. Но это оставалось его глубоко личными делами. Тем же, кто видел его во время перехода к крепости, было ясно лишь: полководец смотрит и запоминает.
А запоминать приходилось немало. Потому что караулы вокруг Жилища, начиная с дальних подступов, защитники несли исправно, проходы между развалинами — во всяком случае, тот, по которому вели его, — охранялись достаточно надежно, опытный глаз его без труда определял огневые позиции пулеметов, автоматических пушек, противопехотных лазерных установок, снайперские гнезда. Тропа перекрывалась во всяком месте перекрестным огнем с нескольких направлений, народу здесь пришлось бы положить немало.