Капитанская дочка для пирата — страница 40 из 53

Скадэ сражается, как одуревший, рассекая тварей от горла до паха, но из соседних пещер приходят новые враги и этим выродкам нет конца.

Встряхиваю Арию сильнее, чувствую, как внутри закипает гнев, на себя, на богиню, на мир вокруг. Как гром, во мне раскатываются слова Федерико, и над головой хохочет невидимая Ишис.

Ты ее не получишь, бессмертная сука!

Замахиваюсь и отвешиваю Арии хлесткую пощечину. Ненавижу себя в этот момент, но не могу придумать ничего лучше.

Синие глаза распахиваются резко, как от толчка, Ария хватает ртом воздух и шипит дикой кошкой, когда я дергаю слишком сильно и касаюсь ее спины.

Моя рука краснеет от крови.

– Я рядом, – плачу, стираю слезы и размазываю их по израненной спине. – Держись, фурия. Мы выберемся.

– Скрепите ваши руки, – говорит Федерико, прервав поток ритуальной речи. – Папа, некогда, быстрее!

Ладонь девушки утопает в моей руке. Переплетаю наши пальцы и шепчу:

– Станешь моей женой?

Глава 49. Ария

У темноты вкус железа и соли.

Холодно. Слишком холодно, чтобы думать. Глаз не открыть, не вздохнуть. Остается только осознавать, как с кровью, по капле, жизнь покидает меня.

Как же глупо может закончиться самое волнительное из приключений! В кромешной мгле, где помочь некому.

К моменту, когда шум врывается в уши, я уже почти не чувствую тела. Оно превратилось в один большой кусок льда, даже пальцем не двинуть.

Треск ломающихся костей и разорванной одежды, в нос бьет густой кровавый дурман.

Вспышка боли в щеке, будто кто-то бросил в лицо раскаленный уголек. Вдыхаю рывком, врываюсь в раскрашенный красным и сиреневым мир и вижу Энзо и Федерико. Мой пират не сдерживает слез, сжимает руку и я деревенею, когда с его губ срывается вопрос:

– Станешь моей женой?

Секунда моего замешательства тянется бесконечно долго, точно застывающая древесная смола. Федерико что-то кричит, но я вижу только зелень глаз Энзо, слышу только его.

Станешь моей женой?

Выдыхаю сиплое «да» и пещеру накрывает колпак абсолютной тишины.

– Богиня Ишис благословляет этот брак! – кричит Федерико и наклоняется к нам. Тянет сцепленные руки, накрывает своими и шепчет: – Надеюсь, я ничего не перепутал, – и улыбается мне. Поворачивает голову к Энзо: – Папка, пора поцеловать свою жену, тогда метки проявятся.

Я рта раскрыть не успеваю, как Энзо целует меня с такой страстью, будто изголодался, погибает от жажды.

Чувствую влагу и соль его слез на губах, цепляюсь за плечи ослабевшими руками. Пальцы обжигает холодным пламенем. Оно тянется по коже пирата от его сердца к моему запястью тонкой змейкой.

Обвивает ладонь, толкается настойчиво, будто отстукивает сердечный ритм и скручивается на безымянном пальце в тугую спираль. А через секунду вспыхивает и застывает черным витым узором.

Тишина накрывает нас. Скадэ и Федерико застывают рядом. Странные фигуры зеленоватых тварей качаются, наполняют зал, но не нападают. Будто что-то поменялось. Они растеряны и огорошены.

– Пап, – весело говорит Федерико, но глаз не сводит с толпы и руки держит на рукояти сабли, – а теперь напомни мне зачем мы сюда приплыли?

– Вообще-то за осколком приплыли, – сиплю сквозь стиснутые зубы и сползаю с алтаря. – Интересно, они дадут нам пройти или придется врубаться на полном ходу?

– Так-то многовато их будет, для полного хода, – говорит Скадэ и покачивает саблей из стороны в сторону. – Лезут так, будто почкованием плодятся в соседней пещере!

– Где карта, Ария? – шепчет Энзо и сжимает мою ладонь. Палец немного щиплет там, где появились метки. – Помнишь, там будет немного магии? – говорит он, наклонившись.

– У меня под курткой, – отвечаю тихо. – Они даже не пытались меня раздеть или обыскать. Ничего не взяли, кроме сабли, – ловлю его настороженный взгляд. – Он еще недостаточно горячий, Энзо. Нам нужно пройти вглубь этих лабиринтов. Осколок где-то там.

Сдавливаю его ладонь и смотрю назад. Дальше тоже есть проход. В неизвестность. И там темно. Сиреневый полумрак закачивается в пещере, а дальше идет кромешная мгла.

Надеюсь, у моих спасителей есть люнны, иначе шеи себе посворачиваем.

Вижу, как по стене ползет зеленое пятно. Бикуль медленно отлипает от камня и крадется к проходу. Тихий свист и он поднимает лианы и принюхивается. Утробно рычит. Опасность. Но без осколка уходить нельзя.

– Скадэ, – зову моряка и киваю в сторону прохода. – Идешь первым, – Федерико, не отставай от него и подсвети дорогу. А мы, – смотрю на Энзо и вижу, как темнеют его глаза, – замкнем шествие. Будьте готовы бежать.

– Раскомандывалась, – смеется Федерико и, выпустив над головой парочку люннов, хлопает Энзо по плечу. – Сразу видно – жена капитана.

– Иди уже! – Энзо пропускает оставшихся моряков и закрывает собой проход. – Что вы как черепахи? Шевелитесь, пока они приморозились!

Существа, будто очнулись от его голоса. Рык пропорол пещеру, а твари ринулись к нам.

Энзо вталкивает меня в коридор, тускло освещенный светом люннов, и я несусь вперед, едва чувствуя под собой пол.

Будто и нет дурмана, будто не я не могла разлепить веки всего минуту назад. Срываю медальон с шеи и стискиваю в ладони. Я даже рада, что чувствую жжение. Боль будто говорит, что я все еще жива.

Как и метка на пальце. Жена.

Жена, чтоб меня подбросило и перекрутило!

В стену над головой что-то врезается, и в лицо брызгает острое каменное крошево. Горячая влага бежит по щеке, но я не обращаю внимание.

Подгоняемые рокотом и яростным рыком преследователей, мы петляем по узким проходам, пропитанным тяжелым духом морской соли.

– Давай же, – рычу глухо и смотрю на карту. – Где же ты?!

За спиной свистит сабля Энзо, чавкают зубастые рты врагов, отлетают с хрустом их конечности.

Чуть глубже коридор подсвечивается радужным лучом.

– Осторожно! – кричит Федерико. – Здесь провал!

И когда мы подбегаем ближе, медальон в руке начинает плавить кожу.

Падаю на колени с криком.

Больно! Как же больно!

Рука дергается, тянет вверх и я раскрываю ладонь, позволяя карте вырваться на волю, оплести меня золотыми лентами и дернуть в воздух.

Пусть это закончится!

Хватит! Я больше не…

Боль расцветает в сердце, бьется о ребра одичавшим зверем, вгрызается в плоть и выворачивает меня, ломает хребет, требует выпустить. Я не слышу криков Энзо и Федерико, не вижу полный ужаса взгляд Скадэ.

Я умираю в холодном кипящем мареве силы, что рвется наружу, бурлит вокруг студеной водой и тащит нас всех в провал.

В неизвестность.

Глава 50. Энзарио

Ария выпускает мощный поток магии в сторону врага. Он мчится, будто торнадо, и сметает мерзких тварей, разрывая их на части.

Пока держу девушку и тяну на себя, моя кожа на руках вспучивается пузырями. Кричу от боли, но не отпускаю.

Не в этот раз. Никогда больше!

Камни под ногами крошатся от встряски, и нас бросает в пустоту.

Всего несколько секунд свободного падения, тихий шелест, который я не сразу узнаю, и леденящий ужас, прошивающий меня при столкновении с водой.

Поток мощный, даже вынырнуть не дает. Прижимаю Арию к себе, не знаю, в сознании ли она и зажмуриваюсь изо всех сил.

Резкий поворот и удар в стену. Спину прошивает горячая стрела, а воздух вылетает из легких пузырями. Скорость нарастает, вода тащит вперед, а перед глазами чернота смешивается с красным туманом.

Изгиб, и резкий рывок вверх. Воздух врывается в легкие, и, после секундной передышки летим вниз, чтобы врезаться в прибрежное мелководье.

Вытаскиваю Арию на берег. Плевать, что боль меня разрывает на куски, и тело горит огнем. Разворачиваю девушку на спину и всматриваюсь в бледное лицо. Кладу голову на грудь.

Тук-тук, тук-тук… Жива.

И падаю. Падаю от бессилия рядом и смеюсь в небо.

– Радуешься своей скоропостижной женитьбе? – выплывая из воды, говорит сын. Не несет, а тащит за собой оружие. Измотался бедный.

– Да это несерьезно! – отмахиваюсь. – Ты же понимаешь, что браки заключает не Ишис, а пастырь в Авадуне с регистрационной книгой.

– Как скажешь, – выдыхает Федерико и падает рядом на розоватый песок. – Ну, и место! Отвратное. Я думал, что вытаскивать тебя из прожорливого дерева – это верх извращения богини, но оказывается, что нет. Скадэ во время ритуала так отчаянно метелил саблей, что чуть меня мизинца не лишил, – показывает мне раненый палец. – Хочешь узнать, каким чудом я вспомнил текст венчания, а?!

Киваю. Я сейчас готов слушать любую болтовню, только бы перевести дух.

– Я его сдавал раза четыре. Такая училка вредная попалась, но зато красива-а-ая. Эх! Наверное, женить на себе хотела, что так придиралась.

Как хорошо, что я разрешил ему выучиться. Улыбаюсь от счастья, но тут же морщусь от легкого покалывания в спине. Раны стягиваются быстро, не оставляя мне шансов быть обычным. Спасти сына, внучку, будущих детей…

Я хочу спросить, где остальные, но Федерико опережает:

– Они с другой стороны выплыли. Ну, что домой? На Искру?

Киваю. Говорить не хочется, во рту сухо, как в пустыне. Когда сын отходит, чтобы собрать людей, я аккуратно расстегиваю куртку Арии и смотрю на осколки. Вросли аккуратно, друг к дружке прижались.

Мне даже показалось, что промежутки между ними исчезли. Венозная сетка уже была не только под грудью, она росла вширь, закидывала щупальца на хрупкое плечико, медленно подбиралась к шее. Оплетала Арию тонкой паутиной.

Чего ты хочешь от меня, Ишис? Что тебе нужно?! Мало мучений, решила приготовить особый сюрприз?

Аккуратно застегиваю куртку и поднимаю Арию на руки. Прижимаю к груди невесомое тело. Холодное, едва живое.

Прочь отсюда. Пора плыть дальше.

***

В каюте привычно мрачно. Люнны собираются над головой, стоит зайти внутрь, а я их разгоняю по углам короткими щелчками.

Не нужен сейчас свет. Нужен отдых и покой.

Кладу Арию на кровать и осторожно раздеваю. Перепачканную одежду бросаю на пол. Если бы можно было, я бы сжег ее здесь и сейчас, лишь бы не напоминала о том, через что пришлось пройти.