— О Комиссии по эксплуатации лесной концессии на реке Ялу, разумеется! — ответил мне четвёртый и последний собеседник, помощник генерал-контролёра Департамента гражданской отчётности в Главном управлении торгового мореплавания и портов Андрей Антонович Горенко.
— Как?! — непритворно изумился я. — Но ведь все уверены, что вы так и продолжаете в ней состоять. Безобразов и Алексеев, требуя моего участия в дальневосточных делах, старательно на это напирали!
Сандро поморщился, тема ему явно была неприятна. Но ответил.
— Никто не знает, кроме узкого круга родственников[58]. У нас не принято выносить сор избы. А моя резкая позиция и категорическая уверенность в том, что концессии легко могут привести к войне, если не проявить должного такта и понимания к позиции японцев, была воспринята именно так.
На несколько минут воцарилось неловкое молчание.
— А если нас попросят об этой дороге корейцы? — задал я не очень умный вопрос. Сам понимал, что император Кореи очень ограничен в возможности манёвра. Но надо было прервать неловкость момента и продолжить разговор хоть как-то.
— Тем более нет. Маловероятно, что корейцы пойдут на это, ведь это ничего им не даст, японцы начнут войну немедленно, чтобы не упустить Корею в нашу зону влияния!
— Хорошо, а если нас попросят японцы?
— Этого тем более не может быть!
— А всё-таки?
— Тогда это реально. Но как такое можно сделать?
— Через американского банкира Шиффа. Он очень настойчиво просит меня устроить химическую переработку леса с японских концессий в устье Ялу. Вы же знаете, Ялу — пограничная река! На корейском берегу много участков отдано в концессию японцам. А на китайском берегу — русским. Кстати, «безобразовцы» тоже выступают с аналогичной настоятельной просьбой. Только в отношении леса с русских концессий.
— И причём здесь американский банкир? Американцы не имеют большого влияния ни в Корее, ни в Манчжурии.
— Зато он имеет большое влияние в Японии, в этой Стране Восходящего солнца. Японцы уже несколько десятилетий тесно связаны с Соединёнными Штатами экономическими узами, они набрали там огромное количество кредитов, и теперь поставляют туда товары, чтобы рассчитаться. А Шифф — основной владелец банка «Кун, Лееб Ко», второго по величине банка Америки. Именно через его банк японцы берут новые кредиты и рассчитываются по прежним.
— Небось, и на войну с нами тоже через его банк кредитов наберут! — проворчал Горенко.
— Весьма вероятно! — согласился я. — Но согласитесь, Андрей Антонович, это только придаёт его мнению больше веса в глазах японцев! А я сумею обосновать ему, почему без данной дороги в этот проект и не подумаю вступать. В общем, думаю, такого предложения со стороны японцев вполне вероятно добиться.
— Но зачем это Шиффу? Только ради денег?
— Деньги — это первая и главная причина. В Америке вообще просто так, кроме денег! — улыбнувшись, не удержался я от цитаты из прогремевшего в моем будущем фильма «Брат-2».
Глава 16
— Так вы говорите, Юрий Анатольевич, что американский банкир Якоб Шифф не только убедит японцев согласиться на строительство железной дороги от Мукдена к устью Ялу, но и самим выступить с такой инициативой? И только для того, чтобы заработать денег? Невероятно!!!
— В Америке вообще просто так, кроме денег! — не удержался я от повторения цитаты из прогремевшего в моем будущем фильма «Брат-2».
Я его смотрел за год до провала в прошлое, и тогда ещё поразился буквально сочившейся из него неприязнью к Америке. Тогда мне было невозможно понять истоки такой неприязни, и я объяснял её только безнадёжной отсталостью своих соотечественников. А теперь вот вдруг захотелось процитировать. Потому что этот момент поймали верно. В обычной жизни американцы — такие же люди. Но вот в планировании, и неважно, на каком уровне — для себя лично, для небольшой компании, для огромной корпорации, в масштабах страны или даже всего мира — они деньги ставят в центр.
Нет, я не ставил это им в упрёк, я даже учился у них этому навыку. Но понимал, что сам, даже сейчас, руководя весьма крупным Холдингом, от них отличаюсь. Вот хоть сейчас. Ну не ради денег же я лезу в эту историю с подготовкой войны? Впрочем…
— А ещё, я предполагаю, что Джейкоб Шифф хочет поссорить нас с японцами. И поссорит, обязательно поссорит, будем мы строить эту дорогу или нет. У него настоящий пунктик на династии Романовых. Он считает, что ведёт с ней войну за права российских евреев.
— И вы с ним сотрудничаете?!
— Я и с японцами сотрудничаю! — пожал я плечами. — Хотя прекрасно понимаю, что они вскорости будут с Россией воевать. И с Элайей Мэйсоном, хотя он предпочёл в своё время «не заметить», что меня ограбили. И даже натравливал на меня полицию, было дело.
— Вы что, святой? И всех прощаете? Или вам тоже важны только деньги? — не удержался от вопроса Горенко.
— Ну что вы, Андрей Антонович, разумеется, нет! Вот вы приезжайте летом к нам с семьёй. Познакомимся поближе, сами увидите, что до святости мне далеко! И уж точно, деньги для меня — не главное. Замечу, что для меня наиболее важно — сделать своё дело. Добиться результата. Сейчас я намерен помочь подготовить Россию к неизбежной войне. И тут я пытаюсь воспользоваться Шиффом для своих целей. Ровно также, как он пытается пользоваться мною для своих.
— И заметьте, господа, что если Юрий Анатольевич «благородно» — сарказм Семецкого так и сочился из этого термина, — откажется от такой гнусности, это будет означать, что враги используют его односторонне. Они-то давно работают над этим!
Горенко только хмыкнул, а вот Сандро продолжил разговор.
— Согласен! Если этот финт удастся, и дорога будет построена до войны, она нам весьма поможет. Сможем подвозить войска и снаряжение прямо к линии фронта. В том, что она первоначально пройдёт по реке Ялу, нет никаких сомнений.
— Ну а потом, когда японцев погоним, дорогу можно будет продлить до Пхеньяна. А потом и до Сеула. И всё! Корея наша! — оптимистично предположил Горенко.
Было видно, что Семецкий еле сдерживается от резкого ответа. Но Александр Михайлович ответил члену своего «ближнего круга» по возможности мягко.
— Это вряд ли! Вы же знаете, я два года прожил в Нагасаки, и изучал эту страну и её народ. Из них получаются очень упорные, умелые и храбрые воины. А их армия завершает реформу, и выходит на европейский уровень. Так что решать дело будет численность войск.
— Так войск-то у России-матушки немало!
— Верно, немало. Больше, чем у японцев. Но! Они почти все по эту сторону Урала. И доставить их в Манчжурию — дело небыстрое. Поэтому весьма вероятно, что война начнётся для России с отступления. Достаточно долгого.
Тут он покривил лицо и грустно цокнул языком. Мол, самому не нравится то, что произношу! Но логика говорит, что так и будет.
— Ничего, поручик Семецкий со своими людьми весьма поможет нашим войскам отступать, не торопясь! У него имеются наработки! — заметил я.
— Как же, как же! Про его подвиги в Южной Африке премного наслышан! — оживился Великий князь. — Как раз с учётом его опыта не так давно приняли на вооружение нашей армии пулемёты «максим» нового типа. С низким небольшим щитком, рассчитанным под стрельбу лёжа.
— Жаль только, что под патрон с тупоконечной пулей! — отозвался мой тёзка. — У остроконечных и кучность выше, и пробивающее действие. Особенно это сказывается на дальних дистанциях.
— Хм… Ну, ничего, будет куда совершенствовать! Тем более, что вас никто не лишает ваших любимых гранатомётов. Да и идея сделать часть гранат ручными выглядит весьма перспективно! Даже не понимаю, зачем вам при этом ещё и эти миномёты. Тяжёлые же дуры! Да и боезапаса надолго не хватит. С собой много не потаскаешь.
— Это вы испытаний не видели! — вмешался я. — Поразительная по эффективности штука вышла.
— И весьма покажет себя на войне! — решительно поддержал меня Семецкий. — Так что есть у нас, чем на суше японцев озадачить. Даже при малом числе. Нам бы только статус официальный получить, да свободу рук обеспечить, чтобы дурь начальственная не помешала. Тогда и фронт удержим до подвоза войск, и заставим дорого заплатить за каждую пройдённую версту. Временем, кровью и деньгами.
— Тут я помочь не смогу!
— А жаль. Но может, хоть по флотской части поможете? Вас ведь три месяца назад в контр-адмиралы произвели! И в начальники Главного Управления портов и торгового мореплавания. На правах министра, между прочим!
— Вот именно! Торгового мореплавания. А по части Военно-морского Флота господин Генерал-адмирал меня к важным делам по-прежнему не допускает.
— И ладно! — улыбнулся я. — Предлагаю именно на этом и сыграть. Обратитесь к государю по-родственному. И скажите, что хотите «потренироваться на кошках».
— Это как это?
Я смешался. Странно, сегодня из меня так и лезли наружу фразы из будущего. Вот только, наступит ли оно? Если мы поменяем историю, и Россия хотя бы не так позорно проиграет в этой войне, многое может пойти совсем иначе. И тогда из этой точки вырастет другое будущее, альтернативное.
— Один мой знакомый мечтал быть охотником. И стал со временем. Но пока он был маленький, тренировался, ловя домашних кошек! — нашел приемлемое объяснение я. — Вот и вам пусть отдадут в «кошки» некоторые мелочи. А мы уж постараемся, чтобы эти мелочи сработали весьма эффективно!
— В этом вы мастер, Юрий Анатольевич! — плеснул на меня патоки Великий князь. — Потому и обсуждаем таким кругом. Так что вы предлагаете?
— Прежде всего, проконтролировать то, что и так делается. Флот ведёт переоснащение снарядов на снаряжение тротилом и новыми взрывателями. Так проследить, чтобы в первую очередь переоснащалась Тихоокеанская эскадра.
Всё верно, тол я производил уже четвёртый год. Причём непрерывно наращивая объёмы. И не особо задирая цену. Поэтому Флот давно уже заменял пироксилин в снарядах, торпедах, или как их называли в русском Флоте — самодвижущихся минах Уайтхеда, и в стационарных морских минах на куда более удобный и не боящийся воды тол.