Чувство беспокойства, беспомощности и несправедливости не отпускало, но дозвониться Насте я так и не смогла. Оксана взяла на себя часть утренних процедур и вскоре ушла домой, а я так и бродила по коридору отделения, пытаясь найти себе место.
Даже не сомневалась, что подругу подло подставили. Совсем недавно считала, что мне повезло с работой и коллективом, но теперь от всего происходящего просто тошнило. Когда чуть позже на мой телефон поступило сообщение, что абонент снова в сети, сразу же набрала Настин номер и, стоило ей ответить, выдохнула:
– Настя, прости меня. Я же не знала.
– Ты о чём? – тихо уточнила она.
– Заведующий нас к себе вызывал, – сбивчиво начала я. – Про какое-то кольцо спрашивал. Показал даже, ну… то, самое.
– И-и?
– Я сказала, что твоё, – всхлипнула я виновато.
– И-и? – обречённо повторила Настя.
– Спросил откуда, ну… и-и-и… я сообщила то, что ты мне тогда сказала, – созналась я едва слышно.
Настя быстро свернула разговор, а я расплакалась от обиды за неё и свою наивность. Чтобы немного успокоиться налила стакан воды и отошла к окну, но прийти в себя мне не дали.
– Вот ты где? – раздался за спиной голос начальницы. – Я тебя ищу, а ты тут… Ты из-за Мышкиной ревёшь что ли?
Я смерила её не самым приветливым взглядом, но она лишь усмехнулась и развела руками, с притворным вздохом поясняя:
– Нашла из-за чего. Я бы всё равно её выжила. А рыдая из-за чужой глупости, от лишних килограмм не избавишься.
– Вы правы, – утирая слёзы вздохнула я и, склонив голову набок, подытожила: – Зато от ложных надежд по поводу благоразумия своего начальства вполне.
– Сомова, за языком следи! – рявкнула Кристина Семёновна и, оглядевшись, шагнула ближе и зловеще зашипела: – А то ведь я быстро найду причину тебя уволить. Мышкина сама напросилась, а мужик из випки просто попал под руку, но я могу…
– Я тоже кое-что могу, – перебила я и, достав из кармана телефон, намекнула: – Как думаете, может ли запись нашей беседы заинтересовать Михаила Анатольевича?
Я, конечно же, блефовала, но получила большое удовольствие от процесса и произведённого эффекта. Лицо начальницы вытянулось, но она быстро взяла себя в руки. Отступила на шаг назад и, поджав губы, вкрадчиво предупредила:
– Развязывая эту войну, ты рискуешь не только карьерой. Ты готова?
– Вполне! А вы?
ГЛАВА 18
Лена
В последующие недели я начала довольно успешно и резко сбрасывать вес. Но вовсе не только из-за рекомендаций диетолога, и не благодаря строгой и уже слегка ненавистной диете. И не из-за изматывающих тренировок… Тренера покорно слушалась, выполняя садомазо программу улучшения себя, но мысленно не всегда желала ему всего хорошего. Изверг!
Причина была в другом. Я впервые вытащила себя из зоны комфорта буквально за шкирку. Пересмотрела все аспекты своей слишком размеренной и предсказуемой жизни, дотошно и придирчиво взвесила мечты и планы, без сожаления отсекая всё навязанное извне.
Теперь я хотела строить жизнь и будущее своим умом и руками. Достигать цели своими силами, учиться на своих ошибках, составлять своё мнение и принимать самостоятельные решения.
В связи с новым подходом ко всему в моём окружении ожидаемо начали происходить изменения, и не всегда положительные. Мама, чувствуя, что теряет контроль, всё чаще злилась. Срывалась на мне и на папе, а потом и вовсе прибегла к тяжёлой артиллерии из своего арсенала уловок и манипуляций. Теперь с завидной регулярностью её мучили боли в сердце, давление и мигрени.
Я терпела… Не позволяя продавить себя, сообщала новости дозированно и, выдержав очередной скандал, выжидала ещё несколько дней до следующей схватки за право жить как я хочу. На этапе принятия мама начинала жаловаться на неблагодарных детей и жестокие нравы молодёжи. И я снова терпела… Потому что пути назад для меня уже не существовало.
Боясь, что родители лишат меня финансовой поддержки, старалась брать максимальное количество смен и соглашалась на любые просьбы коллег подмениться. Деньги старательно копила, понимая, что пока не стану независимой, о самостоятельности даже речи быть не может.
Несмотря на предельную загруженность на работе, курсы по дизайну я посещала без пропусков, а потом до ночи сидела над практическими заданиями. Фирма, куда я хотела попасть на практику, была у всех на слуху, и попасть к ним было просто нереально. Не питая иллюзий, сразу же разослала своё скудное портфолио ещё двум крупным фирмам, работающим в этой же нише.
Ещё одним дёргающим за нервы фактором была тихая война с Кристиной Семёновной. Когда Настя рассказала, что произошло, я разозлилась не на шутку. Стала замечать, запоминать и фиксировать все косяки начальницы, а потом в официальном порядке сообщала о них вышестоящему руководству.
Шефиня злилась и, пытаясь ответно спровоцировать, ещё больше злоупотребляла своими полномочиями, порождая волну недовольства коллег, а порой и пациентов. Заметив одну из нас, зав отделения и глав врач резко меняли траекторию движения и судя по выражению их лиц, мечтали убрать нас обеих. Страха по этому поводу я уже не испытывала, продолжая упорное наступление.
Кристина Семёновна явно ждала, когда я совершу крупную оплошность, но, боясь, что у меня есть компромат, не мешала мне искать клиентов для Насти. Просто делала вид, что не замечает.
Я чувствовала свою вину и, как могла, старалась помочь, поставляя ей варианты подработки в должности простой сиделки. Не работа мечты, зато она больше не бедствовала.
Все эти события отдельно и в совокупности делали мою жизнь насыщенной. Дни летели с пронзительным свистом, и я сама не заметила, как за неполные два месяца скинула более шести килограмм. Одежда висела на мне бесформенным мешком, а обновить гардероб было просто некогда и не на что. Мама лишь косилась и, обречённо вздыхая, поджимала губы.
Решив, что нервотрёпки мне, пожалуй, маловато, жизнь подкинула ещё парочку неприятных сюрпризов.
Во-первых, компании, где я хотела проходить практику, вместо меня взяли… «красоток с лоском». Обидно, но шанс получили одни из тех, кто обучение проходил для галочки, всё свободное время посвящая распродажам и салонам красоты. Ну да, каюсь, – себя я слегка запустила, но даже не думала, что решающим фактором будет внешний вид, а не знания, умения и старательность.
Во-вторых, тётка, постоянно откладывающая отъезд, вдруг заявила, что по совету родственников квартиру решила сдать. Всё же центр столицы и элитный дом позволяли ей ежемесячно получать приличный доход. Спорить я не стала, но сразу же поняла, что за родственники повлияли на решение тёти.
Очередная неприятность случилась на работе, и уже по моей вине. Подбирая для Насти очередных потенциальных клиентов, я безнадёжно спалилась, практически подарив начальнице весомую причину моего устранения.
– Сама уволишься или заведующему доложить? – поймав меня у палаты, протянула она вкрадчивым тоном.
– Можно подумать, вы не нарушали? – фыркнула я, пытаясь вырулить ситуацию в привычный формат безобидной перепалки.
– Лен, ты же понимаешь, что разглашение личных данных пациентов и превышение полномочий – это увольнение по статье?
Она явно не шутила и, произнося свою речь, наслаждалась процессом и моей беспомощностью. Я пожала плечами и, приняв покорный вид, протяжно вздохнула. Уловка не сработала. Кристина Семёновна скрестила руки на груди и, вздёрнув одну бровь, тонко намекнула:
– Ну как хочешь… Мне же лучше, что ты не сможешь устроиться ни в одну из больниц столицы. Родители, наверное, расстроятся, но…
– Хорошо, – кивнула я и, посмотрев в упор, улыбнулась, тут же невозмутимо сообщив: – К тому же я сама давно это планировала.
– Вот как? – она нахмурилась и, поджав губы, предположила: – Родители местечко получше нашли?
– Что-то вроде того, – уклончиво ответила я, не желая раскрывать свои реальные планы.
– Отлично! – не скрывая радости, выдохнула начальница и, пытаясь напоследок задеть хоть чем-то, напомнила: – Но сначала отработаешь две недели. Иди пиши заявление.
ГЛАВА 19
Лена
С Настей, как обычно, договорились встретиться в кафе торгового центра. Она перебивалась временными заработками, которые я ей и подыскивала. Помимо необходимости выплачивать компенсацию злополучному пациенту, подруга ещё помогала бабушке, поэтому радовалась и искренне благодарила за любой вариант подработки.
Специфика хирургического отделения, где я работала, могла снабжать Настю потенциальными клиентами на постоянной основе. Пациенты, перенёсшие сложную операцию или получившие серьёзные травмы, нуждались в услугах опытной медсестры. Жаль, но в этот раз вместе с новым контактом я принесла и не очень радостную весть. Но как преподнести?..
– Бабулечка после замены бедренного сустава, – вырвав из блокнота исписанный листок, протянула Насте и дополнила: – Выписывают через пару дней, и родня ищет сиделку.
– Они уже согласились?
– Да, ждут звонка, – подтвердила я, тут же обращаясь уже к сотруднику кафе: – Латте и-и, пожалуй… вот это пирожное, – но, оглядев исхудавшую и осунувшуюся подругу, спешно дополнила: – Два пирожных.
– Ты так с диеты не сорвёшься? – хихикнула Настя.
– Нет. Уже минус шесть килограмм, – похвасталась я и, проводив официанта взглядом, пояснила: – А пирожные тебе.
– Лена, не надо было…
Пригвоздив смутившуюся подругу дотошным взглядом, я ещё раз отметила не очень новую, хотя и чистую одежду, слишком лёгкую куртку, висящую скромной тряпочкой на спинке стула, обувь не по погоде, покрасневшую кожу замёрзших рук. Настя никогда бы не призналась, что нуждается, и денег не попросила бы. Раньше, уважая её принципы, я не настаивала, но теперь была настроена решительно.
– Не спорь! – перебила строго и, поджав губы, заметила: – Тебя скоро ветром унесёт, а в комплекте с твоей курткой, сразу в реанимацию, судя по всему.