Но радовалась я рано, не успела я набрать все цифры Алининого номера телефона, как в трубке послышались короткие гудки. Наверное, ошиблась. Я перенабрала еще раз. Опять, после пятой цифры – противный писк. Да что же это, в самом деле?
Я стала вспоминать другие знакомые мне номера. «Позвоню домой, у нас всегда включен автоответчик», – от волнения я сбивалась, но вновь и вновь нажимала знакомые цифры. Результат оказывался тем же – короткие гудки. Чертовщина какая-то! От напряжения моя голова снова заболела.
Вдруг страшная догадка сразила меня наповал! Не так давно Алина дала мне почитать книгу о переселении душ. Забавная книжонка была напичкана всякими историями, произошедшими с реальными людьми в разное время.
То в Индии в тело маленького мальчика вселилась душа умершего престарелого индуса, то пожилая испанка после ушиба головы заговорила по-французски, тогда как прежде она этот язык совершенно не знала. Подобных примеров в книге было приведено предостаточно.
Целая глава была посвящена параллельному измерению, якобы бок о бок с нашим миром находится такой же мир, но в другом – зеркальном отображении. Мы ходим по одной земле, дышим одним воздухом, но друг для друга остаемся невидимыми и неслышимыми, наши миры не пересекаются. Но иногда люди исчезают в никуда и возвращаются ниоткуда с полной потерей памяти. Может быть, люди, пропавшие без вести, неопределенное время обитают там, в параллельном мире? Очень интересная гипотеза. Она мне понравилась и показалась весьма убедительной, по крайней мере, она объясняла исчезновение многих сотен людей.
Я вообще склонна порассуждать на тему «очевидного и невероятного». В детстве прочитала кипу книг о приключениях в затерянных мирах вселенной. Фантастику я читала запоем, любила мистику. Собственно, и сейчас люблю.
Вот и последняя книга из их числа. Помнится, я сидела с книгой в руках и от нечего делать смотрелась в зеркало. На миг я представила себя Алисой, путешествующей по Зазеркалью, и подумала, что и сама не прочь пройти по лабиринтам времени и пространства. Или, скажем, пожить некоторое время вместо как-нибудь исторической личности или просто знаменитости.
«О господи! Так неужели этот мир существует и я здесь, по ту сторону зеркала, на какой-то другой параллели мирового пространства, в совершенно другом измерении? Но мой внешний вид отличается от моего прежнего облика. Такое возможно? А если это реинкарнация? Моя душа вселилась в тело Эммы, и я вынуждена буду до конца своих дней жить чужой жизнью?
А ее?… Ее душа? Куда ее душа переселилась? А если в мое тело? Если это так, то это – катастрофа! Я, допустим, могу составить счастье любому мужчине. Даже Алина признает, что я идеальная жена. Сгожусь в жены и бандиту. Но Эмма, женщина с тяжелой наследственностью, бывшая проститутка, как она может находиться рядом с моим Олегом и ребенком! Сколько сил я потратила, чтобы сделать из мужа человека! Нет, это понятно, что я выходила замуж не за обезьяну. Но кто привил этому мужчине чувство безграничной привязанности к семье и уважение к жене? Конечно, я! И это все должно достаться другой женщине? Какая-то особа придет на все готовое? Это несправедливо!
С мужем ладно, ему эта Эмма, может, и понравится. Мужчины падки на женщин легкого поведения. Но ребенок! Нет, это никуда не годится! После того как я учила свою крошку доброму и вечному, чему эта Эмма может научить мою Анюту? Даже думать об этом не хочу», – от таких мыслей меня начал бить озноб.
Как найти выход из сложившейся ситуации? Как?! Но если во всем этом замешаны сверхъестественные силы, то выхода, кажется, нет.
Мне стало плохо, очень плохо. Здесь все было чужое: и дом, и люди. Увидеть свою семью я уже не надеялась. За что мне такое наказание? Ну верила я в чудеса, приведения и нечистую силу. Ну пару раз сходила с Алиной на спиритические сеансы. Но это ведь баловство, не более! Зачем меня переселять неведомо куда, а душу в неизвестно чье тело? То есть, конечно, известно – в чье, не известно – зачем.
Я совсем запуталась. В последнее время столько всего навалилось, что я не знала, как все это переварить то ли своими, то ли Эммиными мозгами.
Наверное, придется смириться и попытаться продолжить чужую жизнь, моя осталась за неведомой гранью, и есть ли туда дорога, я не знала.
Никита Петрович застал меня в состоянии душевного смятения. Как он незаметно вошел в комнату! Видимо, я так была расстроена и поглощена своими мыслями, что не услышала бы даже выстрела под ухом.
– Ты рано сегодня встала. Не спится?
– Да. Я вчера тебя искала. Хотела спросить, какие вещи с собой брать. Как я поняла, мы едем в горы, наверное, стоит взять что-то теплое. Мы долго там будем гостить? – Застигнутая врасплох, я не знала, как себя вести. Не говорить же с ним о переселении душ, вернее, одной, конкретно взятой души. В то, что со мной произошло, поверить трудно, по крайней мере, нормальному человеку.
– Ты меня вчера искала? – он посмотрел на меня с интересом, – И что же не нашла?
– Я спустилась в столовую, тебя там, естественно, не было, – соврала я. – Где твоя спальня, я не помню. Сам слышал, как доктор вчера кричал: «Амнезия, амнезия!»
– Идем, детка, я покажу тебе, где моя спальня. Не могу забыть, сколько чудных мгновений мы там провели.
Надо же, он не мог забыть, я же не могла вспомнить. А если ему намекнуть, что я не я, поймет ли он теорию о переселении душ? Вряд ли, скорее затаскает меня по психиатрам. Придется входить в образ Эммы, ничего другого мне не остается. А она, судя по прическе, еще та стерва.
Никита взял меня под локоток, сладко вздохнул и состроил рожу влюбленного павиана. Это у него получилось! Полное сходство. Он определенно на что-то намекал, а я по простоте душевной сделала вид, будто совершенно не понимаю ход его мыслей.
– Ты прав! Проведи меня по дому, может, я быстрее все вспомню. Бывает, сущая безделица может натолкнуть на воспоминания. Плохо, конечно, что мы недавно сюда переехали, но да ладно, начнем, пожалуй, с первого этажа. – Теперь уже я схватила его за рукав и потащила к выходу из гостиной.
Никита согласился устроить мне показательную экскурсию по дому. Мы начали с кухни. Она была выполнена в рациональном, современном стиле. Здесь все было устроено с суперудобством и комфортом. Наличие хорошей бытовой техники говорило о том, что мой муж не экономит на оборудовании тех помещений, куда, как правило, гости не заходят. Кухонный комбайн, микроволновая печь, посудомоечная машина и многое другое, что делает приготовление пищи быстрым и приятным, – все в идеальном состоянии размещалось на этой кухне. И хотя роскошь в глаза не бросалась, чувствовалось, что этот современный дизайн дорогого стоит. Пластик и металл сияли чистотой, а яркая кухонная посуда радовала глаз. В целом мне здесь понравилось.
– Ну, как тебе? Шедевр современного дизайна, кухня Фабио Казираги, – похвастался Никита Петрович.
– Очень даже ничего. А что, поварихи еще нет? Мы завтракать не будем?
– Обычно у нас завтрак в девять. Сейчас только семь. Но если хочешь, можно распорядиться подать его пораньше. А сейчас продолжим экскурсию, пойдем, я хочу тебе показать винный погреб.
В кухне находилась еще одна невысокая дверь, мы открыли ее и оказались перед лестницей, ведущей вниз. На меня дохнуло прохладой.
– Ну что, вперед? – Никита легонько подтолкнул меня к спуску.
Подвал располагался под всем домом и был разделен на несколько помещений. Сначала мы попали в кладовую, запасов в ней хранилось столько, что можно было запросто пережить месячную осаду, ни в чем себе не отказывая.
Следующее помещение представляло собой некое подобие мастерской, оно мне не показалось интересным, мы не стали здесь задерживаться и прошли дальше.
Винный погреб занимал большую часть подвала. На стеллажах лежало несметное количество бутылок, припорошенных пылью. «Такую коллекцию нужно собирать не один год», – подумала я.
Вдоль стены на специальных подставках возлежали огромные бочки, наверное, сам Никита занимался виноделием. Он как будто прочитал мои мысли и нежно погладил бочонок.
– Это моя гордость! Я начал собирать вина лет пятнадцать назад. Ты можешь найти здесь бутылки с лучшими винами Франции, произведенными в самые урожайные года, начиная с конца семидесятых. Впрочем, ты часто здесь находила утешение. Неужели и этого не помнишь? – ехидно спросил Никита.
«Он что, издевается надо мной? На что он постоянно намекает? Мало того, что шлюха, так я еще и алкоголичка? Ну и букетик! Господи, ну почему ты не нашел моей душе другую оболочку? Лучше бы я была монахиней. В чем я провинилась перед тобою? Верни меня назад!» – чем больше я узнавала о себе, тем обиднее и неприятнее становилось на душе.
– Идем обратно, мне надоело вспоминать! – Я психанула, развернулась и поспешила наверх.
Никита Петрович, ухмыляясь, брел сзади, ему нравилось садистировать надо мной. Он определенно получал удовольствие, напоминая мне о нелицеприятных фактах моей биографии. Хотя, конечно же, это была не моя жизнь, а жизнь Эммы, но его намеки больно ранили меня, и разозлилась я не на шутку. Если человеку постоянно напоминать, каким он был плохим, он всем назло не исправится.
Пока мы бродили по подземным казематам, здесь, наверху, народ уже суетился вовсю. Наверное, мой муж, прежде чем спуститься, отдал, незаметно для меня, команду к началу рабочего дня.
На кухне занималась приготовлением пищи незнакомая мне женщина, вероятно, это была Лида. Вера накрывала стол к завтраку, заметив меня, она поздоровалась:
– Доброе утро, Эмма Львовна.
Какое же оно доброе?
Парни из охраны сновали туда-сюда и доброго утра мне не пожелали. Колян подошел к Никите, о чем-то отчитался и, получив указания, куда-то испарился.
Отзавтракали мы с Никитой Петровичем вдвоем. Таких гастрономических изысков, как накануне, не было, все было просто, традиционно и сытно. Овсянка, тосты, масло, сыр, джем и кофе – вот и все, что стояло в это утро на столе.